41. Братец

Кот пошел спешно обыскивать дом. Рык, приветствовавший рождение водного дракона, развеял все его сомнения. Кощеев братец не погиб более восьмисот лет назад. Он выжил и был здесь, под зданием. Вот откуда тепло, вот почему в здании нет печей. Вот зачем этот огромный бассейн – он отводил излишки тепла от горящего тела, погребенного здесь же. Кот спешно обыскивал помещение за помещением, внимательно изучая каждую трещинку, каждую вмятинку и каждый бугорок на полу, стенах, потолке. В логово должен быть вход. Баюн знал Кощея лучше всех, тот никогда не сжигал мосты, всегда оставлял выход. Пусть крысиная нора, но сообщение есть. Как бы ему помог Домовой, но тот как в воду канул и на зов не откликался. Что там в логове? Тюрьма, реанимация, хоспис. Кот не знал ответа. Но ждать Кощея было нельзя, если узник проснулся и вырвется, им несдобровать. На ходу просматривая варианты будущего, ему уже хотелось сбежать, и если не спастись, то хотя бы отсрочить гибель. Навстречу вышла Оксана.

– Все вниз, а ты наверх. Что случилось? – ее удивила спешка, такая нетипичная для Кота.

– Ох, девочка, лучше тебе не знать, – и попытался обойти девушку, но та не пустила.

– Это он? Тот, кого собиралась будить Медная девка? – быстро сообразила Оксана. Она сама думала об этом уже сутки, но цельного полотна у нее не выходило. Если рев ее только напугал, то торопящийся Кот вставил этот рев в картинку, и все стало понятно. – Расскажи мне, пожалуйста, – с мольбой просила она. Кот колебался. Рассказывать значит терять время, которого неизвестно сколько. Зато известно, что один он не справляется. Лучше синица в руках – решил он. – Ну слушай, – и начал рассказ:

– У Кощея есть два брата. Лед – погруженный в себя, равнодушный ум, способный по капле воды воссоздать океан со всеми обитателями, обладающий абсолютным влиянием на человеческую психику, не злой, не добрый, холодный. Он погружен в вечный сон, блуждая в своих измышлениях. Когда его будят и он видит, что угодно, то поглощает это и опять удаляется в изучение. Его зовут Вий. В принципе, безобидный и бесполезный, как все абсолютное. Но ведь и микроскопом можно убить. Второй брат – огонь Нави. Это другая крайность. Дракон, полный желаний, смятений, страстей и заурядного огня. Ни на чем не может сосредоточиться, даже остановиться – неуправляемый сумасброд. Ему предрекли, что он обретет покой, когда найдет себе равновесную пару. Вот он и воровал девиц как подорванный. А так он парень неплохой, хоть и опасный. Но кто без греха?

– А кто предсказал? – девушка тоже была бы не прочь узнать свою судьбу.

– Хех, – Кот невесело хмыкнул, – была раньше такая женская артель: Макошь, Доля и Недоля. Премилые были дамы, только капризные. Сейчас они не доступны, забудь.

– Старший умный был детина, средний был и так и сяк, младший вовсе был дурак… – Оксана подвела итог рассказу. – Директор наш средний, и так и сяк. Только умер, и мертвый по миру ходит зачем-то. Ни покоя ему не досталось, ни радостей, неприкаянный бродяга …

– Проклят он, вот и ходит, – нетерпеливо отозвался Кот. – Ну что, поняла, кого ищем?

– Поняла. Только когда найдем, что делать будем?

Кот не знал, что делать. Даже не мог предположить. Но узнать обстановку надо было. Ох уже это любопытство – погубит.

– Надо узнать, что с ним, и, если дело труба, надо эвакуироваться срочно, а больше делать ничего не надо. Кот объяснил, что искать, и они пошли сначала вместе. Потом Оксана направилась к опустевшему бассейну, а Баюн – дальше обыскивать верхние ярусы.

Вокруг бассейна ничего. Вода постепенно испарялась, превращая нижний ярус в тропики. Она вернулась к лестницам, еще раз осмотрела все – пусто. Собралась было уходить и поняла, что не обыскивала нишу. В нише стоял круглый пустой постамент, не менее трех метров высотой. «Наверно, там была скульптура прекрасного бога или богини, – подумала Оксана, – и оттуда он или она взирали на обитателей дома, следя за выполнением своих заветов». Признайтесь, каждый хоть раз в жизни хотел постоять на высоком постаменте и ощутить себя героем, того же хотелось и Оксане, тем более никто не увидел бы. Она запрыгнула туда, как запрыгивала на крыльцо Избы. Встала и представила себя великой, достойной памятника. Вдруг площадка под ее ногами дрогнула и начала опускаться внутрь постамента как в трубу. Девушка закричала, цепляясь за край, повисла, но не удержалась и больно упала, а площадка все набирала ход, как лифт, сорвавшийся с канатов. Оксана присела на корточки, зажмурилась и отдалась на волю судьбе. Говорила мне мама: «Ксюша, не лазай по люкам» – крутилось в голове, пока она летела вниз.

Падение замедлилось, площадка остановилась, и она выпала на горячие камни, оцарапавшись и больно ударившись головой. Было тихо, пахло горелым. Она открыла глаза, но разницы не заметила – темень была непроглядной, густой, обжигающей легкие. Где-то раздалось легкое шуршание гальки и тяжелый выдох. Все опять затихло. Она встала из-за камня, о который ударилась, и увидела, что воздух перед ней едва светится красным. Ее накрыла чужая боль и отчаянье. Оксана зажала рот руками, пресекая визг.