Божественный Ветер

Это был год Жертвенного Огня. В этот год, девизом которого стал провозглашённый Царственным Журавлём лозунг «Мощь и Успокоение» господин Ота Городзаэмон составил такое стихотворение:

Белые лепестки

На чёрном снегу

Огонь закаляет столбы

На которых покоится

Крыша Вселенной...

Государство стояла на краю гибели, но боевой дух нации был как никогда силён. Армия готовилась к решающему сражению, гражданское население в едином порыве клялось не допустить неприятеля на священную землю империи. Все, кто был способен носить оружие и громко петь патриотические песни, дружно записывались в отряды самообороны. Военная промышленность получила огромный заказ на изготовление памперсов, ползунков и распашонок, начинённых взрывчаткой, ибо даже малыши выражали твёрдое и непоколебимое желание умереть за державу и Царственного Журавля. Детям постарше предназначались рюкзачки, в которых скрывались бомбы объёмного взрыва. Пользуясь своим беззащитным видом, дети должны были проникать в расположение противника и там приводить адские машины в действие. На случай поражения подданным вручали ритуальные мечи, чтобы умерщвлять себя на глазах у захватчиков, демонстрируя тем полное презрение к смерти и безграничную любовь к императору. Флот, собрав оставшиеся боеспособными корабли, снялся с якоря и ушёл в последний безвозвратный поход. Лёгкое дыхание божественного ветра коснулось лиц врагов, но они, по природе суть варвары, не уловили рождение будущей бури.

Вице-адмирал Сакаи Оцу, командир Особого авиационного отряда, прибыл на базу за час до отлёта. Войдя в свою комнату, он увидел на столе ветку сакуры с привязанным к ней листком бумаги. Сакаи Оцу узнал этот листок. Уходя из дома, он написал на нём прощальное стихотворение супруге.

Ах, обнять

Тебя со спины!..

Твои груди

Созданы

По мерке моих ладоней. *

Теперь, с нарочным, госпожа Саюми прислала ему ответ, начертанный на обратной стороне листка.

Узнала тебя —

И ещё пронзительней

Одиночество,

Стискиваю в объятьях

Свои острые груди. **

Прочитав послание госпожи Саюми, вице-адмирал грустно вздохнул. Тяжело расставаться с любимыми, но такова солдатская доля. Поэтому солдат не должен быть сентиментальным. Нажав на клавишу интеркома, Сакаи Оцу вызвал заместителя командира отряда, капитана Ясиро Киёмаса и распорядился построить личный состав в главном ангаре через пятьдесят две минуты.

- Слушаюсь, господин вице-адмирал, - сказал капитан и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Пройдясь по комнате, Сакаи Оцу остановился у стола. Ему вспомнилась встреча с начальником штаба Объединённого командования господином полным адмиралом Мацудайра Гороэмоном. Сакаи Оцу вызвали в штаб накануне ночью. Небоскрёб-игла, в котором располагался штаб, был погружён во тьму и только на десятом этаже одиноко светилось окно.

Господин полный адмирал встретил господина вице-адмирала посреди роскошного кабинета. У головы господина полного адмирала плавали световые шары. Иногда они становились слишком назойливыми и тогда адмирал раздражённо отгонял их рукой. Шары разлетались в стороны, но каждый раз возвращались к адмиралу.

- Совсем разрегулировались, - грустно сказал Мацудайра, - а техников я отпустил ещё вчера.

- Так плохо? - спросил Сакаи Оцу.

- Присаживайся, Сакаи, - адмирал указал на кресла и сам тяжело опустился в одно из них. Сакаи Оцу расположился в другом. Теперь между ними был невысокий столик из воздушного дерева ши-бенг.

- С каждым часом всё хуже и хуже, - Мацудайра Гороэмон вздохнул. - Последняя надежда на тебя, Сакаи и твой Особый отряд.

- Мы исполним свой долг, господин полный адмирал.

- Приятно слышать твои слова, Сакаи. Перед твоим приходом я читал древнюю книгу и в ней нашёл такие строки: «Сомнений нет, что патриота долг святой — изгнание варваров. Долг свой исполним и подадим пример на сотни лет. А наша смерть — пустяк, внимания не стоит». Так вот, друг мой Сакаи, долг свой вы должны исполнить неукоснительно, достигнув цели и никак иначе. Пусть сказанное мной станет для тебя руководящим началом.

- Ты знаешь меня много лет, - сказал вице-адмирал Сакаи Оцу, - мы вместе учились в Академии, вместе начинали службу на Флоте, были дружны и продолжаем дружить. Я не буду клясться тебе, Мацудайра Гороэмон, произнося высокопарные речи. Они просто не нужны. Любой ценой мы выполним приказ, господин полный адмирал.

- Быть посему, - Мацудайра хлопнул в ладоши. В кабинет вкатился механический официант. - Выпьем за победу, Сакаи. Кампай!

- Кампай, - сказал Сакаи Оцу, поднося чашечку чоко ко рту.

Вице-адмирал облачился в парадный мундир. За минуту до объявленного времени он появится в главном ангаре и зачитает личному составу директиву штаба Объединённого командования, после чего пилоты выпьют положенную им порцию сакэ, попрощаются друг с другом, получат из рук корабельного жреца-монаха медные монеты — плату за переправу через реку Сандза-но-кава. Последним к монаху подойдёт он — вице-адмирал Сакаи Оцу и вслед за ним техники облачат его подчинённых в скафандры и они займут места в своих управляемых торпедах «Кусано Дзиро», одноместных смертоносных машинах, оснащённых мощными двигателями и бомбами-аннигиляторами — самых эффективных средств уничтожения из всех имеющихся на вооружении имперского Флота.

«Нижестоящие чины подобны дереву-бонсай, - часто говаривал инструктор Академии, обучавший Сакаи Оцу летать. - Многолетний упорный труд, вложенный в выращивание бонсай, позволяет создать настоящее произведение искусства. Так и упорное воспитание подчинённого делает из него истинного патриота, безгранично любящего свою родину и императора и готового в любой момент безмолвно и искренне отдать свою жизнь на них. Кроме того, показывая, что усердие подчинённого не проходит мимо твоего внимания, ты приобретаешь верного и надёжного товарища, на которого можно безоглядно положиться в трудную минуту».

Сакаи Оцу был прилежным учеником, поэтому наставления инструктора не пропали даром. Вице-адмирал всегда и везде руководствовался ими.

...Короткий меч в парчовых ножнах, последнее письмо и фотография госпожи Саюми. Вице-адмирал Сакаи Оцу одернул мундир, надел фуражку и решительным шагом направился к двери. Едва заметная улыбка тронула его губы.

Подобно вишнёвому цвету

По весне,

Пусть опадём и мы,

Чистые и сверкающие...

Начальник штаба Объединённого командования полный адмирал Мацудайра Гороэмон ждал старта корабля Особого авиационного отряда. Секундная стрелка наручных часов приближалась к двенадцати. Мацудайра Гороэмон, прищурив глаза, пристально вглядывался в темноту за стеклом. Наконец он увидел, как малый авианесущий крейсер, мигая сигнальными огнями, начал медленно и плавно подниматься в небо. Господин полный адмирал прошептал короткую благодарственную молитву и вернулся за стол. Ему оставалось только ждать. Адмирал раскрыл книгу, сочинение господина Ямамото Цунэтомо «Сокрытое в листве». В свете шара-светляка тускло блеснуло лезвие меча, лежащего на деревянной подставке — зримое напоминание о мимолётности людского бытия.

Примечания:

* Стихотворение Кодзухиро Нагата.

** Стихотворение Мотоко Митиура.