Рассказ про работу в Германии. Часть 3 из 3. Последний день Помпеи.

Ну что ж, эксперимент по части быть собой даже на работе прошёл весьма успешно.

Моя Изольда жжет как дышит.
Пару недель назад она вызвала меня на разговор. Я честно не знала, куда приложить свой ум, поэтому решила думать так: самое страшное - уволит. За что - не важно. Всё остальное не страшно. Да и это не страшно.
Пришла я, села. Она тоже села, посверлила меня несколько секунд своими рентгеновскими сверлилами и прорезюмировала: "Ну что Анна, ты работаешь здесь уже 5 недель". Пауза. Пересчитывала наверное.
- Пора подвести итоги? - подумала я. Но Изольда проигнорировала мои мысли вопросом: "Как тебе?"
- Хреново, - подумала я. Но ответила как полагается: "Очень комфортно, спасибо!".
Тогда Изольда сказала: "Я бы хотела услышать от тебя, что тебе тут нравится, а что не нравится. И потом я тоже тебе всё скажу. Но начнем с тебя."
Собственно, к чему эта беседа - не совсем понятно, т.к. заканчивается мой испытательный срок лишь в конце января и этот разговор должен был состояться именно тогда. Но раз её припёрло, так надо подпереть, а шо делать...
Почему начинаем с меня - понятно, потому что если она начнёт первая, то ей сразу придется сказать все правильные ответы. А я по сценарию должна их не знать и проколоться. Была - ни была. Я начала колоться.
- Ну, - начала я импровизировать - мне нравится спокойная и дружественная атмосфера.
- Что еще? - спросила она.
- Ещё мне нравится то, что я могу открыто выражать своё мнение, не бояться и предлагать тебе новые варианты развития событий. Что ты адекватно на это реагируешь и мы обсуждаем это.
- Ок, есть что-то еще?
- Да много всего, - ляпнула я, - например, мне понравилось, что когда я заболела, ты мне звонила и писала всё время, выражая свою заботу обо мне. Ведь всем во всём мире всё гавно что со мной. А тебе не всё гавно. Это порадовало.
Говоря эти слова вторая часть меня рвала на мне волосы с такой силой, что первая Я их всё время нелепо поправляла. Нервишки шалят, старость - не радость.
- Хорошо, наконец угомонилась Изольда, теперь расскажи, что не нравится.
Я подумала, что это как три желания. Больше как-то стрёмно называть, а меньше - тоже. Знала, что надо придумать какую-то фигню, которая не имела бы отношения к Изольде лично, но чтобы при этом и дельное что-то. И я придумала.
- Ну первое, что мне не нравится - это то, что у нас грязные мониторы, а тряпочками отпечатки не стираются. Нужно какое-то средство.
- Второе - это то, что у меня болит зад, когда у нас на фирме "семейный" обед раз в неделю. Потому что в итоге мы сидим 9 часов. Это физически тяжело. Можем делать вместе зарядку какую-нибудь.
- Зарядку мы делать не будем, - обрезала мои крылья Изольда. Если надо пошевелиться - планируй время и шевелись за 15 минут до окончания перерыва.
Нормально! И не важно, что этот обед сделан якобы для сплочения коллектива, в который не вписывается только она. Остальные сплочены без её помощи или даже вопреки.
- Может, есть ещё что-то, что тебя не устраивает, может быть в работе?
И заглянула своими свёрлами в мои слегка провалившиеся от страха глаза.
- Да, есть, - сказала я и судорожно начала придумывать. - У нас программа cyberduck работает криво. Она не закачивает новые версии старых файлов. Аналоги этой программе стоят денег. Поэтому, мне столкнувшись с этой проблемой, пришлось решать ее нестандартным способом. И рассказала каким.
Изольда всё себе записала в каталог казней и помилований и приступила к расправе.
Вся расправа свелась к тому, что я должна слать ей отчёты о работе ежедневно. Всё остальное её устраивало.
Я удивилась, поблагодарила её за разговор и пошла работать во Свояси.

И всё бы ладно, да всё бы ничего, но через несколько дней у Изольды началось осеннее обострение. Она начала долбать меня письмами по два раза в час. В одном давала задание, на ближайший час, при чём понятно, что сделать это задание за это время просто не реально. Во втором она просила меня написать ей сочинение на тему, почему ОНА выбрала эти картинки для дизайна. В третьем давала правильные ответы и спрашивала, почему я так долго вожусь с заданием из первого письма. Всё это в течение одного часа. И так несколько дней. Ну и сопутствующие комментарии, мол так нельзя работать, я тебе не за это плачу, мы не одна команда, этот дизайн ужасный, а следующий вообще кошмар, и вообще в нашем офисе все говорят громко а тебе, Аня, шептать нельзя.
Шепчут там как раз все, включая её. Но мне нельзя. Короче начался чистый мобинг. Для тех кто не знает - это термин, который обозначает выживание из коллектива. В Германии это подсудное дело. Только доказать надо.
Я стала вспоминать жалобы коллеги, который спрашивал меня, мол если Изольда его так ненавидит, почему она взяла его на работу?
Конечно, от меня пошли шуточки. Например, когда она уходила из офиса, я всем громким страшным шепотом говорила "Мы все умрёёёём!". Или, например, "Следующая кровь будет твоеееей!" и указывала на кого-нибудь кривым пальцем. Коллеги веселились. Между делом я говорила, что буду искать что-то другое, потому что даже с шутками-прибаутками это всё не так весело, особенно когда ты не можешь думать ни о чем другом, спать, жить и т.п. Соседка по столу попросила меня не уходить, пока не закончится ее обучение на этой фирме. Оно как раз совпадает с окончанием моего испытательного срока. И я сказала ей, что очень постараюсь продержаться. Короче, коллектив меня полюбил. Мы работали весело и дружно, помогали друг другу, поднимали выше носы, делились радостями и горестями и шли дальше.
А в последнюю пятницу Изольда, написав восемнадцатое письмо, сказала, что она очень устала (можно понять) и надо поговорить.
Ну, надо, так надо. А с кем ей ещё говорить, как не со мной? Видать, в прошлый раз не наговорились.
Говорит, приходи ночью на сеновал с дохлой крысой, хоть поедим нормально приходи в понедельник в обед, когда все уйдут, обсудим всё с глазу на глаз.
Ну я сразу стала шелестеть мозгом, мол без свидетелей вряд ли она решит проявлять героизм. Скорее, наоборот.
В понедельник я пришла, хотя думала заболеть, потому что от этих вихрей в ее голове у меня поднималась температура.
Настал обед. В офисе стало пусто. Я говорю, мол ну че, поговорим?
Она сказала, что нужно ей доделать работу сначала. Ну т.к. работы много, я поняла, что она решила просто потрепать мне нервы. После этого она сказала, что поговорим в 18 часов, когда все уйдут.
Я дождалась вечера и мы сели говорить. О себе я узнала много нового. Например, что я врала ей. Это были очень занимательные подробности. Я смотрела ей в глаза с чистой совестью, а она смотрела мне.
Дальше она мне рассказала, что с момента, как я пришла на работу, все проекты встали и весь офис не может работать. Тоже интересно. Ведь если бы она всё время не меняла цели проектов, мы бы давно с ними справились. А потом она мне сказала, что я слишком много болею - 2 дня в течение 2 месяцев - это из ряда вон. Ну вон так вон. Не доказывать же ей, что я не руссишэ швайнэ и что по закону она не имеет права меня увольнять за то, что я болела. После этого она сказала то, что хотела, мол нам пора расстаться.
Ну и слава богу, подумала я. Ведь в таком напряжении работать просто невозможно. Я молчала сколько могла. Согласилась, подписала увольнительную и ушла.
Мне оставалось отработать 2 недели. Я решила в это время сделать все свои дела, которые накопились и наконец-то полноценно заболеть.
Итого резюме: быть самой собой на этой работе не получилось.
Мои догадки следующие: конкуренция (меня полюбил коллектив) и деньги (я самый дорогой сотрудник на фирме). А ещё я не тряслась при её виде, как тряслись другие.
Так что, друзья мои, у меня случился дебют. Впервые в жизни меня уволили.
Теперь я снова ищу работу. И могу, наконец-то, выспаться. Ура! :)

И ещё информация от нашей семьи. Сегодня мы совместно расшифровали одну русскую секретность и выявили формулу бессмертия.

Итак, под расшифровку подпал Кащей Бессмертный. Он живёт вечно, потому что у него в норме кислотно-щелочной баланс (КЩБ). И поэтому Кащея так и назвали.
А вам слабо?