Прыжок

Сразу заныло в животе. Юра ещё только размахивал палкой, показывая на склоне нужный кулуар, а внутрь Денису уже будто положили жабу.

- "Мальчуковая щель" называется, - ткнул паркой Юра в склон горы. Здесь, в Хибинах, кулуары звали щелями. И правда - узкие вверху, с отвесными стенками и хорошим уклоном, они были похожи (особенно издалека) на щели. – Там дроп метра три на самом заходе…

- Сколько?! – хрипло спросил Миша. Денис кивнул – живот заболел не просто так.

- Ну, зависит, от снега. Да не очкуйте, пацаны! Там плёвый прыжок! Да и обход есть, если что, - подмигнул Юра. – Девчат, ну, а вы уж тут, тогда сами. Старым путём, ага?

Девчонки, Галя с Аней закивали облегченно. Трёхметровый прыжок их тоже впечатлил и они с уважением глядели на Мишу с Дэном. Во взглядах даже промелькнуло преждевременное восхищение. Денис сглотнул ком и подрыгал ногами, стараясь разогнать предательскую слабость. "Вечно ведь тянет в горы эти… сейчас с парнями бы на шашлыках сидел. В Москве уж черёмуха цветёт. Зачем мне это… спокойная офисная жизнь, нет, не хватает чего-то… тьфу! Вот и расхлёбывай теперь", - полезли ненужные сейчас мысли.

- Чего, по коням тогда? – скомандовал Юра и схватился за буксир, привязанный к снегоходу.

Денис с Мишей взялись за оставшиеся два конца, а девчонки, сняв лыжи, уселись на другой снегоход.

Девчонок высадили чуть раньше на хребте, троицу на буксире потянули дальше. У Юры были свои приметы, где останавливаться. Денис, держась уставшими уже руками за фал, думал о том, как сверху всегда всё выглядит по другому, не так, как снизу. Там ты стоял уверенно на земле, тут страх холодил каждую клеточку организма, делая мышцы ватными и неуправляемыми.

- Приехали! Тормози! – крикнул Юра снегоходчику.

Отсюда вообще было не понятно, куда ехать. Острые скалы незаснеженными кусками загораживали обзор в долину.

Отталкиваясь палками, проехали немного по узкому гребню – снегоход бы здесь уже не протиснулся. В небольшом понижении был проход, из этой узости глядела долина, такая далёкая и солнечная. У Дениса живот уже не болел, и слабости в членах тоже не было. Он определился, и сразу полегчало. Даже с улыбочкой глядел на это страшное препятствие впереди. Сейчас… сейчас он скажет Юре, что спустится с девчонками.

- Ща, парни, по-нормальному, наконец, проедемся. Не всё ж с девчонками катать, - Юра с энтузиазмом спускался лесенкой к нужной полочке. Даже в своём видавшем виде костюме он являл собой образчик экстремального спортсмена. – А то вернёмся, и рассказать будет нечего, - он обернулся, радостно подмигнул своим клиентам. Денис с Мишей переглянулись. Загорелые лица, наполовину скрытые масками очков, побледнели. Денис с тоской оглянулся назад, на закрывающееся по мере спуска небо – подход к полочке был довольно крут.

- Назад хрен выберешься, - пробормотал он вслух, подумывая, что нужно уже сказать гиду, что он возвращаешься. Беспокойство вновь овладело им.

- Чего говоришь? – отрешённо спросил Миша, поглядывая вниз, где уже добрался до нужного места Юра.

- Не, ничего. Крутовато тут.

- Тут-то ещё фигня, - бодрился Миша.

"Ладно, поднимусь как-нибудь, не кричать же отсюда", - подумал Денис, продолжив спускаться.

- Вот, как-то так, - удовлетворённо сказал Юра, когда подопечные оказались рядом с ним. – Нормально снега, - оценил он. - Отсюда приземления невидно, но и нечего там смотреть. Вот здесь отрыв, дальше дроп, и привет, мы в щели. Там крутовато, поэтому дуги покруче делайте, не тормозите. Поползёт ещё чего-нибудь, на кой нам это надо... Ясно? - он закончил объяснение, перед этим активно показывая палкой туда, где ничего и видно не было. То есть было видно коротенькую наклонённую плиту, засыпанную снегом, а дальше пустота, только где-то ниже, метров через десять-пятнадцать из-под плиты было видно спуск – узкий даже при близком рассмотрении кулуар, с девственно пушистым снегом. Мечта фрирайдера. Ага.

Миша с Денисом тянули шеи, пытаясь разглядеть приземление. Понять ничего было нельзя.

- А альтернативная линия где? – скрипуче просил Денис, не узнавая своего голоса

- Альтернативная? – Юра прошагал вправо, побил палкой снег. – А! Во, забило снегом. Тут можно соскрестись, главное, лыжами за камни не зацепиться. А то башкой вниз полетишь. А ты чего, Дэн, не будешь сигать?

- Да вот думаю… - протянул Денис, в панике понимая, что туда, к девчонкам, ему уже никак вернуться.

- Думать – это правильно, - с кряхтением кивнул Юра, с сожалением глядя на Дэна. – Миш, а ты?

Миша ничего не сказал, кивнул только.

- О! Наш человек! Правильно! – заулыбался гид. – Ладно, парни, глядите на меня. Я прыгну и в рацию скажу, как там и чего. Если норм, доеду до выхода из кулуара, тогда только следующий. Всё, пошёл.

Юра толкнулся палками, проехал два метра по плите и ухнул в пустоту. Послышался мягкий хлопок и, спустя мгновение, его потёртая оранжевая куртка показалась в кулуаре, где он, оставляя шлейф вздыбленного снега, красиво и быстро скользил вниз.

- Шикарно! Мягонько, просто класс! - он доехал до конца "щели" и, остановившись, сказал нужные слова в рацию.

- Круто! Красиво прыгнул! - это был Галин голос в рации. Внизу возле снегоходов появились две маленькие точки. Пока они тут колупались наверху, девчонки спустились к уже стоявшим здесь снегоходам. И Юрин проезд они успели разглядеть в бинокли.

Денису захотелось присесть – снова сковала гадская слабость.

- Миш, давай? – тихо предложил он. Миша затравленно посмотрел на него, перевёл взгляд вниз.

- Стрёмно, - выдавил он, встряхнул головой. – А! Ладно, едрёна вошь! А то и правда, рассказать будет нечего…

Он громко выдохнул раза три и, громко заорав, стартанул. Оторвавшись от плиты, он исчез, и крик тоже прекратился. Снова хлопок, уже не столь мягкий. Радостный вопль. И Миша, заложив крутую дугу, показался на глаза Дэну. Постоял, отдышался и поехал дальше. Не так красиво, как Юра, но вполне.

- Красавец, Мишаня! Молодчик! – радость Юры передалась даже сквозь скрипучую рацию.

Дэн всё же присел. Он глядел, как выписывает крутые дуги Миша, спускаясь всё ниже и ниже. Он смотрел на Мишу, но видел там себя.

- Ладно, Дэн, чего ты? Прыг-скок, и ты внизу. Подумаешь… - он вовсю разговаривал с собой, пытаясь обуздать трясучку. Он представил, как он прыгает, как едет, разрывая пухляк, как в рации бурлят восторги, как он подъезжает героем… Как потом рассказывать будет в Москве Лёхе, который вот мечтал так, да обабился, завязал с лыжами… Как округлятся в восхищении глаза Маши. – На хрен! Прыгну, чего мне? Где метр, там и три… а метровых дропов у меня вагон и ...

Дэн поднялся, подошёл к месту старта. Хлопнул одной лыжей, второй. Стукнул палкой о палку. Поехал.

Это ехать там было секунду. Точнее, даже меньше секунды было ехать. Но за эти мгновения ворох мыслей пронёсся у Дениса в голове. Что он замыкающий. Что прыжков у него был не вагон, а так, парочка. Да и метр там был такой… с кепкой, на коньках. Что это рискованно. Что он разложится там сейчас… а сзади уже никого, некому его лыжи будет подбирать и его самого… Плевать на восхищение девчонок, на иронический взгляд Юры. Страх – это основа жизнедеятельности, бесстрашные только мёртвые. Неправильно прыгать. Нельзя. Преступно.

Шших! Резкий поворот - торможение. В сантиметрах от обрыва. На самом краю остановился Денис. Весь скальный сброс был теперь перед ним и под ним.

- Эээ! Дэн! Ты зачем встал?! – рация забурлила взволнованным Юриным голосом. – Без ходов нельзя прыгать! Там камень торчит, ты его заденешь без ходов! – орал он.

Дэн и сам всё видел: не разогнавшись, нельзя было перелететь выступ. Прыгни он так, из стоячего положения, непременно заденет и … и дальше, как повезёт, но выйдет по всякому плохо. "Да вижу я! А я и не собирался, я назад, вбок", - он повернул с трудом голову в шлеме, разглядывая путь к отступлению.

- Спокойно! Теперь у тебя один вариант – чуть влево и там можно! – скрипела рация.

Дэн будто и не слушал Юру. Он разворачивал лыжи, становясь поудобнее для подъёма наверх. Только он раскантовал нижнюю лыжу, как она тронулась, и он упал на бок, скорее воткнув канты лыж в плотный снег, который здесь был льдистым и твёрдым. Застопорился.

Он лежал, раскоряченный на этой скользкой плите и каждое его движение грозило скольжением на боку вниз, к обрыву. Рация продолжала что-то кричать, но Денис не слушал. Ему хотелось проснуться, он закрывал и открывал глаза, тяжело дыша. Он злился на себя, на Юру, на девчонок, на горы эти дурацкие… В отчаянии, напрягаясь всем телом, он застонал. Ноги начали дрожать от усталости, и он потихонечку стал сползать к обрыву.