История первая.

Свет заливает просторную комнату. Потолки в ней такой высоты, что сложно представить, насколько надо быть ненормальным, чтобы воплотить в жизнь проект подобного жилого помещения. Никакая занавеска не закрывает окна, сквозь стёкла которых видно чисто-голубое небо. По нему гуляют несколько пушистых облаков. А солнце не хочет заглядывать в комнату. Оно лишь пускает внутрь пучки света.

Они отражаются от белоснежных стен, пола, выложенного белым кафелем. Свет поглощают только тёмно-коричневые, почти чёрные, отполированные скамьи и такого же цвета кафедра, обращённая к этим самым скамьям.

Царит абсолютная тишина.

На третьей от кафедры скамье сидит Глеб. Не так давно он вступил секту, которая как раз и занимает это помещение. В руке юноша держит свёрнутую серебряную цепочку с крестиком и иконкой Ангела Хранителя. Который час Глеб держит их в руке и всё думает и думает и Боге. Что Он такое? Угодно ли Ему присоединение Глеба к этой организации? Организации, которая заставляет своих членов ходить по городу и прославлять своего Творца, которая забирает всю прошлую жизнь... В конце концов, является ли предательством отречение от церкви?

Ответов Глеб не знал. Он пришёл сюда, чтобы найти их. Глава этого заведения уверял, пел песни о том, что ответы сами родятся в голове юноши, стоит только опустить все физические "оковы" старых убеждений в бутылку с "волей Господа". Только этот самый юноша всё же не верил до конца такому же обыкновенному человеку, как он сам; но в речах настоятеля что-то брало за душу, пускало корни и не отпускало. Видя сомнения новенького, глава давал Глебу посидеть подумать после собраний, но всё равно давил на него, говоря: "Нельзя долго тянуть!"

Глеб прекрасно понимал, во что его может втянуть секта, но какое-то ребяческое любопытство, тяга к познанию сего мира толкали его дальше.

Голова уже кипит, душа ноет, а серебро в руке кажется ртутью. Ей Богу, если бы в руке была она, Глеб, не раздумывая, выпил бы яд!

- Ты и правда созрел для этого! - прокричал писклявый голос. Эхо не последовало.

Глеб поднял глаза. На спинке соседней скамьи сидел сам чёрт. Он уже, наверное, неделю приходит навестить юношу и всё чего-то хочет от него, зубы заговаривает и мысли спутывает.

- Ну же, пей!

Ладонь потяжелела. Посмотрев на неё, Глеб увидел шарик жидкого металла вместо цепочки.

- Ну!!! - подталкивал чёрт под руку.

Юноша, не раздумывая, швырнул отраву в гостя. Но такая ядовитая для человека ртуть опять превратилась в воздухе в такое смертоносное для нечисти серебро. Крестик и иконка попали чёрту по лбу, из-за чего он закатил глаза и упал на пол, задрав кверху лапки.

- Убирайся! - процедил Глеб.

После его слов дверь, ведущая в коридор, распахнулась, но вместо привычных стен показалась Пустота, Родина чёрта. Чёрт завизжал, подскочил и захлопнул дверь.

- Ты чего меня гонишь?! - процокал гость, стуча копытцами о кафель. Эхо не отдалось. - Думаешь, без меня самостоятельно поймёшь этот мир? Думаешь, "царская водка", в которую надо опустить крест-оковы, уничтожит твою веру, твои убеждения? Это всё равно, что уничтожить свою душу. Но, если она у тебя настолько материальна, как это, - чёрт пнул копытцем цепочку к ногам Глеба, - то дерзай! Пустота ждёт тебя. Но знай, лучше в Ад. Но и там тебе не место! Понимаешь? - чёрт сел рядом на корточки. - У тебя вот здесь ещё уголёк тлеет. Он может разгореться, - нечисть показала копытцем на грудь. - Понимаешь?

- Почему ты, чёрт, это мне говоришь? Разве ты не должен подталкивать меня к неверным делам?

Чёрт поёрзал на месте.

- Ты сейчас как никто другой стоишь на краю Ада. Дальше только Пустота. Это так...

- Почему?

- ... потому что ты сам тушишь свой уголёк.

Глеб ничего не понимал. У него действительно было ощущение, что он сидит на краю обрыва. Такое чувство бывает, когда делаешь или ждёшь что-то важное. Это что-то должно как-то повлиять на твою жизнь. Глеб правда надеялся, что его жизнь изменится. Надеялся, что решение, принятое им, распутает клубок вопросов.

- Я знаю, чего хочу. Но... не знаю, как этого достичь. Не могу найти дорогу.

- А ты хочешь, чтобы все ответы на твои вопросы были готовы? - не без скуки спросил чёрт, идя вдоль стены. - Вот до чего доводит общество потребления! Вам, молодежи, лишь бы не думать. Хотите, чтобы все ответы были в как в решебнике! Подумать самим-то лень. Вам невдомёк, что ответы пишут такие же люди, которые ошибаются.

- Что плохого в том, чтобы просить у кого-то помощи?! Без примера жить тяжело. Ты хотя бы знаешь, какой у меня в голове бардак? Я не знаю, что мне делать.

- Ты определись уже, - начал хихикать чёрт, - нужна ли тебе помощь, чтобы понять, что делать, или нет.

Глеба трясло. Эта нечисть уже бесила своими лекциями. Чёрт читал их с таким лицом, будто повторял уже тысячный раз на дню.

- Не трясись, мальчик мой. Правду всем неприятно слушать. А ещё неприятнее её обдумывать.

- Уходи.

- Что?

- Убирайся, я сказал! Тошно уже.

Чёрт нахмурился. Посмотрел на Глеба и тряхнул головой. Поцокал к двери, из которой появился.

- Страшное поколение, страшное. Люди, чья юность выпала на перестройку, - потерянное поколение. Они до сих пор ищут своё место в жизни. А ваше... ваше поколение - маменькиных да папенькеных деток. Привыкли жрать то, что попроще. Потребители. Себя же и сожрёте.

Чёрт открыл дверь, шагнул во тьму, дверь захлопнулась. Глеб встал. Сердце бешено колотилось, в ушах звенело, хотелось пить. Он не понимал, почему нечисть пыталась ему помочь.

За дверью, которая минуту назад вела неизвестно куда послышались шагу. Это шёл глава секты.

- Сын мой, с кем ты говорил? Успокойся! Ты уже решил, что окончательно присоединишься к нам? - затараторил мужчина, врываясь в помещение

Глеб посмотрел на него. Внутри всё сжалось. Хотелось кричать. От него все чего-то ждали. Это достало.

Глеб вылетел из комнаты в распахнутую дверь.

***

Юноша шёл по набережной. Размышления лежали мёртвым грузом у него на лице. Их не мог сдуть даже холодный влажный зимний ветер, исходивший от реки. Прохожие оглядывались на незнакомца. Их настораживали отголоски его дум.

А Глеб ничего не понимал. Не понимал, почему чёрт хотел ему помочь, не понимал, как жить, что делать, как себя найти. Около фонарного столба он остановился, посмотрел на реку и другой берег. Вода не замёрзла, лениво текла куда-то. Она знала зачем живёт. Город на другой стороне готовился ко сну, мигая на ночь цветными огнями. Он тоже знал, зачем он здесь. Реке и городу всё было понятно. Они давно всё поняли. И только люди были с пустыми головами и душами.

Глебу стало грустно. Кажется, он ненавидел себя за глупость. С горя он снял с себя цепочку и бросил за ограду, желая избавится от оков. Но мгновенно опомнился и бросился к лестнице. Однако он не нашёл на нижнем ярусе набережной крестика. Подумал, что упал в реку.

Так Глеб лишился своего внутреннего стержня.

***

Такую историю поведал обычный крестик, который утонул в сугробе перед Рождеством. Весной, когда снег растаял, его нашёл дворник и сдал в ломбард. Потом крестик, цепочку и иконку переплавили в тоненькое колечко и маленькие серёжки.

Наши вещи удивительны. Они служат нам молча. У них удивительная память. Если бы они говорили, то поведали бы самые невероятные истории.

январь - февраль 2017 года