Твой эскейп

16+
  • Опубликовано на Дзен
Автор:
robin.medness
Твой эскейп
Аннотация:
У каждого человека есть свой эскейп. Место выхода. Находящиеся ни то в его сознании ни то где - то на пограничье миров. Это та неотъемлемая часть нас, тайный сад желаний и пространство для отдыха и раздумий. Для кого - то это прекрасная лагуна с небесно голубой водой, для кого - то подоткнутые дневной дымкой вершины гор, песчаный пляж или дикие джунгли. А может и просто кабинет со множеством книжных полок. Но, что будет если внезапно в это место проникнут кошмары из реального мира? Куда теперь в
Текст:

Большую часть жизни Славик работал с землей и тем, что было на ней и под ней. С подросткового возраста участвуя в археологических походах, он знал о ней все: где и что можно найти, какой слой нужно выкопать и что лучше всего для этого использовать. К своим сорока годам он приобрел надежный инструмент, с которым никогда не расставался. Совковая лопата неизменно высилась над его широкими плечами, вырастая из потертого, вымазанного грязью старого рюкзака. Его одежда была под стать тому самому рюкзаку: рваные джинсы с сыплющимся с них песком, охотничий спецкостюм, повидавший немало дальних экспедиций, и относительно свежая футболка с логотипом этнического парка, в котором он подрабатывал в отсутствие заказов на археологические раскопки, где он работал с животными, которых любил невероятно сильно. Они были его второй страстью после земли. Третью являлась история и ее останки. А четвертой же — алкоголь. Броский образ всегда дополняла двухлитровая бутылка какого-либо самого дешевого крепкого пива.

Его семья, из которой он происходил, однако, до поры до времени была благополучной. Влоть до того, как Славе стукнуло семнадцать. Потом же что-то сломалось. А именно — нога отца. И с этого момента тот решил более не выходить на работу никогда. Так уж ему понравилось не работать. После семья держалась только на матери. И вот тогда-то все и запили. Мать пила вплоть до того, как заболела, не дойдя до своего преклонного возраста. Но и тогда продолжила пить, несмотря на все запреты врача. Однако тогда Слава еще не пил. Как все нормальные люди встречался с девушкой и планировал свадьбу. Да вот только внезапно отношения были прерваны появившимся на горизонте соперником. Возлюбленная ушла к другому. И вот тогда сломался и Славик. После отъезда сестры из отчего дома Слава пил с отцом сначала до его деменции, а потом и до самой его кончины. Однажды, вернувшись с работы, мужчина обнаружил уже окоченевшее тело старика лежащим на полу в коридоре. Приехавший на вызов наряд полиции и коронер запросили немалую сумму за спуск тела с восьмого этажа. И так как у Славы таких денег никогда не залеживалось, то он, обмотав отца в полиэтилен, закинул его на плечо и сам спустил вниз, положив внутрь подъехавшего к подъезду уазика.

Он не сильно переживал за его смерть, так как давно привык к виду мертвецов. Хотя обычно он выкапывал их уже без плоти, останки скелетов минувших веков.

В тот роковой для себя день Слава работал в этнопарке. Окруженный высокими юртами северных кочевников, он убирал экскременты за верблюдами, стоящими в стойлах. После же он принялся за лошадей и лам, хотя лошади нравились ему куда больше, так как вторые плевались и выглядели менее грациозно. Это был его последний, четвертый рабочий день. Обычно он приезжал в парк в пятницу и работал вплоть до понедельника, когда мужчину уже полностью рассчитывали за весь отработанный срок. Так было удобно и ему, и хозяйке, так как для нее он не уходил в запой, а для себя накапливал большую сумму, чтобы пропить ее у друзей в понедельник и вторник.

Закончив с верблюдами, он направился в загон с лошадьми, где взялся раскидывать сено по стойлам. В один момент он заметил на земле что-то блестящее, отливающее золотым в свете полуденного летнего солнца. Мужчина тотчас заинтересовался предметом и поднял его с земли. Им оказался маленький вычурный ключик. Предмет не то чтобы странный, вполне обычный, но не свойственный для этого места, где почти ничего не запиралось. А если и запиралось, то на, что-то более простое и неброское. Не придав этому большого значения, он положил ключ к себе в карман, планируя впоследствии передать его хозяйке парка. Все-таки вещь не его.

Ближе к шести часам Славик направился к общей кассе, где, стоя в очереди за зарплатой, поддерживал беседу с каждым находящимся в помещении работником. Мужчина любил людей почти так же, как животных, и ему всегда не хватало общения. После смерти отца он остался совсем один. И все двенадцать стен своей трехкомнатной квартиры, сплошь заваленной архаичным мусором, томили его. В абсолютной темноте, так как свет уже как два года отключили за невообразимые долги по квартплате, сидя на пыльном драном матрасе поверх старой кровати, он, пролистывая очередной детектив и запивая его второй бутылкой крепкого пива, вновь и вновь ощущал всю тягость одиночества. Потому обычно его пребывание в квартире было недолгим. Как только появлялся повод, Славик тотчас бежал из нее прочь. Часто это было чье-то поручение. Он никогда не отказывал никому в работе, даже если за нее не платили. Так мужчина чувствовал себя нужным и желанным. Однако зачастую Слава просто проходился по городу, заходя по очереди ко всем своим знакомым. Но, возможно, не только потому, что стены с ужасающей силой давили на него, но и потому, что свое детство он провел в интернате — одиночество ощущалось больнее. Нет, мать и отец не отказывались от него, да и свои выходные Слава проводил дома. Его отправляли туда потому, что тот имел проблемы с речью, а при интернате было отличное логопедическое отделение. Там мальчиком он общался с детьми, у которых, в отличие от него, не было никого. Их ощущения и переживания передавались и ему. В школу Слава так и не пошел, хотя и выровнял речь к годам десяти. Его попросту отказались туда брать из-за детства, проведенного в интернате. В итоге, в этом самом интернате он и проучился вплоть одиннадцатого класса.

Вот и в этот вечер, покидая этнопарк с некой суммой денежных средств, он направился прямиком к своему старому другу. С которым в последнее время стал встречаться все чаще. Обычно он покупал несколько больших бутылок пива (главное, чтобы влезли в рюкзак) и приходил уже с гостинцами. Но и друг периодически его выручал, давая свою кредитку на «посидеть». И тогда Слава шел в магазин и покупал столько, сколько должно было хватить на несколько часов игры в компьютерные игры и на фильм. Фильм, под который он обычно засыпал, взяв коврик-пенку из-за шкафа и бросив его на пол, просто падая на него в беспамятстве.

Вот и в этот раз Слава приехал, уже закупившись всем необходимым. Он остановил выбежавшую из-за открывшейся двери кошку, взял ее на руки и вошел. Закрыл за собой дверь и аккуратно поставил животное на пол. Следом скинул рюкзак и стянул грязные резиновые сапоги. Мужчина достал из мешка пиво и отнес бутылки к холодильнику, положив внутрь все, кроме одной, последней, которую он поставил на стол перед играющим за компьютером товарищем.

Друг Славика считал себя новым писательским гением, чьи творения еще не были признаны. И возможно, станут, но уже не при жизни. На писательском ремесле, однако, зарабатывать еще не получалось и приходилось подрабатывать на пункте самовывоза книжного магазина. Деньги небольшие, но на оплату счетов и выпивку хватало. К тому же всегда есть спасительная кредитка. Нашему писателю еще не было тридцати, он всегда был холост и не скоро собирался в подобное рабство. В душе непризнанный гений все еще считал себя тинейджером.

Славик разлил пиво по кружкам, поставил на стол закуску из морепродуктов и стал рассматривать бегающих по экрану человечков. Он не особо вникал в сюжет. Лишь редко в голове вспыхивали какие-то ассоциации, и мужчина рассказывал какую-нибудь связанную с этим историю.

Они сидели в полутьме, в синем свете светодиодной ленты, проходившей по белоснежному фасаду кухни справа, и цветных бликах экрана телевизора. Внезапно в кармане джинс Славика что-то засветилось. В недоумении он достал из кармана тот самый ключ, что нашел еще днем. Золотой винтажный ключик светился белым неосязаемым пламенем. Глаза писателя блеснули, завидев это чудо, но на лице не было и капли удивления. «Знаешь, что это?» — спросил друг Славу. «Нет», — едва выдохнув, ответил тот. «Это, друг мой, ключ от другого мира, мира нашего сознания». И он легко перенял ключ из руки Славы. Поднялся из-за стола и, встав посреди комнаты, вставил ключ в засветившуюся, вырисовавшуюся в воздухе, замочную скважину.

Тотчас засветившийся силуэт невидимой до поры двери открылся. И перед ними возник проход в совсем отличное от комнаты, в которой они находились, место. Это были безбрежные и безмятежные красные пески. Писатель молча кивнул другу и вошел внутрь. Слава перепугался, но, уняв дрожь, слыша лишь громкое биение своего сердца, прошел следом.

Все вокруг было заполнено бескрайней пустыней. За спиной Славы все еще зиял проход обратно и виднелись очертания мебели, стоящей в темноте помещения.

«Идем», — произнес друг-писатель, и Слава доверчиво зашагал следом. Они шли, пока на горизонте не появились силуэты каких-то построек. «Что это?» — обратился мужчина к другу. «Исследовательская станция при археологических раскопках. Часть одного из моих миров. Я часто представляю, как пишу там свои новые книги, сидя в одном из домиков и попивая виски».

Славик кивнул в ответ, будто понимает, о чем речь и как тут все работает. Вскоре они дошли до лагеря и прошли сквозь электрический забор на его территорию. Писатель проследовал в один из невысоких бараков, напоминающий американский трейлер, только без колес. Внутри было очень душно и затхло. Там находилась кое-какая мебель: встроенный в стену стол, небольшая кровать под маленьким окном, узкий металлический шкаф и отсек душевой. Писатель прошел в него и вскоре вышел с бутылкой виски. «Ты будешь?» И Слава вновь кивнул.

Распивая виски, мужчина внимательно слушал рассказ своего друга. О том, что именно это за место. Он объяснил, что это — эскейп, выход в сознание каждого, открываемый волшебным ключом, по воле судьбы найденным Славой в лошадином стойле. Что конкретно этот являлся фантазией самого писателя, и так как именно он воспользовался ключом, то и дверь открылась в его эскейп. Но если бы это сделал кто-то иной, то и мир за дверью выглядел бы иначе — как сознание того, кто воспользовался ключом.

Славу, однако, очень заинтересовала как и сама станция, так и эти таинственные раскопки. Он изъявил огромное желание покопать тут и изучить то, что, возможно, найдет. Писатель согласился провести небольшую экскурсию. Они прошлись по лагерю, изучая домики и окружение, костровище и погреб с консервами. Слава отметил, что запасов для одного хватило бы до конца жизни. Покинув территорию лагеря, двое людей вышли к песчаному пляжу. Перед ними раскинулся бескрайний океан. Лазурно-голубая вода мерцала и блестела лучах заходящего солнца. Они допивали бутылку виски, наблюдая, как медленно солнце опускается за горизонт. Писатель махнул рукой в сторону раскинувшейся вдали цепи карьеров и голых красных скал. Пока бутылка осушалась, товарищ рассказывал о раскопках, проходивших в этих скалах, и о поезде, спрятанном внутри в таинственной пещере. Слава еще больше заинтересовался этими раскопками и пожелал отправиться туда прямо сейчас. Однако вечер окончательно спустился на землю, и писатель предложил вернуться обратно. Мужчина не стал перечить. В конце концов, Слава и сам может воспользоваться ключом.

Было уже за полночь, когда весь алкоголь закончился, а фильм на экране перестал быть интересным. Куда интереснее были таинственные миры подсознания. И Слава, одолжив ключ, собравшись, направился к выходу. Он клятвенно для себя решил, что в каком бы состоянии он сегодня ни будет, но откроет свою дверь и войдет в другой мир самостоятельно. Однако друг предупредил его о том, что то, что тот может найти за дверью, будет именно тем, что тот хочет найти.

Слава вышел из многоквартирного дома и быстрым шагом отправился домой. Поднявшись на восьмой этаж и войдя внутрь, он незамедлительно достал ключ из кармана джинс и повернул его в светящейся скважине. Но дверь открыла совсем не тот мир, который ждал Слава. Внутри было темно и затхло. Однако он был слишком пьян, чтобы еще чего-то бояться. Он вступил внутрь и оказался в кромешной темноте. Редкие проблески света освещали влажные земельные туннели, из которых к нему тянули руки по пояс закопанные мертвецы, среди которых были и его отец и мать. Они кричали, тянули к нему свои костлявые, полуразложившиеся руки и пытались схватить. Мертвые умоляли его остаться. В ужасе Слава бросился обратно в свою квартиру, но проход перед ним закрылся. Тогда в панике он бросился бежать куда глядят глаза. Он бежал по мокрым, склизким тоннелям, уворачиваясь от рук бесконечных мертвецов. Пока не понял, что бежать уже не куда. В отчаянии мужчина остановился и прислонился к влажной стене. Он тяжело дышал и сильно потел. Пот градом капал со лба. Но внезапно мужчина заметил, что ключ вновь светится. Слава поднял его в воздух, и прямо впереди себя увидел замочную скважину. Повернул. И бросился внутрь. Он упал на пол своей проклятой квартиры, на тот грязный пол, где когда-то лежало тело его отца. И после этого случая больше никогда не пил.

Другие работы автора:
+2
10:45
629
11:17
+1
wonderN0VаR Lитер@TурNaя coolтура какая-то crazy
13:18 (отредактировано)
+2
Потом же что-то сломалось. А именно — нога отца.

Можно расценивать как юмор? Ладно, в перлы не потащу.
Вычитать нужно. У вас, автор, слово «который» в почете. А зря.
13:32
+1
Да, поразит «который».
14:34
+1
Название напомнило один анекдот «с Брайтон-Бич». То ли у Довлатова читал, то ли еще где.
Заходит в магазин женщина. Обращается к продавцу:
— Свейте мне паунд чизу.
— Вам послайсить или одним писом возьмете?
14:39
Не поняла, если честно.
14:58 (отредактировано)
Это потому, что я не умею рассказывать анекдоты ))
Мне кажется, что сочинитель этого анекдота обращает внимание, например, на смесь русского языка с английским языком (в русском произношении).
У вас в тексте странные панели с кнопкой «Вернуться к просмотру». Несколько мешает чтению.
15:11
«Escape» — «Побег». Но в данном случае я не перевожу так как в данном контексте это место.
14:50
+1
Вчера читал меню на эту тему. Ладно, «крафтовый» написали по-русски — ремесленный. Но нафига было писать тартин и пармантье? crazy
Вот, сам всегда удивляюсь. Более того, не знаю, что это, и точно встал бы в тупик. Возможно завсегдатаи знают? )
15:56
+2
Да симпл-димпл им в поп-ит, я аж смуззи на кардиган проливаю, когда такой кринж слышу crazy
10:05 (отредактировано)
Слава пил отцом (с отцом)
и блестела лучах заходящего (в лучах)
*
Многим одного предупреждения недостаточно… Понравился рассказ! thumbsup
(в середине неоткрывающиеся прямоугольники)
10:15
+1
Благодарю, исправила.
Загрузка...
Андрей Лакро