Мясо

Красота живет в глазах смотрящего

В общем, шандарахнуло меня здорово. Конечно, поначалу я вообще не понял, что произошло – в уши будто воды налили, такой мимолетный вакуум. Потом, почти мгновенно – тонкий писк, перерастающий в рев. На пару секунд я прекратил ощущать тело. Колени словно сами сложились - не знаю, было это обмороком или нет, но бултыхнулся я на пол как следует. Да и врезался во что-то такое мягкое, что продавилось под руками, промялось. Уж что вокруг творилось, дошло не сразу, а там и пылью накрыло, осколками, щепками всякими и штукатуркой.

Говорят, вроде в такие моменты жизнь должна перед глазами пронестись. Но у меня ничего – я как будто чихнул, а когда чихаешь, даже сердце замирает, не то что мысли. А может, моя жизнь была скучной пустышкой, кто знает? Чему там проноситься.

Я не столько видел и слышал, что происходит, сколько чувствовал на вкус – рот обдало вязкой мешаниной бетонной пыли, горелой пластмассы, неопределенного гипсокартона и еще чего-то такого солоноватого. Потом и осколками забомбило – х#рачило почем зря по спине и по ребрам. Я закрыл голову руками и вжался в то мягкое, на что повезло приземлиться до этого, и ребрами почувствовал твердую зазубренную кромку, выпирающею снизу. Как будто консервную банку подложили в перину. А потом и запах пришел, такой душный и приторный, словно леденец кто рассосал и сплюнул. И через это все непреклонно доносился соленый аромат. Кругом все грохотало, дребезжало, и лежал я лицом вниз и думал, что вот-вот меня чем-нибудь расплющит, но и с места сдвинуться не смел, прирос я к нему, стараясь как будто и вовсе сквозь пол провалиться. Ни о чем не думал. Вот вообще ни о чем.

То, что представлял из себя магазин бытовой техники в торговом центре, в миг исчезло. Не осталось от него ничего. 5 минут назад я стоял в очереди на кассу с отказом по кредиту, и какая-то стремная бабища с тугим кошельком пропихнулась вперед меня и еще даже посмела нагло огрызнуться. А мне чего – только оставалось зубы сжать. Компьютер сгорел накануне, и новый сходу потянуть возможности не имелось – и после отказа стоял с жалкой парой батареек в руках. А эта баржа как понеслась из глубины зала, ну точно волной ее через меня кинуло. Ну и еб@ная же ты тварь, отдалось у меня в голове. А потом вот эта вся хрень и приключилась.

Когда все поутихло, первой мыслей стало – неужели я все еще жив? На удивление мало тумана было в голове, хоть и прилично его обнаружилось вокруг. В воздухе стоял плотный занавес из пыли и штукатурки. Я как глаза открыл, сразу в них защипало, а стоило лицо приподнять, как и вовсе захлестнуло мусорным облаком. Пришлось голову обратно вжать, но не в пол, а в то, на чем я лежал. И тут понемногу дошло, откуда солью так подванивало, и еще этими приторными духами.

Это была тетенька-баржа. Пропиталась она вся кровью, да и я сам уже пропитывался почти вровень с ней. Липко было, меня словно приклеило к ее недвижной туше. Жирдяи - они такие, конечно, неохватные - может где-то с другой стороны и дышит, но уж очень маловероятно. Даже забавно, что никаких расстройств по этому поводу я не испытал – вполне себе неплохая подстилка получилась, хоть и вонючая.

Смешное у крови свойство – липкое, как варенье, а на вкус вовсе не сладкое, а наоборот. Интересно, а у диабетиков какая кровь?

В общем, пока пыль оседала, было время полежать рожей в человечью свинину и подумать над тем, что произошло. Судя по всему, где-то что-то рвануло. Неужели меня угораздило под теракт какой-нибудь попасть? Не спокойное сейчас время, полно всякой чепухи религиозной и политической, а дохнут обычные люди… Вот так в один день ты теряешь компьютер, а в другой можешь лишиться головы… Кстати, что это все таки там такое твердое выпирает снизу?

Я приподнялся и пощупал ладонью под собой – жиробасину прох@рачило чем-то металлическим, причем не хило так, судя по натекающей кровавой луже. Что бы это могло быть? Я слез с нее и слегка подвинул мясистый бок – господи-боже! – надо же! Батарея. Женщину распилило сегментом отопительной системы. Зигзаг оплавился, взорвался и распорол ей брюхо, а хвост-труба пробил голову. Ну и случай. Я утер ее кровь со своих губ тыльной стороной ладони. Налипло-то, налипло!

Где-то в этот момент до меня дошло, что пыль и штукатурка подулеглись, и я вполне себе нормально даже могу по сторонам смотреть – на расстоянии метра, правда, не больше, но все таки. Глаза щипало и рвало, но я должен был осмотреться.

Потолок обвалился – на сколько я мог понять из того погрома, что царил кругом. Даже скорее раскололся и осел вниз. Ощупал стены – ну вернее то, что стало стенами. Завалило нас со всех сторон. Кого-то с головой похоронило, походу, но мне и туше повезло оказаться под большим обломком плиты – он прикрыл нас от крупных осколков и, судя по всему, удерживал на себе большую часть завала. Но за ним начинался сплошной ад – по сути, нас замуровало под ним, на пространстве площадью два на два или около того, и только откуда-то сверху проникал – внимание! – дневной свет. Значит второй этаж торгового центра вообще с концами рухнул на первый. Ну и повезло же мне, однако.

Я уселся рядом с кучей жира, мяса и костей, которая при жизни была еще и еб@ной тварью. Нет, серьезно, это просто божий промысел какой-то. Настоящий эффект бабочки. Она ни в чем не виновата, единственная мелочь, единственный бл@дский взмах крыла на другом конце земного шара, который стоил ей жизни – она протолкнулась вперед меня в очереди к пустой кассе.

Интересно, что меня практически вообще не задело. Это, конечно, на первый взгляд, и , может, болевой шок и некая эйфория от осознания жизни прячут перелом или еще какую шнягу вроде разрыва внутренних органов, но в целом, тело ощущалось неплохо – то есть я чувствовал ушибы и жжение ссадин в местах, где меня обдало осколками, но раскуроченная розочка батареи пришлась прямо в пузо и голову именно этой тетке.

Покажи мне все это в нормальной обстановке, и меня бы, наверное, вырвало – еще бы, человеку разорвало живот так, что внутренности вываливаются, раздавило грудь и прошило голову ( вошло под ухо слева и вышло над ухом справа – наверняка задело и выудило из башки куски мозгов) металлической трубой. Но в моей ситуации жизнь и смерть оказались совсем рядышком. И чужая смерть не могла огорчить так, как собственная жизнь. Челюсть у туши отпала, и изо рта вывалился язык, а там и комок кровавой слюны. Да и хрен бы с ней.

- Эгей! – позвали откуда-то сверху. – Есть тут кто?

- Ау! Да! – крикнул я, но голос ломался, хрипел. Все-таки приложило неплохо, да и вверх толком-то не посмотришь, пыль как вилась, так и вьется, может, не настолько плотно, но понять что-то кроме размытого пучка света все равно тяжело.

- Сколько вас? Каково ваше состояние?

- Один! Я цел, но не уверен, что плита долго так продержится!

- Хорошо! Помощь скоро будет! Не поддавайтесь панике, вас вытащат…

- Что произошло?

- Пока тяжело сказать с уверенностью. Черт… Кажется, на нас упал самолет.

- Самолет? – вырвалось у меня. Ну и ну. Та еще история.

- Если я спущу вам веревку, вы сможете по ней выбраться?

- Не знаю… - я глянул на груды обломком, отделяющих меня со всех четырех сторон. – Стоит попробовать.

- Вы точно не ранены?

- Более или менее.

- Я пойду дальше, поищу других выживших. Спасатели в пути, я уверен.

Минуты наедине с тушей текли медленно. Смотреть было особо не на что, и взгляд нет-нет, да и падал на труп миссис Франкенштейн. Интересно, как скоро она начнет вонять? Не этим приторным душным ароматом, а запахом покойников. Думаю, успею выбраться отсюда до наступления столь милого момента разложения. Она была в отвратительном бирюзовом сарафане, который весь избугрился складками жира. Из-под колена торчала лямка сумочки. Что, интересно, такие свинофермы носят с собой? Пару бутербродов на всякий голодный случай?

Выражение лица у нее было такое, как будто ее первой покусали во время зомби-апокалипсиса. Даже подохнув, она все равно умудрилась сделать вид, будто голодна, открыв пасть, в которую я при желании мог бы запихнуть кулак или даже ступню. Голодная тупая жирная тварь. Которая хотела что-то там купить. Наверняка ноутбук новенький себе присмотрела. Я поднапряг память и вспомнил, что она тоже вертелась в отделе компьютерной техники. Ну еще бы. У таких сук всегда откуда-то берутся деньги, чтобы отъедать свое огромное пузо. А мне еще полгода копить на хороший аппарат.

- Думаю, ты не будешь против, - предположил я, кивнув остекленевшим глазам, и выудил сумку из-под ее бревнообразного колена.

Салфетки, какие-то крема, тюбики, документы, телефон, и большой красный кошелек. Я расстегнул молнию и вынул из него денежную котлету. Купюры, не смотря на погром вокруг, внутри портмоне еще успели сохранить чистоту. Сорок семь тысяч. Тридцать пять пятерками, остальное тысячными. Блеск! Пальцы оставляли кровавые разводы. Я убрал деньги в карман. Удачно все складывается. Нужно поблагодарить ту бабочку на другом конце земли, если это все-таки ее вина, а не пьяного пилота, потерявшего управление, или террориста-смертника, подорвавшего самолет.

Авиалайнер упал на торговый центр. Гребаная куча жертв. Мне даже как-то неловко стало. Но это ничего. Это был не последний магазин бытовой техники в городе, вот вытащат меня, и, может, почти сразу пойду в другой и возьму себе компьютер без всяких проволочек.

У этой херни с весом на две мясные лавки зазвонил телефон. Я даже как-то не ожидал, что здесь ловит сеть. На экране высветился лучезарный мужик с двумя детишками в обнимку. Та еще семейка. Хотя эти вроде нормального телосложения, без отклонений. Мужчина так и вообще если не красавец, то вполне ухоженный тип. Каким образом себе такого чувака захомутала? Я посмотрел на ее раззявленную пасть. Может эта бездна не только великолепно поглощает пищу, но и божественно умеет отсасывать член? Представил на мгновение, что сую ей в рот свой агрегат. Ее муж – воистину бесстрашный человек, если идет на такое. Это все равно что совать голову в пасть ко льву. Черт… А уж вагина ее это, наверное, вообще что-то за гранью добра и зла. И еще двоих детей ведь вытолкнула из себя.

- Да уж, непростая у тебя жизнь, чувак, - сочувственно сказал я в экран телефона. – Хах… тяжелая, во всех смыслах.

Звонок прекратился, и экран угас. Я облокотился спиной на бетонный блок и на мгновение прикрыл глаза. Жирные люди как плесень. Стоит чему-то застояться, как она тут же начинает там паразитировать. А потом мерзко даже прикасаться. Я не из парней про ЗОЖ и прочую чепуху, но если бы я когда-нибудь начал какой геноцид, то это был бы геноцид жирных людей. Нет на свете ничего противнее, чем комок мяса с ногами. Там отсутствует человек, там только чудовище, которому противопоказано находиться в обществе. Сам факт того, что какой-нибудь жиробас занимает высокий пост в правительстве или красиво исполняет арии уже как бы говорит нормальной части человечества – ничего страшного, если ты свинья, пусть даже хрюкаешь в людском обществе.

Телефон зазвонил опять. Надо же, беспокоится, наверное, как бы женушка не проела деньги на компьютер. Жирные мужчины это одно, но вот жирные женщины… Отстрел стоит начать именно с них. Только представьте это существо без сарафана. Каков ее купальник? В нем, наверное, можно воду с колодца носить, как в паре ведер. Я смотрел на счастливую семью на экране. Так сразу и не заметишь фальши. Но какого это, жить рядом с таким монстром? Детей, наверное, дразнят в школе, их мать – бегемот, которого вы@бал кит. А уж муженьку какого, если друзья собираются с женами. Интересно, в какой момент он понял, что совершил ошибку? Что выбрал не тот инкубатор для своего выводка, не ту корову прикормил?

Лужа крови растекалась по полу, чем- то напоминая восьмерку. Или два бабочкиных крыла. Телефон звонил и звонил. Где уже эти спасатели? Достали меня звонки счастливых семеек, я бы сам кому позвонил от скуки, но телефон сегодня забыл дома.

Раз на шестой или седьмой звонок мне надоел окончательно, и я достал сотовый из сумки, чтобы включить беззвучный режим. Или все-таки нет? Я смотрел на фотографию и думал, чего ты так трясешься, чувак? Может, мне снять трубку и объяснить тебе ситуацию, чтобы ты уже успокоился? С одной стороны, это плохая идея – когда выясниться, что деньги кто-то присвоил, то начнут и телефоны проверять, и кто там кому отвечал в последний раз, что говорил. Но я смотрел на их мерзкую семейную фотографию и меня просто подмывало стереть эту ваниль с глупых рож. Неужели ты когда-то любил ее? На столько, что тебе дури хватило в голову, чтобы жениться на ней? Это ведь точно муж? Я дернул свинью за правое запястье и отлепил деревенеющую руку от пола, встряхнул ладонь. На жирном, но уже бледнеющем от большей потери крови пальце, стиснутое со всех сторон складками, сидело тонкое для такой сардельки обручальное кольцо. Уж точно муж. Что с тобой не так, чувак?! Ты не мог выбрать эту херню матерью своих детей.

Мне хотелось крикнуть ему:

- Она сдохла, извращенец! От нее ничего не осталось, кроме вонючего куска мяса. Радуйся! Ты свободен! Найди себе нормальную женщину и забудь о свиноматках! Бог любит тебя, он уронил самолет на торговый центр, чтобы убить твою еб@ную жену и спасти остаток твоей жалкой жизни!

Я снял трубку.

- Алло.

- Алло? – на том конце провода неожиданно оказался хрупкий детский голос. – А мама далеко? Я хотел спросить, куда вы положили мячик, нигде не могу найти…

- Мама так далеко, как только возможно. Она больше никогда не придет, - на выдохе сказал я, полный упоения смотря на труп их паршивой мамаши. И тут он вдруг зашевелился.

В трубке что-то ответили, но я уже не слышал – я в ужасе наблюдал, как туша начинает трястись. Может это посмертные судороги? Но нет, кисть упирается в лужу крови, рука пытается приподнять туловище… Твою мать! Я увидел, как повернулись ее белые остекленевшие глаза – они смотрели на меня! Еб@ные мертвые глаза смотрели на меня!

Я отпрянул, а чудовище, раззявя огромную пасть, барахтаясь и оскальзываясь, двинулось за мной. Волосы повисли сосульками, тварь тянула ко мне жирные пальцы, и металл батареи скрежетал, когда она волочила его по полу. Из пуза гирляндой выпали внутренности. Теперь у нее нет ограничений. Она может сожрать все, что угодно, и место снова будет свободно… и она хочет сожрать меня.

- Отстань! – заорал я. – Отвяжись! Пошла нах@й отсюда, @б#ная дрянь!.. – я как мог отбивался от громадных лапищ, пинал отвисшую челюсть, с которой стекала кровавая слюна вожделения и голода. – Помогите! Помогите мне!..- но ее стеклянные глаза были уже напротив моего лица. Мешки грудей вывалились из разодранного сарафана, смятые ударом, из них словно вот-вот собирался потечь жир. Хриплое смрадное дыхание коснулось моей шеи…

- Успокойтесь! Успокойтесь! Сейчас все будет хорошо. Я вас вытащу… Я вас вытащу! Не переживайте.

Я плохо понимал, что происходит. Яркий свет бил мне прямо в глаза, кто-то стягивал ремнями мое тело.

- Сейчас я зацеплю вот здесь, и мы вытянем вас наверх. Все будет хорошо.

Это был спасатель. Они меня нашли. Я не съеден. Еще не съеден.

- Там … там… - я слепо тыкал пальцами в сторону, где только что было голодное чудовище.

- Вот так, - он меня как будто и не слышал. – У вас шок, но все будет хорошо. Крайслер, цепляй и вторую тоже, вытащим их по очереди…

- Нет, нет, не надо! – вырвалось у меня, но голос окончательно сел. Меня потянуло наверх.

Дневной свет ослеплял. Наверху меня положили на носился и укрыли одеялом. Не прошло и минуты, как медик уже светил мне в глаза.

- Сэр, как вас зовут? У вас есть при себе документы, сэр?

Я закрыл глаза, но образ кровожадного монстра не шел из головы. Меня словно парализовало. Черт бы побрал этих жирных уродин. Совсем крыша поедет от таких заходов.

- Да, есть, в правом кармане… - где-то натужно свистела веревка. Наверняка, тянули наверх тушу.

- Хорошо. Так, мистер (…) – медик назвал меня по имени. – Вы знали эту женщину?

- Нет. Она просто стояла передо мной в очереди. Понятия не имею, кто это…

- Погоди, @#№, у нее документы в сумке, - было слышно, как что-то тяжелое волочится по обломкам.

Медик отвлекся, а я подумал, как же хорошо, что сунул деньги в левый карман. На них, конечно, не написано, чьи они, но все же лишний раз светить такой котлетой и в таком беспомощном состоянии мне не очень улыбалось. Черт бы все побрал…

Медик вернулся.

- Как вы себя чувствуете, сэр? У меня есть основания полагать, что у вас краткосрочная амнезия.

- Амнезия? Что?

- Такое бывает в стрессовых ситуациях и при контузии. Я должен сообщить вам прискорбную новость. По документам это ваша жена, сэр. Мне очень жаль…

На меня словно упал еще один самолет. Я с трудом сел на носилках и посмотрел на груду мяса в паре шагов, ее только-только доволокли до зоны осмотра. Санитар уже готовил кусок брезента, чтобы накрыть изодранный труп. Помимо прочего мне в глаза бросилось это ее тонюсенькое обручальное кольцо на надутой грузной кисти. На этот раз оно показалось мне знакомым. Я взглянул на свою правую руку. На безымянном пальце у меня было точно такое же.