Диньг-диньг – кричат часы

Диньг-диньг – пробили старые напольные часы. «Диньг-диньг» – отозвался забытый детский страх.

Высокие – два метра, может, больше – с обшарпанными стенками, стоят в углу и будто смотрят на меня. Глаз-циферблат не двигается, не моргает, а секундная стрелка давно сломана.

Когда-то я боялся этих часов.

Не потому что они большие и страшные, как считала мама. Не из-за того, что хотел привлечь внимание, как говорили папа и бабушка.

Это были не простые часы. Хоть в детстве я и не понимал, что в них особенного.

Ночью, когда почти все звуки стихали, и даже моё дыхание на миг застывало, я слышал толькотиканье. Часы стояли на кухне – далеко от спальни. Но в темноте они будто ходили по дому, по-хозяйски проверяли, все ли мирно спят.

Тик-так, тик-так, всё ближе и ближе к детской. Ощущение, что стояли у двери, пока я, съежившись под одеялом, просил ночь побыстрее уйти. И вот над самым ухом это оглушительное «Диньг-диньг-диньг», будто они совсем рядом. Хотя я так ни разу не решился вылезти из-под одеяла и посмотреть.

Никто мне не верил.

А потом умерла бабушка.

Я знал, что это часы её забрали. Не сами они, а «Нечто» – существо, которое в них поселилось.

После похорон стало только хуже, хотя я думал, что будет лучше. Мама превращалась в куклу, которая ничего не чувствовала и ни на что не реагировала. Папа решил, что теперь он – главный в доме.

А часы всё ходили-ходили-ходили... Каждую ночь. Я практически не спал, не хотел спать в тот момент, когда они придут и за мной. Днём клевал носом, меня за это ругали: папа кричал, что мои выдумки лишь оправдание для лени и слабости.

Когда часы забрали его, мама будто очнулась и что-то поняла. Мы с ней сбежали из этого дома, взяв только необходимое. Она никогда не вспоминала, не говорила о том, что хочет вернуться, даже когда было совсем сложно.

Вернулся я один. Спустя двадцать лет. Ходил, осматривал дом, который почти не помнил, дотрагивался до стен. Он выглядел старым, скучным и не родным, будто всё это время в нём жили другие люди. А вот часы почти не изменились.

Я демонстративно повернулся к ним спиной, разложил на кухонном столе документы на наследство. Надо разобраться с бумажной волокитой и продать, наконец, дом, чтобы с этим местом меня больше ничего не связывало.

Тик-так-тик-так. Всё ближе и ближе. Интересно, как они вообще ходят? Тихо передвигаются, их почти не слышно. Если б не это «Тик-так», я бы и не понял, что часы прямо у меня за спиной.

Резко обернулся. Не получилось встретиться с ними «лицом к лицу»: чтобы смотреть на циферблат, пришлось бы задрать голову. Я подождал, дал этому «Нечто» осознать, что происходит. Возможно, даже наслаждался его замешательством, хотя это было жестоко и неправильно. Всё-таки он меня спас.

Дело не в детских страхах. После переезда я не пытался всё забыть в отличие от мамы. Искал, изучал, тренировался. Часы – не единственное «Нечто», забытое в нашем мире. Я встретил, по крайней мере, ещё троих: двое из них тоже убивали.

Дух, поселившийся в игрушке – розовом зайчике – убил родителей девочки, которая случайно забыла его дома. Из ревности – ведь маму и папу она любила больше. Старое зеркало в подсобке музея постепенно иссушало всех, кто в нём отражался. Чем чаще человек в него смотрел – тем больше болел, терял силы. Третий – шкаф – просто хранил вещи, просто существовал. Но и он мог рано или поздно стать убийцей.

Всех их я отправил назад – где бы это «назад» не было.

Теперь время часов. Долго я не мог решиться, приехать, закончить то, что началось очень давно. Они молча стояли, даже тиканье затихло.

– Прости, – сказал я.

Маятник задёргался, стрелки начали хаотично крутиться, даже обрубок секундной пошевелился.

«Помогал. Хотел. Помочь», – понял или услышал я.

– Знаю, – ответил. – Но таким, как вы, здесь не место.

Положил руку на маятник, чтобы остановить его навсегда.

«Диньг-диньг», – кричали часы. Болезненно, жалостливо, истошно, с ненавистью, с мольбой – как угодно, лишь бы я прекратил. Сопротивлялись. Но через несколько минут затихли.

– Прости, – повторил, убрал руку, – и спасибо.

Теперь это просто часы. Предмет, неживой, холодный.

Даже немного грустно, будто потерял что-то важное.

Они действительно помогли. Забрали бабушку, которая ненавидела маму, меня, папу и, возможно, себя. Поэтому постепенно уничтожала всё человеческое, что в нас было. Отца успела «уничтожить»: он превратился в тирана, не способного чувствовать что-либо. Если б не часы, маму бы он убил, а меня сделал своей копией.

Но «Нечто» – не люди. Они хотят быть людьми, учатся, перенимают эмоции, пока, в конце концов, не «оживают». Жаль, что это не по-настоящему: лишь имитация, сильно искажённая и неправильная. Часы взяли мои эмоции, защищали меня. Но могли стать похожими на отца или бабушку – тогда жертв было бы больше.

«Нечто» опасны, даже если не злые.