Карантин ч.1

...Бортинженер оторопело взглянул на трансляцию дронов. Черт побери! Британцы словно по команде поднимали машины в воздух. Два «Вульфа» встав лесенкой слева навели пушки на «Иртыш». «Кромвель» сместился к правому флангу. Его электромагнитный пулемет вышел из люка. «Драгон» тяжело поднялся почти вровень, подставив бронированную морду двум плазменным пушкам «Иртыша». Над ним воздвиглась бомбомётная мортира…

----------------------------------------------

Леонид Дрозд открыл глаза. Он пытался вспомнить сон, но тот не давался. Осталось только предчувствие. Оно коснулось краешка сознания липким страхом, смутным ожиданием большой беды. Впервые оно возникло когда бортинженер Леонид Дрозд согласился поработать вместе с сотрудниками Корпуса совместной вести. Но только сегодня беда, казалось, приблизилось максимально. Он знал, что источник его страха таиться в глубинах Юпитера. Иногда, закрыв глаза, он отчаянно мечтал вернуться на родную Землю. Обнять маму. Зайти к старому другу. Но долг и данное слово заставляли взять себя в руки. Встав, бортинженер, одел песочную форму КСВ. Огладил и одёрнул её.

- Не кисни - сказал он себе — марш на смену.

Через пару минут он сменил на наблюдательном посту космобиолога, исследователя теории биоволнового воздействия Диму Чуйкова. Тот не выразил никаких эмоций. Любой бы наверное радовался отдыху, но только не Дима. Погруженный в свои мысли он, казалось, не замечал ничего вокруг. Но в наблюдательности и аналитическом складе ума ему отказать было нельзя. Дрозд знал, что именно Чуйков, предложил переместить орбитальную станцию КСВ в сектор близ Ио. Нарушителей почему-то интересовал это спутник более остальных. Для Леонида рассуждения биоволновика казались иногда чересчур неправдоподобными. Хотя бы потому, что тот всерьез считал планеты живыми существами, а двухордовых скатов представителями униократии — коллективного общественного разума. Спорить с ним было тяжело. Дима обладал специфическим свойством. Если его точка зрения не принималась, он переставал дискутировать и не считал нужным что-то доказывать. По складу характера он был похож на методичного немца. Славянские корни в нем выдавали нос картошкой и созерцательный взгляд голубых глаз. Холодный, спокойный, точный в движениях словно робот, он сторонился коллектива и обычно работал в одиночку.

- Слушай, Лёня — сказал Чуйков - Я два встречных импульса зафиксировал. Оба в секторе Ио. В отчёте указал. Но ты Лексеичу передай пораньше

Леонид поднял бровь и ответил:

- Передам. Только ты ответь на вопрос. Давно хотел понять - как ты определяешь эмоциональную окраску скатов?

- Это изучают со времен царя Гороха— охотно сказал Дима. О своей работе он обожал говорить - Слышал про детектор лжи?

Бортинженер кивнул.

- Вот и у меня нечто подобное, только без проводов и чует на большом расстоянии. Калибровка тоньше, чтобы помехи убрать. Ты же чувствуешь настроение собеседника? Видишь когда он зол или рад. «Научить» этому приборы не сложно. Обычная скучная методология. Труднее было с материалами для антенн. Не всякий годиться. Металл, например, вообще сигнал какой-либо эмоции искажает. Мои антенны пришлось выращивать из тараканьих усов

Чуйков подмигнул и улыбнулся.

- Ясно — в сомнении сказал Леонид, а сам не без иронии подумал - «Тараканьи усы на орбите исследуют инопланетян. Нарочно не придумать.»

Дима махнул рукой, прощаясь и направился к выходу

Дрозд проводил космобиолога взглядом и со вздохом посмотрел на кресло дежурного.

«Почти полгода мы здесь, но продвинулись, если не считать наработок Чуйкова, немного. Скаты на контакт не идут. Кажется они и вовсе нас не замечают», — подумал Леонид - "Дима считает, что двухордовые обитатели Юпитера нас рассматривают как сверхскоростных муравьев. Только здравник Ренат Джаннибеков ободряюще сыпет казачьи поговорки. Как там у него — где тревога, там казаку дорога "

Сев в кресле оператора, Дрозд взглянул на плывущий под орбитальной станцией Юпитер. На панорамном мониторе гигант выглядел величественно. А уж при работе в открытом космосе, когда ползаешь как муха по корпусу орбитального комплекса, планета и вовсе казалась необъятной. Бортинженер знал это не понаслышке.

С тех пор как на Юпитере обнаружили «хозяев», - огромных двухордовых скатов-эмпатов, свободно перемещающихся в околопланетном пространстве, всякая добыча, колонизация и научная деятельность Корпусом совместной вести запрещались. Началась организация карантинной зоны около Юпитера. Да не тут-то было. Табу, наложенное Корпусом постоянно нарушалось, невзирая на его авторитет. Частные исследователи или военные, работающие на подставные фирмы попадались множество раз. У тех, кого удавалось поймать, легко обнаруживались значительные перечисления от британской корпорации «АстроДжамп», транспортной немецкой компании Круппа, французского предприятия космических грузоперевозок «Ришар» и других фирм.

Пойманные упрекали КСВ в присвоении прав на общечеловеческие исследования, в превышении полномочий, в оголтелом консерватизме, но руководитель научной группы Святогор Тарасов был непреклонен. В многочисленных дискуссиях он ставил точку: «На высокой орбите может находиться только военно-исследовательский комплекс Корпуса. Таково совместное решение международного совета КСВ. Обращайтесь туда».

Двухметровый великан Святогор Тарасов вообще славился своим неудобным характером и необычными методами работы. Например, когда ему предложили возглавить организацию карантина, он затребовал два военных корвета к Юпитеру.

Дрозд, участвовал в том памятном собрании и запомнил выступление плечистого гиганта со стальными глазами.

«Как я услежу за всем Юпитером, сидя на орбите?» - гремел Святогор, во время второй дискуссии - «Два корвета это минимум, который нам будет необходим, чтобы закрыть все подлётные зоны.»

Но задача которая ставилась перед ним была слишком интересна. Только так можно понять его согласие. К тому же он сумел выторговать в том долгом споре двух многоцелевых боевых роботов класса «Алмаз», последнюю разработку военпрома. Тем не менее слова Тарасова быстро подтвердились. Лазеек контрабандисты нашли изрядно.

Леонид Дрозд, своими глазами видевший эмпатическую мощь юпитерианского ската, понимал опасения «корпусников». Люди слишком мало знали об обитателях гиганта. Мало знали они и о Юпитере. Поэтому второй вопрос — об организации контакта вызвал еще больший накал. Да чего там говорить, среди ученых совета КСВ после открытия жизни на далекой планете начался бесконечный спор на тему «Зачем нам Юпитер?» Средств и технологий для его «покорения» у землян было недостаточно, добывать ресурсы на юпитерианских лунах так же было большой проблемой. А теперь, когда стало ясно, что все это добро нельзя вот так просто взять, то и охотников на эту добычу поубавилось. Спутники самой большой планеты Солнечной системы использовали в чисто научных целях — для селекции нового вида человека, организации подводных колоний или, как китайцы на Ио, отладке геотермального энергетического снабжения.

Любопытство взяло верх. Новая инопланетная жизнь влекла, манила...В ту памятную, четвертую по счету, жаркую дискуссию пришли к осторожному выводу - наблюдение и организация контакта необходимы. Для усиления карантинного контроля к Юпитеру прибыл военно-космический орбитальный комплекс, оснащенный боевыми роботами и зондами, чтобы защитить решение международного совета КСВ. Его огромным преимуществом перед любым флотом была возможность централизованного управления космическими автоматизированными комплексами таких типов как: «Алмаз», «Пчела» и «Тройка». Но кроме контроля над подлетными транспортными узлами Юпитера, экипажу была поставлена задача - нащупать почву для контакта.

У многочисленных фирм, компаний работающих в Солнечной системе интерес был совсем иного плана. На двухордовых скатов там смотрели как на подопытных животных. Что для них аргументы очевидцев?

Глупцы! Биоволновая передача скатов для людей была смертельно опасна. Она вызывала неконтролируемый гнев, который оканчивался всегда одинаково — смертью. Леонид, переживший минуту гнева над Юпитером, знал это лучше остальных.

Дрозд на всякий случай с помощью серворычага покрутил внешние видеокамеры расположенные на правом и левом бортах комплекса. Сервомеханизмы работали как часы.

Вдруг подал голос датчик сигнала радиоприсутсвия. Бортинженер за минуту нашел источник — британский военный космический истребитель «Вульф» быстро уходил в радиотень, за Юпитер. Дрозд никогда бы не спутал «Вульфа» с другим кораблем, потому что видел эту хищно вытянутую в узкий клин машину многократно.

Леонид дал сигнал тревоги и запросил связь с истребителем. Тот конечно же молчал. Благо во время его дежурств такое случалось не раз.

- В кубе «00-11ф» обнаружен британский космический истребитель «Вульф». Уходит в радиотень. На запросы не отвечает — доложил Дрозд по общему коммуникационному каналу.

Гуманная инструкция предписывала, не уничтожать нарушителей, а ловить и передавать в руки правосудия. Поэтому за преступниками приходилось отправляться целой кавалькадой. Два «Иртыша», патрульные роботы-зонды «Пчела»...

Орбитальный комплекс ожил. Из шахты ангара, как черти из табакерки, вылетело пять автоматических зондов с полным боевым вооружением и устремились в означенный оператором куб «00-11ф».

- Опять «АстроДжамп»! - недовольно прорычал в конференц-связи Святогор — Дрозд передай дежурство Ренату Джанибекову. Мне нужен пилот на второй «Иртыш».

Первый Святогор всегда водил сам.

Леонид уже было собирался передать приказ, как Ренат, который, как и все, был в постоянной конференц-связи, буркнул:

- Буду через минуту

Дрозд вспомнил Рената и улыбнулся. Здравник был пожалуй самым обаятельным и веселым членом экипажа. В уголках его карих глаз, казалось, навсегда, притаилась ироничная улыбка,

Дождавшись Джанибекова, бортинженер пожал его крепкую сухую ладонь.

- Рад видеть вас, врачующий

- Вольно, улетающий — немедленно отшутился Ренат

На лифте Дрозд спустился в ангар. Забрался в «Иртыш» и дал стандартную проверку перед вылетом.

Тарасов появился через три минуты. Он влез во второй «Иртыш» и показав большой палец из кабины, скомандовал по рации:

- Вперед.

Бортинженер проверил давление в салоне. Открыл внешний шлюз ангара и отключил замки на зажимах, которые держали «Иртыш» над плывущей внизу бездной.

Едва космический катер оторвался от орбитального комплекса на пару километров, Дрозд включил маршевые двигатели.

-Святогор Лексеич — немного вальяжно обратился к руководителю Леонид — Дима сегодня говорил о том, что зафиксировал два импульса, которые поочередно шли навстречу друг другу.

- Где?

- На Ио. Там где китайцы скатов видели

- Да. Похоже на разговор двух аборигенов. - задумчиво сказал Тарасов - Дима просил там зонд подвесить. Что-то на Ио скатам нужно. Они всегда туда возвращаются.

- Они общаются?

- Есть такая версия. Дима записал пока пять типов биоволны — гнев, раздражение, страх, депрессия и гм, не придумали еще как определить очень похоже на безмятежность. Молодец, парень. Пашет как раб на галерах. Стоп. Куда мы летим?

- Куб 00-11ф.

- Что же ты мутишь ...в бога и душу. Это же Ио.

- Разве упомнишь — сконфузился Дрозд.

Ио показался через десять минут. Датчик радиоприсутсвия зафиксировал сразу несколько целей.

- У них что тут распродажа? - заметил Тарасов

- Четыре, пять, шесть...э-э восемь различных космических судов . Все британские— проинформировал Дрозд. Он внимательно осмотрел флотилию. Приземистые, словно бульдоги на коротких лапах, «Кромвели». Затянутые как псы-рыцари, в латные бронепластины «Драгоны», вытянутые хищные «Вульфы». Что заставило британцев скопить такие силы на одном спутнике?

- Совсем обнаглели! КСВ что для них не авторитет? Запроси контакт — загремел по рации Тарасов

Дрозд дал восемь запросов. Нет. Британцы молчали.

- Молчат.

Святогор связался с Джанибековым:

- Ренат. Высылай два «Алмаза».

- Ох ты! Пошла вода в хату. Сейчас — ответил Ренат

Дрозд осторожно покосился на «Иртыш» Лексеича, на бреющем идущего чуть впереди слева. Тяжелые космические военные роботы класса «Алмаз», вооруженные по последнему слову техники использовались редко. Их огневой мощи хватало, чтобы противостоять одной космической эскадрильи. А так как у Юпитера ловили лишь одиночек, «Алмазы» благополучно стояли в ангаре. Но в этот раз нарушение было слишком нетерпимым. Поэтому Тарасов предпочел общаться с контрабандистами с позиции силы.

- Садимся? - спросил бортинженер

- Нет . Ты пока покружи. Попробую их вразумить по-мирному.

«Иртыш» Тарасова сел на площадь. Святогор демонстрировал готовность к диалогу, стремясь избежать конфликта.

Дрозд напряженно посмотрел на купола жилого комплекса с вулканической защитой, тонущие в алом сумраке Ио. Его «Иртыш» завис над широкой площадкой у трех энергетических геотермальных станций. Китайцы, возводя дом для себя на этом геологически активном спутнике, учли его «характер». Их колония находилась у подножья крупнейшего вулкана. Опасности тот не представлял, но энергии для станций давал вполне достаточно. Неискушенному зрителю картина багрового вулкана на фоне звездного неба и комплекса колонистов в предгорьях вряд ли добавила бы мужества.

- Лёня, возьми под контроль автоматические зонды и держи всю эту компанию на мушке - скомандовал по рации Тарасов

Бортинженер установил контакт с пятью военными зондами. Переключаясь между ними, Дрозд отрапортовал:

- Всю не получиться. Веду пять целей. «Вульф» два «Кромвеля» и два «Драгона».

- Хорошо. Надеюсь до стрельбы не дойдет.

Дрозд всё внимание сосредоточил на ведении целей. Над колонией кружил два «Вульфа» и один «Кромвель». Остальные машины мирно стояли вдоль посадочной полосы. Бортинженер оторвал взгляд от монитора, который транслировал показания пяти зондов и посмотрел в лобовое стекло. «Иртыш» Тарасова с белыми буквами «КСВ» на борту замер напротив эскадрильи контрабандистов.

«Чего они тянут? - с беспокойством подумал Дрозд — неужели пойдут против КСВ? А если пойдут? Что черт их дери они нашли? Или того хуже — они управляются скатами?»

По дну сознания неясным страхом промелькнуло предчувствие беды. В воображении возникла картинка — рыжий астронавт, британец, со стеклянными глазами, наводит на цель пушку «Вульфа», слушая неведомый голос.

- Леонид, принимай «Алмазы» - голос Джанибекова вернул бортинженера к действительности — казаком быть, не разиня рот ходить.

- Лады — ответил Дрозд и взял под контроль приближающихся к китайской колонии военных роботов. В визорах подлетающих «Алмазов» вся территория была как на ладони.

- Защита тут? - спросил по рации Святогор Тарасов. Его голос звучал глухо.

- Да. Роботы прибыли. Вся колония в зоне поражения - отрапортовал Дрозд. Он дождался когда второй «Алмаз» замрёт на своей позиции, над центральной геотермальной станцией и, включив открытую трансляцию в радиоэфир, продиктовал:

- Вниманию нарушителей. Ваши суда арестованы. Сопротивление бесполезно.

Как требовала того инструкция, Дрозд положил палец на гашетку и невольно подумал: в его руках невиданная мощь. Стоит дать команду и вся управляемая техника изрыгнет море огня. Но в душе он понимал — это всего лишь предупреждение. Во всяком случае за полгода, что он находился на орбитальном комплексе никто из нарушителей не лез на рожон против КСВ.

Его мысли оборвал возглас Тарасова:

- Дрозд, спишь? Два «Вульфа» на девять часов

Бортинженер оторопело взглянул на трансляцию дронов. Черт побери! Британцы словно по команде поднимали машины в воздух.