Не домой (ЧЕРНОВИК)

Они летели высоко над морем непроглядной тьмы. Ни одного огонька внизу. Зато сверху горели звезды - колючие иглы чужого света. Они заставляли увидеть, что даже там, в пустом космосе, света больше чем в его огромной стране, которая спала уже много веков, развалившись на одну шестую часть суши. Он покидал эту землю сидя на загривке лисы, как в теплом меховом кресле, длинная, мягкая шерсть ласкала руки и ноги. Его белые волосы, изрядно выросшие за последние месяцы, развивались за спиной.

-Молодой господин, разрешит побеседовать с ним?- кицунэ бесцеремонно вторглась в его мысли. И хотя обращение было подобострастным, он прочел в нем насмешку.

-Разве ты оставила мне выбор?- он не смог закрыться от нее, но он мог сыграть по своим правилам.

-Ты слишком жесткий для дракона..

-Что ж, можешь вернуть меня. Думаю, Директор оформит возврат.

Она промолчала в ответ, но Рюдзин почувствовал ее обескураженность. Кицунэ пыталась, что- то нащупать в его голове и не находила искомого. Что-то что позволило бы управлять им. Бесцветный рассмеялся и крепче вцепился пальцами в шкуру, лиса напряглась, но не дрогнула. А он почувствовал власть над ней и то натягивая, то отпуская пряди, заставлял то подниматься штопором к пустым звездам, то камнем падать к аромату леса и земли. Это была безумная скачка, в которой он терял голову от вседозволенности и власти, при этом чувствуя, что лиса рада такому наезднику и подчиняется хоть и не охотно, но непременно. Наконец оба устали и скачка превратилась в полет.

-Да ты истинный сын своего отца…- уже вполне доброжелательно и сыто передала кицунэ.

-Ты сомневалась?

-Признаться честно? Да…

В ответ Рюдзин чувствительно всадил ей пятки под ребра.

-Не сердись. Дети твоего отца все черноволосые и все сильные маги. А ты..

-Ну! Скажи!- ему хотелось что бы уже кто-то, наконец, назвал его уродство, прямо. Только юношеская наивность может ожидать прямоты от лисы и от женщины вообще...

-Ты другой…

-Скажи! Ты Альбинос!!- он выкрикнул себя вселенной с вызовом. Но мировой эфир не заметил этого, не один миллион раз он слышал вызовы и по-круче. Голос подростка утонул в пространстве. С Рюдзином осталось понимание неизбежности и непоправимости. Трудно принять неустранимость своих свойств, даже если тебя обольют смолой- не станешь как все, даже если уедешь в пустыню - останешься Рю Дзином. Полубогом, бракованным наследником.

-Зачем он прислал за мной?

-Я хотела сказать, что ты единственный из его многочисленного потомства можешь обращаться драконом,- это невероятное событие. Весь пантеон от Ками половой доски, до Аматерасу очень рады. Твое обнаружение большая радость для всей Японии.

-Почему?- он искренне удивился.

-Это говорит, что Вселенная не оставила Богов и они способны к развитию. Перемены болезненны, но необходимы.

-Что же они меня так долго искали?

-Мать погрузила тебя в скорлупу своей любви, и когда дар расколол его, сигнал жемчужины смог пробиться. Но даже тогда определить точное твое положение было невозможно…

- И вы прислали Машу?

-Ну не совсем так,- в тоне лисы промелькнула зависть и коварство…

-Говори,- и он опять ударил ее пятками

-Мы ее не присылали. Она сама пришла. Мы только воспользовались удобным случаем…

-Слишком удобным,- отозвался мальчик

-Это тоже не помогло. Из -под опеки матери ты попал под защиту Кощея. И только когда он сам захотел, мы нашли тебя.

-Разве я вещь?

-Все мы вещи- игрушки в руках Бога. Надеюсь, он не скоро наиграется…

Дальше они летели молча. По черноте ночи Белая лисица несла на себе белого долговязого подростка с изумрудными глазами, в которых отражался свет звезд и зарево рассвета из-за края планеты.

У самой кромки земли засверкали острова гирляндами городов, такие же холодные как звезды и такие же чужие.

Они приземлились в странном месте, на склоне горы. Там было почти темно, хотя пока они спускались Рюдзин был уверен, что на островах нет ни одной не освещенной электричеством точки. Это была небольшая площадка с несколькими каменными фонариками по краям. Фонарики не столько освещали пространство, сколько давали жизнь теням и мрачным фантазиям. А внизу был виден неспящий океан цивилизации.

-Это Киото..- ответила на невысказанный вопрос кицунэ,- Тебе туда..- и она указала на тоннель из красных ворот.

-Что это за место?- Рюдзин с любопытством оглядывался.

-Это храм Инари. А это тори- ворота, подношения в честь богини плодородия. Считается, что она приносит удачу и процветание.

-Я видел это место в ютубе, но оно не казалось таким зловещим…

-Люди всегда видят только то, что хотят, не забывай об этом.

-Объясни..

-А ты любознателен,- парень ей нравился даже больше чем полагается,- Плодородие и урожай неразрывно связаны жатвой. Предки твоей матери это понимали и боялись.

-А японцы не понимают?

-В предрассветный час ты хочешь говорить о смерти?

-Смерть неотъемлемая часть жизни…-но вспомнив про Кощея, добавил,- для большинства..

Кицунэ улыбнулась:

-Я не соглашусь с тобой, многие верования отрицают смерть. Жителей запада ждет суд и вечные муки или радости, а так как безгрешных людей не бывает, то монотеисты стараются насладиться этой жизнью, чтобы было о чем вспомнить на сковороде. Индусы и Буддисты вообще отрицают смерть и поэтому переносят телесные страдания проще, ведь впереди вечность.. они как бы и не рождались.

-Получается, что вечность- это и есть смерть без рождения? Тогда, конец и начало одно и тоже, смотря куда смотришь…

-Ты очень похож на своего отца, он тоже фаталист..

-А японцы?

-А японцы умирают совсем.

-Но как они могут жить, зная, что они конечны?

-С честью. В надежде, что от них останется светлая память. Только в такое бессмертие они верят. Поэтому им не страшно умереть, страшно умереть зря…

-Поэтому они не боятся богини плодородия…

-Тебе пора, Аматерасу скоро придет…

-А кто это?

- Иди..- лисица подтолкнула его к красному тоннелю,- Тебя встретят…

 Он вошел и мир пропал. Остались бесконечные красные столбы, освещаемые редкими фонариками. А из темноты, за пределами его пути, доносились голоса просыпающихся животных, крики, скулеж, взрыки и только птичье чириканье внушало надежду. Он шел долго по изгибам сюрреалистического тоннеля, все время вверх, ему попадались такие же площадки как та, с которой он начал, развилки, таблички на японском, каменные лисы в красных передничках держали в зубах то снопики риса, то ключи, а иногда серп. Когда небо уже стало светлеть, он вышел на большую площадь перед красно-белым храмом с пагодами, как и положено в Японии. Багровые клены капали своими листьями на брусчатку. По лужам крови Лета, которое погибло здесь в бою, белый огонек жизни пошел не к храму, а к смотровой площадке. У парапета вполоборота к мальчику стояла женщина и ждала рассвет. Он сразу понял, что она не японка. Богатое белое кимоно не могло скрыть в своих складках широких бедер и тяжелой груди, никакое оби не спрятало бы талии. Не изящная и хрупкая, а высокая и статная она любовалась, как страна на краю мира рождала Солнце, а он любовался ею. Полет многое изменил в нем, но он еще об этом не знал. Мы часто пользуемся тем, чего не знаем.

-Рассвет- это единственные роды на которые приятно смотреть…-и она повернулась к нему. Большие черные глаза вцепились в его бесстыжий взгляд, и заставили покраснеть.

-Вы Морана, я читал о Вас..- он не нашел как еще прикрыть свое смущение.

-Ты хорошо образован и сообразителен. Здесь меня зовут Инари,- она, улыбнувшись, отпустила его. Из тени храма вышла кицунэ, уже в человеческом обличии:

-Госпожа, все готово,- и с изящным поклоном указала в сторону храма.

-Ты опоздала. Скоро за ним придут,- в голосе Мары читалась досада,- Я хотела поговорить с тобой, но теперь не успею,- ее голос стал светским, а улыбка натянутой,- Как поживает мой первый муж?

-Кто?- Рюдзин был обескуражен

-Кощей. Ты не знал?

-Директор не обсуждает с нами свою личную жизнь..

-Жизнь? Смешно. У тебя тонкое чувство юмора.

Гога в ответ вежливо улыбнулся.

-Нам пора,- Мара взяла его за руку, сделала шаг, и они оказались на красном мостике через озеро, окруженное красно-желтыми деревьями. Позади был маленький домик с пагодой, а впереди в свете утренних лучей кроваво-красная от листьев аллея.

- Мне кажется, что меня съели,- Гогу тревожил этот многоликий красный, его было слишком много для северного варвара.

-Это очень даже возможно,- засмеялась в ответ Мара.

-Почему здесь все красное?

-Это цвет богатства, благополучия и он защищает от злых духов.

-Почему тогда на лисах в вашем храме были красные тряпочки?

Инари от души рассмеялась:

-Кицунэ могут проникать в души людей и создавать иллюзии. Паломники так защищаются от них. Это конечно забавно и противоречиво, но в этой стране все имеет две стороны.

Тут он заметил гибкую, темную фигуру степенно и легко, шагающую по чреву кленовой аллеи.

-Это твой отец,-Лицо богини стало серьезным. Она понизила голос и сказала почти шепотом,- Ты запомни, когда тебе нужен будет совет, спроси меня. Нагнись к земле и прошепчи мое имя. Обещаешь?

-Да,- он не знал, почему согласился. Но любой взрослый мужчина понял бы, что когда тебе делает предложение такой голос, такой женщины надо соглашаться.

Фигура остановилась.

-Мне пора, до свидания,- и он пошел навстречу себе. За его спиной мост горел красным.

Богиня смотрела, как утроба аллеи поглотила синхронно идущие фигуры: стройного мужчины одетого в черный европейский костюм и белого, как снег Фудзи мальчика.

-Мужчины незаслуженно много оставляют в своих сыновьях…- посетовала богиня плодородия.

Сердце разорвалось кленовым листом

Осень пришла