"Откровения Семерых" или нелирическая комедия для кухонных философий и упавшая с Небес литература завтрашнего поколения. Глава 8

Автор:
Сергей Аретинский
"Откровения Семерых" или нелирическая комедия для кухонных философий и упавшая с Небес литература завтрашнего поколения.  Глава 8
Аннотация:
"самый востребованный демон"
Текст:

Специальная теория относительности полов….

«От женщины в мире зависит всё, ну а от мужчины всё остальное».

Описание Божественного творения, какое не терпит бесконечной экспериментальности, ведь для этого у Него нет бесчисленного множества подопытных крыс, либо нравственного компромисса.

… любовь – лишь иллюзия вселенского мгновенья…, настоящая, но не исповедь, умелая, да умеренно, верная, только безответная, умная, но всё же слепая.

85

Ну, что же, дорогие друзья, коль скоро мы всё-таки наконец разобрались с апокалипсисом до угодных человечеству размеров, что впору писать эту напасть людскую теперь уже с маленькой буквы, то у нас остаётся последний претендент на главную роль в новоиспечённой истории. Демон похоти…, кто он, какие может приобретать масштабы и размеры для стихийных бедствий? Абсолютно пока не понятно. А посему, немножечко подведём преждевременный итог и вспомним наших шестерых:

— гнев, – напротив пытался уменьшиться, ибо его раскалённое нутро известно всем не понаслышке,

— скупость, – это лаконизм истории, как мы с Вами выяснили, она убивает медленно, смакуя плоть человеческую,

— уныние вообще нерасторопно-депрессивное безумие, направленное к олимп-ному отчаянью вплоть до суицида. Что и говорить, уж если человек дважды за жизнь поменял пол и всё-таки победил этого демона, то что можно сказать о наших неудачах на личном и не только, фронте…? Не верьте тому, кто так жалостливо разводит Вас на благотворительность, возможно демон уныния сидит и в нём;

— гордыня; – довольно смелый и волевой демон, в быстродействии которого не откажут и Высшие силы. Ну, как же тут было обойтись без самого Дьявола, ведь многим Он представляется именно таким. Внук Сатаны решился на убийство деда – далеко уж не Шекспировские страсти, я сам было чуть-чуть не поддался искушению. Всяк знает, если АБСОЛЮТА нет в душе, то и эфирные протоколы в материальном индивидууме перепрограммировать недолго для знающего цену того самого биологического, перепрограммируемого материала;

— чревоугодие вообще спутать с чем бы то ни было сложно. Не с ним ли борется в разной степени подавляющая половина прекрасного, да и не только…, человечества, может и диетологи тоже…?

— Зависть и её родная сестра жадность…. Не скрою, меня лишь однажды обвиняли в этом пороке. Правда, этот бес совершенно не мой, друзья. Гордыня и гнев, куда не шло…, а зависть с жадностью так мелочны для меня и Стерха, что не хочется марать об них руки, что там Пушкинский Сальери; – масштабная демонстрация силы этого греха была побеждена не менее изощрённей, чем его наступление.

Итак, вывод: люди преимущественно обвиняют ближних своих в одержимости именно тех бесов, какими страдают сами. Можете провести собственные расследования, ли наблюдения и убедиться в этом лично, тем более что грех так близок от светлых чувств, что позволяет им зачастую меняться друг с другом местами так, что нередко ставит нас в дилеммное заблуждение.

Однако в сторону спесивую возможность, может быть натуру, какая лезет тут во всё: по недомыслию, иль может просто сдуру….

Демон похоти…? Вот что совершенно незнакомо мне…. Но ведь не бросать из-за этого всё достигнутое на этих страницах…? Надобно бы вспомнить, может и в этом обвиняли меня когда-то…. Хм, что-то, как-то ничего не приходит мне на ум из моей многострадальной памяти, которая в принципе меня к счастью или же сожалению ещё никогда не подводила. А забыть иной раз хочется очень многое, да вот не выходит, ничего уж не поделаешь – память.

Апокалипсис миновал, и с его космической угрозой не исчезли, а вернулись и житейские проблемы, а равно разумеется и невыплаченные кредиты, опять же долги, каких у нашего героя было предостаточно. Всем известно, что деньги не растут на дачных участках и не печатаются на небесных станках Божественных мануфактур, пусть и интерактивных….

Безусловно здесь надобно обмолвиться, что Герман Русский, как нельзя кстати оказался на страницах нашего романа, друзья. Именно он помог старому, забытому спецназовцу устроиться на работу, чтобы не только как-то поддерживать своё бренное тело, но и исполнять волю судебных решений. Вот так, мои добрые читатели, зрители, слушатели, ли просто прохожие; можно уйти от своих проблем, вот только они от тебя никуда не уйдут.

Думаю, Вы уже догадались, чем стал зарабатывать на жизнь наш герой. Конечно же по блату Стерх попал на работу в городской, пусть и не совсем, но морг. Не скажу, что работа достойная интеллигента с высшим военным и не только образованиями, но вполне со стабильным заработком, да и ещё премиальные в виде единовременных выплат со стороны родственников умерших, ну Вы понимаете. Трупами Стерха было не испугать, а работа у нас в стране всякая почётна. Скажу больше, что среди гробовщиков есть и своя иерархия, даже организованная структура, не устрашусь этих слов, ибо назвать это мафией компьютерный мануал не поворачивается своими клавишами к соответствующим пальцам.

Разумеется, умершим всё равно как они будут лежать в сырой земле, и какая там эпитафия будет красоваться на их надгробье, ибо реверс волнового потока окончательно завершится по истечении сорока земных суток, или что-то около того. Все погребальные церемонии нужны исключительно живым, именно поэтому услуги современных гробовщиков не страдают дешевизной и идут в ногу с современным кризисным рынком и его гражданской супругой инфляцией.

Думаю, именно поэтому совершенно нешуточные страсти распалялись в городе «Ч» для разделения сфер влияния названного бизнеса. Впрочем, об этом уже достаточно написано и даже отснято материала, поэтому мы не будем акцентировать на этом наше литературное внимание…. И не уговаривайте, даже не спрашивайте, нас ведь всех ждёт куда увлекательная история, но пока не будем торопить события. К тому же Стерх попал в эту…, как бы её назвать…, организацию…?

Да, пожалуй, будем называть это организацией; так вот, наш герой попал в мастера гробовых дел с известной протекцией Германа Русского, а посему исключительно руководствовался инструкциями пенсионного наставника. Думаю, именно эту помощь в разрешении финансовых затруднений и сулил Русский нашему герою, который тихо и вовремя, в трезвом и богобоязненном состоянии приходил на работу, молча и беспрекословно выполнял её с чувственной ответственностью, ну а затем также незаметно растворялся с последней минутой рабочего дня.

Надобно сказать, что нынешние коллеги Стерха относились к нему с приглушённым недоверием, но всё же побаивались бывшего спецназовца, о чём сообщали не только резюме и наградные удостоверения, как ведомственные, так и правительственные, но и всевозможные слухи, какие брали почву должно быть из недоступных эмпирей, хотя нет, наверное, из гулких печей АдА, всякое утро разогреваемых в подземелье демонов для нравственного погребения грешников. Впрочем, думаю, всё было куда тривиальней: и на планёрке у директора соответствующего кладбища или до, а может быть и после такового….

Не надобно быть и жить в России, мыслить на русском языке, чтобы знать, как рождаются сплетни и небылицы в трудовых коллективах? Кому-то жизненные стимулы приносят экстремальные виды деятельности, кому-то чужие, пусть и придуманные страсти…. Ведь они жить без этого не могут…. Спешу разочаровать и мужчин; по моим личным наблюдениям, они сплетничают нисколько не меньше своих сестёр, жён, матерей, даже тёщ. Вот и теперь….

86

— Изо, – это была бухгалтер первого городского кладбища города «Ч» Таисия Андреевна Трёпопопова.

— Чё, Андреевна? – незамедлительно откликнулся Изот Валерьянович Бесобородов, второй по гробовым делам мастер, уж верно не чета Безенчук из «Двенадцати стульев» – фрагментарности нашей великой русской классики. «Отчего не чета»? – должно быть спросите сейчас меня Вы. Да оттого, что страдалец до выпивки Безенчук хоть и был похож этим качеством на Изота Валерьяновича, но не рассекал по ухабистым дорогам России на пятисотом мерседесе, а сшибал лишь медяки на трёхсортное пойло, в то время как нынешний гробовщик с восьмилетне-ПТУшным образованием и то незаконченным жил не хуже, а даже лучше среднестатистического инженера с верхними корочками. «Не справедливость», – решите сейчас Вы? Глубина несправедливости была совершенно в ином: дело в том, что со своими деньгами Изот Валерьянович мог занять место названного, да даже главного инженера, а тот в свою очередь не в силах был ступить на пост Бесобородова - рядового гробовщика с ПТУшным незаконченным….

Удивительная парадоксальность нашей действительности, извращённой диалектической системы и для всего человечества, да ещё и в остывающей морали международного права, как это показал наш президент.

… к чёрту вздорность отступления, Вы ведь знаете всё это не хуже меня, так поспешим к нашим свежим знакомцам, они верно уже не на шутку заждались нас.

— Да точно тебе говорю, – продолжала Трёпопопова. – Я ему вчера зарплату выдавала, он так зыркнул на меня, у меня аж мурашки по спине пробежали.

— Да, ну…? – с удивлением поддержал диалог Изот Валерьянович. – А ниже у тебя ничего не побежало?

— Дурак, – почти огрызнулась она, но ощущения от адреналиновой сплетни перевешивали в ней сейчас всё. – Я тебе говорю, устроил его сюда Русский.

— Это Максимыч, чёго ли? – что поделать, интеллект так и выплёскивался из кладезя знаний, затаённого в этом успешном человеке – гробовых дел мастере, пусть даже от него и пахло всякий раз потусторонним миром, не взирая на дорогостоящий парфюм…. Куда уж там Безенчук.

— Ты чё, идиот что ли? – вытаращила она на него свои неновые и даже не девственные глаза, но изящно снабжённые макияжем, остальные формы и изгибы лица также не страдали от его отсутствия. Должным образом следует заметить, что свой, как бы это сказать помягче, – возраст, Таисия Андреевна довольно умело прятала за многослойным кремовым образованием, ну и иными чудесами ветхозаветной парфюмерии, так удачно притаившейся в её всё-вместимой косметичке: тут даже хранился совершенно бесполезный для сердца валидол…, а равно и иные средства современной контрацепции.

— Да, ладно, Андреевна, чё там? – воскресился к дальнейшему повествованию из первых уст Изот Валерьянович Бесобородов.

Это был мужчина лет тридцати четырёх, может, тридцати пяти с уже обозначенным брюшком, округлым, раскрасневшимся личиком, выражающим своей мимикой не только упитанность организма, но и чувствительность к разнеженным процедурам в виде сауны с разрешающимися девочками. Правда, нужно, наверное, сейчас обмолвиться, что гробовых дел мастер второго плана одевался, совершенно презирая моду, и предпочитал, как и всякий нормальный мужик из уже далёкого советского прошлого практичную и неброскую одежду, что не давало приравнять этого неутомимого человека к прыгающим по телеэкрану самодовольных петухов, раскрашенных во всевозможные оттенки радуги. Ну и что, что от него пахло загробным миром, зато шуршанье и запах свежих, напечатанных купюр перебивал для дам все дозволенного поведения любые санкционированные испражнения Смерти. Ах, да я ведь напрочь забыл Вам сказать, что со времён неудачного нашествия Титаниума прошло чуть более чем полгода, а посему майские праздники уже были за ближайшей автобусной остановкой.

Ну так всё-таки что там случилось с нашим героем и его наставником:

— ….. Да, я тебе точно говорю, Изо, – воодушевлялась собственными логическими рассуждениями Таисия Андреевна, даром что они были не только ошибочными, но и диалектически противоестественными.

— Быть этого не может, – не затухал в недоверии Изот Валерьянович.

— Уж поверь мне, я то уж знаю, – выгнулась в значимой позе Трёпопопова. – Русский ещё тот шаман со своей Чукотки.

— А, чё, на Чукотке тоже шаманы водятся?

— А, ты как думал? – Бесповоротно убедившись, что нашла на сегодня свободные уши Таисия Андреевна окончательно стала вешать на средства звуковых коммуникаций собеседника сваренную ещё вчера вечером в её воспалённом мозгу лапшу, предварительно присыпав этот продукт свежеиспечёнными специями, придуманными экспромтом для более острых ощущений озвученного именно сейчас. Кто-то скажет мне, что такой даме надобно бы писать справедливо-тупые романы, пачкающие нашу великую литературу, а не сидеть в бухгалтерии при погребальной конторе…? Может быть Вы и правы, достаточно включить телевизор и от всевозможных сериалов о похождении подобных дам в сфере дедукции Артура Конан Дойла можно просто задохнуться. Впрочем, сейчас уже никто и не задумывается о том, что на самом деле значит это слово – дедукция и откуда она пришла вообще в литературный оборот Дойла…. Ну, да ладно…. Что ладно…? Ладно то, что не накладно. Не станем ворошить заученность текущего момента, зомбированного и экзальтированно-неудовлетворённого, паразитирующего мира, где вся мозаика интеллекта сворачивается по принципу примитивно-цветных тестов Роршаха….

Ведь согласитесь, приравнять всех под общепринятый шаблон далеко не новая стезя воспитательных мер, направленных на общепринятое образование с последующей регернацией врождённого таланта и своего видения мира. Впрочем, именно сейчас ещё раз стоит ужаснуться от уровня образования россиян, какие в подавляющем большинстве все имеют высшее образование, но даже изъясняться, тем более писать на родном языке им как-то не с руки. Остаётся лишь догадываться, как это образование получалось…? Вот и сейчас наша неугомонная Таисия Андреевна расходилась совсем не на шутку, впечатлённая современными псевдо-писательницами она несла такое….

— Это всё он…. – Трёпопопова не калечилась, спотыкаясь о незнание географии, но зато детально, как ей казалось, разбилась в тонких материях, даже эфирно-волновых, совершенно невидимых потоках душ человеческих до такой степени, что ей впору простить было всё.

— Да, кто он то? – уже начинал выходить из себя Бесобородов.

— Как кто? Русский конечно же, ведь это он разговаривал с умершими, я сама видела.

— Где ты могла видеть, из окна конторы что ли? – Надо обмолвиться, что центральный офис указанной погребальной мануфактуры располагался на внушительном расстоянии от непосредственно рабочей земли для названных услуг, назовём пока так, да простят нас родственники умерших…. Но лично для меня это напоминает поле чудес в стране дураков, если вспомнить историю о Буратино А. Н. Толстого – хоронишь в землю, а твои наниматели вскорости собирают из земли прибыль. Кремировать куда проще, дешевле. Да и практичней cо всех отношений, ведь забвение, далеко не самый худший способ расплаты за грехи.

— Ну и дурак ты, Изо.

— Уж конечно.

— Вот ты послушай меня, – таинственность предстоящей истории нагнеталась Паскалевым выражением под воздействием неутомимого компрессора для сплетен, затаившегося в голове Таисии Андреевны.

— Ну, чё?!

— Я давеча смотрю, а он с девкой этой разговаривает, мне то туда надо было документы Ильичу отдать, а он всё разговаривает, я прям так и обомлела, – глаза Трёпопоповой выкатились до полной изумительности женской биоформы, не страдающей скупостью жизненных острот.

— Чё…, с какой девкой ещё? Русский у нас уж как полгода на пенсии.

— Вот какой, дурень, я ж тебе объясняю, документы Ильичу привезла на объект.

— Ну, это я понял.

— Ну, и мертвецкая была открыта, там ведь пройти к Ильичу иначе нельзя.

— Ну, ну и что?

— Ну, а он с этой девкой разговаривает.

— С какой ещё девкой?

— Да, с какой, какой? С такой, какая третьего дня в автомобильной катастрофе погибла, дочь этого, как его беса, – голос бухгалтера погребальной конторы понизился на ступень мистического звукоряда до такой степени, что у её собеседника по жёлобу позвоночника слегка прошёлся холодок внезапно возникнувшего страха.

А мне думается, друзья, настало время озвучить заглавие настоящей конторы для погребения усопших, где самым натуральным образом, если верить очевидцам, происходили самые таинственные события в городе «Ч». А фирма называлась достаточно просто и лаконично – «Харон». Полагается нет никакой нужды рассказывать здесь эту историю о паромщике на реке мёртвых, Стикс….

Ну, так вот, этот перевозчик душ умерших служил, по словам Таисии Андреевны, именно в их похоронном бюро и скрывался вначале под личиною Германа Максимовича Русского, а теперь переместился в тело его преемника, ведь именно он и привёл вместо себя на работу этого странного и непонятного, от какого просто бьёт током, субъекта, с не менее странной фамилией, Стерх.

— Да, брось ты, Андреевна, врёшь небось всё.

— Я вру, да я в жизни ни слова не соврала.

— Так уж и в жизни?

— А, что, ни разу, – не давая оппоненту опомниться и в половину секунды. – Так вот эта девица, ну как её, дочка этого, ну что по телевизору «казали» третьего дня.

— Меньшекова….

— Во-во тоже с ним разговаривала…. Я прям обалдела…. Он лицо ей зашивает, гримирует там, а она с ним разговаривает.

— Ты же сказала, шо он с ней разговаривал.

— Вот ведь неуч, я же тебе говорила сначала он с ней, а потом она с ним. – Ничего не поделаешь, подобный способ выражения собственных мыслей не диковинка для современных жителей нашей необъятной родины независимо от возраста и вероисповедания. А посему я всякий раз не забываю свой дешифратор в черепной коробке и владею не только русским, русским матерным, но и подобными речевыми диалектами.

Продвигаясь в нашей истории чуть спешными шагами, обзовусь тем, что делает вывод на фундаментальной основе немногочисленных известных. Говоря проще, Таисия Андреевна уговорила всеми правдами и неправдами Изота Валерьяновича проследить будущей ночью: с тридцатого апреля, на первое мая сего года за нашим героем, поскольку дежурство у него будет ночное, да ещё и внеочередное. Вы должно быть очень взволновались, мои друзья? Скажу больше, я тоже побаиваюсь, и не знаю кого прежде всего, эту сладкую парочку или то, что вселилось, ли могло вселиться в нашего героя….

87

Чуть приоткрою занавес текущей подглавы, пока наши свежие знакомые располагаются в не совсем хорошо, но всё же замаскированной засаде….

Хм…, с Таисией Андреевной Трёпопоповой всё более или менее было понятно. Её единственный, но уже взрослый сын давно оперился и служил…, не знаю, где-то на флоте, поэтому бывал у матери крайне редко, а бухгалтер похоронного агентства просто не выносила одиночества. Особенно это проявлялось в праздники, а завести кого-нибудь…, пусть даже и собаку как-то не получалось, во всяком случае по независящим от нас причинам, друзья, ведь не стоит копаться в потаённых уголках душ человеческих, если не хочешь, чтобы нечто подобное сделал бы кто-то с тобой.

Хмурость хмуростью, а вот дела с Изотом Валерьяновичем Бесобородовым обстояли несколько деликатней. Он просто безумно обожал и одновременно страшился всяких ужастиков, нагоняющих страх в его холестериновые сосуды. Ведь не секрет, что страх самое острейшее чувство для всякой биоформы, причём именно страх Смерти, точнее того, что за ней последует. Что там любовь – вздор репликационных перекрестий, взбесившихся под воздействием кейзонов на десять месяцев феромонами, меняющими биохимию мозга и, соответственно, всего тела. Достаточно было заглянуть в коллекцию видеофильмов Изота Валерьяновича и всё становилось понятным образом на свои места…. Одним возгласом; человек был на своём месте, книг конечно в квартире гробовщика второго класса практически не было, ведь он на самом должном уровне не признавал их и считал просиживанием за ними пустой тратой времени, что собственно признавалось многими в нашем беспокойном и сумасшедшем времени. В конце концов, пусть читают те, кто снимают фильмы, а для обывателя этот труд совершенно напрасен.

Что же для эксперимента Бесобородов мог пожертвовать и сауной, и девками из секретного борделя, но вот выпивкой…, никогда!

— Ну, что ты меня всё время пихаешь? – это была Таисия Андреевна.

— Так разверни свою пятую точку, совсем необязательно всякий раз подсовывать мне её под нос.

— Мог бы и порадоваться, – не растерялась бухгалтер «Харона».

— Меня между прочем ждали сегодня задницы и посимпатичней.

— Да неужели? – вывернулась из неловкого, не только физического положения Трёпопопова.

— В натуре, – Изот Валерьянович сделал довольно внушительный глоток из своей блестящей фляги.

— Да убери ты своё поганое пойло в конце концов!

— Какое дряное, это армянский в пять звёздочек. Хочешь?

— Обойдусь…. Думаешь веселье тут дышать твоим перегаром?

— Так не дыши.

— Ну ты и полудурок, Изо.

— Да ладно, – расплылся он в растворившейся в темноте улыбке. – И угомонись ты наконец, вертишься, как блоха на шампуре.

— Думаешь так просто здесь за выставочными гробами?

— Я то как-то уместился, даже со своими габаритами, – не стеснялся в самокритике Бесобородов, припав иссохшими устами опять к волшебной фляге, ибо фляжкой её было уж никак не назвать, коль скоро не иссякнет в этой посуде живительная влага с сорокоградусным тензором, да и не только для математических исчислений.

— Ты то конечно же уместился. Вам ведь мужикам-то чего, замахнул глоток-другой и поместился. Ведь у вас иная стать: сунул, вынул и бежать.

— А, вот не надо, не надо, Анаста…, тьфу, Таисия Андреевна, таким образом выражать собственные мысли, словно вас всех насилуют на каждом шагу.

— Ну насилуют, положим, не на каждом шагу, – развернулась она обиженностью невостребованной женщины.

— А, на каком, на десятом чё ли? – кратковременный глоток армянского всё больше и больше распалял похотливое воображение Изота Валерьяновича.

— Ага, на двадцатом, – мучительно огрызнулась она.

— Так на кой хрен рожала-то? – не унимался, точнее не унималась мужская логика.

— Рожала оттого, что надо было.

— Кому это, может отцу ребёнка, может, президент в это время ходил по домам в облике призрачного Гитлера и заставлял рожать от отставных или этих, проезжающих солдат, где немецкая девушка не могла отказать солдату согласно очередной директиве фюрера?

— Как ты омерзителен, как и все мужики на свете….

— Так что ты терялась то, надо было тут второго, третьего, восьмого…. Мало придурков на земле русской, да и все от разных отцов…? Вот счастье-то государственности….

— Не знала я, что ты такой, Изо, рассуждаешь как пятиклассник, – заметно задёргалась она.

— Да…? А ты как второгодница, ничего не смыслящая о демографии и этих, как его, политических мотивах. Вон динозавры плодились, да плодились, пока не изменились и в лице, и в натуре…. Одним словом, во всех падежах. Ты поняла? – Он чуть нервной рукой, куда поступила уже посредством кровяного обращения алкогольная процессия чуть ухватил её за горло. – Для кого рожаешь то, для родины, президента? Для себя рожаешь-то, не умея слабеньким умишком разглядеть в натуре суть своих этих, позиционных направлений своей сексапильности, тьфу, как их, ис…, инфиктивностей…. Ну тех, шо там природа, типа в самом деле возложила там на бабскую эту природу.

— Отпусти меня, – чуть не вскрикнула она.

— Да ладно, ладно, не кипятись, – словоохотливо отпустил он её шею, проглотив после чего очередную порцию терпкого напитка. – Вот ведь в самом деле, всё ведь вам прощается и трусость, и глупость, и истерия, даже безработица. Боготворят вас отчего-то…. Фу…. А отсюда и заносчивость, и злоба…. Клянусь, не видел более злобных существ чем вы.

— А, мужики, такие свиньи и козлы, что я даже говорить не хочу! – Таисия Андреевна, казалось, окончательно вспыхнула подобно синему цветку газа из бытовой конфорки на кухне.

— Да уж какое мужское коварство может сравниться с женским, – усмехнулся Изот Валерьянович.

— А, вы, вы…, – она уже захлёбывалась собственными мысленными доводами, выраженными уже не в обдуманных словесных умозаключениях, а в абсолютно прагматично-нервном слюноотделении.

— Тсс…, – словно избегающая ненужного контакта змея, прошипел он.

— Что ты мне хо… ро.. зак…уть….

— Да, тихо ты…, – ничего другого не оставалось делать, как закрыть даме ладонью рот, что собственно и сделал Бесобородов. Разумеется, та ещё какие-то мгновения трепыхалась будто ящерица под давящим прессом удава, а потом наконец-то затихала, осознав неизбежное.

А неизбежное уже обозначилось в виде нарастающих шагов, не шаркающих, не громыхающих, не крадущихся, а самых обыкновенных. Не знаю, как Вам, друзья, но по моим наблюдениям мужчина слышит лучше женщины, хотя бы оттого, что говорит значительно меньше, впрочем, иной раз это и не так, ведь в нашем соотношении Изот Валерьянович сказал куда преимущественней, чем его собеседница, да и то, оттого что заправился пятью армянскими звёздочками. Уверяю Вас, что Бесобородов почти потратил весь свой словарный запас, в то время как женский интеллект Таисии Андреевны лишь только начал набирать обороты. Самым интересным моментом в этом кратковременном диалоге было то; как мило беседовали разнополые люди между собой, будто муж и жена, впрочем, бывает и такое, да и не только…. Говорят, что л… все возрасты покорны, однако я попробую перефразировать крылатое выражение, так; для похоти и тело мёртвое пригодно. О, нет, нет-нет. Что Вы в самом деле, если бы наша история была б о некрофилии, то меня вместе с Вами, дорогие мои читатели, зрители, слушатели и просто прохожие, просто-напросто исключили бы из всех писательских кругов и это в самом лучшем случае, а в худшем, – даже страшно и придумать….

Ещё пара мгновений и в перекрестье стекольных окон, пропускающих искусственный свет ночного города, да и Луны в придачу, показалась нарастающая тень человека….

88

Надо сказать, что выглядело как впечатляюще, так и не менее зловеще. Таисия Андреевна втянула голову в плечи, подобно черепахе; – получалось плохо, зажмуренные глаза также не отгоняли нахлынувший на неё внезапный страх. К счастью теперь её рот не нужно было зажимать ладонью, поэтому именно ею Изот Валерьянович перехватил свою не сохнущую никак флягу и сделал из неё пару внушительных глотков.

— Забирает не на шутку, что в пору было бы обратиться к туалетным церемониям, – еле слышно перебрал он губами предложение по слогам. Вы верно уже заметили, как стала меняться форма изложения мыслей вслух для мастера гробовых дел второго класса. Что это; под воздействием страха или алкоголя…? Выберите любое и не ошибётесь. Лично я думаю, что подобное превращение случилось в совокупности этих двух критериев для подобной ситуационности, впрочем, как я уже признался, что не верю в психоанализ, но лишь в физику процессов, точнее в нео-физику – новую, глобально обоснованную, фундаментально закреплённую на основах эфиродинамики.

— Изо, я тоже чувствую позывы внизу живота, – жалобно скуля, призналась и она, напрочь перечеркнув мои возможные физико-философские измышления в этот момент, так может быть и слава Богу. Хотя смотрите, друзья, как общая беда объединила эти два враждующих лагеря, какие готовы были вцепиться друг другу в глотку ещё мгновенье назад. Так скажите мне, разве это не физика био-хими-эфирно-природных процессов, основанных на вынужденном симбиозе…? Быть может статься, наши семеро не так уж и злобны, как мы почитаем их, и также вносят свою лепту в развитие той или иной формы жизни, ли даже Смерти, что лишний раз убеждает меня в том, что нет в мироздании ни добра, ни зла, а всё это лишь суть вещей, страницы одного и того же Вселенского уравнения.

А если мы с Вами не понимаем следующую страницу, или уже давным-давно перешли предыдущую, то нужно просто найти решение здесь: либо спуститься на позицию ниже или перейти на грядущий уровень…. Дело за Вами, мои драгоценные друзья.

Итак, тень медленно поползла по потолку, всё наращивая свои габариты. Пробегающие по ней огни фар проезжающих четырёхколёсных коней, даже двухколёсных, никоим образом не утомляли движущийся чёрный силуэт на стенах частного (нет, хотя, пусть будет именно так: приватного) морга. Игра света и теней теперь явно и нарочно трепала нервные и не только, окончания наших псевдо-разведчиков.

Пауза уже давно перевалила за десять тактов и по сути, и по логике жанра должна, нет, просто обязана была наступить развязка. Вот, собственно и она…. Тень почти и зловеще растворилась в сумеречном мраке, ещё мгновение; – и свет яркий и ослепительный ворвался в периметр помещения, разумеется после щелчка выключателя, ли включателя, кому как будет удобней. Наш доблестно-разведывательный и всё ещё разнополый дуэт зажмурился на миг, а уже в следующий всё просто закончилось. Это был вовсе не кошмар, сошедший со страниц очередного романа Стивена Кинга, или проглоченная свежая звёздочка армянского….

Надобно чуть внести здесь ясность, друзья. Дело в том, что люди в городе «Ч» рождались, а тем более умирали практически каждый день, не взирая на праздники, и соответственно выходные. Город рос и расширялся, поэтому одному моргу было не под силу справиться с обозначенной задачей. В связи с этим мэрия города «Ч» своей местной властью и издала подобную директиву, согласно которой частные конторы вроде «Харона» должны своеобразным образом дежурить по городу.

Разумеется, в составе оперативно-следственной группы круглосуточно и естественно стоял на часах судмедэксперт, а забота для Стерха в «Хароне» ночью была простой и обычной. Предумышленно приспособленная автомашина для подобных целей и двое специально обученных парней привозили труп с соответствующими сопроводительными документами, а остальное дело просто было пустяшное: надо лишь было заполнить соответствующие графы в журнале приёма-выдачи трупов. А если ранее находилась работа по реставрации тела какого-нибудь гражданина, ли гражданки, скажем, после автокатастрофы, то дежурный приёмщик не сидел и ночью сложа руки. Если такового труда не было, то телевизор, DVD, компьютер не возбранялись. В «Хароне» платили исключительно сдельно, что в общем-то устраивало всех. Впрочем, нередко за ночь поступало и до пяти трупов. Не знаю, как у Вас в городе с этой бедой, но в городе «Ч» городской морг не был вместителен для возложенных на него жизненных, а рвано и смертных перспектив….

Именно поэтому сегодня в приёмной находился наш прославленный герой. Илья Ильич Гробовой (вот ведь как фамилия соответствует) – генеральный, а по совместимости и коммерческий директор «Харона» за эти полгода уже доверял Стерху, знал, что свои цистерны с алкоголем старый спецназовец выпил до дна и теперь добросовестно, и с полной ответственностью относится к своим обязанностям. Согласно директиве мэрии за номером №…, простите не помню, дежурный приёмщик обязан был быть на месте не позднее двенадцати часов ночи. Стерх всегда приходил за двадцать-тридцать минут раньше, это была привычка, выработанная годами, как и у Штирлица. Кстати возьмите и Вы её на вооружение: куда проще лечь спать на полчаса раньше, вследствие чего прибыть своевременно на работу, службу или где Вы там прозябаете основное время. Услышите сплетни, как-нибудь в курилке: кто умудрился «влететь» из Ваших коллег где-нибудь, с кем-нибудь за ночь…, а затем уже подготовленными можете смело дуть на оперативку. И не надо гнать на дороге, маневрируя по тротуарным бордюрам, с целью обмануть автомобильную пробку, создавая при этом аварийные ситуации. А всё ради чего…, чтобы поспать на двадцать минут больше? Согласитесь, полный вздор….

Вот и сейчас, наш герой, сняв объект с пульта вневедомственной охраны, щёлкнул электрическим чайником и включил в дежурном помещении телевизор. До полночи оставалось ещё почти двадцать пять минут…. Растворимый цикорий с женьшенем приятно обжог его внутренности уже с первым глотком. Ему и в голову не пришло, что двое диверсантов из его же конторы прячутся в нескольких метрах от него за выставочными гробами (самое подобающее место для подобной цели), чтобы уличить его, нет не в каком-нибудь преступлении, а в чёрной магии, Вуду, шаманстве, ли в причудливом колдовстве, наконец. Кто бы мог подумать, что взрослые люди могли решиться на подобное мероприятие, да ещё и в канун праздника всех трудящихся.

Всё было обыденно и привычно Стерху за эти полгода. Полночь ещё не прогремела курантами, пусть и не новогодними, а наш герой уже знал, что двое молодых, но уже безжизненных тела ждут его участия, а привезут их около трёх часов ночи. Вот Вам и ещё одно наглядное преимущество приходить на работу за полчаса раньше….

Всем известно, что ночью не худо бы подкрепиться, а Стерх не страдал обратной связью желудка с этим миром при виде разлагающего тела. Но и переедать ночью, пусть и на работе, вовсе не стоит. Хотя, переедать вообще ни к чему. Думаю, два тонких бутерброда с сыром и просвечивающими на свету колечками колбаски в самый раз для ночи и до утра.

Немного отдохнув после лёгкого перекуса, наш герой, вооружившись респиратором и иными специальными приспособлениями для общения с умершими поспешил в мертвецкую….

***

Это была молодая девушка двадцати семи лет. Не стану вдаваться в анатомические подробности, но какие-то подонки проломили ей череп, это было ясно из копии заключения патологоанатома. Конечно там ещё было много чего понаписано, но не применимо к этим страницам, поэтому пропустим это следственное интермеццо; – можете додумать Сами, если конечно же захотите. Стерх, тяжело вздохнув, взглянул на фото ещё живой…. Девушку звали довольно странно и противоестественно для Российской федерации. Не Таня, ни Аня, на худой конец, Алиса, – её звали Танни. Трудно было представить, что подвигло родителей к столь вычурному имени, но звучало красиво и достаточно эффектно, да и не только на слуху. Стерх ещё битую минуту разбирал имя, отсоединяя корень от суффикса, перекидывая его с окончанием, но лучше выразиться уже, как выяснилось, было нельзя.

Последний тяжёлый вздох, и он принялся за работу, расположив фотографию умершей на специальной подставке…. Достичь абсолютного сходства от мёртвого тела с живой фотографией практически невозможно, но не хоронить же родственникам её в закрытом гробу. Именно поэтому Стерх с вектором движения скульптора, иль художника принялся за работу.

Он всегда говорил с работой, пусть и не вслух, но мысленно: когда устанавливал взрывчатку; то с таймером, то с детонатором, нежно гладил АКС по крышке ствольной коробке, когда чистил эту штурмовую винтовку после боя, приговаривая, словно зачаровывая её, дабы та не подвела в бою…. Будь это компьютер, телевизор или простая тумбочка на конвейерной сборке. Живо не только одушевлённое…, хотя, нет неодушевлённых предметов, есть лишь объекты с загрязнённой информационностью, – всё остальное вздор…. Одни могут перемещаться в пространстве лишь на короткие расстояния, другие на большие, иные лишь живут во времени, но нулевой элемент – око Бога присутствует во всём и во всех. Вот и сейчас:

— Кто ж так тебя, милая? – спросил он вслух, будучи абсолютно уверен, что в мертвецкой и в близлежащих помещениях никого нет.

— Тяжко мне? – отозвалось в его голове погибшее тело.

Сразу же спешусь с небесной кареты высокой литературы завтрашнего поколения, друзья, дабы кони поэтических форм не проломили бы твердь земную. Признаюсь, мне до сих пор недоступна логика понимания динамики Тёмных полей, скорости и направленности их движения, взаимодействующих с этим материальным проявлением частиц сопряжения. Я никак не могу приблизиться к уравнению АБСОЛЮТА, хотя и знаю его конечность…. А в данном случае можете попробовать и Сами: сосредоточьтесь, сфокусируйтесь на предмете, любое тело ещё хранит остаточную информационность о своём присутствие в этом мире. И чем искреннее Вы к предмету, тем ближе к истинной его природе. Помните, что окончательный реверс волнового потока завершится по истечению сорока суток, и тогда разложившаяся материя окажется лишь производственным материалом – сырьём…. «Для кого»? – спросите Вы, ну хотя бы для колонии могильных червей, а посему в моём понимании лучше кремировать тело, дабы более не возвращаться в уже пройдённую среду существования для биологических форм и их возможностей. Правда, не всегда отсутствие иль присутствие всяческих активов при жизни даёт освобождение при Смерти от обязанностей, взятых во время материального функционирования.

Что же, изложить тут всё концептуально не позволяет мне:

— во-первых выбранный способ литературного повествования,

— во-вторых собственное невежество при содействии сил Божественных с непосредственной средой обитания биологических образований. В данном контексте я не боюсь этого слова – «невежество», ибо все мы невежды в этом мире, друзья. Уж если кто из профессорско-академического высокогорья и решится опровергнуть этот постулат, то мои, на первый взгляд, дурные и самые сумасшедшие вопросы всегда к их услугам. И не пугайтесь Вы так, эти задачи никоим образом не гармонируют с глупостью человеческой…. Вы всё же хотите примера…? Ну так извольте:

— Отчего заряженный отрицательно электрон не падает на положительно сформированное ядро?

— с каким периодом планетарно-временной орбиты этот самый электрон выходит за пределы атома и становится положительно заряженным ионом? Кулоновский потенциал не выдерживает никакой критики.

— в сказанном выше. С какай периодичностью смены полюсов Земля начинает отклоняться от своей орбиты по эллипсу от Солнца? А посему, через сколько циклов голубая планета превратится в звезду, хотя бы в жёлтый карлик и подобно Солнцу станет положительным ионом на планетарном уровне? Вы считаете, что я не прав? Докажите мне обратное, мои исследования, например, говорят мне именно о таком исходе сути всех вещей…. И что за силы стоят за всем этим, не Хаоса ли, или может статься Вселенская Организованность…?

— Отчего так происходит, господа всезнающие?

— Верно ли испражнение фантастически-фатального, философско-теоретического умозаключения о темпоральном поле? Уже, по-моему, ни для кого не секрет, что Время не есть вращающийся момент планеты. О линейности и радиальности времени я тоже готов поспорить…. А многообразие геометрических форм вселенской пространственности, включая Римана и Лобачевского…. Постоянно, практически думаю об этом и куда чаще, нежели совокупиться с какой-либо самкой…. Да, и что есть это по сравнению с самкой, пусть и человека…?

Мы думаем об Истине, стремимся к Ней, желаем Её. Но истина переменчива: для большинства сейчас эта истина – способ наживы, отчасти грязный и пошлый. А профессора и академики для нас сейчас не более, чем шарлатаны из облачности седьмой главы настоящего повествования…. Не дремлют бесы интеграла Вселенной, а! мои драгоценные читатели, зрители, слушатели и конечно же просто прохожие…?

Сказать по чести, мои вопросы уже давным-давно перевешивают ответы в геометрической прогрессии для современной науки. Думается, нет смысла продолжать дальше…. «Нет»! – кто-то выразился из зала…. Продолжая продолжай, ибо это самое главное: кто-тот из наших читателей, зрителей, слушателей, ли просто прохожих сделает то, что не удалось нам, именно окажется умнее, чем мы все вместе взятые…. Не знаю, как Вы, но я этому безумно рад, и пусть этот кто-то сделает то, что не под силу нам здесь и сейчас, пусть он пройдёт по нашей тропе к Истине и продвинется дальше, гораздо дальше, чем мы с Вами…. Я буду счастлив, ибо это и есть истинное свершение замысла Божьего….

Сколько надобно было ждать И. С. Баху пока Мендельсон не привёл во временной порядок его композиционные мысли и способы их изложения…? Приводить ли далее примеры «способства» истории…? Лишь на мгновение прищурим левый глаз, не более…. Пусть большего и не потребуется, ведь только Истина знает промысел с Небес…. А что сделали Вы…? Может, всего лишь уподобились мухе, дабы не выродиться. Думаете, что жизненный статус определятся денежной эквивалентностью? Ошибаетесь…. Уж Вас точно не запомнят потомки, ежели Вы упадёте в сети для умозаключения летающей назойливости. Обернитесь назад и отдайте себе отчёт, что Вы сделали в этой жизни…? Воспроизвели себе подобных; – не велика заслуга пред действующим многообразием…?

Мыслительный процесс любого индивидуума меняется сразу же после Смерти. Способность к анализу окружающейся действительности начинает тут же противоречить привычному восприятию, фундаментально основанному на органах чувств. Сколько живёт ещё мозг в состоянии кислородного голодания, разумеется, если он не повреждён достаточным образом путём какого-либо механического воздействия…? Мнения снова разделись: девять, тринадцать, четырнадцать минут? Для этой девочки, точнее её трупа это умозаключение совершенно бесполезно, или же нет? Разложение тела очевидно под тлетворными испарениями гниющей плоти, пусть и в холодильнике морга; – обоснованное свидетельство, что реверс первичного волнового потока идёт полным ходом, а уже во вторичный вмешается похоронная процессия земельного погребения в виде могильных червей и прочего защитного механизма планеты и очевидности загадок для вновь народившихся историков. Именно они уже будут вправе не требовать у родственников разрешения на эксгумацию останков, дабы установить исторический момент ушедшего времени.

Парадоксы времени имеют свои грани и собственные законы, о которых нынешнему человеку ничего не известно, ведь он так озабочен своим чревоугодием, где за остальными семерыми дело не станет. Для нынешнего представителя человекообразного существует лишь один бог – деньги, и учится он не для Истины, а для поклонения этому богу…. Какая скука: Всё что будет уже было. Жить для того, чтобы есть и воспроизводиться – философия мух…. В этом и есть главное, что это главное и определяет самое главное. «Тавтология», – возразит мне сейчас искушённый читатель. О, не спеши, мой друг, с поверхностными выводами, обвиняя в этом риторику, ибо линейное высказывание не всякий раз оказывается таковым. Рыба, хватающая наживку на поверхности, мелковата оттого, что глупа и не успевает вырасти, коль скоро попадается на крючок рыбака, но может быть она умна, коль скоро осознает, что будет выброшена сытой обратно, поскольку мелковата? Чем глубже Истина, тем и рыба крупней, а чем она крупнее, тем более опыта в ней, ибо живёт она дольше и знает побольше, пусть и не пряная на вкус…???

Ничего не поделаешь, коряво выруливая по закоулкам писательских заборов, я ввёл в повествование эту литературную форму на радиально-трёхмерной проекционности обозначенных директив. Но именно так рассуждал сейчас наш герой, в процессе подобной мыслительности погрузившись в свою работу, какую и оценят в недалёком будущем денежной эквивалентностью. Приятно бывает так, друзья, стоять где-нибудь за станком и философствовать, особенно вслух, ли как Стерх, рассказывать о своих умозаключениях умершему ещё вчера телу:

— Что, что ты сказала? – отозвался он к шепчущему призыву умершей. – Я не расслышал.

— И…, не..ант…, – чудилось ему.

— Что, слушаю, слушаю тебя.

— И дилетант способен победить мастера в открытом поединке, если этот мастер – дилетант в том, в чём дилетант – мастер….

Снова ли тавтология, иль может мудрость человеческая…? К несчастью осознать, а тем более понять мысленность или же бессмысленность компромиссного инварианта между этим миром и тем, Стерху узнать не посчастливилось; – довольно сильный удар по голове оборвал в нём не только поток творческого поиска, но и всяческого контроля над бренным телом. Выскочила ли душа из него на сей раз?

Не знает ведь никто, что происходит в межфазовых переходах сна к действительности, да и для человека тоже…, именно так: никто не уверен, что есть результативность для яви восприятия того, кто бессознателен на данном этапе временно-пространственной координаты, относительно этой реальности. Будучи в покое, не осознавая ограниченность окружающей действительности, испытуемый может оказаться и за её пределами….

89

Спорить об эволюции, иль инволюции земных организмов, так и о всей Вселенной, – равно и не совсем материальной, можно пусть и не бесконечно, но относительно долго, что для многочисленности обывательско-животных теорий покажется бесполезной тратой мыслительных усилий, для каких нам впору бы согласиться в этом мире, где бог – деньги….

Так верно ли утверждение, что мы именно то, что едим…? Мы едим скот и незаметно для себя превращаемся в оное; – лишь подобие с Небес, следовательно, все страдаем каннибализмом, ибо едим подобных себе, какие деградировали на протяжении жизненных циклов…? Ну, скажем, в элитно-японском ресторане вам подадут какое-нибудь экзотическое блюдо из животного и напишут в меню, что его звали…, например, Яшка, который обладал смиренным нравом, выражал учтивость к таким, ли эдаким растительным культурам. Разумеется, написать можно всё, что угодно, но не всему же надобно верить, а в нашей жизни вообще приходиться идти на риск всякий раз, когда отправляешься в магазин, а тем более на рынок…. Спешу утешить мясоедов хотя бы тем, что сам не являюсь вегетарианцем. Уж если следовать единой теории поля, то, срезая с куста огурец, ли помидор, выкапывая картофель из его среды…, мы совершаем такое же убийство, равно, как если бы в загоне зарезали поросёнка. Конечно же войны и прочие её испражнения не лучший способ для регуляции численности тех или иных особей на планете. Я надеюсь, друзья, Вы не считаете, что вышли из этой пищевой цепи, пусть и поглощаете лишь растительную пищу, ведь разница лишь в том, что растение движется обособленно для пространственного, но аналогично окружающему, лишь временно. Если Вы мыслите и добрались со мной до этих страниц, мои добрые друзья, то согласитесь: у всякого свой путь, для отражённых свет, я для потухших муть….

Конечно важно то, что мы едим,

Но плоть для плоти мы употребим

В иную, может быть, стезю,

Солгав, как я тебя люблю….

Контузия, пусть и незначительная, та самая, которая нежданно-негаданно выключила сознание биологического индивидуума на короткий период времени…. Возможно ли в этом случае провести некоторую аналогию со сном в этой форме бессознательности организма? Мы не в состоянии запомнить все свои сны, а тут ещё и эта напасть, контузия; – активность мозга может быть очень и даже чрезвычайно непредсказуемой. Ну, так вот….

90

Случилось это…, нет не здесь, в тридесятом государстве, далёкого заокеано-космического королевства во времена многолетней войны между феминистически настроенными амазонками и, как казалось им, инфантильными, бестолковыми, конечно же вырождающимися особями мужеского пола…. Надобно обмолвиться здесь сразу, что боевые действия велись по всем тактически-стратегическим правилам военного искусства. Однако, как известно, рано или поздно войска выдыхаются, опять же надобно подтянуть резервы, боеприпасы, провизию, закрепиться на позициях, наконец….

Я не мог не помочь Стерху в этот непростой момент его жизни:

— Нет, нет, нет – доказывал я своему другу. – Уверяю тебя, при таком разбросе боевых подразделений просто необходима перегруппировка соединений, достаточно взглянуть на карту.

— Э, не спеши, – охотно не соглашался он. – Ты посмотри на численность резерва противника, опять же находится он на выгодной позиции. Если учесть рельеф местности и не дать конкуренту достаточного времени для оборонных мероприятий и ударить сходу по отходящим силам, а затем ввести в бой превосходящий в численности резерв, то окончательная победа гарантирована.

— Но какой ценой? – не уступал я.

— Какой ценой, – противился он. – Итак плодятся год от года, эти двуногие, – Стерх чуть было не высказался в трёхмерно-пространственном величии русского-матерного. И то верно, ведь его можно было понять, хотя бы оттолкнувшись от его последнего контакта с…, язык не поворачивается, Олимпиадой Юлиановной. Впрочем, у меня было ещё хуже, а предательство среди прекрасного пола не реже, чем у их враждующего лагеря. Другое дело, что диалектическая система была настроена законодательным потенциометром так, что слабый пол являлся самым слабым, когда надобно было бы нести ответственность и становился сильным, как только угроза этой самой ответственности исчезала….

Что есть, в конце концов, эта целеустремлённая, так называемая сильная женщина? Не хотел бы я оказаться на месте её детей, упаси Бог, противоположного пола…. Сказать по чести, меня чаша сия не миновала…. Всё это было лишь верхушкой айсберга регернации, базирующейся на фундаментальности скрытой формы садизма. Мне стоило немало сил, чтобы не пойти по пути наименьшего сопротивления и не поменять пол, как некогда нашему недавнему герою…. В случае опасности псевдо-сильная особа тут же обозначит свои пухленькие губки развращающим цветом зовущей к интиму помады и украсит личную полуобнажённую плоть какой-нибудь белой и пушистой шкуркой из разряда дорогостоящих овечек, купленных на ваши же денежки, доверчивые женишки, и….

Сила женщины в её слабости – это аксиома, выведенная мной постулатом ещё до полового созревания….

Рассуждать о низменности женщины можно до определённых краёв геометрического многообразия сверхновых геометрий, но ведь это будет нечестно, мои дорогие читатели, зрители, слушатели или просто прохожие, стоит остановиться в повествовании и на мужской подлости.

Ох, уж эти волосатые, вечно неугомонные и в то же время инфантильные особи, то и дело точащие лезвия своих коньков для…, наверное, для хоккея, ибо так проще всего сделать вираж налево, дабы уклониться от своих семейных обязательств. Что и скрывать, мужчина отклоняется от выбранного марафона длиною в жизнь для отдыха от рутины, в какую его затянула женщина; – глупец, он наивно полагает, что следующая потребует от него нечто иное, ли вовсе ничего взамен…, ну Вы понимаете…. К счастью или же несчастью, женщина не станет точить лезвия своих коньков, чтобы свернуть налево, она сделает это коряво и не эстетично, даже не гигиенично и не ради удовольствия, а напрямую, используя тысяча и одно оправдание, например, ради того, чтобы отомстить нерадивому до семейной жизни мужу.

Ах, простите, милые дамы, я верно, вспомнив несвоевременно о своих обидах, должно быть, слишком скоро позабыл о ваших…. Прошу простить меня…. Конечно же мужчина в стиле недоразвитой второй «X» хромосомы сподобился употреблять ненормативную лексику. Склонный к «налеву» он становится неспособным повернуть направо. Вы должно быть думаете, что в «направе» что-то изменится к лучшему…?

В таком «образии..и» ошибаетесь и Вы, а храпеть и испускать шептуны под одеяло не слишком уж обидная директива для хвастливо-биологического материала, который и отличается от Вашей, лишь скорбной способностью – воспроизводить на свет биоматериал посредством секреции интимных желёз, незаслуженный полёт воссоздаваемых пуль которых, иногда попадающих в цель….

Но вот начался новый инкубатор в девственной, понадеемся, структуре анатомического лона….

Тотчас в меня посыпались не только ругательства и угрозы со стороны псевдо- …, хотя, судя по побоям, может, и сильного пола. Стойте, стойте, не так старательно….

Задержка, задержкой…, однако, не стоит забывать о системе Тёмных полей…. Пока плод не займёт очередную позицию нулевого фильтра, то ни о каком убийстве в случае аборта и не состоит беспокоиться, по моим подсчётам, это…. И снова Боги взглянули на меня, недоброжелательно покачав головой. Что ж, пусть в этом обозначатся…, хотя бы отчасти, астрологи, ведь, если честно, то я до сих пор так и не понял, как движется…, лишь самый малый фрагмент Тёмного поля; – его даже Боги не смогли определить для логического многообразия Вселенской динамики Эфирного великолепия…. Надобно бы поспешить к этому решению. Да, я бы и не против, лишь…. Скажу почести, да и по секрету – месяц, – четыре недели железно…. Как-то на кафедре одна из абитуриенток поинтересовалась: «До задержки, профессор, или же после»? «До её возникновения», – ответил, не задумываясь, я давно уже выстраданным анекдотом. Хотя, неплохо бы иной раз спросить у дурака мудрости, а у мудреца поучиться глупости, ведь и то, и другое не противится жизни.

И снова точка иль запятая, это ведь тоже задержки времени в повествовании, словно резистор в давно выцветшей, неработающей плате умершего вчера радиолюбителя. Скучно, девочки и мальчики, мы больше всего преуспели в жизни, нет не в убийстве себе подобных, а в отличительной черте для всего человечества; более всего мы любим поносить друг друга, особенно если этот другой противоположного с нами пола, ведь мы совершенно удачливо прощаем себе свои грехопадения, отчётливо выделяя на этом фоне провинности других. И этот алгоритм срабатывает независимо от нашей гендерности: ужели Вы думаете, что мужчины сплетничают меньше женщин, а те в свою очередь слабее первых…? Впрочем, заблуждение – конёк человечества, да и Альфред Нобель ужаснулся бы, узнав за что и кому дают учреждённую им премию…. К счастью её пока не присуждают каким–нибудь светским львицам за дискредитацию того или иного пиар-менеджера. Ну, согласитесь, интересно было бы узнать выдал бы свою премию тот самый изобретатель динамита Александру Сергеевичу Пушкину или нет, как Вы считаете, разумеется, если бы это было исторически состоятельно…?

И снова Вы правы, мои драгоценные друзья: мужчины и женщины, девчонки или же мальчишки, дедушки ли наоборот, бабушки, я снова отклонился от нити рассказа. Но не из-за того, что пытаюсь набить ваши мыслительные процессы философской ватой, уж коль скоро мои герои ускоряют Ваш метаболизм, то лучшей награды для меня бесхитростно не существует….

Просто не знаю, как начать, с какого, так сказать, войти с выхода. Ай, наплевать, пусть некоторые вопросы так и не расстанутся с ответами, но без решения….

91

Мы все рабы Бога, но для нас имя Бога – Истина, для обывателей – деньги.

Итак, в тридесятом государстве, далёкого заокеано-космического королевства во времена многолетней войны между феминистически настроенными амазонками и, как казалось им, инфантильно-бестолковыми, конечно же, вырождающимися особями мужеского пола жила-была многолетняя война….

Как выяснилось, на данной временно-искривлённой амплитуде темпорального поля, когда Стерх потерял сознание от удара тупым металлическим предметом по голове, пусть и не совсем тяжёлым, разнополые особи находились в состоянии враждебности на протяжении трёх, а может быть даже и трёх с половиной периодов от одного цикла. Если это взять на манер Земли, то период составляет примерно – 98, 72 года. Период делится на промежутки, ничего не имеющие с вращением планеты, а сходны с изменённым движением хронона из одного атома в другой…. Думаю, физики и продвинутые пользователи жизни меня поймут. Но любая война имеет право на отдых, но не на расслабление….

Конечно, конечно, я также, как и Вы задал этот вопрос Богам сразу же…. Именно поэтому буду честен и с Вами, мои неутомимые читатели, зрители, слушатели, ли просто прохожие. НЕ знаю, как они там размножались, пополняя свои армии новыми бойцами, вегетативно ли, а может и посредством иного агамогенеза…. Но у девочек с рождения воспитывалась ненависть к врагу – мальчикам, у последних аналогичным образом проходили первые уроки жизни.

Послушайте, Вам ничего это не напоминает: крестовые походы, антисемитизм, неонацизм, расизм, наконец. Вот Вам и непримиримость к противоположную полу – Duritiem sexus, пусть и перевести это с латыни возможно, как жёсткие отношения между полами…. Поскольку ничего более разумного мне в голову не пришло, так и будем называть эти, так называемые взаимоотношения. Прошу отнестись к этому со всей серьёзностью и не портить в дальнейшем мне литературные показатели.

Уф, кол скоро разобрался с фундаментальностью войны. Как Вы до сих пор думаете, что не взяли это в толк…? Первооснова всех войн относительно примитивна, оттого что однообразна, а здесь…. «Мужчина – это такая сволочь, хуже которого может быть только женщина», – выражусь давно проверенной фразой.

Разумеется, во всём виновата противоположность восприятия мозга, это уж через чур свойственное умозаключение для гендерно-биологических особей. Хотя, и те, и другие с репродуктивной особенностью организма не слишком то уж и ушли друг от друга в своём развитии. Вы не говорите мне тут об андрогинах, ибо это ветвь пассивно-заблудившегося момента для половой принадлежности слаборазвитого социума, не способного примириться с издержками того или иного несовершенного в биологическом смысле эксперимента.

Да она даже не в состоянии осмыслить, что творит…. Уже ли не так глупость, воздвигнутая в геометрически-эфирные периметры мудрости, вершит свою непоправимость судьбоносного момента…?

Вы верно устали сейчас от риторической экзекуции невоздержанной тавтологии, а верно ли это…? Может, следует прочесть выделенные строки и во второй раз, разделив слога в цифровой последовательности для стереометрии…. Вы конечно же сможете…, отнеситесь же к ним безжалостно, не уповая на зачахшую сердобольность…. Возможно и Вам раскроет Истина свои белоснежные крылья.

Что же, отдых был просто необходим и тем, и этим: для одних перегруппировка войск, для других приступ к оборонительным мероприятиям, – между прочем одно из самых непростых видов боя. Что и объяснять, выдохлись все за почти век боевых действий, но о мирных переговорах не думал никто, вот и сейчас….

Это было просто, непринуждённо и по-военному:

— Олеко, – это был прекрасно сложенный парень, с упругими прямоугольниками аллигатора мускулами, уложенными в рельефном прессе. Его ярко-выраженные мышцы выпирали вены под кожный покров и своей пульсацией могли бы покорить сердце какой-нибудь красавицы из вражеского стана, но об этом чуть позже, а пока его сине-перламутровые глаза отражали лишь взгляд Богов. Удачно-посаженная на плечах голова и воинственно выступающие скулы, да слегка преломлённый нос лишь подчёркивали приоритетный образ выходцев из дальних миров для примитивного очеловечивания….

— Слушаю, коммандер, – отозвался Олеко на брифинге нового задания.

Ба, ба!!! Я так и не назвал эти две противоборствующие силы…. У, назовём мужчин мизогинами (др.-греч. μῖσος – ненависть и γυνή – женщина), а феминистически настроенных амазонок конечно же мизандриями (др.-греч. μισανδρία, от μισέω «ненавижу» и ἀνήρ «мужчина»).

Разумеется, мизандрии безоговорочно полагали, что мужчины их всячески унижают, ущемляют в правах до такой степени, что впору было взяться за оружие и в бою доказывать свою независимость и биологическую полноценность этим волосато-грубым чудовищам; вечно разбрасывающим где ни попадя свои носки, рубашки и галстуки. Тем, кто никогда не опускает крышку унитаза, постоянно треплется о своём бестолковом футболе и как когда-то он жестоко сражался на арамейской службе. А ещё эти пошлые, примитивные анекдоты о блондинках, – наверное, чтобы пусть и виртуально поднять свой статус бестолкового, грязного, отвратительно пахнувшего мужлана, какой в случае чего всегда находит один и тот же предлог: а вот моя мама…. Однако в душе, пусть даже и глубоко быть слабой, женственной, желанной так хотелось…. Вот Вам и парадокс фрагмента Тёмного поля, приводящего индивидуум к инверсионному восприятию действительности.

Впрочем, с мизогинами дела обстояли в равной степени также плачевно: они скакали, как кенгуру, от стерв к синим чулкам, от серых мышей к центрам вселенной, спотыкались на мамочках, разбивая свои чувства о черепную коробку, нередко об свою. Бросались в объятия снежных королев, затем приползали к мимозам, после чего круг замыкался, и они, исчерпав себя, становились неинтересны более никому из представленных типажей женской натуральности… А что касается исключений из правил равно для первых, как и для вторых; то они одни на миллион….

Ах, чёрт, я снова тут разболтался с Вами, мои добрые друзья, а брифинг мы с честью «проимпульсировали» в мысленных аберрациях философских потуг. Хотя, как бы там ни было, военная наука, равно как и присяга, всякий раз предупреждает нас о том, как важно правильно хранить и главное не разбалтывать военную тайну, что в конечном итоге мы и продемонстрировали с Вами, мои добрые дамы и господа….

92

Включите свой компьютер, откройте любой браузер и увидите, как пошлость и невежество людские заискрятся, завальсируют, заскачут по вашим пикселям монитора, норовя так иль эдак соскользнуть к Вам в душу и укрыться там от безденежного зноя, неудачливого дождя, непредвиденной грозы и незаслуженного реверанса, как нам зачастую кажется, судьбы.

К счастью…, может к сожалению…, нет-нет, конечно же к счастью наш герой Олеко (попрошу не путать, друзья, с Пушкинским Алеко из поэмы «Цыгане», ну и соответственно с первой оперой Серёжи Рахманинова, хотя бы оттого, что с глубочайшей душевной теплотой отношусь к этим двум, великим…) двигается по означенной задаче, согласно брифингу.

Итак, погода торопила свои восторженные запахи, испускаемые влажной росой с цветков и листьев девственной природы. Какая непреодолимая удача, война убивала солдат как с одной стороны, так и с другой, однако сохраняла тут множественные природные ресурсы, способствовала развитию, даже эволюции: как флоры, так и фауны планеты, и конечно же двигала технический прогресс. Ведь далеко не всем известно, что те многие дары цивилизации, какими довольствуется теперь человек, плод военной промышленности, и ещё быстро меняющийся генофонд, находящийся в стабильности популяции, ограниченность временно-пространственного, физического векторов, направленных на нецелевое использование всевозможных ресурсов планеты, – всё это дети войны.

Война – не похоть старая для светских жриц любви, иль толсто-задних кошельков, отмытых на крови.

Он ступал почти неслышно, лишь хрупкий, ветхий хлыст, был для него слегка игрив, но в целом и не быстр. Экипировка Олеко также не испытывала на себе неподъёмной тяжести. Маскхалат был крепок и лёгок одновременно для воспроизводимых с ним всевозможных манипуляций, разгрузка конечно же чуть твёрже, но её упругий скелет невероятным образом облегчал переносимый груз. Ну и в довершении всего этого, основное и вспомогательное оружие. Надобно обмолвиться сейчас, что всё снаряжение было несравнимо с привычным нам на Земле, да и флора с фауной разительно отличались от обитания человечества. Стоит ли обращать на это внимание, коль скоро всевозможные фантасты уже давно поработили фантазийную экстраполяцию любого читателя?

Лично мне на данном этапе нашей истории было не понятно другое: Отчего Олеко шёл один по этому инопланетному, диковинному лесу тридесятого королевства близ подобного Солнцу жёлтого карлика, ведь даже эта чёртова гравитация была сродни с земной? На разведвыход всё это походило уныло и даже нефундаментально, и что-то мне сейчас подсказывало, что мы об этом так и не узнаем. Впрочем, друзья, мы будем и в дальнейшем придерживаться старому испытанному и, я надеюсь, первому правилу писателя. Как Вы уже не помните…? Не стоит торопить события повествования, ибо они поторопятся сами и без нашего участия, когда в этом возникнет крайняя необходимость. Не так ли некогда былые мудрецы, для нас такие как отцы…, поговаривали: «Можешь не писать, – не пиши»! Думаю, они были правы: Конец приходит ко всему,

И к жизни, даже и к отваге,

Но в туалете ни к чему

Творить исходным на папирусной бумаге. (я просто вижу, как растёт наш рифмоплёт, даже я бы сказал рифмополёт, Тимур Игнатьевич Нехорошев).

Отчего же нет, подождём его новых перлов, а пока согласимся с искромётностью сказанного: творить исходным организма в сортире на туалетной бумаге ещё куда не шло, но на папирусе, – это уже кощунство, так не будем же и мы уподобляться, друзья, бумагомарателям, надеюсь, Вы будете солидарны со мной на данном условии истории….

А, что же наш Олеко…? В ангельском одиночестве, ступая кроткой поступью исправного лазутчика, он приблизился к тому месту, где система глобального позиционирования, инопланетный GPS, возвестили нашему новому персонажу о возникшем препятствии в виде заболоченного участка местности. Навигатор уже сообщил на микротелефонную гарнитуру Олеко, что время приступило к той фазе выполнения географических поправок, когда иная, даже самая неподвижная оплошность в навигации способна обратиться цепью фатальных, необратимых стечений обстоятельств, готовых привести всё ещё функциональное тело в информационную единицу отражения Темных полей….

Э…, эх, разведка, разведка, всякий раз с уважением упрекал я эти нейронные составляющие войны – немногочисленные подразделения, разумеется, как с этой и соответственно неприятельской стороны, ибо недооценить противника, значит уже проиграть ему на пятьдесят процентов.

Что уж там задумал наш Олеко…? Но, сориентировавшись на местности посредством технологий Богов, для нас, человеков, этот…, не знаю, как назвать, придурок, решил форсировать это чёрт..тово болото, к тому же своими единичными силами. Прав ли был товарищ Маяковский, утверждая, что единица – вздор, единица, – ноль? Несомненно, такую спесивую печать поэзии диктовали условия тогдашней революционной политики; увы, друзья, приоритеты для человечества не меняются, трансформируются лишь его технологии, а способы получения власти модифицируются всего лишь в рамках понятий: жизнь или смерть…. А мы лишь те, кто пытается вывести человечество за ограниченность познания. Вы верно поняли, мы – ангелы Смерти, что там птица феникс; человечество уж через чур загостилось в «проявленном». Профессора – Боги, лично я, – наблюдатель, полагаю, эксперимент не удался…. И в тот же момент, что там по уху:

— Не путай конечность эксперимента со своим восприятием такового! – разверзлись Небеса…, кто бы ещё верил здесь в Них….

— Я дала тебе жизнь! – сквозь ветер эфирных потоков нулевых биений восклицала она. – Это я дала тебе жизнь, – не унималась гордыня, ссылаясь на свои страдания за период беременности и, разумеется, муки воспроизведения на свет…, или же более низменный бес – похоть руководил ей тогда и сейчас…? – Я породила тебя, я же тебя и убью! – неслось сквозь ограниченность понимания окружающей ступени эфиродинамики…!

— Так для чего же, иль для кого рожала…?! – Большинство особей противоположного пола не радеют к подследственной экспериментальности, очевидностями к которой совокупляются начисления алиментов и аналогичность иных обязательств. Инстинктивная направленность преодолевает и боль утраты, и немощь сладкую страданий,

дабы забыть и пошлость, и тлетворность нег,

однажды в зной, иль может в нестыдливый снег….

Не знаю, как будет всё-таки правильней, но бесстыдный снег, обнажаясь над заболоченной местности, исчезал хоть и не мгновенно, но с полной ответственностью в своих действиях, что невероятным образом не способствовало передвижению нашего нового знакомца под неопределённым именем Олеко.

Он уже проклинал свой неестественный и, Боже упаси, абсолютно непрофессиональный выбор для подобно-необдуманного форсирования временной координаты, совершенно позабыв, что кратчайшее расстояние между двумя точками не всегда есть прямая, даже и в Эвклидовой геометрии….

Ничего не поделать с тем, что усталость свойственна не только одушевлённым и неодушевлённым предметам, точка отсчёта жизненной перспективы которых рождена в условиях третьей позиции от Солнца, но…. Это правило употребимо и для всего Божьего творенья, как мне думается. Разумеется, критический порог усталости у человека или же металла, ли иного материала у каждого свой, а вот пожалуйста….

Олеко не без труда выбрался на небольшой участок болотистой перспективы, норовившей так и употребить его биологическую сущность вместе со всеми потрохами, даже с естественными отходами тренированного организма в пищу. Наш новоявленный герой тяжело скинул с себя часть снаряжения и штурмовую винтовку (будем называть это чудо-оружие пока так). Признаюсь, мои дорогие друзья, только теперь я осознал в себе этого демона по имени «Похоть». Ранее я думал об этом пороке узко и примитивно, не осознавая его истинных масштабов; ну, согласитесь, любой фетиш, даже религиозной природы, есть проявление этого демона, а фетиш, как известно, есть у каждого, даже у согбенно-обречённых, приземлённо-вознесённых, молитвенно-извлечённых парадигм из священных потуг и их подобий….

Я с наслаждением разглядывал экипировку Олеко, а главное эту чудом сотворённую винтовку, пытаясь вообразить её способ производства выстрела, опять же баллистические свойства, тип автоматики…. М..м…, это просто завораживало меня, когда я понял, что никакого бездымного пороха, никаких пуль и гильз. Наше приземлённое оружие походило на примитивность копья по сравнению с этим, и я словил себя на мысли, что уже сталкивался с этим оружием. Всё же возьму на себя смелость (ключи к Смерти часть вторая, глава четвёртая, «Неудобность Выбора»).

…. - Всё просто, как на Земле; автономное питание, никаких патронов и пороха, piezo-спуск. Генератор волновых импульсов преобразует джахшатий в плазменные фрагменты, оружие фантастичное для землян, так что не ставь огонь на полную мощность, – коротко, но сумбурно объяснил ситуацию Росс. – Иначе сорвёшь банк в виде нашего погребения под обломками этого чудесного сооружения.

— Понял, понял тебя, Пол. Движение, пусть даже и такое лучше всякого бездействия.

— А, как же, лучше ничего не делать, чем делать ничего?

— Это не тот случай, Пол, и не пример для библейского смирения. – Я окинул придирчивым взглядом плазменную винтовку. Её необычность сочеталась с моей био формой: пальцы, ты помнишь, мой читатель, шесть пальцев нежно облегали рукоять, большой перст плавно ложился на piezo-спуск. Цевьё удобно скользило по левой руке, винтовка добродушно предупредила меня:

— Несанкционированный допуск, введите код разблокировки….

— Пол, а чего она?

— А, чёрт…, – участливо протянул в ответ техник. – Держи, – он протянул мне небольшую вычурную платформу величиной с ноготь.

— Что это?

— Автономный дешифратор, он дестабилизирует программы брандмауэров системы.

— И куда его? – Робко поинтересовался я, под ещё гулкой, беспорядочно-беснующейся стрельбой таких штук, одну из которых держали мои руки.

— Под крышку ствольной коробки, смотри, – Росс демонстративно показал мне, как это делается, чуть вздрогнув, под разрывающейся рядом плазменной стрельбой. – Понял?

— Вроде того, – я в точности повторил движение Росса, видимо процесс регернации полностью отпустил меня из своих объятий. Мои движения, как и вся кинематика тела, были кратки и экономичны, недосказанность вносила полное понимание в мозг. Я всегда чувствовал себя лучше на войне, нежели в мирской жизни. Необходимость обостряет разум, добавляя в восприятие действительности креативность. Если ты учился всю свою сознательную жизнь одному делу, вряд ли в критической ситуации ты воспользуешься чужим опытом и прильнёшь к тому, чему тебя не учили. Верно, что ты, так или иначе, вернёшь всё на круги свои, и твоя информативность обратится к проявленному опыту, и никак иначе.

— Код разблокировки принят, лейтенант EYR-57, спасибо за участие, удачного огня, – мягко отозвался плазменный модуль.

— Чё-о-рт, – не успел выкрикнуть Росс, прежде чем я всадил во внезапно приближающийся автономный модуль пару разрядов своего die Wunderwaffen (чудо оружие, кто не знает).

Я не почувствовал никакой отдачи:

— Слушай, Пол, а эта штука мне определённо нравится….

– Э, пп… ти, – послышалось нам. «Вот ведь проклятье», – подумалось мне, не дадут даже и оружие изучить. – «Хм…, не так ли с похотью совокупляется эгоизм»? А чем Вы готовы поскупиться для достижения собственной выгоды?

— Э..эх…, – снова чуть приглушённо отозвался таинственно заболоченный лес. В объятьях слякоти неустанно падающего и тут же тающего снега вся эта подобная ситуационность несколько замялась в неведенье что и как, и чем выразиться в этой отрешённости воссоздавшегося судьбой неудобного момента для личной выгоды. Я решил вновь не торопить события. Олеко с усталости теперь тяжело вдыхал в свои инопланетные лёгкие болотный кислород, или что там…, чем там дышали эти…. Боги!, не побоюсь этого слова….

Чу, вот и снова…. Уж явно неаппетитные позывы желудка болота в столь незаученное время:

— И.. эх…, – запрограммированный антисистемный сбой аппроксимированных к нулевым реперам обозначенного фрагмента Тёмного поля более чем не воодушевлял меня на подвиг. А ты, Олеко? Ну, вот опять…, ладно, я уже давно не джентльмен, но наш с Вами герой, друзья, мог бы и поторопиться на помощь…, даме. Не захлебнусь, наконец, в замысловатости этого слова…. Вам впору не верить мне, но большую чувственность в этой сострадательности я не испытывал…. Я даже в вынужденно-откровенном вожделении слизывал бы оружейную смазку с новых видов стрелкового оружия, нежели ту же самую процедуру проделывал бы с особью противоположных со мной коммуникационных наклонений.

Много боли не бывает, лишь предел устойчивости материала определяет сопряжение нагрузки и противостояния приложенных сил, пусть и на молекулярном уровне.

Я знал, что АБСОЛЮТ руководствуется именно этой формулой: – невозможных задач для определённого индивидуума не существует, ибо невыполнимость никогда не возлагается на недостаточность применённых сил….

Вот мы и подошли с Вами к исключительности дрейфующего момента…. Вы должно быть не уверовали в вышесказанное, следовательно, не в стремительности специфика жизни, но в разумной соразмерности сил и средств индивидуума….

Впрочем, неверное, сейчас настала именно та необходимость, когда надлежит вспомнить об исключениях из правил….

— Ну..а, – и следующий возглас не обнаружил в себе какую-нибудь, пусть и скрытую фундаментальность несвежей клейкости желанья. Фу, утёр я липкий пот на лбу рукавом совсем несвежей рубахи, точнее камуфляжа, не буду ведь я лазить по болоту, с Вашего позволения, вместе с нашими героями в пиджаке и галстуке или ещё того хуже в смокинге. Олеко осторожно стал продвигаться на звук. Прошло, Небеса знают сколько времени, прежде чем наш герой увидел эту удивительность фатального момента, да ещё и со вставленным в одно место бикфордовым шнуром.

93

Звучит совсем не этично, однако точно и практически логично…. Это было что-то: болото уже затягивало это существо в свой ненасытный пищеварительный тракт, однако жертва, отчаянно цепляясь за жизнь, не кричала, не звала на помощь…. Ох, уж эти сильные личности. Признаться, я неумело в своей жизни всякий раз соответствовал им, но брать ведь уроки никогда не поздно, мои добрые читатели, зрители, слушатели, ли просто прохожие:

— Держи, мизо, – он отстегнул карабин ружейного ремня и бросил его утопающему. «Хм, мизо», – несвоевременно подумалось мне. – «Наверное, это производная от мизогина». Хотя, не знаю на стопроцентном уровне, друзья, а посему предлагаю ориентироваться именно на представленный аргумент.

Признаться, всякий раз смотрю с некоторой кривизной души за тем, как кто-то спасает кого-то, особенно из болота. Мне всякий раз мерещится, что спасаемый так и норовит поменяться местами со спасителем. Что, скажите так не бывает? Не знаю, как у Вас, но у меня именно так всё время и было…. Ан, нет вот у одного, второго, третьей…. Бог ты мой…. Просто лес схожести ситуаций и это только из одного зрительского зала, а Вы говорите….

— Э..эх, – приглушённо протянула возможная жертва болота, изо всех сил ухватившись за спасительный ружейный ремень.

— Держись, парень, я тебя вытащу, – и наш герой уже более не скупился на ненормативно-разговорную спесь литературных идиом, то и дело вырывающихся из его почти захлёбывающихся лёгких.

— Э.. эх…, – кряхтела жертва болотистого произвола, и дело шло.

— Вот так, молодец, парень, хватайся теперь за меня, – ещё одно, самое последнее усилие…, и наступает полное бессилие. Не так ли тяжелоатлет рожает самое крайнее повторение из последнего на сегодня сета? Думается, Вы понимаете меня, уж если всё-таки следите за своей фигурой, ни в нагрузку погони за не менее актуальным здоровьем….

— Ну, вот и всё, брат, – жадной удовлетворённостью правильного, на первый взгляд, содеянного проглотил внушительную порцию кислорода Олеко, ли что там у них….

— Спаси тебя Бог, – на высокой ноте, даже колоратурного сопрано отозвался спасённый.

— Ты что из северо-западного соединения войск Висура? – Неудовлетворённый жертвенник здешних мест, леший, отпустил с неохотой свою добычу. Измазанная с ног до головы в болотистых испражнениях экипировка, волосы, лицо и всё что за этим всем следует вряд ли способствовали для внезапно возникнувшей процедуры опознания.

— Не совсем. – Оба: и спаситель, и спасённый сейчас чрез меры и по необходимости приводили себя в порядок, не глядя друг на друга. Знаете, все эти водоросли, болотная жижа без водной стихии просто каменели с быстротой мангуста и оттереть всё это было ох, как не просто.

— А, откуда? Только в подразделениях Висура/, я знаю, генно-модифицировали разведывательно-немногочисленные отряды для внедрения в стан мизандрий. – Олеко, совершенно не стесняясь спасённого им, разделся уже до гола. Отскабливая со своей огрубевшей такой жизнью кожи въедливую грязь, он то и дело менял болотные водоросли, словно отслужившую своё армейскую мочалку, тоже самое делал и спасённый….

Если с телом дела выравнивались боле менее обстоятельно, то засохшие печати надоедливого болота на экипировке выглядели куда плачевней.

— Стоять и не двигаться! – окрик был быстро-резким, внушительно-основательным, а аргумент в виде направленной штурмовой винтовки, пусть и с отстёгнутым от ружейного ремня карабином, не давали ни малейшего шанса к сепаратизму.

— Стою, – Олеко не спеша повернулся к спасённому им, как казалось ещё несколько минут назад, бойца.

Небеса, как всё-таки безжалостно лгут нам наши глаза, но мозг…. Мозг ещё больший обманщик, с ним не может сравниться даже самый лукавый аферист Вселенной, пусть и самым примитивным образом.

— Вот и хорошо, – ловко и как будто бы по-спецназовски перехватила она винтовку, тоже не заботясь о своей обнажённости, пусть и недоступной пока ещё физиологической взаимосвязи.

— И что дальше, мизандрия, – зло сплюнул он себе под босы ноги, ибо отрицание очевидного и есть сама глупость по всему материальному творению.

— Руки, руки не опускаем? – Без затейливой шутливости предупредила она, пригрозив далеко не кожаным стволом, способным с лёгкостью выплюнуть сейчас не жизнь, но Смерть.

— И что дальше? – герой наш, понимая патовую ситуацию, как истинный мизогин не терял надежды на то, что самая ослабленная, наименьшая до фатальности оплошность способна всё-таки обернуться целым каскадом необратимых случайностей в его пользу.

— Отвернись, – скомандовала она как истинная леди, видимо всё же теперь засмущалась своей схожести с мистическим образом русалки, обнажённым и в некотором смысле доступном для необузданности мужской похоти.

— А, то что? – вовсе не застеснялся наш герой.

— Уже ль так сложно догадаться? – не уступала дамская натура. – Впрочем, от вашего слабоумия у меня иной раз аллергия проявляется.

— Даже так? – вступил он второй ногой в отдающую военным душком полемику, будто в коровью лепёшку, засохшую ещё с вечера. – Так отчего же воюете так долго и плохо с нами, невежами и дураками, какие от животных лишь на одну триллионную долю эволюции споткнулись о вынужденно-применённую эмансипацию нелогично-обоснованного болота, по нелепой случайности именуемого вами фрагментом космоса от периодов в прагматичности циклов в степени гуголплекс, равному нулю?

— Че..го…? – Уже почти окончательно смутилась она, прежде всего в непонимании сказанного, приоткрыв для этой нелепой случайности рот.

Не знаю, как Вас и обрадовать, друзья, в этом неожиданном интермеццо, просто теряюсь в догадках, ибо, обрадовав наших достопочтимых дам, значит то, что надобно будет унизить не менее уважаемых мужчин…. Быть литературным рефери, особенно для следующих поколений, ой, как не просто, а посему, предлагаю следовать давно испытанным способом: – озвучить, описать, зарисовать на бумаге, опубликовать ли в издательстве; – правда, лучший аргумент для всякой истории, где ложь не должна подниматься из потрохов рассказчика выше вынужденного мелизма….

— Осторожнее с оружием, – предупредил он её, ту, которая не заметила, как он уже оказался почти рядом…, с ней…? Конечно же с ней…, штурмовой винтовкой….

— Назад!!! – Неуклюже взвизгнула она и должно быть неосознанно, ли намеренно нажала на piezo-спуск того самого оружия, женского рода, с которым мы, друзья, имели некоторое удовольствие познакомиться. Думается мне, что подобную процедуру нам следует обозначить привычней, поземному что ли….

Наш инопланетный герой не только не побоялся крикливых угроз со стороны противника, но и с немалой скоротечностью проворства приложенных усилий обезоружил уже известную нам, но не слишком, представительницу мизандрий. Последующий удар той самой, действительной «винтовки-очаровашки» в этой ситуационности оборвал сознание недавно вызволенной из болотного плена воинственно настроенной особы….

94

Разумеется, всякий уважающий себя гражданин или же гражданка знает о людских потерях и трагедии для всего человечества в двух мировых войнах, случившихся на Земле, той, что третья от Солнца…. Нет, я не стану сейчас ворошить первопричины этих катастроф, растущих словно щупальца гидры из всевозможных гипотез для фундаментальных откровений заблудших для ГОСПОДА овец. Я Вам, друзья, сейчас расскажу об общеизвестных фактах, они так и называются, что известны всем, конечно же прежде всего тем, кто хочет их знать….

А известно ли Вам, что детище Генриха Фольмера МП-36, именуемое, как пистолет-пулемёт (Maschinenpistole) обладало деревянным прикладом, а затем претерпело несколько модификаций с металлически-складывающейся фурнитуры для автоматического пистолета-пулемёта, в частности, МП-38, 40, а уже в МП-41 вновь красовался деревянный приклад…? Не стану и я докучать Вас в этот промежуток времени вновь замкнутостью пространства с абсолютным нулём – джахшатием. Фольмер – имя нарицательное, взявшее некогда свой исток развития, уже сыграло своё судьбоносное значение, и вышло за периметры действительности, как только его подмял под себя промежуточный патрон.

Немецкие конструкторы, такие как Хуго Шмайссер под матрон Маузер-98 создали именно первые аналоги штурмовых винтовок, невозможно не отметить “Sturmgewehr 44”, ну это разумеется на Земле, а что здесь…? Тут тоже невозможно умолчать о свойствах приклада местной «очаровашки» в виде плазменного излучателя. Какую же можно унаследовать аналогию в вышесказанном? Фольмеру пришлось уступить место Шмайссеру, тому, в свою очередь, Калашникову, ну а последнему…. Ушедшие когда-то в историю, как и электрон, покидающий свою орбиту, становясь положительным ионом, через малый цикл вновь поменяет свою полярность и займёт очередное место в виде электрона, но уже в другом атоме…. По аналогичной схеме, флуктуируя, движутся и звёздные системы…. Если кто-то и считает неосознанную закономерность случайностью, то…. Ха, ха, ха…. Невозможно начать свежий виток развития, на покончив со старым, равно как и закончить с умершим, не начав новый.

Парадокс тут же рассеется, как только Вы ступите на вторую половицу вселенского лабиринта геометрического многообразия…. Вынужден признать, математик – Льюис Кэрролл, сделал это некогда изящно, но по моему разумению, более непонятно, чем наши с Вами потуги. Ведь как бы казался Коперник со своими умозаключениями, и что в таком изобретении, как телескоп, обнаружил бы Галилей, не новые ли тайны и парадоксы окружающего нас мира до срока понимания, если бы не революционные ветра всемогущего Эфира Джордано Бруно…?

Вот и сейчас странное стечение непонятно-мистических обстоятельств вновь пригрозило мужской рукой расторопной и самой разумной из всех существ по необъятной вселенной…. Как это было подло со стороны мужчины, простите, представителя мизогин так обращаться с ней, с ней, представительницей наивысшей точки мировой эволюции….

Взявшиеся из потенциометра интеллекта мысли, воспроизводимые в большинстве памятью, но более опутанные исторически-научными заблуждениями, всеми своими нейронными связями не могли родить в этой миленькой головке более разумного объяснения всему происходящему…. К счастью наша красавица уже приходила в себя:

— Что, что это! – Резко, с прытью пантеры, оказавшейся внезапно в неволе, встрепенулась она. Голова ещё тревожно трещала от удара и саднила не совсем запёкшейся кровью.

— Тише, тише, – не провоцируя чрезмерно взбесившуюся кошку, прошептал Олеко. – Слабые у вас инструктажи, если уж не знаете основ обращения с оружием, госпожа мизандрия, – не вопреки, для урока сказанного, слегка упрекнул он.

— Отпустите меня сейчас же! – отчаянно взбрыкнулась она, будто молодая, пугливая антилопа в неожиданное мгновенье первой течки.

— Спокойно, – неторопливо, даже где-то с элементом скабрёзности протянул наш герой, стряхивая уже засохшие водоросли с электронного устройства, обозначенного как военное удостоверение. Приёмник идентификатора быстро и без усилий выразился на небольшом дисплее ППКК (портативно-персональный компьютерро-коммуникатор).

— Ну знаете, вам это с рук не сойдёт, – зло выплюнула она в сторону Олеко накопленную в слюне ядовитость истеричной злобы. Говорят, есть такие змеи, что выплёвывают яд в свою жертву, если повезёт, то и в глаза. К счастью наш герой, как теперь выяснилось, не спал на лекциях в военном университете. Конечно же не спал, а Вы, милые дамы, хотели бы, чтоб он погиб сию минуту на этой странице, не забравшись даже на вершину середины нашей истории…?

— Танни, Танни Эккли, – скучно выдохнул он из себя.

— Я…, я убью тебя, подонок, лично, ты слышишь, лично !!! – неистово завопила она, окончательно осознав, что яд черношейной кобры в силу ограниченности «плевкового» расстояния в данном расположении воинствующих сил никак не мог поразить противника. Это обстоятельство, да и то, что она надёжно была зафиксирована к неподъёмности растущего не первый период древа, всё же какое-то время не останавливало её, она продолжала ещё пинаться и лягать воздух или что там у них. Так продолжалось минут пять, пока обессиленно и дыша откровением загнанной на закате жизни кобылы, она не опрокинулась в некоторое смирение.

Именно сейчас она осознала, что её военное обмундирование, пусть и нерадиво, по-мужски, но было очищено от болотной тины, водорослей и прочих «экскрементальностей» болота, и неумело-влажным образом находилось на ней.

— Так-так, Танни Эккли, – не обращая внимание на происходящее, бормотал себе под нос Олеко. – Лен, аларий, команндер группы правофлангового порядка смешанных войск её превосходства, – с невероятным выражением лица констатировал он. Надобно заметить, что представленное нашим героем выражение лица выражало до безобразия саму непонятность, иного решения я просто не нашёл. Более того, я просто с ног сбился, кто такой лен, аларий, команндер, да ещё и группы правофлангового порядка смешанных войск её превосходства. Нечто подобное было в древней Греции. После не совсем продолжительных размышлений я вынес и своё резюме из сказанного выше: где-то переведя на нашу воинскую иерархию – лейтенант, может, старший, одним словом командир взвода пеше, а то и моторизованного небольшого подразделения, аж в тридцать человек. Ну, не знаю, не знаю, вполне возможно и ошибаюсь, так по возможности не судите уж слишком строго, мои: драгоценный читатель и зритель, слушатель и просто прохожий….

Так что же, воспользовавшись несанкционированным замешательством, надобно, наверное, обратиться к портрету нашей незнакомки, хотя отчего же незнакомки…. Итак, на вид девушке было не более двадцати двух, по земному конечно же, лет. Совершенное по обыкновению в здешних местах тело, приближённо-сравнимое с Богами, но не с АБСОЛЮТОМ, естественно. Правильно-нежные черты лица и каштаново-шелковистые волосы неподражаемо сбирали ежечасно случайно оброненные фрагменты ДНК Богов…, всё…!

Дорогие литераторы и их читатели; смотреть не засмотреться ли, а умереть от вожделения вдыхаемого аромата, воспроизводимого женственным телом в совокуплении с окружающей действительностью, пусть даже слегка и осквернённым домом для лешего…. Хотя нет, постойте, должно быть болотом или же иными отхожими местами…, хм…, пожалуй, эти пункты, даже и нашего повествования перекрывали во всяком случае значительные чародейские наклонности для представленной ментальности прелестей женских. Да и с Богами я явно поторопился, мои верные друзья, да простит меня Создатель…. К тому же внутренней красотой, как говорят из тысячелетий да в века мудрецы, эта вздорная девица явно не отличалась….

Она по-прежнему нарушала ограниченность периметра из плена, бранясь, почём стоял космос, пинаясь, выплёвывала воздушно-капельным путём военно-политические лозунги, граничащие с земным помешательством: «вся власть над галактикой мизандриям»! «все мизогины – сволочи, мошенники, подонки…», далее следовал нескончаемый поток ненормативной лексики, какую просто неприлично воссоздать даже в не совсем приличном обществе….

95

Утомившийся Олеко уже давно перевалился из своей походно-лесной конструкции постели в фазу быстрого сна. Перед ним теперь уже красовались видения нематериальной действительности, отчасти даже необоснованной, должно быть лишь в этом проявлении Божественного творения.

Устала и она, видя, что даже лес, болото и Небеса, а тем более издающий во сне неприличные звуки организм этого мужлана ни коим образом не реагирует на неё….

Требующие внимания; потуги к жизни или совершенствования плоти, а тем более духа, что так умело вуалируются современной наукой, какую впору сравнить уже с этой болотистой действительностью да так, что учёные дамы и господа давным-давно заботятся лишь о своих банковских счетах, лживо нажитых или же компилируемых на несоответствующих действительности и титулах. Это так постыдно для человека, обладающего совестью, какого вовсе сейчас или же вчера уже не заботит научная скрупулёзность неразрешённой дилеммы. Погрязли мы в ненасытности паразитирующего мира, так явственно пропагандируемого не только в СМИ, но и в храме Господнем, ещё чуть-чуть и это я тоже буду писать с маленькой буквы…. Но вот сейчас, и именно в следующее мгновенье:

Но как бы ни было; веки тяжелели, будто под воздействием гипноза, члены становились вялыми, словно для вязкости яда усталости. Запястья, как и следовало ожидать, чуть-чуть затекли под воздействием инопланетно-блокирующих устройств верхних конечностей. И теперь….

Теперь, в блаженных объятиях Морфея им чудился иной мир, полный необузданных страстей и невероятных приключений, причём обоим. Странно-маняще, не правда ли, друзья, оказаться в сексуальных объятиях заклятого врага?

Пока наши героя спят, я чуть приоткрою Вам завесу этой тайны, заметьте, не открою, а приоткрою, дабы после некоторой информационной экзекуции не родилось бы с десяток лишних вопросов.

Дело в том, что всё обучение, даже первоначальное, у одних, равно как и у других фундаментально стояло на аксиоме, что любые болезни организма, в том числе и душевные, произрастают исключительно от близости полов. Фармакология этих далеко не примитивных существ двигалась неустанно и в этом направлении, вследствие чего не стоит, думаю, употреблять соответствующую терминологию, особенно с моими глубокими «в кавычках» конечно же знаниями в этой области. Разумеется, препарат, разработанный для мизандрий, отличался от мизогинной аналогии: в одном случае он блокировал эстроген, в другом тестостерон…. Ну, как-то так, остальное брошу к ногам Вашей фантазии, ли эрудиции, друзья.

Обмолвлюсь лишь, что дозированная формула препарата уже через сутки значительно снижала свои подавляющие к половому влечению свойства, а ещё через полсуток вовсе исчезала в фильтрующих клетках многострадальной печени. Существовал ещё один, немаловажный момент нашей истории на данном этапе повествования: дело в том, что препарат Танни утонул, погиб в болоте вместе с остальной экипировкой, представился пред хозяином здешних мест из ненаучных страшилок для детского любопытства. Мужчины и женщины умирали на здешней планете довольно часто и преймущественно в бою, а подобных метаморфозов не случалось уже давно. А вот как поведёт себя метаболизм организма, выращенного где-то в научных лабораториях, по производству консервов двух типов, какими неустанно питается война, известно пока лишь Всевышнему….

Постойте, да вот кажется и пробуждение. Уснувший раньше, склонен к более скорому оживлению от сна. Так думают многие, однако нередко всё зависит и от окружающей обстановки и выбранного положения тела, особенно если это расположение неудобно. Именно по этим причинам Танни проснулась раньше своего узурпатора, к тому же утренние холод и голод уже достаточным образом подбирались не только к её желудку, но и к иным частям тела, а также к соответствующим органам. Олеко ещё спал, нежась в теплоте бездымного пламени, досматривая кажущийся удивительной реальностью сон. Полагаю, дамы и господа, Вы не станете отрицать, что для солдата здоровый сон – немаловажное обстоятельство в пользу своевременного и полного выполнения приказа….

— Эй, ты, вставай быстрее, – почти закричала она, чуть опасаясь разбудить третью силу леса. Пнув по покрытой инеем земле, какая не встрепенулась от сна, не содрогнулась, даже не пошевелилась под пятой выдуманного центра вселенной, она с огорчением узрела, что лишь вчерашний, почти растаявший снег, припудренный утренней изморосью, да и то лениво отозвался на её пленённые потуги. О, милые, си Божии творенья,

Воспетые и телом, и душой,

Богини вы всего лишь на мгновенья.

Для господина стать извечной госпожой

Не в силах вам, кто в голову для шеи

Надменной вздорностью даёт пока идеи,

Чтобы слегка уставший где-то мозг,

С клише монетных вырывал страницы,

Нет не для жизни здесь, для взбалмошной девицы.

Не заперев такой пороки под замок,

Он для обоих подведёт безрадостный итог….

Пойми сейчас всего лишь на мгновенье,

Что счастье может быть в смиренье.

Да…, «замысловатенько», батенька, замысловатенько, уж коль скоро муж – голова и соответственно мозг, следовательно, жена – шея со всеми кровеносными сосуда и прочим медицинским набором, с помощью которого можно что угодно транспортировать в нейронно-синаптические связи. Зная эту извечно примитивно-ненавязчивую даже на генном уровне особенность, земные особи женской гендерности умеют приспосабливаться к природному симбиозу, однажды даже не свойственному для космических сопряжений…. А Вы, учёные мужи, всё это готовы незатейливо списать на психологию от господина Фрейда…? Мы отчётливо понимаем, проще и быстрее встать на ломаную табуретку, чтобы поменять отхожую лампочку, нежели заменить отслужившую своё фундаментальность науки. Мы также осознаём, что стоит за всем этим….

А о наперсниках разврата ещё ранее выразился достаточно и метко Михаил Юрьевич Лермонтов, так и мы не будем предаваться надоедливому и так в наше время, плагиату.

Олеко совершенно неестественно для разведбата или же иного спартанского образа жизни томно потянулся, смахивая с век и ресниц остатки порошковой неги Морфея. Совершенно не взглянув на пленницу, он отчётливо предался утреннему туалету во всех заметных чертах, не обращая внимание на вынужденную спутницу.

— Ну, – в презренной интонационности протянула она.

— Что? – бесцветно отозвался он.

— И что будешь делать?

— С тобой?

— Для начала, – огрызнулась она с неподражаемой женской обидой, подобно молодой, неопытной пантере, так примитивно пойманной не совсем опытным, но искусным звероловом. Если откровенно положить руку на сердце или даже более интимные места женского тела, в эту минуту ей было стыдно до глубины нулевого инварианта своей души…. Как так, её дёшево и безответно провёл этот примитивный мужлан, и вот сейчас он издевается над ней в своих мерзких, утренних омовениях. Опускаясь до самой своей гнусности гнилой натуры, он хочет лишь одного; унизить её ещё больше, но ничего, она вернёт ему ещё должок, вернёт с процентами;

— Для начала, – Олеко уже заканчивал свои водные процедуры. – Для начала мы доберёмся до одного из ваших лагерей.

— Как…? Как до нашего лагеря? – перевернулось в её голове. Она с детства слышала о нелогичности, полном мизогинном безрассудстве, но до такой бестолковости…. Она была уверена в оконечности примитивного замысла: её проведут за линию фронта, где там, в тылу врага будут издеваться над ней и пытать, но она конечно же ничего не скажет этим грязным, вонючим мужланам…. Вдруг она осеклась…, от неприятеля сейчас потянуло невероятным парфюмом, да и чем-то ещё, таким манящим; она не могла понять.

— Как-как, прямо до вашего лагеря, – невозмутимо заявил Олеко. – Что не понятно?

— Зачем? – и вовсе насторожилась она.

— Как зачем? Чтобы сдать тебя твои командирам?

— Если ты взломал мою послужную карточку и думаешь, что я дезертир, то ты глубоко ошибаешься! – Как можно ядовитей выплюнула она в их незадачливую беседу, вынужденно-утренний диалог между заклятыми врагами.

— Так, всё, пора собираться, – на коротком взмахе оборвал он.

— Куда? – в её голосе промелькнули искорки натуры женской, вот-вот они вызовут жалость в её поработителе….

— До ближайшего вашего блокпоста к северо-востоку 3/2 «йу-та» промежутков. Всё, задача поставлена, – сухо и по-командирски отозвался он и, отделив пленницу от дерева, с силой поднял её за локоть и толкнул по озадаченному направлению. Наша героиня нежданно упала от подобного обращения и, разумеется, от холодно-голодных позывов организма.

Воспользовавшись заминкой, хочу внести некоторую ясность в наш рассказ, друзья. Дело в том, что как Вы все конечно же поняли, в инопланетном многообразии время измеряют не по крутящемуся моменту планеты. Прошу простить старика, господа и дамы, но подобным литературным приёмом я уже пользовался, отчего спешу оправдаться перед Вами и сейчас: йу-та промежуток уподобляется примерно по земному исчислению в двенадцатичасовую соразмерность. Следовательно, наш с Вами герой имел в виду две, простите, двое с половиной суток.

96

…. Случимся с правдивыми, но: по самой скромной случайности ничто нам не даётся так дорого, как осознание уже случившегося, что обещалось быть таким дешёвым….

Что же, верно настало время открыть ещё один занавес в многоходовом лабиринте космической многогранности совсем не Эвклидовой геометрии. В тридесятом государстве далёкого, заокеано-космического королевства существовало всего лишь два языка, разумеется, не считая язык зверей и птиц, растений и насекомых, да даже тех, кто закрылся невидимым от Богов. Язык – величайшее изобретения для всех форм существования, как одушевлённых и тех, что современная наука считает иными, бесформенными сооружениями Вселенной, ли же человека. Ох, как эта букашка возомнила о себе….

Любые формы перевода упрутся так или иначе в его трудности…. И далеко не всё переведённое встанет на защиту непонятого, да даже Ваше отношение к свеже-купленной микроволновке, пусть и с переводчиком-инструкцией в руках….

Думается мне, что когда-то лингвисты-толмачи исказили некогда весь смысл до непримиримого уровня непонимания да так, что женская интрига переросла в неистребимую жестокость, а мужская воля опустилась до инфантильной безалаберности, или наоборот? Согласитесь, трудно определить цель, когда согласия под крышей дома нет…. Обвинять можно сколько угодно, но мы с Вами, дорогие друзья, дамы и господа, попытаемся разобраться в трудностях перевода мужского и женского языков, следовательно, и в их способах восприятия действительности, даже менталитета, если позволите….

Утренняя изморось вчерашнего снега уже окончательно согрелась в лучах жёлтого карлика и, трансформировавшись во всем известное кислородно-водородное сочетание, соединилась с болотной консистенцией.

— Стоять! – скомандовал он уже через час пути.

— Может, освободишь руки? – переводя дыхание, поинтересовалась она. Он будто не услышал пленницу, сверяя свои наблюдения с навигационными данными ППКК.

— Так, право тридцать, – решил вдруг обогнуть он болото в этой его части.

— Руки освободи, – боле требовательно предложила она.

— Право тридцать, – повёл он стволом штурмовой винтовки.

— Мужлан, – грязно выругалась она про себя, но так, как поступают большинство женщин: про себя, но, чтобы обязательно услышал он.

— Всё ещё не наговорилась, – бесцветно заметил Олеко.

— Вот все вы такие….

— Это какие? – решил было скрасить унылый сегмент задания он.

— Подлые, пошлые, жестокие, противные, скверные…, – походный марш всякий раз отнимает немало сил, а брань в сторону противника их прибавляет.

— Давай-давай, скажешь, когда устанешь, – по-прежнему не реагировал он, но думается мне, лишь внешне, ибо внутренне наш герой, как мне показалось, с трудом сдерживал себя, чтобы не пристрелить упавшую в разнос нахальную девицу.

— … мне, да всем нам рассказывали наши предки, что все вы законченные эгоисты, да даже женщину удовлетворить не могли, что и делали, так это сидели у женщин на шее. Ну что, поработили…? Ха…, вот вам…. Предательские трутни, мало того, что трутни, так ещё и безмозглые, тупоголовые рогачи, да просто выйти не могли…, рога то мешали, все открытия женщин подмяли под себя. А что, не так скажешь…? Кто открыл устройство Вселенной, основы Эфиродинамики…?

— Ты заткнёшься наконец? – Олеко начинал выходить из себя.

— Что, ну, что, правда, как кислота в глаза…, – дальнейшая ненормативная лексика полилась из неё с быстротой детского поноса, а вещества с аналогичным цветом принято пропускать в нашем литературном мире. Именно поэтому и мы, друзья, не будем делать исключение в нашей истории, пусть и для инопланетной особы женского пола. Ведь если разобраться детально в двуполом социуме, многоуважаемые дамы и господа, то оголится очевидное: мужчины терпят от женщин нисколько не меньше, чем последние от первых. Просто мужской братии, как сильному полу, не принято жаловаться на слабую гендерность, что на межгалактическом уровне нередким случаем всё происходит с точностью до наоборот, где и произрастает собственно существующая в однозначности суровая действительность, а подлость, как мы с Вами уже выяснили, не имеет пола.

Лично я отвечаю так тем дамам, какие жалятся на судьбу и особенно на своих мужиков (мужиков, а не их подобие): «Вот в следующей жизни получите мужское тело и ощутите всю прелесть приоритетного положения, но только бы без ложных исключений…». Мальчишки стонут куда меньше, но если уж заноют, то хоть впору барабанную перепонку шилом протыкать. Ведь в сущности статистических цифр мужчина более склонен к смене пола, нежели к этому стремится женщина, какой в лукавости не занимать игривый ход текущего момента….

Дамы уже давно нашли всевозможные решения для незатейливого физического превосходства мужчины, что делает их куда более жестокими пред примитивизмом внешней силы как таковой. Другое дело, что опыт может считаться как для одной воюющей стороны, так и для другой, - неосознанным….

Дамы верно сейчас упрекнут меня в поверхностном приложении для их многогранной философии, как им кажется, однако, все умозаключения о многоходовой женской логике – миф. Всё до безумия просто тривиально. А что касается неосознанного, то впору переложить немногословные выводы нашего повествования на библейский трактат дедуктивного умозаключения: женщины, делающие мужчине больно и, не осознающие такое вмешательство, принадлежат к потомственным корням Евы, а те, которые делают это намеренно, разумеется, к Лилит. Не стоит повторяться, коль скоро все знают эту историю о самой первой супруге Адама и соответственно первой, другое дело, что кому-то нужна податливая Ева, а кому-то именно огненно-подобная Лилит….

С мужиками дело обстоит ещё всё более надоедливей: ну, добивался он её расположения неделю, месяц, два, год…. Нет-нет…, милые дамы, если некий мужчинка добивается Вашего расположения не менее двух месяцев, причём делает это более чем настойчиво и в общеизвестных серо-зелёных тонах; знайте, у него серьёзное расстройство психики. Отчего…? Да оттого, что нормальный самец по истечении этого срока бросится на поиски более сговорчивой самки. А коль долго Вы разбирались в ухаживаниях вашего возможного избранника, принимали за комплименты туманные эпитеты, написанные такими, как мы, пытающими взломать душу вожделенной пассии быстро и непринуждённо, – не забудьте, что в недалёком будущем Вас ждёт истерический тиран, кухонный неврастеник, ли комнатный дзюдоист, а в последующем, наверное, законченный алкоголик, ведь вся инфантильность образа, привитого им с детства трансформировалась из псевдолюбви матери, кстати вышедшей из Вашего же лагеря.

Неудачливость семейного благополучия, оказавшегося лишь невразумительным миражом на фоне жизненной перспективы, систематические нервные срывы матери-Лилит, выраженные в нескончаемых побоях и унижениях, особенно если есть ещё сестра, сёстры, каким достаётся всяческое предпочтение, где мужчин почитают за особей второго сорта…. Вряд ли всё это поспособствуют нагревательному моменту для становления мужской логики вещей. Вот Вам и рождённые когда-то кухонные тираны, анти-векторные всплески Тёмных полей, насильники и прочие душегубы, где в мысленно-неудовлетворённом рое рождается свежее, нарицательное наклонение. Осмотритесь, матери-одиночки, выгнавшие своих мужей на помойку, заработавших Вам дом, квартиру, усадьбу, может статься, новый «чикатило» растёт на Ваших домашних борщах и вечерних макаронах с котлетами…?

Я слишком стар и достаточно устал для очевидного переубеждения кого бы то ни было, можете верит мне или же, напротив. Скажу лишь: «От женщины в мире зависит всё, ну а от мужчины всё остальное».

Некоторые дамы вновь обвинят меня должно быть в философском консерватизме, а зря…. Тех, кто до сих пор не понял это изречение я называю девушками, независимо от возраста и даже пола. Уж если Вы созрели для первого фрагмента, то поймёте и следующую за ним метафору.

Увы, мои драгоценные друзья, нам всем присущ в той или иной стадии эгоизм: мужчины, лишь догадываясь о замысловатости свойственности женского организма-организации не берут в производство своих жизненных директив таковое…. Женщины, погружённые в эти самые причудливости усложнённого организма, рождающие этой плотью инстинктивные направленности не заглядывают далее условленных потуг…. Вот и весь парадокс; решением, какого в нашем потребительском социуме является лишь бытовой симбиоз….

Правда есть и ещё, совсем занимательный инструментарий…. Вы должно быть сейчас даже переспросите меня…. Любовь приобрела для приоритетной потребности людей уже давно иные свойства и характеристики, именуемые «по-хо-тью», вот нынешняя правда человечества, упавшего в животные приоритеты Вселенной.

Вынужден признаться; – всегда тяготел к исключениям из всяких правил, – независимая сторона для хакера, какой сублимируется не только в компьютерной, но и в социальной среде. Эти два векторных направления прогресса всё теснее и взаимовыгоднее совокупляются в наше время. Интересно было бы взглянуть на апогей подобной интеграции годиков так через сто, разумеется, если очередной Титаниум не прилетит погостить на нашу грешную планету. Впрочем, исход всякий раз будет неизменным: инвариант по имени Смерть, – фрагментарность позиции нулевого фильтра….

Не для кого не секрет, что Смерть в нашем мире подняли до олимпа небесного апекса абсолютного зла. Я очень надеюсь, друзья, что Вы то уж мыслите куда шире, чем баба-Маня из третьего подъезда, развлеченьем для которой стал лишь мир с теле-экранными сериалами, да сплетнями возле мусорных бачков и в очередях за натуральным молоком с рынка или же вконец среди заутренних интеллектуалов в поисках дозы для опохмелки….

Не знаю насколько увлекательно занял я Ваше внимание, пока наши герои кидались друг в друга словесными испражнениями ненормативных речевых форм, не прошедших цензуру даже в самых отстойных забегаловках проклятой Небесами цивилизации. Олеко терял всякое…, да он просто запинался о своё терпение…. Ничто так не может лишить равновесия как неконтролирующая себя женщина, особенно если в своей бесконтрольности она и не думает искать контроль. Уже мужчины, но не юноши, влюблённые в придуманные идеалы, улыбнулись сейчас, ибо идеалы и существует для того, чтобы гибнуть по дороге к мудрости, а мудрость, для смерти пред Истиной, дабы стать теми самыми костями, на которые и надобно встать, чтоб дотянуться до АБСОЛЮТА, с которого уже не упасть.

А пока всякий раз приходиться стукаться о силы гравитации, сжимая всякий раз в своих ладонях ускорение свободного падения. Хорошо если падаешь на какую-ли мягкую поверхность, а если на затвердевший ещё вчера асфальт, ли на булыжную мостовую, то можно и лоб расшибить до неузнаваемости применимой к этому телу информационной личности, сопряжённой с определённой квотой фрагментарности Тёмного поля…. Вот и сейчас….

Он не сдержался…, она упала…, с её носа пошла неподготовленная для этого мероприятия бордово-венозная субстанция. Вид обнажённой крови не проявлялся никаким интересом ни в ней, ни в нём, – враги они и есть враги. Но всё же Олеко почувствовал себя неуютно, нет не от того, что вынужденно приложился толчком к женщине, но к захваченному в плен противнику.

Она вовсе недолго размазывала кровь по всё ещё влажному обмундированию:

— Ну что, деспот, теперь может уже дашь поесть и привести себя в порядок? – Олеко ещё самые ничтожные промежутки времени размышлял, пока нейтрино не совсем синхронно покинули атомы в эфирно-динамических связях энергии этих самых связей….

— Ладно…, – совершенно неохотно согласился он и освободил её руки от надёжно-армейских пут.

— Давно бы так, – зудящим движеньем потирая запястья, отозвалась она на акт доброй воли противника. Олеко ничего не высказал в ответ и молча положил справа от себя для неожиданной готовности винтовку и принялся за содержимое своего «РД» (рюкзак десантника, не знаю, как это называется в за космическом королевстве).

Танни решила воспользоваться отвоёванной территорией у противника и без излишнего нахальства принялась за свой запоздалый, но всё ещё утренний туалет, нелепо соскользнувший в обеденное время. Военно-индивидуальный комбинезон уже смердел от вынужденно-свойственных выделений организма, пусть и женского. Отмыть его сейчас не представлялось возможным, однако, поспособствовать, хоть и относительной чистоте тела всё же следовало:

— Отвернись! – скомандовала она.

— Ещё что? – лёгкостью взмаха кисти гениального художника в руке его случилась тотчас же штурмовая винтовка, да ещё и на боевом взводе.

— Вот подонок, – грязно ухмыльнулась она, даже не позаботившись о первоначальной интонации сказанного. К несчастью многие теперь забыли очевидность приоритетного где-то правила: очень важно, что сказать, но не менее важнее где сказать, с кем и кому, а главное, как сказать….

97

Ну да Небеса с ними, невеждами, именующими себя цивилизованно-образованными особями, но всё-таки нездорового общества, чей бог лишь перезвонный хлад разменной монеты…. Вы хотите убедить меня в присущей любви для этого подобия цивилизации…? Я окончательный социофоб, замешанный на мизантропии к окружающей действительности, но вовсе не на страхе к таковой. Может, для нас последователи Фрейда найдут иную форму существительного, привлечённого на искромётном глаголе.

Ведь всё дело в том, что не мы боимся общества, а боимся себя в этом обществе: направленность незаконного действия побуждает в нас целый каскад противодействий; нам ничего не стоит застрелить насильника, грабителя, равно как и свернуть шею проворовавшемуся чиновнику…. Мы поправим общество; – от вас лишь выданные индульгенции. Одному лишь прогрессу известно откуда и куда, а главное зачем может привести псевдодемократия, а фобия наша, не бывших, но потенциальных шестерней войны, – лишь отсутствие этих самых…, государственных индульгенций.

Вот, друзья, и настал свежий момент, чтобы спешиться в нашем повествовании до литературных карикатур, но всё же имеющих под собой глобальную фундаментальность. Не знаю, как для наших героев, но лично на мой вкус погода держалась просто восхитительно: чуть задремавшая природа, отсутствие видимого солнца, прохладненько, а, следовательно, нет мух, комаров и прочих кровососов. Очарование ожидания вечернего снега, какой хлопьями повалит с разверзнувшихся Небес, как незабытый пионер для осенней дружины, подготавливающей очередные рубежи для прихода холодной красавицы….

Нечего и повторяться, что Танни тут же поняла, да и не только по тренированным рефлексам, кто или даже что в образе этого…, красавца стоит перед ней. Отсутствие соответствующей дозы названного выше препарата в крови и нарастающий метаболизм, где-то невероятное творили с её организмом: что-то манящее, но одновременно пугающее с незнакомым запаздыванием. По её расчётам лекарство от «по-хо-ти» она должна была принять не позднее 1\2 четырёх «ульри» промежутков.

(Не стану Вас сейчас мучать, мои драгоценные читатели, слушатели, зрители, и конечно же просто прохожие, фрагментарностью альтернативной физики и, пробежав чуть впереди нашей повествующей лошади, изложу лишь очевидные выводы, основанные на языковом слиянии санскрита и енохианского языков. В приблизительной схожести этих двух лингвистических структур фрагменты темпорального поля примерно случатся так: скажем секунда – «аль-тра», минута – «джи-ха», «ульри» – час, «йу-та» – день, «чъех» –…). Незачем изводить Вас теперь меняющимися позициями полюсов и прочей миссией Эфиродинамики о том, как и зачем, и коль скоро свободный радикал станет электроном или же положительным ионом, а когда и на какой промежуток он остановится на суперпозиции, являясь в среде определений равноценно как нулём, так и единицей…. Ведь неизвестно кто более счастлив: тот, кто знает Истину или же тот, кто верит в Неё….

Ну вот, где-то, как-то, приблизительно так открывала она в своей памяти директивы мизандрий на случай непредвидимых ситуаций, с которыми уж точно похоть не спутаешь. А наш незримый седьмой игрок текущего романа уж верно повеселевший от подобного фармакологического поворота истории всколыхнул свои веки от магии забвения….

Как! Вы всё ещё не взволнованы…! Пока мы вновь пытались с Вами забраться на следующие за край Небес облака завтрашней литературы, Танни пыталась привести себя в порядок. Впервые ей в голову эта процедура заходила каким-то зигзагом презренной логики, что так прочно, но как оказалось, неряшливо господствуя в её крови.

***

Стойте, стойте!!! Неистово, будто раненая птица клокотала на этих страницах земная логика: есть множество способов, да и помимо фармакопеи избавиться от полового влечения;

— А, вы что молчите, профессор, – расходились не на шутку мои студенты.

— Вы даже не представляете, как Вы порадовали меня, друзья…. Способность мыслить, есть самый естественный рецепт жизни для всякого индивидуума, будь он в социуме или же вне его, а правильно мыслить, значит быть свободным; как в этой системе, так и за её пределами.

— И где же эти пределы?

— Предел лишь там, где ты устал слышать, видеть, осязать, где остановилось твоё тело, предел за этим пределом, – когда ты перестал чувствовать безысходность….

— Хм…, и что дальше, профессор?

— Дальше…. Дальше лишь неотвратимость в неизбежности.

— Значит ли то, что всё, что происходит лишь фатальность, неизменность для сути всякого индивидуума?

— Суть, мои неизменные герои, не бывает судьбоносной на всей площади Вселенского многообразия; в линейности ли в радиальности временной координаты, в замкнутости или же в нескончаемости перспектив геометрического мира…. Не существует постоянства сути, равно как и абсолютного АБСОЛЮТА….

— Профессор, значит нет и Бога?

— Из чего это следует, мои молодые дарования?

— Ну, вы же только что сказали, что нет сути и Абсолюта тоже….

— Нет постоянства сути для всякого индивидуума, будь он в ваших головах или же в эфирных желудках, рвущихся с кафедры в университетскую столовую.

— Так ведь пара уже закончилась, профессор, всего лишь минута и форсирование очереди обеспечено….

— А, вот Вам и решение для двух пространственных величин, бесконечность которых сжата лишь в жалкий фрагмент темпорального поля: мысленность меняется под воздействием опыта, опыт от напора мудрости, мудрость пред очарованием невинности, а невинность под обеспеченностью греха….

— Так значит можно, профессор?

— Жизнь, есть лишь направленный вектор, скорректировать его движение и есть Ваша задача, дамы и господа. – После этих слов послушная студенческая орава вырвалась из стен незамысловатого советского зодчества, будто революционная масса, снабжённая скрипящими под гранитом знаний совершенно неуютных сидений, а также обшарпанных столов, отполированных некогда под перья, но в сегодняшний век…. Для гелиевых, настроенных под риторику этих строк, всякий раз падающих под воздействием далеко не только для гравитации Роберта Гука.

Лишь в силу своей немощности я уронил на пол то, что являлось моей шпаргалкой пред новым, но незнакомым, законнорождённым племенем человечества, какое всякую чередующую минуту думало, что оно и есть самое разумное и необоснованно-логичное изделие в этом Хаосе бесконцептуальных творений необоснованной неразумности….

— Позвольте я помогу? – невероятным смущением в моё очевидное одиночество ворвалось это….

— И как же зовут Вас, прекрасное создание? – пытался я быть предельно учтивым, поскольку на рыцаря моих сил теперь явно не хватало.

— Танни, – совершенно не смущаясь, улыбнулась она.

— Вот как? – Она помогла собрать мои талмуды некогда несовершенно приложенных сил. – И что же Вам помешало приспособиться на ураганном, кинетически-настроенном импульсе развить первую студенческую скорость, тяготеющею непосредственно к столовой?

— К чему ваш вопрос? – не спешила к сосредоточению она, особенно в средство скопления студентов.

— Всего лишь оттого, что настало время обеденного завершения, что без учительского труда позволит спросить у Вас: «Какая следующая пара»?

— У вас же есть и консерваторское образование?

— И что?

— И снова нестандартный филфак с проседью высшего-военного…?

— Что Вы хотите от меня, пытливое дитя?

— Вы так и не сказали, профессор, что есть незавершённость Абсолюта.

— Хм…, значит ли это то, что именно Вы к настоящему задались этим вопросом вопреки желудочно-сквозным позывам, не слишком стойким к невероятным замешательствам организма.

— Для вашей вычурности хочу определить лишь движитель для столь несвойственной стандартности литературного несоответствия, профессор, – будто совсем облегчённо выдохнула она.

— Несвойственно-невероятно.

— Вы о чём, профессор?

— Незавершённость Абсолюта, лишь нестабильность наших эскизных дел, беспочвенных потуг, подмятых под несостоятельность решений, что так невозмутимо воздействует на ягодичною замысловатость несвойственных перспектив, для тривиальных решений самого удачливого, самодостаточного момента.

— Значит однозначного ответа не существует? – слегка поморщилась она.

— Видите ли, философия одна из немногих сфер человеческой деятельности, какая даёт возможность каждому, кто соприкасается с ней некоторую иллюзию свободы выбора, а что касается незавершённости Абсолюта, то в этом мой опыт и выводы для многолетнего процесса исследований говорят мне о том, что Абсолют сам находится в постоянном движении, следовательно, совершенствуется.

— Даже так…?

— Вот если бы Вы достигли края путешествия, то пошли бы далее по-другому пути развития? Мы все с Вами лишь маленькие рекруты для Бога, и если есть законы, как федеральные, так и природные, значит их кто-то создал, а также и способы их форсирования или же обхода.

— Значит есть самые невероятные, многочисленные пути для совершенствования?

— Более чем, даже если Вы исследовали этот мир полностью, до Абсолюта, значит надобно создать следующий, иначе Вы не более чем обыватель….

— Согласна, профессор, – смущённо улыбнулась она.

— А, теперь бегите в столовую, милое творенье, Ваши коллеги уж верно отломили самые лакомые куски у здешних поваров. И дайте же Вашим мозгам переключиться на менее сложные задачи, нежели познание незавершённости Абсолюта.

— Это же какие?

— К примеру, контроль над Вашими ещё совсем молодыми органами….

— Всё это так, но вы ещё кое-что забыли, профессор.

— Все всегда что-нибудь да забывают, ибо помнить обо всём несвойственно и Богам, а тем более нам, грешным.

— Вы забыли дорассказать историю Танни и Олеко.

— Что так побудило в Вас дослушать это повествование, не дождавшись следующей лекции

— Её конец….

— Конец?

— Именно, профессор, меня просто разрывает от любопытства насколько ваш конец будет отличаться от моего представления законченности представления….

— Всегда пытался прививать в своих студентах способность к креативному мышлению и вот теперь, глядя на Вас, мне представляется, что иногда мне это удаётся, – она лишь в ответ протянула мне свою ладонь. – И ради этого Вы можете даже поскупиться позывами своей материальной утробы?

— Всецело….

— Тогда попрошу в аудиторию, – я пожал в ответ её пытливую руку, пригласив присесть за стол, один из тех, где мы синхронизируем, приводим в порядок знания те, что получаем вне этих направленных предметов.

98

— Вы знаете, что самое респектабельное в этой исторической ситуационности? Нет…? Должно быть, несколько неучтиво понимать нестандартность литературно-замысловатых форм для фактурных перспектив будущности, какие уже готова простить мне всемирная история на русском языке.

— Вы остановились, профессор, на том, как Танни почувствовала что-то неладное со своим организмом при утреннем туалете в присутствии Олеко, – поправила меня пытливая студентка, чьё имя невероятным образом совпадало с именем нашей героиней и ещё с тем, кто покоился в частном морге, где всё ещё в бессознательном состоянии хранил холоднеющий пол нашего с Вами Стерха.

***

….. Итак, утренний туалет совершенно не вызывал в ней каких-либо побочных ощущений. Эти незабываемые впечатления провоцировал присутствующий здесь предмет противоположного пола, если не ускользать от мысли, что твоя дамская кровь осталась вовсе без особо-волшебного препарата….

Любой метаболизм стремится к своему завершению, иногда даже нелогичному и в высшей степени иррациональному, как постулаты пещерных людей о периодической системе химических элементов Д. И. Менделеева.

— Э..эх! – Выкатилось из её груди. Гибким прыжком голодной пантеры, уличив момент в мгновенье безответности, она ринулась на врага…. Кто-то конечно же может и не уверовать в сказанное, но лично для меня не составляет труда принять за чистую монету то, что женщина способна нанести удар ниже пояса в самый неподходящий промежуток времени для этого, ведь и у мужчин, как известно, тоже случаются критические дни.

Вспорхнутая из встряхнутых рук, подобно воробью, винтовка окунулась в болотную жижу:

— Да, ты…, – не успел он осознать происходящее, как на изменении ускорения кинетического вектора плечо Танни толкающим ударом повалило его в сторону изголодавшейся до человечины ненасытной трясины.

Не чувствовать опоры или же дна в жизни, особенно в напряжённый момент, подобно зелёному сигналу светофора для «Семерых». Что может быть благоприятней для бесов, дабы провести свои инсталляции в атомы для фундаментальной биоформы?

Вы по-прежнему не верите в семь основных степеней демонов…? Он ухватился за мягкий, но чрезмерно податливый мох, какой тут же уныло оторванным, становился бесполезным в его ладонях. Мешать ногами под собой трясину было бессмысленным представлением для совершенно неприглядной формы Смерти; болото не молоко и никогда не станет сметаной, ли творогом или же иной подставкой для пленённых нижних конечностей.

Трясина является неньютоновской жидкостью и ее бингамовские свойства невероятным образом меняют ситуацию. Это вовсе не прохладность лесной реки, а тем более не вода из тёплой ванны. Правда, все эти архимедовы силы перепогружённого состояния тела в трясинную среду сейчас хоть и в липком положении самым наиважнейшим образом поглощали его сознание, но вопрос чести стоял в нём куда острее нежели воля к жизни….

Инстинкт самосохранения есть то, что отделяет животных от Богов.

Он не прогуливал лекции в военном университете и безусловно знал, что движущиеся объекты в этой среде изменяют выгодное положение тела, создавая области пониженного давления, что с дополнительной силой будут засасывать жертву в ненасытное брюхо лесной жижи.

Конечно, многие из нынешних псевдо-фаворитов безусловно расценят это как слабость, малодушие, безволие к жизни, но действия нашего новоявленного героя напоминали невеждам именно это…. Он медленно и безропотно погружался в неумолимую среду – невероятно страшная Смерть! Но какая сила воли и триумф духа!?

Подобная стойкость несколько шокировала нашу Танни, что-то стало рушиться в её сознании, привитые лживые догмы, выстроенные из монументальных глыб метеоритных изваяний, оборачивались будто по мановению взмаха палочки дирижёра в три четверти для картонных домиков. Глотая широко открытыми лёгкими болотный туман, пропитанный слегка промозглой изморосью, она не верила своим органам чувств; её враг не кричал, не звал на помощь, не хватался за самые неаргументированные идеи, подобно несостоявшемуся академику, он просто тонул, смиренно и безмолвно, но одновременно без адского пламени фанатизма в глазах….

К слову, подобное поведение достойно подражания в подобных местах и нашей необъятной Родины, друзья, однако спешу призвать Вас к благоразумию и не повторять нечто подобное, ибо все мы, художники и писатели, известные и пока не очень, все мы переживаем за Вашу жизнь и здоровье. Невероятно трудно в аналогичной ситуационности почти полностью обездвижить тело, и дышать даже через раз, ибо всё это способствует замедлению времени для перепогружения, но исход так или иначе очевиден. Разумеется, шансы для спасения значительно возрастают, если с Вами надёжный спутник, готовый незамедлительно прийти на помощь, но если с Вами враг, то….

А вот пожалуйста, наша растрёпанная, не закончившая свой утренний туалет красавица, уже плотно приблизилась к трофейному «РД», повинуясь тягучему чувству голода. Она даже бросила винтовку, какая была сейчас в не лучшем перекрестье сил, чем её хозяин. Что и сказать: страсти человеческие – скука, но куда примитивнее изучать физику этих процессов. К счастью скорость поглощения пищи у заокеанской трясины Космоса на несколько порядков ниже нежели у биоформы, состоящей из плоти и соответственно некоторых жидкостных потоков: крови, лимфы, ну и других агрегатно-неустойчивых перфораций…. А пока не наступила эта самая острая необходимость в загадочной перфорации, что-то остро шевельнулось в её занятом желудке и гулким эхом отозвалось в мозгу, отразившись от черепной коробки как минимум дважды.

Незримо-проходящим моментом всколыхнулись и Эфирные потоки для особи-индивидуума из плоти и крови, а также остальных совокупностей для отдалённой или близкой будущности…. Кто называет это совестью, кто-то индикатором преломления информационных протоколов волновых потоков, интегрируемых точками судьбоносного невозврата нулевых фильтров (биений), затухающих колебаний синусоиды Эфира в абсолютном покое….

— Расшифруйте, профессор, покороче, – поправила меня моя пытливая студентка.

— Ах, да, покороче, покороче, – чуть задумался я. – К великой скорби теоретической физики, Эфир имеет также волновой характер, и именно Он приспосабливает материю под свою природу, а не иначе.

— Ну, это аксиома, а что в действительности для судьбоносного или же несносного момента.

— Вот…, прошу обратить внимание на доску, – я с неподдельным азартом вооружился мелом. – Для начала…. Мир фатальности состоит из пересечения судеб и событий, мы уже определили с Вами фрагментарность времени, как всевозможные промежутки, циклы, эпохи и соответственно эры. Возьмём к примеру нулевой репер для Вашей судьбы – момент зачатия.

— Это отчего это моей, может вашей? – почти взбунтовалась, э…, студентки. Только теперь я заметил, что их уже стало трое.

— Хорошо пусть будет моей, – совершенно безразлично согласился я. – Итак, под воздействием скорости оплодотворения одного тела другим у эмбриона в нулевой точке репера появляется наконец-то своя масса.

— Пронизанная волновыми потоками Тёмных полей Эфира….

— Совершенно верно, так теперь выразим это в несложной формуле….

— Но вы утверждали, профессор, что эмбрион…, – они запнулись. – Четыре недели без убийства. – Смешки за моей спиной стали рваться громким, эффектным фейерверком, без оболочным и пустым наследием невежд….

— Четыре недели – это грубо, сорок суток, – свойство реверса волнового потока, милые дарования. – Я уже видел, как на кафедре сбивалась многочисленная толпа зевак, преимущественно женского пола, где у каждого за пазухой блестел крючок очевидной озлобленности к преподавателю противоположного пола, какой не знает, как трудно им живётся в этом мире мужчин….

— Но вы же призывали…, – ехидство вопросов уже начинало переполнять чашу моей сдержанности.

— Я призывал Вас быть чрезвычайно осмотрительнее в выборе объекта для своих незатейливых острот, а равно соблюдать правила предельно осторожного этикета, как для случайных, так и для длительных предметов Вашего определения в назначенном социуме.

— Но, профессор?

— Думается, что слегка затянувшаяся лекция не имеет ничего общего к Вашей непоследовательной посредственности, – я начал молча стирать с доски первоначальные формулы и «первообещанные» графики основ несостоявшейся в понимании этих детей, Эфиродинамики, а жаль.

Жаль, что консерватизм общепризнанной науки входил в их сердца и умы так же, как креативность нестандартного мышления, ибо это мышление базировалось лишь на одной незыблемой фундаментальности – «по-хо-ть». К чему утруждать извилины, ведь деньги решают всё…, в том числе и первородность греха, где самая первая истома уже заменит решение даже самого замысловатого парадокса неизбежности…?

99

…. Мне совершенно нездоровилось в этот осенний вечер, к тому же я напрочь промочил ноги в октябрьских капризах природы, какие задержались в Небесах уже на третий день, пусть и не скомканным в зимний комок погоды…. Я неохотно отозвался на вечернюю трель невостребованного звонка, но по социалистическим убеждениям всё же вооружился на ногах домашними тапочками и по-старчески поковылял к входной двери….

Я иной раз не доверял дверным глазкам, а тем более цепочкам, чья аналогия не заставляла себя ждать для непрошенных грабителей. Так не случилось на этот раз, ведь для стариковского наследия мы со Стерхом уж слишком покрылись плесенью для геройских поступков, тем более эпических подвигов. Однако, судьба чуть смилостивилась для меня на этот раз, хотя, в следующую секунду я неотвратно подумал: «Пусть она уступила бы мне в чём-то ином, пусть даже это будет идеально-разбойное нападение, даже со смертельным сюрпризом для дежурного патологоанатома…».

Вы не ошиблись…, на пороге стояла она, та самая студентка, мокрая от дожде-снеговой монотонности октябрьских метаморфозов, зовущих ноябрь в снежное многообразие.

— Это Вы? – моему изумлению ничто не предшествовало, разве что моя глупая физиономия, базирующаяся на некой увлечённости нестандартными науками, какие и привели сегодня к педагогической ошибке.

— Может быть вы позволите войти? – довольно скоро начала она и, не дожидаясь официального приглашения, бесцеремонно вторглась в мой дом, в мою жизнь и мастерскую.

— Даже так? – отчего-то не удивился я.

— А, у вас здесь тихо и уютно, профессор, – сняла она обувь в прихожей и прошла в комнату, разглядывая мою скромную, почти аскетическую келью.

— Раз уж Вы так «безпригласительно» (неустойчивое наречие, выплеснутое моим паршивым настроением, как мне показалось, самым наивернейшим образом выражало беспардонность моей студентки) вторглись в мой быт, то не сочтите за труд помимо обуви снять и верхнюю одежду в прихожей, коль скоро с неё капает, как апрель с прохудившейся деревенской крыши.

— Ах, простите меня, профессор, простите, ради Бога, идиотка. – Вынужден признать, эта девушка способна на многое: взаимовыгодные сочетания яркой внешности, даровитость в формах напора и отхода, умение здраво мыслить и чувствовать, опережать собеседника на два-три шага в умозаключениях, казавшись при этом невинной, глуповатой овечкой…. Карьера на политической арене этой девочке будет обеспечена, разумеется, если одержимость трудолюбия вконец выметет из её души навязчивую показательность и оставшиеся фрагменты похотливой лени.

— Итак…, – по-деловому начал я.

— Я пришла извиниться за девчонок, профессор, – сняв верхнюю одежду, утопив свой взгляд в правую стену прихожей, нет, относительно меня в левую, а если всё-таки почитать её за наблюдателя в специальной относительности полов, то всё-таки в правую. Во всяком случае ей искренне казалось так, а мне соответственно представлялось, глядя на неё…, всё совсем иначе…. Думается, Вы понимаете о чём я. Но какие бы там чёрные кошки не пробегали между полами, а равно и иные бестии из преисподней между студенткой и преподавателем, всё равно. Не мог же я выгнать человека насквозь промокшего и даже продрогшего на улицу в такую непогоду:

— Извиниться, за что?

— Это всё Алька, вы знаете, у неё там проблемы с парнем, – смутившись, замялась она.

— Понимаю, – внешне оставаясь стойким к соблазну, я начал делать всё именно то, что не следовало бы…. Как, Вы ещё не поняли…!?

— Спасибо, а ещё я хотела мучительно дослушать историю Танни и Олеко, – дрожа от разности температур, с неподдельным зубным стуком, робко сообщила она.

— Ванна там, – почти, как и прежде, выносливым сказался я в нашей отнюдь не нестандартной истории. – Очевидно Вы промокли насквозь, полагаю, просушиться для Вас будет очевидной осторожностью против насморка в лучшем случае.

— А, в худшем…? – Озорно заметила она. Глупая, ей лишь показалось, что именно она владеет ситуацией. Разумеется, действовать брутально и напролом было бы не худшее решение в данном, да и похожем пересечении взаимоисключающих и одновременно дополняющих друг друга сил. Однако, меня в силу гендерной и, не только, принадлежности интересовал пытливый опыт противоположностей, что лишь усиливало мою потребность в изучении информационно-математической суперпозиции….

— Надеюсь, Ваше безрассудство не приведёт Вас к двусторонней пневмонии, – как можно суше отозвался я, отправляясь в долину кухонного колдовства длиною в жизнь, ведь как известно, это одно из самых посещаемых мест для человечества за исключением «обратного», невзирая на звания и регалии, принадлежность к той или иной гендерности и вероисповеданию, даже атеизму, не преклоню колено пред смыслом и этого слова.

Я ещё размышлял о некоторых превратностях судьбы, как она уже закончила свои чудодейственные превращения в ванной:

— Простите, профессор, я взяла ваш махровый халат, он очень тёплый и приятен к телу.

— Я рад, – моё равнодушие явно било безмилостивым лейтмотивом по её двусмысленным намереньям, выраженным не только в лёгком, ненавязчивом, но умелом макияже.

— Я тоже, – развернула она свою диафрагму непозволительно-соответствующим образом, однако вычурное пред дыханье аппетитной студентки для преподавателя действует несколько иным образом нежели в рамках природно-бесшабашной дозволенности.

— Думается, Вам не повредит рюмка терпкого коньяка и кружка крепкого чая, – совершенно дружественно предложил я.

— А, вы?

— Прошу простить, но смогу составить Вам компанию, лишь в границах чайной церемонии, не загружая когда-то раненую печень.

— Как? – изумилась она.

— Именно так. В своё время я прыгал через голову выше центра тяжести, что непотребным образом сказалось на моём биологическом самочувствии, – обречённо развёл я руками.

— Но это ведь не самое главное?! – совсем не так поняла она меня.

— А, что главное по Вашему разумению, пытливое творенье, – сказать по чести, эта игра в поддавки меня начинала утомительно раздражать.

— Простите, профессор, я неумело и бестактно вторгаюсь в периметро-образующие звено вашего бытия, простите меня великодушно, – мой информационный анализ подтверждался: девушка не из простых; как изворотливо и непринуждённо вышла она из неловкой ситуации диалога.

— Так не спеши забвеньем сделать разум,

Предав и грех сей час и мудрость покаянья,

Назначенного позже чуть нетленного желанья

Для вздорных помыслов ещё несбывшейся мечты,

Упав в бесстыдство сотворённой клеветы.

Чтоб вновь в обличье том, голубоглазом

Соблазн испачкал с розами измятые листы

Не угасающим экстазом –

Уродливым гламуром красоты.

— Это ваши стихи, профессор? – не кокетливо, но восторженно-похотливо оживилась она.

— И да и нет, – без «обрати тельного» внимания объяснился я.

— Как это возможно?

— Думается, если Вы уже согрелись, то Вам уже пора. Учёба требует большего отречения от привычности безветренной жизни, нежели все последующие, относительно безмятежные, рабочие годы присутствия в текущем социуме.

— Но я хочу, – едва заметно сконфузилась она. – Я хочу ещё одну чашку крепкого чая с коньяком и дослушать при этом историю Танни и Олеко.

— Доза конька-лекарства уже вывернула карман своего лимита….

— Тогда только чай, – охотливо не дала она договорить мне.

— Ну, что мне с Вами делать, пытливое дитя…?

— Прошу, прошу, – азартно зааплодировала она.

— Э.. эх….

— Я всё равно выпрошу, – выстроив на своём припудренном лице гримасу умиления, совершенно не растерялась она.

— Нечего уж тут…, – чуть раздражённо согласился я. – На чём я там остановился?

— Вы остановились на том, как….

— Ну так вот….

100

Наверное, очень скучно повторять давно избитые фразы, скажем такие, как: долг платежом красен, испытан совестью, значит и долгом бессовестным; без совести жить с Адом дружить; так чтобы честью дорожить, с грехом не путать слово – жить…. Согласитесь, друзья, простые до единообразия пословицы-речёвки. Так или иначе в нас всех заложена информационно-вселенская программа, я так надеюсь, что не перехлёстным движением конвейерного социума, определяющего Божественный индикатор – совесть, как «троян», который просто необходимо удалить из системы со всеми хэш-кодами.

Трудно, невероятно трудно отделять зёрна от плевел, но также и осознать, пропустить через себя то, что ты никогда не совершал, а ещё труднее уподобиться воссозданному сказочниками герою в реальной обстановке….

Что же в таком случае побуждает женщину быть женщиной, а в ответственный момент поступать как мужчина и наоборот: мужчину всякий день быть мужчиной, но в судьбоносно-исторический момент действовать, будто женщина. Как Вы считаете…?

И не надо притворяться, разумеется, преимущественно некоторым особям мужеского пола, что неясно о чём идёт речь….

Решение для неё было логичным оттого, что определялось неразумным для возможных событий в ближайшей будущности. Не опираясь на сытый желудок, она с быстротой цыганской роженицы, матери семнадцати детей, отыскала в отхожем месте близлежащей трясины штурмовую винтовку и не без труда освободила её из болотистого плена.

— Сейчас, сейчас, – шептала она, судорожно-рваными движеньями освобождая ружейный ремень от нерадивого карабина. Уж не знаю, кто научил нашего героя быть таковым, но он, даже за время литературно-параллельных путешествий не выронил из своих уст ни звука. А теперь бездонная трясина уже почти заглотила его, не брезгуя ничем для биологического соответствия.

Не знаю, как Вы, но для меня…. Невероятное поведение обоих: он по-прежнему задерживал дыханье на короткие промежутки времени, хоть и болотная жижа уже смертоносным параллаксом запрыгивала ему в рот, надеясь так или иначе захватить кровеносно-кислородную конвекцию, а она….

— Держи, боец, – ружейный ремень только с четвёртого, пыточного сета лёг в позиционную необходимость, принятого дамой, спасения. Надобно ли говорить, что валяться в полу-мёрзлой болотистой жиже достаточным образом негативно сказывается не только на внешнем виде женщины, но и на её здоровье, но тем не менее….

Он, держа руки в нужном положении тела, самым невероятным образом изловчился ухватиться за карабин, а затем и всей спасительной позицией за прочный, широкий, липко-склизкий, но всё же единственно удачливый предмет в неумолимо безнадёжной ситуации.

— Ухватился, – захлёбываясь, сообщил он врагу-избавительнице, или же наоборот: лишние движенья конечно же создавали дополнительную тягу для перепогружения, но иного решения просто-напросто не было. Левой, сжатой ладонью, наравне с правой, он закрепил в жизни свой статус спасённого, и всё великолепие судьбоносного нулевого фильтра Тёмного поля теперь легло на хрупкие плечи нашей героини, точнее волновых процессов Эфира, так или иначе протекающих в её податливой биоформе, обозначенной в женском теле, приспособленном для мизандрии….

Мне так и хочется сейчас сказать, проглотив глоток фальшивой среды, в которой «безреанимационно» утонула уготованная для человечества Вселенская культура: «В следующей 867 серии Вы наконец-то узнаете, вытащил ли Олеко, бррр… она Олеко…». Дерзайте не слишком-чрезмерно занятые домохозяйки, ведь именно Вы поглощаете это безумие, за которое платят ваши работодатели, выраженные в мужьях или ещё того хуже….

Это было бы ещё в той пол беде, если б кол судьбы не подталкивал молодую перспективу ориентироваться на рублёвскую приватизацию, загоняя историческую ценность столь «скоропостижных» в дальнейшем мест в незатейливый цветник, аналогичных, похоронных должностей для псевдо-элиты развитой уже когда-то в государственной целостности….

И не надобно уличать меня в пороках зависти и оправданиях пред собственной неудачливостью, хотя бы оттого, что всё что мне нужно на данный момент у меня есть, а единственный способ не возвращаться после Смерти в этот мир, есть отсутствие привязанностей к таковому….

Ну да ладно, не станем же мы в конце концов уподобляться ныне живущим создателям безграмотной культуры и ждать 867 серий бестолкового повествования….

Её силы были на исходе, скользкая архитектура штурмовой винтовки то и дело выскальзывала из ослабевших ладоней, но она до безумия не сдавалась. Свалявшиеся волосы перекрывали взор до цели, но казалось, никакая сила не способна остановить её теперь:

— Ещё чуть-чуть…! – сбиваясь в невероятный крик, и даже, обрываясь в нестерпимый вой, она не выпускала из онемевших пальцев ружейный ремень (не отчаивайтесь, самую надёжную, должно быть, деталь здешнего стрелкового оружия).

Оба, скалясь до разрыва скуловых мышц, упирались всеми конечностями и остаточными внутренними органами в барьер Смерти, остервенело хватаясь за жизнь, которая, как известно, всегда, простите, почти всегда вознаграждает за усилия. А вопрос о запредельности здешних стараний просто не стоял. Будем же наконец-то объективными, не всякая мать так будет бороться за своего ребёнка так, как эта мизандрия сражалась за жизнь своего врага. Точнее выразиться будет, что они оба ожесточённо и бескомпромиссно дрались за жизнь одного, будто внезапно нулевой фильтр судьбоносного момента из врагов обеспечил их союзническими свойствами.

Разумеется, политически-исторический эффект известен всем: закоренелые враги становятся сторонниками, заключая кратковременные и не очень, союзы, как только на их пути к векторному развитию случался довольно сильный, агрессивный и главное общий враг. Вот и сейчас некоторым катализатором для двух воющих векторов трясина обозначилась тотальным, усиленным лесным лихом, супостатом,

Однако, не станем забывать, друзья, что воевать между собой могут страны и континенты, но противоположно заряженные идеологией два враждебных индивидуума могут найти в нулевой точке многообразных развёртываний факторов судьбы нечто для взаимовыгодных сопряжений, что собственно и сказалось на нашей с Вами истории, мои всезнающие читатели и зрители, слушатели и просто прохожие, а теперь и все их знакомые….

Борьба со Смертью у всякой биологической единицы происходит ежесекундно так, что даже почти нет времени организму отвлечься от этой вселенской процедуры. Даже если Ваше горизонтальное положение не стыдится некоммерческого участия в окружающей диалектической системе, то всё равно биологические бои не прекращаются в Вас ни на мгновенье. Но однажды стоит пожертвовать не только рвущимися тканями мускул, но и превратить в сбойные сектора триллионы молекул мозга….

К счастью для нашей красавицы скупиться в этом не пришлось, ну а порванные связки через пару недель адаптивно отнесутся к мускульной организации, восстановленной биоформы. Остаётся загадкой теперь лишь одно, что подвигло Танни невероятными усилиями спасать своего врага…?

101

Кто-то объяснит это анизоморфностью, питающей женскую логику, кто-то воинской честью, а я, ваш покорный слуга, как известно, предпочту самое логичное и здравое, на мой взгляд, объяснение: давайте у неё самой и спросим….

Они ещё какое-то время лежали в холодеющей грязи, поглощённые струпными зловониями оставшейся сегодня голодной трясины, жадно глотая испарения недружелюбной среды. Всё тело нестерпимо ныло до такой степени, что нельзя было сказать чьи физические страданья были более выделены на фоне библейских канонов, или что там у них.

— Т..ы за..а..чем это? – не в силах перевести учащённое дыхание, совершенно законно вопрошал он фрагмент судьбы его, выраженный в этой грязной, растрёпанной особе, считающей себя ненавистницей любой особи противоположной принадлежности.

— Что за..чем? – также тщетно пытаясь отдышаться, перепросила она.

— Зачем спасла? – не станем более обращаться в нашем рассказе к затухающей прерывистости мускульной одышки.

— А, ты зачем?

— Я думал ты одна из нас….

— А, я думала, что ты тоже один из нас.

— Не понял?

— Что не понял?

— Я никогда не был на стороне мизандрий.

— А, я всю жизнь была на стороне мизандрий….

— И что?

— А, то….

— Благоприятно у нас с тобой завязывается беседа, – он вперил в неё свой непонимающий взгляд.

— Надеюсь, теперь мы квиты, – не отреагировав, во всяком случае внешне, на его мимическое суждение устало отозвалась она, зажав между коленей испачканную вдрызг трясинными испражнениями штурмовую винтовку.

— Можете не сомневаться, – почти отдышался он.

— Вот и славно.

— Вы знаете, практически всё оборудование забрала эта треклятая трясина, – пытался он избавиться от склизкой субстанции болота, вяло, но непрерывно замерзающей на осенней прохладности.

— Ха-ха! – радостно обнаружилась она в диалоге. – Значит ваша миссия потерпела фиаско!

— И чему вы радуетесь, у нас нет более ППКК, следовательно, мы с вами здесь застряли на какое-то время.

— Мы!? – изумлённо отрезала она.

— А, вы предлагаете иное развитие событий? Лично я не против, сейчас мы поровну поделим оставшийся провиант и можете катиться ко всем сподвижникам демонологии, вот только…, – он отчаянно пытался найти в «РД» нечто, думается именно то, что так связывало его с миссией.

— Ну, конечно же! – подскочила она и, топнув ножкой. – Ни одно доброе дело не оказывается безнаказанным. Вот вы все такие, мизогины!

Дальнейшие мысле-образующие речевой формы, нашей с ног до головы испачканной красавицы не стеснялись никаких неприличий, ну просто абсолютно, то и дело разбиваясь об укреплённые рубежи цензур, они совершенно и по-предательски форсировали саму дозволенность диалектической системы.

— Ты что!!! – негодуя, набросился он на неё. – Ты съела это!!!

В пол прыжка он опрокинул её на спину, его одеревеневшие пальцы плотно зажали её шею. Я не понаслышке знаю, что в любых спецподразделениях учат несколько иным, экономичным, отработанным приёмам надлежащего умерщвления противника, но как видно в мужских особенностях, этот навык прячется в ожесточённой наивности, если подобные манипуляции расшибают себе лоб о женское невежество.

— Э.., что…! – выкидывала она на своих ладонях пальцы, пытаясь поразить ими глаза нападавшего; весьма эффективный, но далеко не всегда действенный метод…. Его злобный порыв тоже не был лишён первообразной необходимости, но об этом чуть позже, друзья….

Справедливость, отнюдь не пустой звук для Вселенского многообразия…. Полагаю, именно по этой причине он не мог лишить её жизни, убить ту, какая ещё несколько ничтожных промежутков времени рвала в перенапряжении ткани своей биоформы, дабы вытащить его из когтей верной и неминуемой Смерти….

Опять совесть, скажет мне атеист, Божие изъявление, подтвердит богослов, вполне закономерное стечение ассоциативных взаимосвязанностей в разности заложенных потенциалов, употребится теоретик, и только обыватель подотрется этим отголоском любви….

Конечно же, буквально и сразу, он даже нехотя, разжал свои пальцы. Ощущения для неё понятны не только в разумении самой сути субъективности, но и в наложенном платеже для совсем недавно выполненной операции по спасению нашего подонка… ээээ…, простите, героя.

Вот Вам, драгоценные мои, и философская идиома для половых несостоятельностей неразрешённого метафизического диссонанса: она спасла его немыслимыми усилиями, так отчего он так с ней? В его же логике куда всё тривиальней: она даже не заметила, как съела его жизненную миссию, (причём так откровенно и непринуждённо) к чему теперь жить…?

Наискучнейшая разность потенциалов, не правда ли, друзья, когда начинаешь осознавать это просто на уровне полёта ангела, но не с позиции наблюдателя, ещё чего хуже, психолога, какой видит незамысловатую ситуационность лишь под прицелом своих институтских заблуждений….

Не такой ли невосстановленной многоликостью встают дилеммы пред нашей пытливостью в познании окружающей действительности? Не свойственность для одной противоположности уравнения становится совершенно неприемлемостью для другой. Для неискушённых особей в потребительском аппендиксе; путь ассимиляции объективен в не раздумье; для отражения гетеросексуальных настроений, способов нестандартно-душевных расположений, замешанных не на крови, так на из личностных формах регернационного воспитания, куда не свойственность полов стекается будто в мясорубку психоделических решений….

Простите меня, садистки-настроенные матери к противоположности своей природы. Ждите и далее покорности, униженных когда-то вами чад. Лишь оттого, что они родились в последовательной озабоченности для псевдо-разумного несоответствия. Так прекрасно, что Вы не понимаете суть направленных вещей….

Бейте, матери, будущих мужчин по голове, исключительно нагнетая кинетическое воздействие на несформировавшиеся органы тела, вы ведь взаимодействуете с вселенско-озабоченными мизандриями. Унижайте же, дамы, детей мужеского пола всецело до особой приватной невозвратности, ставьте в пример особей из своего лагеря, по-прежнему отворяя врата удачливого лицемерия, да и не задавайтесь более ненужным вопросом: «Куда вырождаются настоящие мужики»?

Меня, да что там меня, нас это просто вдохновляет; вот Вам и заносчивость на Землю…. Вирусов…, нет, Вы относительно считаете вирусы…, да что Вы…, я уже потерял давно свои носки, словно осознал нерасторопность общей теории относительности, будто бы перевернув это заблуждение в специальность схожести заблуждений, будь это ограниченностью этических формирований свойствами заключительного для Вселенского многообразия фотона….

Вы что, вновь так и не поняли, что скоростью света не определяет замысловатость Вселенной, и что Эфира не существует вовсе, пусть и в позиционной наблюдательности реперной точки соприкосновения рассуждений Римана, для научного консерватизма…?

— Что же в конце концов называется установлением для дурака; – не телегой ли, движущейся с определением своей принадлежности для конечного результата системы Тёмных полей…? Вот Вам и определение, что так ревностно охраняют свойственность ценности человеческого наследия для окончательной победы человечества над семи-ступенчатым грехом Преисподней….

Я всякий раз стараюсь подчиняться Господу, не опускаясь до искушения более адаптивной дороги жизни, но не менее изощрённая позиционность симпатизирует во мне иные формы и свежие дерзновения, так необходимые для аналитического симбиоза мысли и её практического воплощения.

102

Итак, наши разнополые герои вновь расстались, и как вещает история, закоренелыми врагами. А я-то уж, мои добрые спутники, хотел было похвастаться перед Вами; вот дескать как враги становятся друзьями…. Но как выяснилось, мало вытащить супостата из трясины и спасти ему жизнь, чтобы в дальнейшем рассчитывать на его благосклонность всю оставшуюся жизнь.

Наша красавица ушла, а он…. Ох, уж этот, непотребный Олеко! К величайшему облегчению дам, замечу, что ему ещё долго отмываться и оттирать свой комбинезон от вынужденных потрохов трясинной Смерти, а для Танни эта процедура будет менее болезненной, ведь надобно же как-нибудь утешить бедную девушку, как Вы считаете…?

Можете мне и не верить, но я совершенно не ошибся в определениях: наш герой до потёмок приводил в порядок своё оставшееся в скудном, снаряжение, ну и одетое в обмундирование, соответственно, тело. А сделать это на промораживающемся воздухе было для очевидности совсем не просто, что объективно правильно для женщин и умопомрачительно для мужчин. Но как бы там не было в гендерном разногласии, и тех и других призываю к единодушному решению: рассмейтесь трудностям в глаза, ибо они незамедлительно заставят Вас расплакаться….

Думаю, друзья, не стоит останавливать внимание на том, что всё чуть вышеуказанное время этот самый подонок…, ээээ… бррр…, простите, наш герой, довольно-таки совсем нелестно отзывался о своей спасительнице, иной раз даже выплёскивая некоторые ругательства в её адрес. Собственно, в речевую форму, какая вывалявшись в мысленной пылище, медленно, но верно падала с неутомимых мышц-губ, ударяясь о промозглую землю, и проглатывалась ненасытной, трясинной утробой, к счастью не находя свободных ушей, ибо все мы уже знаем вселенскую силу слова.

Огонь, даже инопланетный, имеет свою магию, энергетику свойств Эфира, если хотите. Не теряя этих особенностей Вселенских закономерностей, он оставался таковым и здесь в тридесятом королевстве необъятных космических просторов. Вы до сих пор считаете нашу солнечную систему уникальной…? Ошибаетесь…. Все испытательные полигоны чем-то схожи, так и Вы, учёные мужи, найдите особые закономерности, разумеется, делать неповторимую уникальность из «третьей от Солнца», шанс для жизненного благополучия, какое как ничто противоестественно для научной скрупулёзности….

Когда она подошла к огню, то её стучащие зубы просто каменели, нет, наверное, они напоминали камнепад, остаётся надеяться, что от подобного прецедента зубная эмаль не пострадает, между прочем, это самая крепкая ткань не только человеческой, но и здешней биоформы….

— Возьми, поешь, – тут же предложил он ей.

— Спасибо, – не глядя, перехватила она левой рукой угощение. Ей хотелось сейчас только одного: слиться воедино с этим огненным естеством, жаль, что последний фактор этого предложения даже не предполагал такого определения несвойственных друг для друга предметов. Инопланетная каша выглядела совсем как наша перловка, а что…. Вы до сих пор думаете, что индивидуум определяет силы, окружающие его? Нет, это силы обусловливают его к принадлежности своей собственности.

Обидно было видеть лишь то, что шанцевый инструмент для столовых нужд был совершенно неестественным приложением в данной джентельменской услужливости – девушка предпочла пальцы, а что, весьма перспективный метод для гламурного этикета…. Запустите ролик, проплатите недостающую элемент-арность и для человечьей стадности светского раболепия денег не будет лучшего примера для высокооплачиваемого блюда, а ещё добавьте, как при этом скомкать аппетитность накрашенных губок, готовых для ловли перспективных слабо-охотливых самцов. Ведь, чем ниже желание, тем выше стоимость предоставляемых услуг….

К счастью, друзья, мы с Вами здесь не для этого. В конце концов, голод – не тётка, ли каннибализм, да и еда руками не так уж безобразна на фоне всех человеческих грехопадений…. А!!! я чуть было не разрядился одной совсем безумной фразой, вследствие чего отчаянно надеюсь, что наша Танни не беременна, ведь так скоро есть не только неприлично, но и вредно. Бррр…, я так полагаюсь на то, что Вы меня понимаете, особливо прекрасная сторона людского великолепия. Что…?

Ну вот, как всегда, аплодисменты не коснулись моих ушей своим сладострастным шумовым, да ещё и диссонансным проникновеньем в эфирные составляющие фрагмента Тёмных полей. Да, может и славно, ведь я же не какой-нибудь подоно…, бррр…, герой для нашей истории, чтобы выделывать своими поэтическими заготовками всевозможно-литературные кренделя. Что Вы в самом деле…, товарищи, дали бы поесть девушке…, да, Бог с ними, с руками…. Хорошо, хорошо…, пальцами.

— Ну, как ты? – совершенно естественно спросил он.

— Хх-о-о-лодно, – прочадила она известным испарением.

— Думаю, ночь будет ещё холодней, – возвестился он болотной метеослужбой.

— От.. т… чшень ра..адос..но с…слышать, – и вновь, ведь Вы поняли правильно, мы не будем утомлять искажением русского, простите…, Русского!!!

— Ааа..!! Сейчас, сейчас, просто распирает от удушающего желания поведать Вам об совсем нетеатральном интермеццо: я сижу в «очиреди» к тирапевту, где подобной схожестью читаю неторопливое объявление….

Канечно, сейчас всё не вспомнью, но было примерно так, «хм», у тирапевта: «Все женьщины старшие восемьнадцати лет при себе иметь справку генеколога». Скучность была в ином, я попытался исправить очевидные ошибки у регистратора; дамы…, весьма на первый прицел, повидавшей жизненные инсталляции…, она ответила подобно непроизвольному выстрелу: «Я уже заколебалась им говорить…, ведь у них всех высшее образование…». Я тут же заткнулся, куда мне с моим кандидатским минимумом, ли тем более честной восьмилеткой….

Всё вроде бы налаживалось, сумерки тянули к ночи свежую волну измороси, температура, в том числе и тела, будто бы падала на глазах. Огонь не спасал, да и промокшая экипировка также не гармонировала с выпавшими на долю суровыми условиями действительности. Отсутствие в крови соответствующего препарата также не входило в планы обоих, а двигаться в это время суток без навигационных «примочек» было равносильно самоубийству.

На мой пытливый, но безграмотный взгляд, с точки зрения рядового терапевта, было очевидным, что она простудилась не на шутку, он выглядел более респектабельно во внезапно возникнувших обстоятельствах, но дрожь по всему телу и клацанье зубов предательски выдавали телесное…, хм, не слабоволие, но во всяком случае не подготовленность к данной ситуационности, – так уж точно.

Вы можете не поверить мне, друзья, но молчали они недолго. Разумеется, ни о каком сне и речи быть не могло.

— Ты прости меня, я забыл поблагодарить тебя, – начал было он, сильнейший озноб конечно же отзывался в словах, но будем надеяться, что при вынужденной необходимости Вы и мысленно воспроизведёте эту оказию для несовершенства биологического естества.

— Как, мы уже на ты? – трясло её куда больше, чем его.

— Олеко, – протянул он ей открытую ладонь.

— Танни, – незамедлительно откликнулась она рукопожатием на примирительный жест своего злейшего врага.

Совсем не романтично, что в придуманных страницах неестественной беллетристики дамских утопий, но как Вам будет угодно, вполне правдиво и непритязательно. Не так ли необходимость примиряет заклятых врагов, не аналогичным ли образом безжалостный прогресс наступает на горло прогнившему консерватизму…?

— Ты знаешь, Танни, мы можем просто не дотянуть тут до утра, – намёк из уст Олеко вовсе не выглядел противоестественно.

— И что ты предлагаешь?

— В боевых выходах мы спасаемся от холода природным способом.

— Ты имеешь ввиду телесным? – Совсем уже задыхаясь от температурного несоответствия, проскрипела она.

— Да, это называется у вас телесным, – охотно согласился он. Она же в свою очередь, не говоря ни слова, крепко прижалась своим дрожащим тельцем к его широкой груди, это при отсутствии соответствующего препарата в крови…. Что ж станется сейчас, о, Небеса….

Юродствовать тут ни к чему, мои добрые друзья, пусть в конце концов определятся наконец-то природные интегралы, надеюсь, никто не будет склоняться к дифференцированию сложившейся…, ммм…, (не знаю, как выразиться) весьма ожидаемой тривиальности. Да, наверное, пусть будет именно так…, следующая шаблонность, и так будет правильно, ибо неправильность в следующее мгновенье явилась самой насторожённостью, первоначально имитирующей крах воинственности полов. Ха…, Вы всё ещё думаете, что любовь спасает мир, а не седьмой претендент для нашего повествования…?

Не хочу, поэтому и не стану переубеждать блуждающих романтиков, ибо их воздушность так теребит невостребованную восторженность для земледельцев и бурлаков. Продуманность Вселенной будоражит безвозвратность неосознанных когда-то книжных идеалов, будто бы самая немыслимая гипотеза, ложась когда-то вдруг в пытливую длань, облагораживает нобелевским соответствием всю оставшуюся жизнь не только для…, но и родственной очерёдности. Конечно мы все только приветствуем сродную привязанность, опять же любовь для литературного вымысла, что так ярко, кружевным, вытканным вручную пледом накроет нашего седьмого демона и дальнейший, кратковременный симбиоз ничтожных для Вселенной приложенных сил….

Ха-ха…. Вот в меня и полетели не только дружелюбные венки со свадебных церемоний, но и…, к счастью проржавевший узргм-1 не с детонировал тротиловый эквивалент Ф-1. Люди по-прежнему не хотят знать Правду и тяготеют к признанию вымысла. Что ж мошенники и аферисты, это пока ещё ваше время….

103

Я помню, чувствую, захлёбываюсь так, как свойственность театральных грёз, становлюсь обусловленностью той, где близлежащий момент оттачивает своё незамысловатое мастерство для пышных форм и свойственных решений:

Рискнул не рисковать наш старый плут – Эрот.

Ему ли незнакомо то предместье

Для тех двоих, какие снова вместе,

Где страсть в уста преображает рот,

Когда не скрыть уже невинности невесте?

Искрой соблазна нарядится пыл,

Раскрасится помадой и тенями,

Чтоб издали им увидать кобыл,

Пахучих вздорными чертями.

Любовь ли движется по кругу?

Им тут прижаться бы друг к другу,

Где страсти вдруг переплелись

И в томной пылкости слились….

Кому-то верная жена,

Кому-то взбалмошность с утра.

Для оных, может, интегралов,

Тем, кому шкура дорога,

Любовь, лишь ток с потенциалов,

Их разность нам и не найти

На этом жизненном пути….

Пусть будет так…,

к чему святая ложь?

Мы принимали так уже давно

Сорвавшийся с небес валун за НЛО,

А он, как будто для резины нож,

дешевле стоптанных калош?

Но бывает и так…:

— Я не дезертир, – вымолвила она, заглядывая в его мягкие сексуальным отдохновением глаза. Казалось, что хлад болотистой прорвы навсегда отступил от их согретых, прекрасным, тел….

Все художники, поэты и прочая нетрудовая нечисть человечества лишь пряталась за выдуманные образы призрачных химер, а истинное лицо любви, лишь разность потенциалов, – не более, которая, как всем нам известно, рано или поздно иссякает, всё зависит от ёмкости и от интенсивности потребления. Вы знаете, для меня это точно также, как будто бы одеть двигатель от незамысловатой «шестёрки» – чуда советского автопрома, Вы помните, в заморские шелка, да в вологодские кружева. Выглядит также нелепо, как и производить похоть в ранг Вселенского великолепия. А вот Вам и пословицы на этот манер:

чуть свет, уж на ногах, и я уже меж ног;

кушал тело, кончи смело;

одно неловкое движенье и «алиментовое» мненье;

я страсть учил не выставляться;

я захотела так, что даже расхотела…;

я девственность нашла, не потеряла, ведь тут уж не фантастика –

«гимено», как же её…? Пластика;

для верности немыслим жест возврата,

чем выше стоимость, тем мизерней зарплата….

Прошу простить меня вездесущих дам и не потрошить кошельки их влиятельных мужчин:

Всяк борется со скудностью лишь мерой своих сил,

я жадности с гордынею помочь мне не просил….

Сподобьтесь, верные друзья,

не продолжать здесь далее нельзя:

— Я не дезертир, – томно повторила она, нежно заглядывая ему в глаза, разумеется, уже после того, как всё случилось…. Конечно, если в разности потенциалов поставить тучу резисторов, конденсаторов, микросхем, триггеров, цифровых контроллеров и прочей фантастической требухи – нагрузки цепи, то получится фантасмагория длиною в жизнь…, что так неистребимо для двух индивидуумов….

Так что же составляет нашу жизнь…, не тень ли прошлых ошибок и предчувствие новых…, анализ пройденного пути и прогнозирование будущности для заученных директив и нерешённых когда-то уравнений…?

Порою жизнь скучна, а неизведанность туманна, но есть лишь то, к чему ведёт тебя она, ведь даже Смерть бывает так обманна….

— Я, не дезертир! – в третий раз уже обратилась она, с тревогой вглядываясь в его остывающие глаза.

— Я знаю, – в ответной нерасторопности отозвался он.

— Отчего же?

— Оттого, что я тоже не дезертир.

— Вот как?

— Похоже, что наши миссии совпали.

— Да, неужели.

— Ты тоже утопила свой препарат? – неожиданно спросил он.

— Оба, и несколько раньше тебя, – хитро ухмыльнулась она.

— А, я недавно, как раз накануне принятия очередной дозы «альфа» препарата, – даже где-то по-звериному оскалился он.

— Похоже сама природа решила за нас, – потёрлась она своими всё ещё не совсем чистыми волосами о его щёку.

— У тебя был психотропный препарат? – коротко поинтересовался он.

— Нет, экспериментальный прототип, класса «би-5», действует практически мгновенно, сохраняя свою стабильность довольно длительное время, блокирует действие препарата «альфа», повышает выработку тестостерона, чрезвычайно активен…. А у тебя…?

— Класса «эйч-7», характеристики схожие, направленные на эстроген, однако, воздействует несколько иным образом, – вздохнул он, добавив в инопланетный огонь промозглые сучья болота, какие тут же стали шипеть подобно зловредным змеям, вроде нашей красавицы, Олимпиады Юлиановны.

— Это каким же образом? – встрепенулась она.

— Это информация строго засекречена.

— Ах, вот так вот! Я к нему со всей душой, а ты, как все мизогины, эгоистичен, безнравственен и…,

— Ну, ну…,

— И…, и…,

— Ну…, – обхватил он её и стал покрывать её лицо и…, и соответственно шею страстными поцелуями….

— Дурак, – в любовной прогрессии изогнулась она, более не сопротивляясь «седьмому».

Надобно ли прояснять очевидность природных тестов, интеграторов и так называемых эфирно-информационных лакмусовых бумажек? Мы же с Вами не встанем на путь непристойности девиации вуайризма, а воспользуемся небольшой передышкой в истории и:

Разведка, как контрразведка и диверсионная деятельность была, есть и будет всегда, разумеется, пока существуют мыслящие существа, пока их жизненный вектор не привёл на окраину Вселенского лабиринта, где, как Вы помните, время, масса, пространство и информационные составляющие, связывающие с АБСОЛЮТОМ, будут равны нулю….

Ну так вот, как внезапно открылось, под воздействием разблокированной утробы биологической сущности два разнополых диверсанта, неимоверно враждебно настроенных друг к другу, под воздействием политических и медикаментозных наклонений, имеют практически взаимовыгодную, равновесную в диалектическом уравнении цель для диверсии.

Довольно разумное и весьма впечатляющее применение для химического оружия. Надеюсь, здесь в тридевятом королевстве космического многообразия данное употребление военно-технического ноу-хау не вызовет большой переполох на межгалактическом совете, куда, как известно, представители земной цивилизации до сих пор не приняты…. Как…, уже приняты…? Ужели мои творенья дожили до этого светлого дня. Я так искренне ждал и надеялся, что и моя родная Русь станет именно тем ключевым моментом для подобного завершения становления человека на ближнюю ступень к Богам….

Но в сторону слёзы радости…. Что-то я не на шутку расчувствовался, прошу простить меня, дорогие друзья.

Вернёмся к остроте разоблачения нашей истории:

— волей Высших сил и судеб случилось это перекрестье, вышедшее за пределы математического синтеза окружающей действительности, да и заявилось в этот мир не случайно. Кто знает, может сами мизогины и мизандрии устали от затянувшейся войны, может, сама природа возвестила им о своём изнеможении для незамысловатой, гендерной экспериментальности. Лично я склоняюсь к, впрочем, выберете сами….

— И вновь само естество подобрало знамя вершителя судеб, когда утонули первостепенные препараты, а затем и для задания в трясине инопланетных болот у Танни, после чего тоже самое случилось и с Олеко, но чуть позже.

— Что заставило её с риском для жизни вытащит из объятий Смерти его: очевидное чувство долга, но ведь он был уверен, что спасает своего, она же знала, что спасает врага?

— Возможно она боялась одиночества в этом суровом месте, так зачем было изначально форсировать им обоим более удачливый, но несколько длительно-обходительный путь?

— Одинаковые цели для военного великолепия, как с одной, так и с другой стороны, так отчего нет прикрытия, отвлекающего манёвра, наконец, коль скоро на стол для тактического преферанса брошены почти все карты, пусть и для сверхзадачи выбраны лучшие из них…?

А вот пожалуйста, не удивительно, как они быстро нашли общий язык….

— Минула ночь, и дрожью пробужденья

Не теплился в раздумье огонёк,

Не знал пока он похоть в раздраженье,

Ему пока всё это невдомёк:

Чем ниже, может, не спеша

Спускается слепое эго,

Тем выше поднимается душа

В своём замысловатом кредо.

Ведь страсть для жизни всё ещё жива,

Пока и воля к Смерти вовсе не странна….

Первое что связывает здравомыслие с рассудком так это то, что равносильно в равносторонней ситуации: воля к Смерти также жадна, как и потребность в жизни…. Я могу показаться Вам, конечно же, сумасшедшим, но современное общество давно забыло об ауто-да-фе. Цивилизация для потребления, наполнения своих потрохов равносильным дерьмом не способна на прорыв в естествознании:

Сытый не ищет, сытый понимает….

Что уж тут и предлагать? Утро….

104

Утро встретило их совсем неласково: ноябрьская прохлада, если верить Цельсию, уже довольно уверенно отметилась ниже замерзания воды, однако здешние воды по всей видимости не были знакомы с этим постулатом и готовы были полакомиться любой зазевавшейся в этих краях тварью. Правда, сказать по чести, за всё время нашего здесь пребывания я не видел даже ворон или что-то напоминающее этих вездесущих и довольно плодовитых созданий.

Воздух сейчас пах естественно инеем, какой покоился теперь даже на их волосах и, на так и не высохших до конца, комбинезонах. Также давали о себе знать и болотные испражнения, смешанные с дыханием тайги. Нет-нет, постойте, что-то ещё привносилось в пытливое обоняние, что-то невероятно неуловимое, но весьма стойкое….

Ах, да, секс, как же я мог забыть; соответствующими, изменёнными выделениями организма, и конечно же секрециями половых желёз.

— Ну и пошляк же ты, Аретинский! – услышал я в свой адрес. Голос несомненно принадлежал женщине, а вот снова:

— Надо же так унизить светлое чувство!

— Позо..рр..ище..е!!!

Справедливо истинные ценители любви стали покидать зрительный зал. Уж если скоро так, то в следующем замечанье не отмечайте более в своих выражениях и мыслях, даже нередко поступках это:

«заниматься любовью», – особенно когда нет рядом постоянного партнёра (мужа или жены, всё равно), значит можно и не заниматься ею…? Впрочем, о поступках, тем более тайных помыслах, лучше умолчать….

«да и осчастливленных взаимно, хотя бы на десятилетие этой химерой я не знаю», может случится, знаете Вы…?!

Вот и вернулась добрая половина покинувших нас, дамы и господа. Думается, Вы без всяких подсказок извне знаете истинное имя этой бестии. Разумеется, хочется верить в неистребимость света, зажжённого в душе, но уверяю Вас, лучше знать, чем скудно созерцать: частицы Эфира и носители информации под воздействием джахшатия (постоянно активный) – нулевого элемента тоже неизменно пребывают в промежуточно-периодическом движении темпорального поля, именно поэтому ничего вечного не бывает, ведь даже ГОСПОДЬ находится в постоянном движении, а состояние блаженства и покоя относительно лишь установленной системы координат.

Вы безукоризненно правы, мне самому не по душе такое откровение и совершенно не хочется бросать камни на поля Великих, но я уже давно не романтик, следовательно, не гусар и не джентльмен, однако я и не скептик, но реалист, откуда, на мой взгляд, лишь два пути опуститься к животному миру, либо попытаться дотянуться до Небес, чего и Вам желаю, мои верные друзья.

Дело всегда за Вашей мыслью, любезные, ведь у Вас всегда остаётся ещё и третий, даже где-то инвариант: – балансировать на жизненной дороге в предоставленной диалектической системе.

Всегда, думаю, всегда приятно изменить её к лучшему, не так ли, дамы и господа…?

Вот и сейчас нашим героям представился именно такой шанс, то, что мы превзошли с Вами мыслью, но не статусом языка, ибо не владеем диалектом Вселенной.

Конечно они долго и страстно спорили, умывались от взаимных оскорблений, даже умудрились подраться пару раз, но всё тот же секс – не любовь, заметьте, примирил их на какое-то время….

Минула ещё ночь прежде чем они расстались, разлучились ненадолго, ибо уже через пару, тройку «йу-та» промежутков встретились во всеоружии здесь и снова. Бурные и продолжительные овации, в том числе и направленные сексуально, нам верно впору упустить….

— Какая же ты бездарность, Аретинский, а ещё, Серёга! – высказалась мягко мне пожилая почитательница наших с Вами инсталляций.

— Чем же я-то так Вам не угодил, моя королева? – робко поинтересовался я.

— Мог и поподробнее рассказать об этих…, взаимоотношениях, – покосилась не безосновательно она на меня.

— Я бы и с радостью, царица небес, но в силу не взаимозаменяемости, боюсь мой литературный потенциал сию секунду, тут же померкнет пред невообразимостью Вашей несравненной фантазии, – спешился я для предвосхительного поклона.

— Ну, вы смотрите, что и за шельмец и как вдруг вывернулся, скомканный подлец. Тебе бы в политику…, – не побрезговала моим диалогическим обезглавливанием пытливая старушка.

— Безусловно я подумаю над Вашим предложением, – дальнейшее взаимоисключение из диалектического вмешательства не обрадовал нас обоих: меня пригрозили выгнать с кафедры, за..за…, её с сумасшедшего дома, кстати, уже известного нам с выше прочитанных страниц, за преднамеренную симуляцию….

Что и как симулировали мы, конечно же решать именно Вам, мои верные читатели, зрители, слушатели, просто прохожие, а равно и их знакомые. Однако же поспешим к нашим героям, ибо что-то невероятное уже задумали они вопреки всем установившимся директивам и инструкциям, следовательно, и превратностям судьбы. Думается мне, мы не будем теребить воспоминания уже запомнившейся нам старушки, поскольку слабое сердце не слишком сильно в реминисценции, проще сказать, невосстановимых мемуарах не совсем целомудренной, повидавшей нетленность биологических страстей, дамы, какая вот тут и даже вязко, не совсем удачливыми пороками очутилась на противне для не разогретых печей АдА.

Пусть мне будет хуже, нежели Вам, но я невероятно поёжился от слабо восстановимой перспективы, к тому же она проистекала уже по замёрзшему ноябрю, что неудобным образом не скользила по податливому льду, но и не утопала в смежности образующих сред, сопутствующих сомнительной удаче. Если можно конечно назвать таковой болотистую местность, произвольный размер, источающий голодную истерию пред всяким проявлением биологической субстанции которой, пусть и худо-бедно пригодной для утробы земной, человеческой….

Вы не поверите мне, но самым немыслимым образом они разошлись…, не знаю, как обозначиться на люминесцентном экране для квантового не образования, но биполярные составляющие приняли на себя единую функцию, зеркально расходящуюся в беспрецедентности обозначенной реальности….

Меня всегда привлекала суперпозиция, думаю, наши герои воспользовались именно ею….

Олеко и Танни нашли компромисс в воинствующем векторе их взаимно-заменяющихся сил….

Уже ли Вы так не думаете, дамы и господа…? Я оставляю на суд Ваш их действительную наклонность…. Как, Вы ещё не поняли? Они по взаимной договорённости подменили препараты и, вернувшись в свои лагеря, исполнили ту фатальность для незавершённых в своей вселенской инсталляции свойственных индивидуумов….

— Нет, нет, я люблю тебя больше, – хватая сквозь болотную изморось его язык своими устами, не успокаивалась она.

— Уже ли так, иль больше нет соблазна, – не падал ниц он под натиском сумасбродства химеры. – Ведь ночь не так уж безобразна….

Мне…, простите, нам не пристало быть снова завязкой для взбалмошного романа, коль скоро всё так невероятно и с хвойной испариной тайги разрешилось….

И вновь глупость лезет на залитые чернилами листы, ещё вчера отвечающие податливостью для Вселенской истории….

Взаимозаменяемая идея троянского коня не учитывает прошлое для пышного завершения будущего….

Химия, химия, вся уж кожа синяя…. Оба препарата показали себя с самой высокоэффективной стороны. Теперь мизандрии и мизогины более не являлись таковыми, им впереди не нужно было ненавидеть друг друга, ведь одни просто стали женщинами, а другие соответственно мужчинами, не нужно было больше выращивать солдат в пробирках, но беда никогда ни для кого не складывает крылья….

105

— Что вы имеете в виду, профессор? – по-прежнему любопытствовала она.

— Война в горячей её форме существования значительно охладилась, – обратил я её внимание на не самое главное резюме этой истории.

— Значит по-вашему любви не существует? – ожидаемо изогнулась она в диалоге.

— Любовь лишь слово-звук, вибрация Эфира для воспринимаемых колебаний. Всё зависит оттого, что каждый из нас подразумевает под этим; кто-то любит родину, землю, семью, близких, работу наконец, и не может жить без этого….

— Из этой истории следует, что науке подконтрольна страсть? – хитро прищурилась она.

— Не только страсть, молодая пытливость. Знание есть величайшая сила, заключённая в каждом индивидууме, пробудить, накопить, укрепить и сконцентрировать которую в нужном направлении приложенных векторов для движения и есть наивысший смысл для человечества, пусть ты дворник, токарь, пекарь, ли творец мысленных экстраполяций….

— Ну, а вера, профессор? – не отступала она.

— Вера есть философско-диалектическое знание, как и математика она базируется на аксиомах, не всякий раз отвечающих требованиям для научной современности, ли её фундаментальной экспериментальности….

— Хорошо, а Танни с Олеко там на болоте в порыве страсти, в состоянии влюблённости поменялись препаратами и, вернувшись в свои лагеря, взаимно активировали их предназначение. От накопившейся похоти и бабы, и мужики побросали оружие, но что дальше случилось с героями? – по-особому сверкнула она глазами.

— А это Вы узнаете, неутомимое дитя, когда не станете пропускать лекции в университете и соответственно будете умножать полученные знания на свою пытливость, дабы впоследствии направить это на благо своей страны и семьи. Закончившийся дождь и тёмное время суток, думается, согласны с моими соображения.

— Вы выпроваживаете меня, профессор!? – зло бросила она в мою сторону свой взгляд.

— Чтобы достойно воспринимать знания на лекциях в университете просто необходимо иметь твёрдый и испытующий ум, а также трезвую, выветрившуюся от непристойных соблазнов голову, – совершенно неискренне улыбнулся я.

Я почти молча вызвал ей такси, какая уже через три минуты блестела подсвеченными «шашечками» и искрилась свободно-зелёным глазом, будто неисправная гирлянда в следующую от новогодней ночи. Она взяла деньги на ночную доставку из моих рук…:

— Вы очень горько пожалеете об этом, профессор, – тихо прошептала она, и это были её последние слова.

— Конечно…, – проводил я с балкона выезжающую со двора машину, свет с зелёного маячка которой сменился на «занято». Как быстро «седьмой» находит новую цель. Ну, а что касается меня:

— я всякий раз пожалел о женщинах, с которыми сходился, но никогда не сострадал о тех с коими не сближался в утомительной похоти, – как можно хитрее улыбнулся я в пытливую темноту, мне не было её жаль….

Стерх очнулся от странной возбудимости непонятных видений. Известных нам нападавших уже давно и след простыл. Они верно решили, что не будет хуже, если в этом чудесном заведении на один труп к сегодняшнему утру будет больше.

Разумеется, я шучу, друзья, ведь госпожа Трёпопопова и Изот Валерьянович Бесобородов – горе-разоблачители современных чернокнижников, так сверкали пятками из столь уважаемого всеми учреждения, что Таисия Андреевна, как не прескверно это, всё же потеряла сначала каблук, а затем и всю оставшуюся туфлю, пусть и не для прекрасного принца в облике какого-нибудь оперуполномоченного, ли иного лица, производящего дознание. Конечно для следственно-оперативной группы, а равно для дальнейшего расследования всё это было бы незаменимой доказательной базой, но к сожалению, редкие, но к счастью, совершенно спонтанные преступления так и остаются на стадии покушения. Ведь неизвестно, что сталось бы с нашим героем, если бы Изот Валерьянович отпил бы из своей волшебной фляги чуть меньше тяжёлого пойла, опять же если бы Стерх чуть позже или же раньше прибыл на рабочее место…. Что же всё-таки побудило господина Бесобородова на столь нелогичный и спонтанный шаг? Вряд ли он ответит Вам на этот вопрос, ибо ответ лежит на поверхности….

Стерх, поднявшись, ощутил себя в неадекватном состоянии: слегка подташнивало, голова кружилась, ломаясь, стукалась о всё ещё воспроизводимую действительность и конечно же саднила. Поднявшись с холодного пола морозильника, он не только ощутил, но и увидел на своей ладони уже свернувшуюся кровь. Ведь интересно, друзья, чтобы всё-таки случилось, если бы удар был нанесён под другим углом по отношению к черепной коробке нашего героя, если бы коньячной эссенции в вместительной посуде нападавшего было чуть больше, ли меньше, что повлекло бы за собой ряд иных, интимных взаимоисключающих друг друга последствий? Если бы Изот Валерьянович выпил бы чуть меньше, решился бы он на столь необдуманный поступок? Если, если, если…. Сколько же решений имеет самый ничтожный исторический фрагмент бытия? Уже ли Вы полагаете, что Высшие силы упускают эту стратегическую возможность просчитать эту невозмутимую инвариантность…?

Как прекрасно жить, осознавая, что всё в конечном итоге заканчивается хорошо. Стерх залил ушибленную рану волосистой части головы предательской зелёнкой и с новыми силами отправился в мертвецкую. К невообразимой щедрости фортуны прошло всего около двадцати восьми минут, для относительного восприятия нашего героя, для меня же…, а для Вас…?

Время до утра ещё было. Как для чего…? Для композиционных превращений трупов в этом нерасторопном помещении частного морга города «Ч». Стерх вновь прочитал на бирке, но это уже был труп иной молодой женщины…, Татьяна….

Сергей Аретинский

0
14:40
685
Idx
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...
Анна Неделина №2

Другие публикации