Тайна старого кордона (гл. 21 — 22)
ГЛАВА 21. Трое
Вдоль берега озера тихо скользила длинная узкая лодка. В ней сидели трое мужчин: невысокий, смуглый и горбоносый, с чёрной кудрявой шевелюрой грёб, уставившись в воду; высокий и худощавый конопатый парень в экспедиционном комбинезоне держал руль, тревожно озираясь по сторонам; второй гребец, усатый, среднего роста, одетый в голубой потёртый комбинезон (такой же, как у чернявого), хмуро смотрел вперёд…
– Стас, держи ровнее, — крикнул усатый конопатому парню. — За озером могут присматривать.
– Не нравится мне всё это, — чернявый говорил с заметным акцентом.
– Чем не нравится, лягушатник?
– Люси не отзвонилась. Не к добру.
– А верно! Я-то и забыл. Контрольный звонок должен был быть минуты три назад, — усатый посмотрел на часы. — Одно из двух: или лабораторию засекли, или…
– Во время грозы её дерево прихлопнуло! — усмехнулся конопатый Стас.
– Цыц! Мог и коммуникатор сесть.
– Люси очень аккуратна. Не думаю, что она упустила заряд или забыла про звонок.
– Верно, Жан, — согласился Стас. — Наверняка, лесники обход делали и наткнулись. И повязали нашу Люсю.
– Не каркай! — огрызнулся усатый. — Сомневаюсь, что у них ума хватит на кордон заглянуть!
– А если хватит? — спросил Стас.
– Если бы вы с Люськой к озеру не бегали, можно было бы и дальше работать. А из-за вас пришлось останавливать работу. Эти олухи долго бы ещё змею-мутанта искали… — усмехнулся усатый.
– Если бы ты на Воронцова не налетел…
– Смотри в воду не свались, золотой пацан… — усатый качнул лодку.
– А если они всё же заглянули на кордон? — заметил Жан. — Я бы не стал рисковать, Антон.
– Ладно, гребём к берегу, — приказал Антон.
Выйдя на берег, Гаврюков набрал на коммуникаторе код Кологривцевой. Коммуникатор молчал.
– Так… Это уже слишком, — Гаврюков задумался. — Сделаем так. Мы с Жаном идём к лаборатории. Если засекли, то лесники наверняка засаду устроили. Или там, или в балке. Мы пойдём по дальней тропе. Нас ждут со стороны озера. А если устроили засаду в лаборатории, то мы старый кордон издалека увидим. Осмотримся, поглядим… Уйти успеем.
– Так если засада, может не ходить? — предложил Пересветов.
– Можешь не ходить, если поджилки трясутся! — отрезал Гаврюков. — Там половина груза осталась. Я за эти деньги…
– Что ты предложишь? — усмехнулся француз.
– Я уже сказал — мы идём к лаборатории. А ты, — обратился Гаврюков к Стасу, — поплывёшь к острову, обойдёшь его с противоположной от лаборатории стороны и подойдёшь к станции.
– Зачем?
– Не трясись. За островом тебя от балки не видно. А другую часть озера они не просматривают — нас там не ждут. Пушка при тебе?
– При мне, — Стас показал бластер.
– Батарея заряжена?
– Полная.
– Добро. Люська сказала, что там детсад. Если лесники в засаде, то мелких оставили на кордоне. Вот ты к ним в гости и заглянешь. Посмотришь, что да как, нам сигнализируешь. Если лесники там — вернёшься к нам, вдоль ближнего берега… Сбежишь — и на Пангее достану.
– Если лесники там — меня засекут!
– Ты издалека увидишь, с острова — есть там люди или нет. Если нет, значит одни мелкие, со страху в избе прячутся. А если там одни мелкие, то сделаешь так…
***
На складе было тихо. Где-то зудел комар, внизу изредка ворочался Ху-Лу. Валя и Юлька встали и направились к двери.
– Вы куда? — встревоженно спросил Павлик.
– В кусты, сейчас придём, — ответила Юля, выглядывая в дверь.
***
Стас подгрёб к острову. Откровенно говоря, Стас оказался порядочным трусом. И сейчас его трясло от страха. Но Гаврюков был скор на расправу и слов на ветер не бросал, поэтому пришлось подчиниться. Стас вылез на берег и, спрятавшись в кустах, поднёс к глазам бинокль.
***
В лесу уже стемнело и было тихо: дневные обитатели готовились ко сну, а ночные ещё только просыпались в своих норах. Дювалье и Гаврюков надели «ночные» очки. Лес вокруг озарился серо-голубоватым сиянием.
– Вон они, — Антон показал рукой на балку. — Не зря я старую лодку там бросил. Ждут нас оттуда, с озера.
– Ты уверен? А если они разделились?
– Не дрейфь, лягушатник… Все они там. Люська всех расписала. Две девки, сам дед и его узкоглазая. Бородатого только не видно…
– Вон он.
– Вижу… Прикорнул в уголке. Так что, пошли. Стас! — Гаврюков нажал вызов на коммуникаторе.
***
Стас выбрался на берег. На кордоне никого… Ни огонька, ни человека.
– Стас! — послышалось в коммуникаторе.
– Тихо всё. Никого!
– Что, даже мелких нет?
– Я тебе говорю — никого.
– Осмотрись, как следует.
Стас, трясясь, будто осиновый лист, прошмыгнул под стеной дома, заглянул в окно лаборатории. Неожиданно раздались голоса. Стас замер, прижавшись к стене ангара…
Две девочки вышли из-за высокой постройки, что стояла недалеко от него. Поднялись по лестнице. Светленькая, с двумя хвостиками, шмыгнула в дверь первой. Вторая — черноволосая и узкоглазая, похожая на алтайку, оглянулась и, осмотревшись, тоже вошла внутрь, прикрыв дверь.
– Детсад здесь! Больше никого! Лошади в конюшне, флайер и шагоход на месте. Лодки тоже.
– Они здесь, вся компания. Включая и псину. Если через пять минут не дам отбой — действуй, как договорились. И смотри у меня!
– Не боись, — развязно ответил Пересветов. Как только Стас убеждался, что противник много слабее его, в нём всегда просыпался отважный тигр…
***
Гаврюков внимательно осмотрел постройки кордона. Ничего подозрительного. Ни звука, ни движения…
– Похоже, что никого нет, — шепнул Жан.
– Похоже… И Люськи тоже нет. Так что — быть на чеку. Если что, — беги в лес, к землянке. Понял?
– Не дурак…
– Хороший ты парень, лягушатник. Надёжный…
Браконьеры крадучись подошли к дому.
– А, что б тебя! Склад накрыло!
– Фляги целы…
– Вижу! — Гаврюков вошёл в пристройку. Осмотрел фляги и бак-накопитель. — А они здесь были, — Антон показал на следы, отпечатавшиеся на рассыпанном на полу меловом порошке.
Осторожно обходя дом, Жан и Гаврюков направились ко входу в лабораторию. Они не заметили, как от погружённой в темноту стены за углом пристройки беззвучно отделились две тени — высокий бородатый мужчина и спортивного сложения девушка, и, неслышно ступая мягкими сапогами-тормашами, направились вслед за браконьерами.
– Где эту Люську носит? — Гаврюков, окончательно успокоившись, вошёл в лабораторию и включил свет. В лаборатории всё осталось на тех же местах, что и вчера.
– Так, пока эти олухи нас ждут, перетащим фляги в яму и укроем. Как начнёт светать — оттащим к лодке. Если этот, конопатый, не сдрыснёт. А послезавтра, — Гаврюков подошёл к углу лаборатории и, отодвинув пластиковый щиток, проверил провода, идущие от двух тёмных бутылей к небольшой чёрной коробочке, — наша изба погорит синем пламенем…
– Лес погорит вместе с ней…
– Наплюй, лягушатник. Леса много — не убудет. А мы уже далеко отсюда окажемся. А, чёрт, учетной тетради нет!
– Она у Люси…
– Хорошо бы. Впрочем, всё равно ничего не поймут.
Гаврюков проверил бутыли в других углах. Удовлетворённо хмыкнув, взял со стола дневник и вынул из кармана зажигалку.
– Погоди, мне он пригодится.
– Зачем? Лишняя улика.
– Без этого, — Дювалье вырвал тетрадь из рук Антона, — и без этого, — француз похлопал тетрадью себя по голове, — кто бы ты сейчас был? — в голосе Жана прозвучало плохо скрываемое презрение.
– Ладно – ладно, — примирительно сказал Гаврюков. — Можешь забрать, я не жадный!
– Отбой дай Стасу, — Жан засунул тетрадь за ремень комбинезона. — Аппаратуру жаль…
– Успеется. Как яму прикроем и к землянке уйдём, так и дам… А аппаратуру не жалей — институт тебе новую даст, вместе с Нобелевской премией! Теперь пошли — работы ещё много…
Гаврюков потянул ручку двери… Откуда на них прыгнули четыре цепкие, сильные тени, подельники так и не смогли понять…
ГЛАВА 22. Заложники
Долгое время ничего не происходило. Окон, как таковых, на складе не было, только небольшие световые люки под самой крышей. Внезапно свет в помещении погас.
– Что это?! — испугалась Юлька.
– Не знаю, — Валя тревожно озиралась по сторонам. — Наверное, вчера грозой щит повредило. Он пока держался, а теперь — ёк!
Ребята включили аккумуляторный фонарь, и в этот момент дверь распахнулась. В помещение склада вошёл «общественник» Стас. Глядя на кривую и наглую усмешку парня, ребята почуяли недоброе.
– Где Дед? — угрюмо спросил парень.
– А никого нет, — пожала плечами Валя. — Все в обходе.
– Это хорошо! — ухмыльнулся Стас.
– А вы к кому? — спросил Павлик.
– К тебе! И к твоим подружкам, — Стас пододвинул табурет и уселся, вынув из висящей на плече сумки бластер. — Сидите тихо, мелочь, и всё будет хорошо.
Павлик похолодел — в руках Стаса был не парализатор, а настоящий боевой бластер, каким вооружается орбитальный десант. Конечно, сейчас на рубеже XXI и XXII веков убить человека очень трудно — есть ведь реаниматоры, где можно оживить человека, погибшего от самых жутких травм... Но ведь это, как убить...
– Правильно мыслишь, пацан, — одобрил Стас. — Будете рыпаться — рыбки в озере получат вкусный обед из трёх блюд, нарезку ломтиками! И в реаниматор засовывать будет нечего! — хохотнул «общественник», довольный собственной шуткой.
Ребята медленно сели на место. Стас удовлетворённо оглядел испуганных детей. Всё шло по плану…
***
Гаврюкова и Дювалье завели в помещение лаборатории. Порошин усмехнулся, оглядев задержанных — на лице Гаврюкова виднелись следы «автографа», оставленного биохимиком Воронцовым.
– Ну, Гаврик, опять мы с тобой встретились. Боюсь, что на этот раз придётся подвергнуть тебя полной очистке памяти, ибо ты неисправим…
Гаврюков хмыкнул, нагло ухмыльнувшись:
– Это, майор, мы ещё посмотрим. Люську, значит, повязали?
– Повязали… — Порошин пристально посмотрел на браконьера. — Язык у неё подвешен очень хорошо, аккурат по серединке и оба конца отлично разработаны…
– Чего? — не понял шутки полицейского Гаврюков.
– Сдала нас Люси с потрохами, — ответил ему Жан.
– Верно, Дювалье. Где четвёртый? — жёстко спросил Порошин. — Станислав Пересветов?
– А это ты у лесников спроси! — осклабившись, ответил Антон.
– Каких лесников?
– А вот этих, что у тебя за спиной стоят, — Гаврюков с наглой ухмылкой глядел в глаза майору. — Пускай мелким позвонят, поинтересуются, как дела на кордоне. Может тогда по-другому заговорите. Но договориться мы всегда можем...
Побледневшая Олча стала набирать код внучки на коммуникаторе.
– Не говори «гоп», пока не перепрыгнул, — майор присел на стул.
– Помолчи, майор, свои условия я позже скажу, — нагло ответил Гаврюков.
***
На складе было по-прежнему тихо. Стас сидел, закинув ногу за ногу и зевал, ожидая звонка Гаврюкова.
Внезапно раздался тихий скрип — за спиной Стаса приоткрылся люк, ведущий в подклет. В следующее мгновение люк отлетел, ударив кольцом-ручкой об пол, а из тёмного пространства вылетело что-то буро-мохнатое и рычащее.
– Какого чёрта! — обернулся Стас.
Позже, вспоминая тот момент, Павлик так и не смог понять, как он ухитрился сообразить и уложиться в то короткое мгновение, когда Стас обернулся, вскидывая бластер… Он резко оттолкнулся ногами от стола и, опрокинув стул, кувыркнулся с него, отлетев к полкам с охотничьими припасами. Схватив стоящую на нижней полке тяжёлую банку с охотничьим порохом, мальчишка изо всех сил метнул её в голову «общественника». Выстрелить Стас не успел…
Ху-Лу одобрительно рыкнув, оскалившись в ухмылке, и, схватив бездыханного Стаса за ноги, потащил браконьера в люк…
– Ой, у нас весь пол порохом засыпан! — ахнула Юля. — Взорвёмся ведь!! Мама!!!
– Не ори, Юлька! Самое страшное — пол сгорит! — успокоила её Валя. — Вы, надеюсь, его поджечь не хотите? Если нет — то ничего страшного. Павлик, сядь, — Валя подняла стул и усадила мальчишку. — Всё хорошо!
Павлика колотило мелкой дрожью.
– Павлик? Может тебе мятных капель накапать? — обеспокоено спросила Валя.
– Ничего, сейчас пройдёт, — ответила Юля. — Он просто сильно испугался. Я своего брата знаю. Всё хорошо, Павлик. Ты — молодец, спасибо! — Юля обняла и поцеловала братишку. — А нам лучше сидеть здесь — Ху-лу рядом, если что.
Как-будто в ответ на слова девочки, внизу раздалось ворчание и визгливый, полный ужаса вопль пришедшего в себя Стаса. Послышался глухой удар, и вопли прекратились.
– Он его не прибьёт? — спросил пришедший в себя Павлик.
– Не-а. Может помнёт немного для острастки, а так… Сдаст тёпленьким. Стас не первый браконьер, которого Ху-Лу отловил, — беззаботно отозвалась Валя. В этот момент на Валином браслете прозвучал сигнал вызова.
***
– Айсуу, ответь! — Олча вызывала внучку по коммуникатору. Гаврюков лишь нагло и самодовольно улыбался, глядя на лесников.
Наконец, на браслете вспыхнул зелёный огонёк.
– Да, бабуль! — послышался весёлый, с тщательно, но неумело скрываемыми нотками озорства, голос Вали.
Олча облегчённо вздохнула, услышав голос внучки — она хорошо знала, что значат эти хитрые интонации:
– Айсуу, что там у вас? Всё нормально? Что ты хихикаешь, нашкодили опять?
На лице Гаврюкова надменность сменилась растерянностью — Олча слышала явно не то, на что рассчитывал браконьер.
– Всё нормально, бабушка! Просто на складе темно, и Пашка нас тут пугает!
– На каком складе?! И почему темно?!
– Да мы свет боимся зажигать! У нас весь пол порохом засыпан!
– Каким порохом?! Вы чем там занимаетесь?!
Гаврюков вертел головой, не понимая, что происходит, а Порошин уже не сдерживал хохота.
– Ну что, Гаврик? Говорил я тебе — не говори «гоп!»…
Вале бы конечно остановиться и объяснить всё бабушке, но она была так рада, что это короткое и страшное приключение закончилось благополучно, что её уже было не остановить — девочку, что называется, понесло…
– Да это Пашка, балда! Я говорю — осторожнее, там стул стоит! А он ногой за него загрёб и упал на полку с припасами. А оттуда банка с порохом упала, и порох высыпался!
– А зачем вы её открыли?!
– Да мы не открывали! Она сама открылась, когда в голову этому гаду попала, который провода обрезал!
– Какие провода?! Айсуу, что у вас там происходит?! Выпорю, ей-богу!!
– Да этот, который в подвале сидит, он провода обрезал электрические! И света нет! Аккумулятор скис. Мы, правда, старую керосиновую лампу нашли, но боимся зажигать — на полу порох! Взлетим, к лесной бабушке!!! А, кстати, у нас керосин-то есть?
– Какой керосин?! Я тебе зажгу, пироманка юная!!! Где вы этот хлам откопали только!! Вернусь — выброшу! И ещё! Будешь ругаться — выпорю… к лесной бабушке! Вместе с Херелом и Шенне! Совсем за неделю одичали, родители вас не узнают! — последние фразы Олча говорила уже в шутку, сквозь смех.
– Ну, что, Гаврюков, доигрался? Теперь ты по полной огребёшь! За взятие в заложники несовершеннолетних. Увести, — Порошин сделал знак полицейским увести задержанных. — Хотя нет — пусть дослушает. Олча Шолбановна, позвольте? — Порошин взял коммуникатор. — Валя, объясни толком, кого вы там в подвале держите?
– Да не мы держим! А Ху-Лу! — в коммуникаторе послышался стук люка. — Не знаю… Что-то человекообразное… Ху-Лу его помял немного, когда ловил — не разберёшь теперь. Но вроде дышит… А бластер он нам отдал.
– Кто отдал?
– Ху-Лу нам отдал бластер этого человекообразного. Лесные люди же с ним обращаться не умеют, а он — боевой!
– Ладно. Передай Ху-Лу, чтобы случайно не съел его! — усмехнулся майор. — Мы летим в Избушку, — Порошин вернул коммуникатор Олче и посмотрел на побледневших браконьеров. Гаврюков потерял всю спесь и, сжавшись, затравленно глядел на майора. А во взгляде Дювалье появились заискивающие ноты. — Увести. И кстати, Гаврюков, на пожар здесь не рассчитывай — твои реактивы в бутылях ещё днём озёрной водой заменили!
