Автобус

Вчера на автобус опоздал. Проспал. Из-за нашей чертовой погоды.
Я же на дачу не спать приезжал. Поспать и дома можно, и даже очень неплохо. Но здесь... Блин, только соберусь косить – начинается дождь. А размахивать под дождем электрическим триммером (это такая помесь вентилятора и миноискателя) как-то неприкольно. Я сматывал провод, забирался в домик... И дождь прекращался.
Снова выхожу на на улицу, надеваю водолазную маску, включаю триммер...
Короче, уже на третий раз мне все это надоело. Я заварил лапшу в пенопластовом стакане, пообедал и улегся читать Лавкрафта...
И заснул. Лавкрафт – он такой.
В принципе, хрен бы с ним, но когда автобус ходит раз в час – это становится проблемой.
Короче, когда я проснулся, телефон показывал без пяти минут девять. Я вскочил, схватил сумку, вышел из дома в чем был (заляпанные краской и ошметками травы джинсы, старые разбитые ботинки, кепка, безрукавка – ну чисто дачник), закрыл дверь, чуть не сверзился с крыльца, выключил электричество на столбе, повесил на калитку замок и побежал на остановку.
На ней никого не было. Судя по расписанию, автобус должен был прийти в девять ноль ноль. Когда я сюда ехал, народ жаловался, что «этот новый водитель все время опаздывает; хоть на пять минут – но обязательно припозднится; а вот старый...»
Да пусть опаздывает, лишь бы раньше не уезжал!
А тут... Остановка пустая, значит, автобус уже ушел. А следующий только в десять тридцать.
Можно уйти обратно в дом, но – не хочется. Если уйду, опять все просплю. Погода располагает: темно, тучи, снег...
Снег. Маленькие белые снежинки падают с неба и пропадают, едва коснувшись земли. А я сижу на железной лавочке в чем был и смотрю сквозь эту аномалию на трансформаторную будку.
Наверное минут через десять-пятнадцать из-за пригорка вынырнули фары. Я сначала подумал, что это очередной грузовик к карьеру фигачит... Оказалось, автобус. Надо же, думаю, неужели «этот новый водитель» настолько опоздал? И все для того, чтобы я мог отсюда уехать!..
Я порылся в кармане безрукавки, выгреб оттуда несколько монеток. Пятнадцать рублей. Без сдачи не получится. Достал из кошелька потрепанную пятидесятирублявку и вышел под снег.
Холодно не было.
Автобус подрулил к остановке и открыл дверь. Он оказался старый-престарый: белая с зеленой полосой лупоглазая «буханка». Давненько таких не попадалось... А здесь – так и вообще никогда. Я взобрался по неудобным ступенькам в салон, сунул водителю в окошко свой полтинник, сказав «до станции». Он кивнул, подобрал с красного бархата, которым был покрыт занимавший пол-кабины «стол», несколько монет, оторвал билетик и ссыпал мне все это в ладонь.
Автобус тронулся.
В салоне сидело человек пять или шесть. Я прошел в хвост автобуса и уселся у окна по правому борту. Кроме меня, на остановке так никто и не появился. Странно...
Я посмотрел в ладонь.
Билет, который мне вручил водитель, был возрастом с автобус: красный, с серыми цифрами. Шесть нулей. Счастливый билетик, да...
Свет в автобусе мигнул и зажегся вновь, уже вполсилы. Снег за окном пошел сильнее. Снежинки мягко ложились на асфальты, на листья деревьев, пригибали траву к земле... И не таяли.
«Хорошо, что я в автобусе», решил я и попробовал сунуть монеты в карман, но их было слишком много. Я посмотрел на горсть мелочи.
Аврора.
В смысле, монета с крейсером «Аврора». Достоинством в двадцать копеек. И остальные тоже были родом из СССР. Черт, попадись они мне лет десять назад, я бы обрадовался, но теперь мой нумизматский пыл куда-то пропал...
А автобус набирал скорость. Он проскочил следующую остановку, на которой, по-моему, кто-то стоял, и понесся сквозь снегопад, подскакивая на ухабистой дороге.
Снег шел сплошной стеной. Видно за ней ничего не было, кроме редких всполохов огней, всегда по два, словно фары машин...
Я вскочил. Автобус тряхнуло, и я плюхнулся обратно на сиденье, рассыпав монетки. Одну я успел подхватить и сунуть в карман.
Похоже, остановок больше не предвиделось...
Лампы в салоне погасли, но стало лишь чуть-чуть темнее. Теперь свет лился в салон сквозь лобовое стекло автобуса. И только оттуда. А потом с сиденья сразу за водителем поднялся контролер.
Не знаю... Не знаю, почему я решил, что это контролер и что случилось бы, дойди он до меня и проверь билет. Я почти уверен, что он не стал бы меня высаживать...
Но что тогда?
Билет все еще был при мне – и я сунул его в рот.
Наверное, потому что он был счастливым. Знаете, ведь каждый ритуал изначально для чего-то да служит. Это потом они меняют форму и обессмысливаются, потому что исчезают те условия, для которых они предназначены.
Свет становился все ярче. Я снял очки и протер кулаком заслезившиеся глаза.
Раздался гудок. Я вздрогнул и надел очки обратно.
Передо мной стояла статуя Владимира Ильича Ленина, глядящего куда-то в светлое будущее. Я проскочил мимо каменного хозяина и побежал к платформе, чтобы не упустить свою электричку.
Вагон был из новых, с синими сиденьями, зеленой бегущей строкой и рекламой ипотеки. Я уселся у окна. Двери с шипением закрылись, «следующая станция – Калинина»...
Если это Ленинская – а похоже на то, – значит, электричка в Москву.
Я вытер лоб и разжал кулак.
Монетка стукнулась о мое колено, отскочила и шлепнулась на пол. Я поднял ее. Монетка как монетка. Достоинством в один рубль. С профилем Ильича и надписью «Сто лет со дня рождения В.И.Ленина».
К счастью, контролеров в такое время уже не бывает. Я доехал до Бирюлево-Пассажирской и пошел покупать билет на выход. Купил по-честному, от Ленинской. Хватит с меня сюрпризов.
Хорошо все-таки, что монетка была с профилем Ильича. А если б с «Авророй»?..