"Копейка" Арона. (Глава 1)
Автор:
Lev Dunin
Текст:
Арон и его мама, Клара Яковлевна Рубенчик, жили в небольшом приморском городке на юге Украины, в типичном для этих мест, двухэтажном доме, с верандами и своим внутренним двором.
Жизнь протекала довольно скромно и однообразно. Даже скандалы по выходным на общей кухне стали обыденным и обязательным явлением, как коммунальные счета за свет и воду и уже давно не вызывали острых эмоций.
Арон и Клара Яковлевна делили коммунальную квартиру с многодетной семьёй Приходько. Как считала Приходько-жена, делили несправедливо. Соседские две спальни и светлая гостиная, выходящая большими окнами на открытую веранду и двор, вызывали сильное раздражение у Приходько-жены, занимавшей с тремя детьми и мужем только две комнаты их коммуналки. А стоило Приходько-отцу на выходных прийти домой пьяным, как раздражение тут же переходило в негодование. Склочная женщина устраивала большой скандал с шумом, криками и стандартным обвинением «жидов» во всех несчастиях. В такие моменты на общую кухню даже Клара Яковлевна предпочитала не соваться. Доставалось даже ныне покойному, «дружку-собутыльнику Абрашке», отцу Арона.
Абрам Моисеевич Рубенчик, выйдя в 52 года на пенсию по инвалидности, сильно запил, этим самым наплевав на национальные стереотипы и умер от цироза печени, когда Арону исполнилось 14 лет.
В наследство от отца, мальчишке досталась любовь к «вонючему металлолому», так мама Арона называла любые детали и механизмы, имевшие отношение к автомобилям, и «копейка» - старый ВАЗ 2101, ржавевший в не менее старом гараже.
После смерти Абрама, Клара Яковлевна, первым делом, решила продать машину вместе с гаражом, в надежде получить какие-то деньги и заодно избавиться от связанных с ними воспоминаний, о своих несчастных годах жизни с мужем-пьяницей.
Узнав о решении матери, Арон всю неделю ходил за ней хвостом, умоляя не продавать машину и гараж. Он рассказывал ей, как выучится на автослесаря, выйдет на работу, начнёт зарабатывать, починит отцовскую «копейку» и тогда у них всё наладится. Они смогут хоть каждый день ездить к морю или куда мама пожелает.
Вот только желание сына пойти по стопам отца и стать автомастером, совсем не радовало Клару Яковлевну. Перед глазами сразу возникал другой автомастер, вечно пьяный отец Арона. Она же мечтала видеть своего мальчика известным музыкантом или в крайнем случае, хорошим портным. Но к её несчастью у Арона совсем не оказалось музыкального слуха, а в портняжном деле ему хорошо удавался только ремонт швейных машинок.
Клара Яковлевна любила сына и когда через две недели после выхода её объявления о продаже, никто так и не позвонил, она сдалась. «Продам в следующем году» решила она и позвала сына. Любящая мать, в двадцатиминутном монологе, вкратце рассказала Арону о своей несчастной доле одинокой женщины, всю жизнь посвятившей воспитанию единственного сына, и в конце концов вручила ключи от гаража и машины.
С того дня, Арон практически переселился в гараж. Сразу после школы, не заходя домой, он бежал в гараж и закрывшись там, мог целый день ковыряться в любимых железках, позабыв о еде и отдыхе. Это продолжалось до тех пор, пока вечернюю тишину их двора не разрывал громкий крик Клары Яковлевны «Аароон! Быстро домой! Ужин на столе!». Иногда его и правда ожидал ужин из макарон в кастрюле, но чаще приходилось придумывать что-то самому. Это не сильно расстраивало Арона, наоборот он чувствовал свою вину, за то, что маме приходится много работать, а он никак не может ей помочь.
Прошло три года. Ничего особо не изменилось в их жизни. Они с мамой всё также скромно жили в комуналке на окраине города. Клара Яковлевна продолжала работать в том же ателье. Она стала тучнее и у неё появилась одышка. Арон наоборот похудел и у него появились усики. Он как и обещал, выучился на автослесаря и теперь стажировался в ремонтном цехе местного автокомбината. Муж и жена Приходько стали выпивать вместе и от этого вина еврейского народа,, только возрасла. А в остальном всё шло как и раньше.
Всё свое свободное время Арон, как обычно, проводил в гараже, копаясь в старом отцовском жигулёнке. Он разобрал и собрал «копейку» за эти годы уже несколько раз, всякий раз, по-мелочи, меняя или улучшая что-то.
Удивительно, но двигатель и коробка передач старого автомобиля сохранились в прекрасном состоянии. Не зря отец Арона в свое время считался хорошим специалистом по моторам. Зато все остальное, имело весьма плачевный вид. Кузов проржавел насквозь, подвеска рассыпалась, амортизаторы не работали, тормозные диски стёрлись до металла и давно нуждались в замене, вместе со всей тормозной системой. В салон вообще заглядывать не стоило. И надо было многое обновить и заменить, но скромные финансовые возможности слесаря-стажера не позволяли этого сделать, тем более, что почти всю зарплату Арон отдавал матери.
Так и шла жизнь молодого юноши, скучно и однообразно, пока не произошло событие, изменившее всё.
В тот день Арон, привычно, возился в гараже, когда в их дворе раздались протяжные звуки автомобильного клаксона. Звук незнакомого автомобильного сигнала показался ему непревычно мелодичным, совсем не похожим на те, что он слышал раньше . Первое, что Арон увидел, выйдя из гаража, был сверкающий на солнце хромовыми деталями, цвета морской волны, автомобиль «Вольво». Увлеченный созерцанием непонятно откуда появившегося, у них во дворе заморского авточуда, Арон не сразу обратил внимание на водителя.
Опершись одной рукой на машину, перед быстро собравшимися, любопытными соседями, стоял с сигаретой в руке, невысокий, полный мужчина средних лет, в светлом костюме и такого же цвета летней шляпе. Он спокойно курил сигарету, внимательно разглядывая настороженные, недовольные лица людей. Соседи, повыскакивавшие из своих квартир, узнать, что случилось начали недовольно перешептываться, всё еще не понимая в чём дело. Тут лицо незнакомца озарила такая добрая, открытая улыбка, что все непроизвольно затихли. Он заговорил громким уверенным голосом:
- Здравствуйте земляки! Извините, что отрываю вас от дел, но надеюсь вы меня поймёте? Меня зовут Марк Яковлевич Зельдин. Уже много лет я безуспешно разыскиваю по всему Советскому союзу свою сестру, которая потерялась после войны. И вот буквально сегодня мне сообщают, что возможно она живёт здесь у нас в Украине, в вашем городе, в этом доме. Я всё бросаю, и без остановки мчусь сюда из Киева, в надежде, что наконец увижу сестру.
Соседи начали перешептываться, а любопытный старый Назар, живший в маленькой квартирке на первом этаже и знавший в этом районе города, всё обо всех, медленно приблизился к приезжему.
- Здравствуй, мил человек! Сигареткой не угостишь?
Марк Яковлевич достал из кармана пиджака пачку “Кэмел” и протянул Назару. Тот аккуратно вытянул сигарету, понюхал, одобряюще покивал, но закуривать не стал.
- Позже покурю. А как сестру твою звали? Я тут вроде, всех знаю.
- Клара Марковнв… Зельдина в девичестве.
Собравшиеся стали переглядываться и затем все как один уставились на Арона. От неожиданности и всеобщего внимания юноша растерялся, покраснел и виновато, словно это он все эти годы прятал сестру от брата, промямлил:
- Мама до восьми в ателье, на работе.
Марк Яковлевич, действительно, оказался родным дядей Арона. о котором он никогда в жизни раньше не слышал. Юноша даже не предполагал, что у него есть дядя, и вообще какие-либо родственники. Мама о своих никогда не рассказывала, а про семью отца он знал, что всех их фашисты растреляли в Бабьем Яре еще в 41 году. Чудом спасшийся тогда, маленький Абрам, потом оказался в эвакуации в Ташкенте и до 15 лет воспитывался в местном детском доме. Арон всегда считал, что семью его мамы постигла такая же трагическая судьба и именно это сблизило отца с матерью, таких разных по характеру людей.
Но оказалось, что у него есть дядя, да еще какой дядя.
Марк Яковлевич влетел в серую, однообразную жизнь Арона, яркой столичной кометой, освещая всё, что ему попадалось на пути. Это был маленький Везувий в человеческом теле. Энергия изливалась из него как неотвратимая лава, не признавая никаких преград и изменяя всё на своём пути.
Первым делом дядя Марк обезопасил свой автомобиль от любопытных зевак. Соседи ходили смотреть на его шикарный синий «Вольво», как на заморскую диковинку. Каждый считал своим долгом потрогать, пощупать, потереть и даже постучать по кузову, оценивая качество шведского автопрома. Восприняв нарастающую любознательность местных жителей, как возможную угрозу для своей машины, дядя Марк заставил племянника и двух соседских мужиков вытолкать из гаража «копейку» и загнал на её место свою «Вольво».
На следующий день вечером Марк Яковлевич организовал во дворе для жителей дома праздничный банкет, по поводу воссоединения с сестрой. Не прошло и дня после появления дяди Марка в их доме, как все соседи бегали исполняя его поручения, словно приказы местного управдома.
Женщины закупились на рынке, на выделенные Марком Яковлевичем деньги, и теперь на общих коммунальных кухнях соревновались в кулинарном искусстве, ревностно при этом следя за сковородками и кастрюлями соседок-соперниц.
За выпивкой отправили отца семейства Приходько, как лучшего эксперта в этих вопросах, приставив к нему спортсмена-трезвеника Виталика из четвертой квартиры и еще, для надёжности, деда Назара.
Едва солнце начало прятаться за верхушками кипарисов, отгораживающих двор от улицы, и длинные тени деревьев серой прохладой легли на нагревшуюся за день землю, как двор начал оживать.
Соседи несли из своих квартир различные столы, стулья, скамейки, скатерти, посуду, а потом и еду. Всё это сносилось в центр двора, где Марк Яковлевич,стоял как Наполеон, скрестив руки на груди, задумчиво глядя на раскинувшееся перед ним «поле битвы» и отдавал распоряжения тем кто оказывался рядом.
Вскоре из этой мешанины столов, стульев, посуды, разнообразия еды и не менее разнородного коллектива соседей, дядя Марк создал одно большое, дружное праздничное застолье.
Женщины, в желании перещеголять друг друга на кухне, наготовили множество разных блюд и закусок, и теперь каждая желала единолично получить максимальную похвалу. Мужчины с удовольствием закусывали, громко хвалили еду, но в душе больше радовались халявной выпивке.
ABBA из Виталькиного касетника, пела что-то про деньги, поднимались тосты, сокращалась выпивка и закуска, всё громче пытались доказать друг другу, какие-то истины, подвыпившие соседи. Если оценивать кратко, то праздник удался.
Марк Яковлевич оказался не только хорошим организатором, но еще и отличным рассказчиком с прекрасным чувством юмора. От его историй и шуток хохотали так, что было слышно за квартал.
К концу вечера все женщины были влюблены в этого невысокого толстяка, и каждая пыталась утащить дядю Марка на танец. А мужчины находились в том состоянии, когда вопрос “кто я”, так и не найдя ответа, в глубинах хмельного сознания, адресовывался собутыльнику, в виде “ты меня уважаешь?”. Тем не менее все местные мужики, как один, оказались готовы «пойти за Маркушой в огонь и воду».
Утром Марк Яковлевич выделил страждущим денег на «лечение» и окончательно стал для местных, своим «в доску». Отношение соседей к Марку Яковлевичу, которого они знали неполных два дня, оказалось намного лучше, чем к его сестре, с которой соседи прожили рядом почти двадцать лет. Теперь даже по каким-то мелким хозяйственно-бытовым вопросам соседи обращались не к маме Арона, а к Марку Яковлевичу.
Арона такие перемены в поведении соседей совершенно не волновали. Он боготворил дядю Марка и бегал за ним буквально по пятам, стараясь предугадать все его желания. Даже собственный отец не вызывал у Арона, таких чувств как дядя Марк.
Арон остался без отца в том возрасте когда взрослеющему мальчику особенно необходим мужчина-наставник, близкий человек на которого хочется равняться, получить его совет или помощь.. Они никогда не были особенно близки с отцом. А когда Абрам Моисеевич, в результате несчастного случая на работе, лишился руки и стал инвалидом, то отношения между отцом и сыном и вовсе остыли. Для человека с «золотыми руками» и «моториста от бога» оказалось непреодолимым ощущение своей ущербности и невостребованности. Абрам Моисеевич запил и прежние редкие минуты общения отца и сына, прекратились вовсе.
Сейчас, все то о чём Арон так мечтал в детстве он видел в дяде Марке. Ему хотелось во всём походить на дядю. Он копировал быструю походку и жестикуляцию дяди Марка. Стоя перед зеркалом учился широко улыбаться как дядя, но с кривыми зубами это получалось не очень. Арон даже решил научиться курить, хоть и страшно боялся попасться матери.
Марк Яковлевич, зная о любви Арона к автомобилям, разрешил племяннику поизучать свою машину. Возможность посидеть в салоне «Вольво», а потом еще и заглянуть под капот, воспринималась Ароном, никогда не знавшим других автомобилей, кроме своей «копейки», как огромная награда.
Три дня, что дядя Марк гостил у сестры с племянником пролетели как один.
Арону стало очень тоскливо от понимания, что этой короткой сказке приходит конец. Для бедного провинциального парня внезапное появление в его жизни умного, богатого и щедрого родного дяди из столицы, было каким-то волшебством. И теперь как в истории про Золушку, всё должно исчезнуть. Бал окончен. Добрые и отзывчивые соседи снова станут склочными и завистливыми. Прекрасная карета «вольво» превратится в ржавый «жигулёнок», а недавнее пиршество в ужин из холодных макарон.
