"Копейка" Арона (глава 2)
Автор:
Lev Dunin
Текст:
Отъезд Марка Яковлевича был запланирован на следующее утро и поэтому прощальный вечер, мама Арона захотела провести дома в семейном кругу. Это вызвало очередное недовольство соседей, расчитывавших на еще одно застолье .
Клара Яковлевна приготовила свой фирменный фаршмак, который никого не оставлял равнодушным. Дядя Марк тоже не стал исключением. Он шумно требовал очередную добавку и клятвенно уверял сестру, что никогда не ел ничего вкуснее.
Ужин подходил к концу, Марк с Кларой сидели нежно прижавшись к друг другу и вспоминали разные забавные история из своего детства. Арон сидя напротив, внимательно слушал их рассказы, стараясь не пропустить ни единого слова.
Через некоторое время Марк Яковлевич о чём-то задумался, потом сжал в своих ладонях руку сестры и сказал:
- Клара, у меня есть к тебе важный разговор.
Клара Яковлевна сразу напряглась и сделалась серьёзной, а Арон встал из-за стола намереваясь выйти из комнаты, но дядя остановил его.
- Нет, Арон, останься! Это и тебя касается, может даже в большой степени.
Марк Яковлевич собрался с мыслями и заговорил.
- Клара, ты знаешь, что у меня сын Яков, почти ровесник Арона. Арон, тебе семнадцать уже есть?
- Нет еще, Дядя Марк. Через месяц будет.
- Да? - Марк Яковлевич на пару секунд задумался и затем продолжил, - Ну да, почти ровесники. Яше недавно шестнадцать исполнилось. Клара, я не буду тебе рассказывать, что мы живём ради счастья наших детей и готовы сделать всё лишь бы у них всё в жизни сложилось хорошо. Это ты знаешь не хуже меня. Для своего сына я уже кое-что решил, но тогда я еще не знал, что у меня есть взрослый племянник.
Марк Яковлевич улыбнулся Арону.
- И поэтому я хочу, чтобы ты... нет, чтобы вы оба, хорошо подумали и приняли то же решение, что и я. Но, вначале, Клара, хочу тебя спросить. Ты помнишь Бронштейнов?
Клара Яковлевна напряженно смотрела на брата, ожидая услышать какое решение нужно принять и не сразу поняла о чём он. Потом задумалась пытаясь вспомнить, о ком говорит брат, но так и не вспомнив, с сожалением покачала головой.
- Это наши родственники по маминой линии. Они жили во Львове, затем в конце двадцатых перебрались в Германию, и слава Богу успели уехать в Америку, до прихода нацистов к власти. Так вот Соломон Лазаревич Бронштейн, мамин двоюродный брат, а значит наш с тобой дядя, сколотил в США приличное состояние и на сегодняшний день очень богатый человек.
Дядя Марк сделал глоток воды и продолжил, немного понизив голос.
- Сейчас это уже пожилой человек и вышло так, что он никогда не был женат и у него нет детей. Пять месяцев назад я получил письмо от него, вернее от его адвоката. Соломон разыскивает своих родственников, чтобы вписать их в своё завещание. Я ему ответил. Рассказал о себе, своей семье и даже о том, что уже много лет разыскиваю тебя. Так вот, мне пришел ответ. Три недели назад. Дядя Соломон пригласил нас в гости, написал, что хочет познакомиться с Яшей и как он пишет в письме...
Дядя Марк придвинулся поближе к сестре с племянником и почти шепотом произнёс:
- … сделать из него свободного человека демократического общества, пока наша советская пропаганда до конца его не испортила.
Марк Яковлевич встал, тихо подошёл к двери, немного постоял прислушиваясь, потом вернулся за стол и продолжил:
- Теперь когда я нашёл тебя и узнал про Арона, я хочу чтобы наши дети поехали в Америку вместе. Вначале они, а следом и мы все переедем. Сейчас для этого самое подходящее время. Не так давно отменили квоты на выезд евреев и сделали еще ряд послаблений. Нужно уже сейчас начинать готовиться, пока Брежнев не передумал или опять что-то не произошло.
Арон сидел ошеломлённый, боясь пошевелиться. Клара Марковна взяла дрожащей рукой стакан с водой, сделала несколько глотков и потом тихо сказала:
- Нет, Марик... С моим еврейским счастьем, это точно не про нас.
Она замотала головой, словно боялась запустить в себя эти мысли. Поверить в такую сказку, начать жить надеждой, что скоро в её и Арона жизни всё изменится, день за днём прводить в томительном ожидании... а потом, раз и всё... ничего не вышло..., остаться с болью, опустошенностью и безнадёгой, как с клеймом... нет, не надо... лучше даже и не думать об этом.
Она подняла глаза на брата. Тот с удивлением смотрел на неё, в ожидании объяснения.
- Нет, Марк, даже мечтать о таком не хочу?
- Клэр, что ты такое говоришь! – Марк Яковлевич непроизвольно назвал сестру, как когда-то в детстве.
В возбуждении он вскочил из-за стола, чуть не опрокинув стул, обошёл маленькую гостиную два раа и вновь вернулся к столу.
- Это чудо, понимаешь! Такой шанс выпадает раз в жизни! Если хочешь, это подарок тебе с небес, за все твои страдания и лишения. Подумай, ну что ты здесь теряешь? Скажи мне, что у тебя здесь? Высокооплачиваемая работа, хорошие друзья, добрые соседи или прекрасный дом? Что ты так боишься здесь оставить? Может Арон учится в престижном вузе, занят уникальной научной работой или он зарабатывает огромные деньги? Скажите мне или лучше спросите у себя, что вы оба теряете или чего вы ждёте от этой несчастной страны?
В комнате повисла тишина, которую нарушал только стрекот сверчка. Этому неутомимому ночному музыканту, было совершенно безразлично в какой стране жить. Он пел свою песнь любви в надежде найти здесь свою возлюбленную, а значит и счастье тоже.
Дядя Марк с шумом отодвинул стул и со вздохом сел. На этот раз он говорил тихо и спокойно. Это была короткая исповедь очень усталого человека, много лет тянущего непосильный груз и мечтающеоо об отдыхе, как о спасении.
- Клара, ты наверное уже поняла, что я не самый бедный человек в Киеве. У меня большая квартира на Крещатике, хорошая работа, влиятельные друзья и так далее. Так вот представь себе, я готов, не раздумывая, променять всё это, на возможность уехать отсюда, и хотя бы остаток своей жизни прожить пусть небогато, но в нормальном человеческом обществе.
- Марик, так мы же вроде и живём в таком…
- Клара, я тебя умоляю, - Марк Яковлевич, устало махнул рукой. – Насмотрелся на это человеческое общество … да чего далеко ходить. Оглянись вокруг. Как здесь живут люди? От аванса до зарплаты, и от похмелья до запоя? Так, что ли? Или как твоему Абраму, оторвёт на работе руку и сразу выкинут на свалку, как бракованную деталь. Ты такой судьбы хочешь для Арона?
- Марк, ну прости. Я боюсь. – Клара изо всех сил сжала руку Марка. – Марик, мне страшно. Начинать новую жизнь на новом месте, без языка, без работы, без знакомых. Мне же не двадцать лет. Я устала, понимаешь. Всю жизнь мне приходилось одной справляться со всеми трудностями. Даже когда Абрам был жив, я была одинока. Я одна, всё время одна. Марк, я так устала... - голос её задрожал и горькие слезы, предательски, покатились по щекам, осколками незбывшихся надежд разбиваясь о поверхность стола.
Марк нежно обнял сестру.
- Теперь всё будет хорошо. Теперь у тебя есть я. А еще смотри, вон какой у тебя мужчина. – он показал на сидящего напротив в задумчивости Арона, - он точно, всегда будет рядом и станет надёжной опорой, только нам надо в начале ему немного помочь, направить его в нужном направлении. И тут нам без Соломон Лазаревича никак не обойтись..
А знаешь, что, Клэр! У меня появилась идея!
Он как-то по другому посмотрел на Клару и глаза его лукаво заблестели.
- Мы тебя замуж выдадим! А что, ты у нас невеста хоть куда. Попросим дядю Соломона подыскать тебе, среди своих друзей миллионеров, какого-нибудь вдовца помоложе и считай ты уже невеста. Тебе нужно только накормить его своим фирменным фаршмаком и можно сразу вести жениха под хупу.
- Марик, ты такой же проказник, что и в детстве. Я тебя, отшлепаю.
Клара от души рассмеялась. Еще не высохшие на щеках слёзы отчаяния, быстро превращались в слёзы радости и надежды.
На следующий день, рано утром дядя Марк уехал. На прощанье он пообещал вернуться через три-четыре месяца с сыном Яшей и провести несколько дней, чтобы Яша с Ароном успели сдружиться. Но самым главным стало то, что ему удалось убедить сестру в необходимости переезда в США.
А еще через месяц, накануне дня рождения Арона, произошло событие очень тронувшее юношу. Оказывается дядя Марк не забыл о его семнадцатилетии, хотя это и упоминали при разговоре вскользь.
Марк Яковлевич, в качестве подарка, сделал денежный перевод на пятьсот рублей и строго обязал сестру передать всю сумму Арону, чтобы племянник купил себе, что захочет.
Клара Яковлевна вернулась с работы домой, в непревычно возбужденном состоянии. Закрыв дверь на ключ, она подошла к сидящему за столом Арону, и со словами «Вот», начала открывать свою сумочку. Сумка не открывалась.
- Мама, давай я помогу.
Арон легко открыл сумку и передал её матери.
- Спасибо. Арик, сынок, послушай…
Было видно, что Клара Яковлевна волнуется. Она вдруг замолчала и начала доставать из сумки различные предметы. На столе появился паспорт, профсоюзный билет, пудреница, расческа, какие-то квитанции, затем портняжный метр, блокнот, шариковая ручка. Арон смотрел на всё это ничего не понимая.
- Мама?!
- Что?
Клара Яковлевна, опомнившись, посмотрела на сына, потом на стол. Быстро закидала обратно в сумку всё, что достала и выложила перед Ароном пачку пятирублёвых купюр, перемотанную банковской лентой.
Она села напротив Арона и быстро заговорила:
- Арик, я обещала дяде Марку, что передам тебе эти деньги, чтобы ты купил себе, что хочешь. Это его подарок тебе. Но послушай Арон. У меня есть небольшие сбережения, они понадобятся тебе на дорогу. А я потом продам гараж, или может этот металлолом твоего отца кто-нибудь наконец купит. В крайнем случае дядя Марк поможет. Это всё не важно. Главное тебя собрать в дорогу. Арон тебе ехать в Америку, а надеть совершенно нечего. Ты же не можешь как оборванец предстать перед Соломоном Лазаревичем. Что он о нас подумает. Арик, я договорилась с Самуилом Израилевичем, он сошьёт тебе костюм. Он очень хороший мастер, самый лучший у нас в городе.и у него есть качественный импортный материал. Арон мы потратим из твоих денег двести рублей, на костюм, туфли, пару рубашек, еще нужно будет новый чамодан купить, а на остальные деньги ты сможешь купить себе что…
- Мама! Мама, послушай, мне ничего не нужно. У меня есть старый костюм, и если с поездкой получится, его будет достаточно. Там я думаю меня на улицу из-за этого не выставят. Мама, я наоборот, за тебя переживаю. Ты остаешься здесь одна. Я все время только об этом думаю, а не о том как на меня посмотрит Бронштейн. Поэтому деньги, которые прислал дядя Марк, ты отложишь. Они понадобятся тебе.
Сказав это Арон подвинул пачку пятирублевок к маме. Клара Яковлевна непонимающе посмотрела на Арона, потом на пачку денег, снова на Арона. И тут на смену волнующейся и нерешительной Кларе Яковлевне, пришла мама Арона.
- Ещё чего не хватало! Ты что думаешь я тут с голоду умру? Или Марик меня тут одну бросит? Все! Как я сказала, так и будет! Вот твои триста рублей.
Клара Яковлевна разорвала банковскую упаковку, отсчитала триста рублей и положила перед Ароном, остальные убрала себе в сумку.
- Завтра в пять жду тебя в ателье. Самуил Израилевич снимет с тебя мерки. Арон, ты всё понял? - строго спросила Клара Яковлевна.
- Да, мама. Я всё понял.
Клара Яковлевна подошла к сыну сзади, наклонилась и поцеловал его в голову.
- Мой славный, добрый мальчик. Арик, пока у меня есть ты, со мной всё будет хорошо!
Сказав это Клара Яковлевна удалилась к себе в спальню, а Арон сидел и смотрел на, рассыпавшиеся перед ним, синие бумажки со Спасской башней и большой цифрой пять.
Эти и подобные им небольшие, цветные листки бумаги, когда-то придуманные людьми, чтобы облегчить себе жизнь, теперь стали тем, ради чего люди жили и умирали. Но Арон думал не о деньгах, он думал о маме. «Мама, мама… ты всю жизнь переживаешь за своего сына… но поверь, сын тоже всегда переживает за свою маму..»
В голове Арона, возникали и исчезали, сменяя друг друга, мысли и образы, и вдруг он понял, что ему нужно сделать. Теперь он точно знал на что потратит шестьдесят синих бумажек со Спасской башней и цифрой 5 посередине.
