Превращение

Он едва успел задвинуть толстый засов как мощный удар с другой стороны стальной двери заставил его отшатнуться. Пару раз неловко перебрав ногами по паркету, он споткнулся и повалился вперед. Ладони встретили пол, но локти сразу подогнулись, и последовал болезненный удар носом об пол. По прихожей разносился звон металла, но мальчишка едва слышал его за стуком собственного сердца.

Потратив несколько секунд перебороть себя и не дать волю слезам, он медленно поднялся на трясущиеся ноги. Теперь все хорошо, говорил он себе, теперь он в безопасности. Это не были пустые слова: те существа, которые поджидали его снаружи, не могли пробраться внутрь дома. Он боязливо подошел к окну и встретился взглядом с одним из них. Он дернулся и резко отвернулся.

Никто не знал, что это за странные создания, и почему они не могли проникнуть в Дом, несмотря на большой размер и немалое количество хрупких стеклянных окон. Иные вообще были странными, с постоянно меняющимся обликом. Иногда они принимали формы, подобные самим людям, иногда выглядели маленькими и безобидными, но в большинстве случаев были просто аморфными чудищами. Они были настолько непостоянны, что один и тот же Иной мог измениться до неузнаваемости в течении пары минут, но при этом два Иных могли на время стать идентичными копиями друг друга. Объединяло их одно: они всегда гонялись за жителями Дома, стоило лишь попасться им на глаза.

Люди оказывались в Доме совершенно внезапно. Все они знали, что когда-то они жили где-то в другом месте, но почему-то не могли вспомнить ничего конкретного. И хотя умом они понимали, что это не нормально, особых эмоций это не вызывало. Как и то, что однажды каждый из них неизбежно найдет причину покинуть Дом, и никогда не вернется. Таковы были условности этого мира. Им оставалось лишь принять это.

Вернее, такого мнения придерживалось большинство. Но не он. Недаром его звали Бунтарь. Он отказывался следовать установленным порядкам просто потому, что так полагалось. Кто вообще это решил? Все его товарищи находились в совершенно одинаковых обстоятельствах: их просто поставили перед фактом. Причем поставил неизвестно кто. Уже давным-давно никто не помнил, как отреагировали на Дом Первые, те, кто попал сюда раньше всех. Все те, кто знал их лично или слышал о них из вторых уст, уже и сами давно ушли. На нахождение цели обычно уходило несколько лет, а Дом существовал не менее нескольких десятков. Точнее, опять же, никто не знал.

Другие жильцы часто критиковали его, а иногда и прибегали к насилию, но он отказывался менять свои взгляды. Вообще он любил правила; они делали все проще и понятнее. Но это относилось только к «хорошим правилам», которые помогали жить и существовали по логичным причинам. Следовать же неясным правилам, навязанным непонятно кем, просто потому, что «так заведено» ... Это был верх абсурда и трусости.

Хотя Бунтарь не был самым сильным, он считал себя самым храбрым. Он не был бесстрашным или безрассудным. То, как бешено билось его сердце в течении еще нескольких минут после того, как он оказался в безопасности Дома, было явным свидетельством об обратным. Но смел тот, кто идет наперекор страху, а не тот, кто его просто не испытывает. Это был не первый раз, когда он вышел из Дома, и он твердо знал, что выйдет еще не раз. Где-то там снаружи, несомненно, крылись ответы на все вопросы, разгадки всех тайн. И он обязательно найдет их.

Ополоснув лицо холодной водой из-под крана, он взглянул в зеркало и увидел собственные расширенные зрачки. Пожалуй, он стал слишком неосторожен последнее время. Если он будет столько рисковать, то Иные таки поймают его до того, как он узнает, где можно хотя бы найти ответы.

Он осознавал это, но ничего не мог с собой поделать. Прошел примерно месяц как Красавица без предупреждения покинула Дом. Он делал вылазки и задолго до этого, но с тех пор они стали практически ежедневными. Он уже не столько искал истину, сколько надеялся найти ее хотя бы живой. Но кто на самом деле мог выжить целый месяц в по сути неизвестном мире, заполненном Иными?

***

Он закрывал собственный рот обеими руками, пытаясь скрыть звук дыхания. Вокруг было темно и сыро, а из-за угла доносилось скрежетание когтей по бетону. Вот и дожили. Доигрался. Он уже успел привыкнуть убегать от Иных, но раньше их всегда удавалось обвести вокруг пальца. Они никогда не отличались смекалкой, и самым опасным местом были непосредственные окрестности Дома: совершенно открытая площадка, где все решала скорость.

Но не в этот раз. Этот Иной отличался от других. Он как будто заранее знал, как Бунтарь попытается убежать, и отрезал все пути. Мальчишке уже казалось, что за ним следует одно и то же существо несколько дней подряд, пусть и постоянно меняя свою внешность, но он списывал это на страх. А напрасно. Сейчас стало очевидным, что Иной просто изучал его, а теперь применял знания на деле. Это противоречило всему, что он знал о мире. Что знали все люди. Он должен был вернуться Домой и рассказать им, но увы, шансов было мало.

Ужасный звук крошащегося камня приближался. Бежать было некуда. Иной загнал его в тупик, в какое-то темное полуразрушенное здание. Здесь были окна, через которые он мог вылезти, но у него не хватило времени. Он спрятался в надежде, что чудище потеряет его след и он сможет потихоньку скрыться, пока то будет рыскать вокруг, но не тут-то было. Оно как будто заранее знало, в каком углу скроется мальчик. И судя по тому, как медленно и уверенно оно приближалось, это не было совпадением.

Оставалось одно: рывок. Безнадежность этой затеи он прочувствовал, едва вылез на свет. Иной был готов его встретить и мгновенно выпустил из своей бесформенной массы длинные отростки, ловко обвившие ноги. Бунтарь закричал и упал, а тварь тем временем все плотнее его обвивала новыми и новыми склизкими отростками. Он пытался вырваться, но безнадежно. Прошло не более трех секунд, как он оказался полностью обездвижен, а силы быстро покидали тело. И тогда он заплакал, впервые с тех пор, как ушла Красавица.

А потом ему внезапно открылась вся истина. Почему Иные не могли попасть в Дом, и почему люди один за другим уходили оттуда на верную смерть. Потому что на самом деле они не умирали. Найдя некую Цель, они покидали Дом и сами становились Иными, чтобы ее достичь. Они просто не понимали этого до завершения превращения. А после все становилось на свои места, прямо как сейчас для него.

На самом деле Иные не были монстрами. Они тоже были людьми, только другими. Непостоянными. Неинтересными. Нечестными. Недружелюбными. Поэтому обитатели Дома видели их такими странными. А еще Бунтарь понял, что и у него была Цель. И он даже ее исполнил, ведь Иной, преследовавший его последние дни, оказался никем иным, как его возлюбленной Красавицей. Неудивительно, что он попался: она хорошо его знала.

Он поднялся с каменного пола и пошел за ней. Куда-то, в некий дом. Другой дом, не общий для всех, как было раньше, а личный. Куда мог прийти кто угодно. Это было странно, но так полагалось. Он больше не задавался вопросами. Достигший цели Иной должен был испытывать радость. Так полагалось.

Но он чувствовал лишь отвращение к ней и самому себе.