43. Скоро новый день

Конфликт у бассейна, как всегда, ни к чему не привел, каждый остался при своем мнении. Директору ничего больше не оставалось, как только отправиться в библиотеку, чтобы забыться там, в окружении мудрости и загадок, а заодно приготовить хранилище для второй библиотеки. Кот куда-то пропал. Волк улегся ночевать под дверями детей, дабы пресечь любые попытки к бегству за приключениями. Хозяйка до рассвета хлопотала по дому, не давая покоя Домовому, молодцам и тому-кого-нет. На следующий день в обед должны были прибыть первые ученики, и она бесконечно проверяла готовность всех служб. Яга ушла в туман.

Едва рассвело, все, кроме детей, собрались на кофе в столовой. Собственно кофе пили только Директор, Хозяйка и Кот, Волк только вздыхал. Яга задерживалась. Ему тоже очень хотелось кофе, но, во-первых, морда не лезла в кружку, что вызывало жгучую зависть к коту, а во-вторых, аромат казался ему слишком резким, и это немного утешало. Разговор был сумбурный, все волновались. Общее настроение проняло даже Кота: он сделался тих и задумчив, чем еще больше пугал окружающих. Хозяйка отчиталась о проделанной работе и подытожила:

– Вы можете проверить, патрон.

– Ну уж нет, увольте, зачем же мне сотрудники, на которых я не могу положиться.

Кот и Волк косо посмотрели на него, подумав об одном и том же.

– Кстати, Директор, а где Вольга? Я думал, он примчится сюда раньше нас, – Баюна действительно беспокоило такое долгое отсутствие богатыря.

– Держу пари, что он собирает свою библиотеку по всей стране. Ему необходимо решиться привезти ее сюда, – Директор попытался улыбнуться, но вышло плохо, даже невежливо.

– Я уж его заждался, – вдруг вставил Серый, – может, он мне поможет. Хочу кофе и поспать в постели.

– Как легко стать счастливым, когда находишься в жестких ограничениях, – прокомментировал Кощей.

– Хотите, Серый, я вам кофе в блюдечко налью? – Хозяйка встрепенулась, готовая помочь. Кот издевательски хмыкнул в усы.

– Спасибо, дорогая, но я потерплю, – Волк не мог себе представить большего унижения, чем пить кофе из блюдечка на глазах этого рыжего насмешника.

– Тогда я, с вашего позволения, удалюсь, – Хозяйка встала, – нужно проведать Оксану и детей.

Кот встал за ней.

– А я пойду поищу Ягу, где-то она потерялась, – Кот тоже откланялся и вышел вслед за Хозяйкой. Волк и Кощей остались одни.

– Я вот что хотел сказать, патрон, – Серый смущенно кашлянул, собираясь мыслями. – Вы не боитесь, что Яга выкинет что-нибудь эдакое? – он не придумал что именно, но опасался, зная ведьму.

– Я, Серый, давно уже ничего не боюсь. Что мне сделаешь? Все, что можно, со мной уже сделали.

– А если она уйдет? – не сдавался Волк.

– Не уйдет. Оксана тут, да и детей привезут. Они ей больше нужны, чем она им, – конечно, все было не так просто, Яга пока была слабым звеном в его цепи. Скоро еще Вольга заявится, а он тоже ему не друг. Но выбирать не приходилось. За сто лет зараза поразила почти всех чародеев: те, кто оказался здесь, были последними непораженными. Вчера он им этого не сказал, зачем пугать? Разве это что-то изменит? А с боевым духом и так было плоховато. Кощей не был лидером, он всегда был одиночка и никогда не мечтал о власти. Он не смог предвидеть такого распространения этой серой мрази, а ведь писатели предупреждали. Но давнее пренебрежение человеческим интеллектом сыграло с Директором злую шутку.

– Я за ней присмотрю, – прервал его мысли Волк.

– Нет, не смей. Она, может, мне не доверяет, но я ей доверяю. Она лучше, чем думает.

– Как скажете, патрон, – Серый почувствовал себя неловко. Он не понимал позиции Кощея. В бизнесе нельзя доверять, если ты не доверяешь на 100 %. Да и не вязалось это с тем представлением о Кощее, которое он пронес через всю жизнь. Вот ведь как бывает: презираешь человека, в грош не ставишь, а потом оказывается, что он порядочный и в чем-то наивный. – Пойду я к Хозяйке, может, помогу…

– Иди, – эхом отозвался Директор, не в силах вырваться из своих мыслей.

Тем временем Кот подходил к Избе, которая нервно переминалась неподалеку от землянки Лешего. Сам Леший сидел на пороге и неотрывно смотрел на запертую дверь. Приходу Кота он даже обрадовался.

– Она, как пришла, вся не своя, заперлась, не откликается, – без приветствия начал рассказывать Леший под шуршание полиэтиленовых ленточек. – Что там у вас случилось?

– Кризис доверия, – ответил Баюн и запрыгнул на крыльцо. Толкнул дверь. Дверь была заперта.

– Уходите все! – раздалось изнутри.

– Лучше сама открой, а то дверь разнесу, – в сладком голосе Кота появился привкус металла. Она не ответила. Баюн начал ломиться, полетели щепки. Вдруг дверь отворилась, и он ввалился в комнатку. В воздухе пахло алкоголем. Яга сидела на полу, ее глаза горели ненавистью, по щекам текли слезы. Она как-то резко постарела, будто из нее ушла вся жизнь. Сейчас легко верилось, что она ровесница Кощея, каждый год оставил след на ее лице.

– Ну что? Доволен? – с вызовом кинула она Коту. – Все увидел? Беги теперь к своему патрону, доложи: сломалась Яга. Только оставьте меня в покое, – и спрятала лицо в ладонях. От такого страшного зрелища у Кота разъехались уши. Он ожидал увидеть что угодно, но сильную, железную, вечную Ягу на самом дне предположить не мог.

– В обед привезут детей, – сказать ничего умнее он не придумал. И кинулся к выходу, подальше от увиденного. Когда столпы твоего мира оказываются людьми, он становится зыбким и ненадежным как морок. Ничего не объяснив перепуганному Лешему, Кот кинулся в сторону дома, решив никому не говорить об увиденном в избе. Все было понятно: слишком много перемен, новая ответственность, новое дело, а Яга с трудом меняла даже место обитания. И внутри у нее все болит, а Кощей как кислота на старые раны. И жалеет она себя, и корит. Пусть поревет, повоет, это пройдет. И их железная леди будет в строю. «А пока скажу, что спит», – подумал Баюн. С тем он и пришел в дом, спокойный и по обычаю легкомысленный.

Кощей поджидал его между колоннами.

– Она спит, – на ходу соврал Баюн.

– Ну да, – скептически отозвался Директор.

– Вы мне не верите?

– Не верю, – Директор улыбнулся, – недаром же ты Баюн.

– Вы, патрон, не переживайте, все мы одним миром мазаны. Кто прожил жизнь, ни разу не предав, хотя бы себя?

– Никто. Но мало кого ранит собственное предательство, обычно раны остаются от чужого.

– Собственное предательство ранит еще глубже, часто такие раны не заживают вовсе. О чужом грехе переживать приятней.

– Как можно научить отвечать за свои поступки? – Кощей посмотрел в глаза Коту, и тот не отвел взгляд.

– За поступки легко, за мысли почти невозможно.