Камень мудрости

Свой отпуск в прошлом июне я собиралась провести с сыном в Египте, но был объявлен красный уровень опасности и мы, по приглашению родителей, отправились к ним, в моё родовое село Октябрьское. Тогда, вне города, мало кто представлял, что такое короновирус, а что с телека пугают, так Москва от нас далеко-о-о. Увидев мою машину, родители встретили умницу и красавицу дочь на крыльце. Радостные лица отца и матери резко контрастировали с напряжённым взглядом моей младшей сестры, которая тоже вышла, прижимая к себе новорождённого сына одной рукой, а другой держа ладонь трёхлетней дочери, Верочки. Думаю, эта её демонстрация потомства была устроена специально для меня. Увидев нас вылезающих из машины в масках, закрывающих пол лица, семья дружно прыснула от смеха.

Я самоизолировала нас с Ванькой в летнем пристрое, но это было смешно: подруги, кумовья, двоюродные родственники - желали встречи, узнать, как там в городе. Я пожимала плечами и видела как интерес исчезал с их физиономий. Всё, что я могла сказать, только то, что в городе стало тихо и безлюдно, а больных знакомых (на тот момент) у меня ещё не было. Дальше пошло всё своим чередом: прополка, окучивание, поливка- куры, свиньи, корова.

Раньше мы с сыном приезжали на день-два и он ни с кем не успевал подружиться. Да и мал он был. Но сейчас, к пятнице, он уже бегал по нашему двору и огородам ближайших соседей в компании таких же ребятишек. В субботу вечером пропал, я уже нервничать стала, когда услышала детский шум, прощанье и топот.

-Ну и, где ты таскался, сын мой, любимый и единственный?

Хотелось, чтобы в голосе звучала строгость, но видимо не получилось.

-У костра,- радостно крикнул Ванька скидывая джинсы и футболку,- там дед Дорофей сказки рассказывал. Завтра снова пойду.

Дед Дорофей это наш местный сказочник, наша гордость, к нему кто только не приезжает: этнографы, историки, журналисты - любители старины глубокой. Странно, конечно: где древние факты и, где дед Дорофей... Да и возраст у него, ну, может, на пару лет отца моего старше.

На самом деле, человек он интересный: фантазия у него- Шахерезаде не снилась. Лет пятнадцать назад или больше, я с друзьями к нему тоже бегала и помню, что те сказки, которые раньше читала или слышала, он рассказывал по-новому, по-своему. Мне снова захотелось его услышать.

-Сын, а можно я завтра с тобой пойду?- поинтересовалась я осторожно, боясь услышать обычное «Ма-а-ам, я уже взрослый!».

-Пошли,- согласился сын ни капли не задумавшись.- Там много взрослых.

-Кто?-вырвалось у меня от удивления.

-Здешние, может, с полдеревни.

Что-то новенькое, раньше тоже приходили, но так своих забрать: взрослым уже не до сказок.

-И что они там делали?

-Тоже слушали. Потом пришёл дядя Петя, принёс целую канистру лекарства и нас прогнали.

-Лекарства?

-Да. Они сказали, что будут дезинфицироваться.

-Дезинфицироваться?- переспросила я ухмыляясь.

Сын вовсю зевал, но, что поделать, я очень люблю слушать его голос.

-Сынок,- требовала я внимания.

-Ну, ма-а-а, короновирус же.

- И что за лекарство?

- Первак, его дядя Петя сам гонит: то ли из листьев вишни, а может из веток, я не понял. Помогает лучше водки, - махнул рукой, прыгнул на старую тахту и натянул одеяло на голову, от комаров и от надоедливой мамаши.

Чтобы не мешать Ване спать, я вышла на крыльцо. Со стороны дома Дорофея неслась грустная многоголосная песня. В нашем селе так, когда печально - поют, весело — поют, и даже, когда страшно тоже поют. Репертуар один и тот же на все времена — я знаю его наизусть. В сарайке под навесом висела знакомая куртка. Спустившись, я уверилась - эта она. Прижавшись к ней лицом я вдохнула запах, она пахла точно так же, как в прошлый раз: мазутом, сигаретами и любимым мужчиной. Захотелось взвыть, прижимая ко рту ткань, тихонько запела, качаясь из стороны в сторону, подчиняясь мотиву слышимому поблизости.

Я уехала из села больше десяти лет назад, учиться в строительном институте на экономическом и не вернулась. Потом, устроилась на фирму, торгующую стройматериалами, затем родила сына, взяла ссуду (до сих пор выплачиваю и неизвестно когда расплачусь), купила однокомнатную квартиру, всё здорово. Молодая, преуспевающая. Теперь веду свою группу сотрудников. В родное гнезда, с момента отъезда, наведываюсь крайне редко, но в один из таких заездов, когда ещё училась в вузе - у меня появился Ванька. В данный момент, в городе есть любовник - зовут Руслан, моложе на пять лет. Две недели назад встретила его с ногастой и ... девицей - устроила скандал. Надеялась, он больше не придёт, но он заявился и мы сделали вид, что ничего не произошло. Всё супер! Аж, тошнит.

Вечерело. Возле костра и правда было много народу. Дети сидели на поленьях поближе к огню. Взрослые расположились дальше, кто на чём, я оперлась спиной о забор огораживающий палисадник. Языки костра отражались на детских лицах, было приятно их разглядывать.

-Я надеялся, что ты придёшь,- раздалось над ухом и, Федька Баринов по прозвищу Барин, отец Ваньки прижался к моему плечу.- И вчера ждал.

В школе мы учились в одном классе и вместе уехали поступать на вышку, только он в Сельхоз: Баринов старший настоял, чтобы сын в село вернулся. Сколько я тогда слёз пролила, но он не уступил, да и я тоже. Ну, не видела я в себе агронома.

-Тише,- прошептала в ответ,- слушай давай сказку.

Дед Дорофей, совсем уже поседевший, сидел у костра, и было что-то магическое в его, переливающейся красными бликами, бороде.

Все смолкли.

Когда-то всей Землёй правила одна королева- звали её Жизнь. И было у неё четверо детей. Три сына. Один был жадный, другой напористый, третий ловкий, и дочь, которая всё время плакала. Люди не смогли жить рядом с такой семьёй и ушли. Тогда королева обратилась к Богу, что создал мир.

-Не знаю я, как они править будут. Землю разорвут на куски, но всё равно не угомонятся.

-Хорошо,-сказал Бог,- я оставил на Земле камень мудрости. К нему ведут четыре прохода. В каждом будет четыре двери. Я дам каждому одну характерную особенность, какую сами пожелают - это и будет первым ключом. А когда они обретут мудрость - всё наладится.

Дочь попросила -красоту до селе невиданную. Жадный попросил трудолюбие, напористый - силу, а ловкий- безотказную улыбку.

Мать объявила им веление Бога, но, так как она лучше знала своих детей, добавила: «Тот кто - свои двери не откроет - погибнет».

Отправились братья с сестрой искать тот камень, каждый своей дорогой. Люди им помогали: с теми качествами, что они получили - никто не мог им отказать. Почти одновременно подошли они к камню с четырёх сторон, но у каждого открылась лишь первая дверь. Жадный и трудолюбивый всё пытался и пытался. Напористый тоже бился об дверь. Ловкий решил подождать прохожего в помощь. А сестра встала рядом с дверью и заплакала. Мимо шёл скрюченный старичок-нищий. Увидев рыдающую очень красивую девушку, он поинтересовался:- Что случилось? Та пожаловалась. Старик посоветовал найти, кого-нибудь сильного - кто сломает эту дверь. « Я и сам бы мог, если двадцать лет сбросить". Позвала девушка сильного брата, который согласился, не выдержав её слёз. Едва силач коснулся двери, та распахнулась, словно её ничего и не держало. Девушка поняла в чём секрет и позвала братьев, ловкого и трудолюбивого — по очереди, и первая добралась до камня. Камень был ей не по силам, она отколола и взяла лишь четвёртую часть. Обретя мудрость, она пошла и открыла братьям, каждому, по одной двери. Ловкий быстро воспользовался её приёмом: братья не смогли отказать его улыбке. Но камень и для него был тяжёл - он взял третью часть. После открыл двери братьям. Затем сильный сходил открыл дверь трудолюбивому и договорившись, что тот сделает тоже самое, вернулся к своей. Жадный брат не захотел делиться мудростью и уволок оставшийся камень целиком. Но смерти брата он не желал и открыл последнюю дверь. Так и остался сильный и напористый без мудрости - имя его было Война. Жадного звали Богатство, ловкого Счастье, а сестру их звали Любовь.

Вот с тех пор и пошло- пока Богатство и Война бодаются, Счастье и Любовь в стороне. Но когда рвение иссякнет, а деньги поблёкнут- приходит любовь, а за ней и счастье.

Едва первая сказка закончилась, Федька потянул меня за собой.

Э-эх, как же у тебя всё просто дядя Дорофей!

Есть ведь ещё голод, болезни - тот же короновирус, а уж мировое сумасшествие, типа, парады геев, наркотики, суррогатные матери, торговля органами и людьми.

Домой я вернулась под утро, вся искусанная комарами. Барин не отпускал, говорил: я - та единственная и неповторимая, поэтому, он до сих пор не женился - ждёт. И что Ванюхе нужен отец и т. д. и т. п. Все Федькины слова я знаю наизусть. Слушать его приятно: Барин до сих пор самый красивый парень на селе. Приятно-то, приятно, но мне ведь известно - женщина у него есть. Все в селе это знают. А из темноты в свете Луны на меня смотрели его красивые глаза - бездонные, словно омут.

Утром сын уплетая землянику, что я собрала с родительских грядок спросил:

-А те братья помирятся?

-Какие братья?

-Ну те, что с дверями.

-Может,- равнодушно предположила я, занятая своими мыслями,- но скорее всего нет. Просто будут друг друга терпеть.

-Прямо, как вы с тётей Надей?

-Наверное,- подавив грустный смешок согласилась я, подивившись мудрости своего отпрыска.

Младшая на четыре года сестра Надежда, и была та самая женщина с которой Фёдор нажил двоих детей.

-Да, кстати, где там она?

-Я её у магазина видел, с бабой Клавой.

-О-о, сын, похоже, нам нужно собираться,- подведя итог нашему отпуску, я с тревогой выглянула в окно.

Тётка Клавдия, встретившаяся нам с Федькой вчера - известная на селе сплетница, в эту минуту, видимо, красочно расписывала сестре наше с Барином рандеву.

Через минуту сестра неслась по направлению к нам, красная как свекла, пышущая искрами, готовая взорваться, как новогодний фейерверк. Я приказала сыну: - Иван, иди к дедушке с бабушкой! - но, исходя из опыта знала, это не поможет.

Ванюха не стал задавать вопросов, посмотрел на меня глазами, копией тех - ночных.

Секунда другая и ворвавшаяся в пристрой Надька устроит праздник на всё село, который ещё месяц будут вспоминать со смехом и злорадством. С детства обладавшая диким темпераментом, она никогда не стеснялась: ни сельчан, ни родителей, а уж моего сына в расчет вообще не брала.

Я знала, что за этим последует - мать станет плакать, а отец попросит уехать. Будет убеждать «Что прошло, то ушло, доча».

Я помню его слова с последнего моего приезда. Это было меньше года назад.

- Ну, что тебе до Федьки? Оставь его. У нас, в селе, ведь ничего не утаишь, как узнали, что Надька беременна, так с работы и попросили, и другую деваху уже приняли. А теперь, с двумя, куда она пойдёт? Без мужика ей никак. Скажи Барину, что забыла, и ушло всё. Ведь уедешь?

Я быстро достала из под кровати пустой чемодан.

А если не ушло?

Вот так вот, и даже, если тебя с рождения нарекли Любовью, не значит, что счастье идёт рядом.

Родителям тоже несладко- обе дочери в сумме троих «принесли в подоле». Федька - должен жениться на сестре!

И что остаётся? У меня сын. Как сказано в одной английской сказке — останется собачье терпение. Хотя, терпение это не про меня.

Своим деревенским напором и выносливостью я зарабатываю хорошие деньги, которых никогда мне не видать ни в коровнике, ни в свинарнике родного села, будь я трижды талантливый зоотехник. А сестра, за пять километров таскается, махать флажками на железнодорожной станции за копеечную зарплату.

А у тебя всё просто дед Дорофей, милый наш сказочник. И сельская детвора с радостью бежит послушать твои незамысловатые байки, где богатство состоит из двух составляющих, а мудрость можно обрести открыв всего четыре двери.