Чаепитие

           ***

На улице разыгралась непогода. Дождевые капли уступили место колючим снежинкам и те падали в лужи, образуя противную гадкую жижу под ногами.
Ветер не шутил, не шалил с прохожими, а набрасывался на людей, хлестал по лицу холодными шквальными порывами, срывал кепки, шапки и швырял их в грязь, вырывал зонтики, толкал в спины.

Елена изменила привычке добираться на работу пешком, села в переполненную маршрутку, где резкие запахи намокшего меха, пота, перегара, соседствовали с ароматом духов. Все места оказались заняты. Согнувшись в вынужденном поклоне, упершись спиной в тарахтящую дверь, она быстро и благополучно доехала до библиотеки, где работала больше десяти лет.

Обычно читатели появлялись позже. Но сегодня несколько посетителей топтались у закрытой двери: то ли холод загнал в уютное тепло, то ли приближение сессии. Елена Петровна оглядела их и облегчённо вздохнула. Надоедливого знакомого не было, а именно из-за него, в последнее время, приходилось слегка опаздывать. Визитёр не мог долго ожидать, убегал по делам.

Елена отомкнула замок, распахнула дверь и пригласила в зал. Сама прошла в соседнюю комнату, где хранились книги. Там же стояли: шкаф для одежды и, прижавшись к стеллажам, старенький кособокий столик, с толстенным томом – книгой, подложенным вместо ножки. Стряхнув капли с воротника и повесив пальто на вешалку, Елена Петровна включила чайник. Она озябла – хотелось чего-нибудь горячего и сладкого.

Елена быстро нашла нужную литературу посетителям. Всё было знакомо, книги на полках теснились в привычном порядке, дальний светильник подмигивал с монотонным жужжанием, а паук вновь сплёл свою сеть в уголке новинок. Елена Петровна каждый день смахивала паутину, но та с завидным постоянством появлялась вновь, словно подчёркивая скучную, однообразную повседневную жизнь.

Оглядев зал и убедившись, что вокруг все уткнулись в книги, Елена, предвкушая аромат и вкус кофе, поторопилась к чайнику. Она любила пить растворимый кофе из большой кружки, согревая пальцы и разглядывая странный рисунок создаваемый паром. Ей чудился бал, звуки веселого танца, затейливые кружева на длинных платьях, учтивые кавалеры с шёлковыми шарфами вместо галстуков.

Но сегодня помечтать не удалось. Скрипнула старенькая половица у входа. Елена обычно перешагивала это место, её раздражал неприятный звук. Она обернулась. За спиной стоял седоватый мужчина в возрасте.

— Простите, Елена Петровна, не хотел напугать. Мне нужно поговорить с вами о Клавдии, — почти шёпотом произнёс тот.

Елена узнала Павла Иосифовича, доцента кафедры истории. Посетитель, которого она избегала в последнее время, работал в соседнем университете.

— Давайте поговорим за кружкой горячего кофе. Вам налить?

— Нет, нет! У меня через пятнадцать минут лекция. Я хотел бы расспросить вас о жене. Ведь не знаю о Клавдии ровным счётом ничего! Хорошо ли ей в чужих краях? Вспоминает ли она обо мне? Смею ли надеяться, что вернётся?

Елена Петровна едва заметно улыбнулась:

— Уверяю, супруга вспоминает вас всё чаще и чаще, называет Павлушей. Подождите немного, она одумается!

Павел Иосифович зарделся от смущения как подросток, поблагодарил Елену, положил на столик коробку «Ассорти» и вышел прочь.

***
День, похожий на другие, тянулся долго. Долгожданный вечер не спешил вступать в свои права. И когда последний читатель сдал книги, Елена подошла к окну. Она смотрела как снежинки, падая на стекло, теряют свой белоснежный наряд, становятся прозрачными, а потом капельками стекают вниз. Иногда потёки светились голубоватым отблеском. Это ветер бросал ветви деревьев на провода, и те искрили. В эти секунды прохожие словно съёживались и торопливо пробегали опасное место.

Елена Петровна ждала Жермена. Ворон, всегда появлялся по пятницам в условленный час, но сегодня непогода задерживала его.

Наконец силуэт птицы стал различим на фоне темнеющего неба. Ворон боролся со встречным ветром из всех сил, а тот словно хватал его за крылья и отбрасывал назад. Добравшись до окна читального зала, Жермен влетел в распахнутую Еленой форточку и приземлился на стол. Встряхнул мокрые перья, начал прихорашиваться.

— Леночка, ты идёшь? — заглядывая в зал, спросила её попутчица из абонементного отдела.

— Я задержусь. Отчёт не дописала, — ответила Елена Петровна, закрыв ворона спиной.

Бросив «пока», женщина удалилась, цокая каблучками. В библиотеке стало тихо. Елена замкнула дверь изнутри, зажгла свечу, потушила свет, подошла к дальнему стеллажу и повернула несколько раз ручку на самой большой дверце. Шкаф медленно развернулся вокруг оси, приоткрыл проход. Ворон, уже сидевший на плече у Елены Петровны, переместился ближе к голове и издал негромкий звук в тот миг, когда женщина скользнула в темноту.

Елена волновалась каждый раз, когда приходилось нащупывать тропинку в другой мир. Ошибки приносили массу хлопот и неприятностей. Она прошла немного, опираясь о стену, а затем произнесла условную фразу и дунула на свечу. Огарок потух не сразу, странно шипел и посылал во мрак голубоватый дымок, который стекал к полу, излучая неяркое сияние. Елена Петровна ступала по этой расплывающийся полосе, словно искала брод в неглубокой речушке, а потом пошла более уверенно, как будто увидела песчаный перекат, и облегчённо выдохнула, заметив впереди неровный огонь свечей.

— Припоздала, милейшая, ты сегодня!— возмущённо воскликнула женщина в тугом корсете, с юбкой из муаровой ткани собранной затейливыми складками и шлейфом в три локтя. Она рассматривала большой хрустальный шар над журнальным столиком старинной работы.

— Я ждала Жермена, из-за непогоды он появился поздно, — ответила Елена, и ворон, словно в подтверждение, что-то проскрипел.

— Не занудствуй, Эмма! Сама явилась пять минут назад, — отозвалась женщина в пурпурном котарди* и высоком конусообразном головном уборе на голове.

— Я обратилась не к тебе, Джулия! Тебе спешить некуда! Муж в крестовом походе, надолго уехал. А меня во дворце ждут. Сегодня займёмся Клавдией. А в другой раз подумаем о бедняжках, которые страдают и тоскуют в цепях других веков! Нет времени вглядываться в кристалл, выискивая грустных и несчастных!

— Так чего явилась? Отписалась бы как в прошлый раз, что некогда! — огрызнулась та, которую назвали Джулия.

— Я появилась потому, что ты извела все свои нюхательные соли на Клавдию! Лучше бы пару пощёчин отвесила! Больше разговоров нет, как только о несостоявшейся жене рыцаря! Заметь, это ты, Джулия, настаиваешь на возвращении её в XXI век. И я тут потому, что без меня перемещение невозможно! — быстро проговорила Эмма, и добавила: — Может, ты её не за того человека замуж выдала? У меня почти все приживаются!

Елена вмешалась в разговор:

— Не ссорьтесь девочки! Это наше предназначение помогать страдающим. Клавдия не была создана для средних веков, она лишь мечтала о них. На самом деле моей современнице трудно без машины, микроволновки, ванны и телефона. Джулия, когда её возвращаем?

— Надо бы сегодня! В депрессухе она вторую неделю.

— Джулия, ты леди! А разговор как у публичной девки! И как же объяснишь сэру Ричарду исчезновение жены? — возмутилась Эмма.

— Я устроила так, что пояс и башмаки найдут возле пруда. Подумают, что утонула, — ответила Джулия, — У нас её считают с приветом! И не обзывайся! Дай хотя бы здесь поговорить нормально.

— Тогда чего же мы ждем? Мне не терпится посмотреть на новое платье Людовика! — заглянув в чайник, произнесла Эмма и, взглянув на сестёр, сообщила: — Чай уже заварился!

— Так разливай! — в голос воскликнули Елена и Джулия.

Приподняв большой пузатый чайник, Эмма разлила напиток по чашкам и сама присела за столик; всматриваясь в хрустальный шар, сёстры начали произносить древнее заклинание.

Пар поднимался над чашками, приобретая форму странных фигур, менял цвет от пепельного до лазурного, и наползая на шар вызывал появление движущихся картинок, объёмных, словно на экране с ЗD фильмом.

— Джулия, ты уверена, что она в северной башне твоего замка? — спросила сестру Елена. — Я не вижу её.

— Я просила Клавдию там побыть.

Эмма внимательно смотрела на шар, а потом воскликнула:

— Девочки, Клавдия возле пруда! Она что, топиться надумала на самом деле?

У Джулии побледнело лицо, руки задрожали, ругнувшись не принятыми в «свете» словами, она прошептала:

— Зашибись картина! Я ей описала призрачную сцену с утоплением, а она! Надо срочно что-то делать! А то фирме «Три сестры» крышка!

Эмма, старшая из сестёр, и самая решительная предложила:

— Давайте прочтем заговор « Быстрого возвращения».

—Это опасно! — воскликнула Елена.

— Глупости! Лучше окажем помощь здесь, чем она жизни себя лишит, — проговорила Эмма, судорожно листая старинную книгу, лежащую на краю стола, а потом произнесла: — Нашла!

— Эмма, она переместится к нам! А как же тайна?

— Плевать! Читаем, она уже по колено в воде! И потом Елена постоянно таскает в своём кармане снотворный порошок, поделится с несостоявшейся принцессой.

Три сестры, уткнувшись в текст, написанный замысловатой вязью, в унисон заговорили слова заклинания. Аромат трав резко поменялся на запах горелых отбросов. Пространство наполнилось едким тягучим дымом.

Закашлявшись, Елена прохрипела:

— Джулия, наколдуй ветерок! А то вместо одного трупа получим четыре.

— Всё, всё, сквозняк уже здесь! — проговорила Джулия, а потом радостно воскликнула: — У нас получилось!

Из ядовито зелёной пелены вышла Клавдия. Она смотрела удивлённо на трёх странно одетых женщин, руками прогоняющих от себя едкий смог, и разглядывала необычное место.

Свечи парили в воздухе, создавая освещённый круг. Вокруг стола со сверкающим кристаллом стояли резные старинные стулья. Чуть поодаль виднелась небольшая печь на витых, ажурных ножках, над ней пестрели разноцветные мешочки с травами. На причудливом, словно невесомом, буфете сидел серый ворон и внимательно наблюдал за женщинами. Все эти предметы, за исключением сверкающего шара медленно плыли, вращались и покачивались. Темный, мерцающий тоненькими всполохами пол казался ночным облаком, летящим в бесконечном звёздном небе.

Гостью окликнула Джулия:

— Клавка! Я тебе что приказала?! Прищеми хвост и сиди в башне!

—Ты уже вторую неделю заставляешь меня безвылазно сидеть в этом поганом замке, с вечными сквозняками, затоптанными полами и грубыми людьми! Уж лучше утопиться, чем дальше гнить в этом забытом небесами месте! — срываясь на крик, возмутилась перемещённая.

— А ну, смени-ка тон, девочка! — в разговор вклинилась Эмма, — Не ты ли мечтала стать средневековой принцессой, жить в замке, слушать трубадуров, смотреть турниры? Не ты ли говорила всем, что не создана для этого жестокого XXI века с его каменными джунглями и безразличными людьми?

Женщина замолкла, а потом тихо произнесла:

— Извините, я ошиблась! Хочу назад, хочу к мужу…

Эмма перебила:

— К сэру Ричарду что ли?

— Нет, нет! К своему дорогому Пашеньке, можно? — Клавдия всхлипнула, утёрла длинным рукавом слёзы, — Как я была к нему несправедлива! Он такой мягкий – обнимал, целовал, тапочки подавал; внимательный – только я нахмурюсь, сразу расспрашивал, не болит ли что! А Ричард! Ему только мечом помахать, да напиться как сапожнику! Месяц не виделись, а он в конюшню побежал, жеребят смотреть. Не нужна я ему! Невыносимо жить так!

— Успокойтесь, Клавдия. Теперь всё позади, — тихо произнесла Елена. — Павел сегодня приходил, спрашивал как вы. Ждёт, надеется, что вернётесь к нему.

Клавдия села в кресло, выпила поданный Джулией чай. Посмотрела на кристалл и сказала:
— Как много я потеряла! Вы смотрите объёмный телевизор?

— Это не телевизор. Магический кристалл! — разъяснила Эмма. Поправив прическу, скрылась за буфетом, и оттуда донеслась фраза: — Ну, я ухожу, хочу все же успеть посмотреть камзол Людовика. Интересно, синий или фиолетовый будет сегодня?

— Спасибо вам, Джулия, и вам, Елена, за исполнение моего каприза, за спасение. Я словно на двадцать лет повзрослела. Но во всём этом кошмаре вы виноваты! Почему не рассказали, не объяснили? Зачем же сразу требование выполнили? Мало ли что мне раньше казалось? Глупости то были: что живу не в своём времени, что родилась не в ту эпоху. Видела себя принцессой в окошке замка… Бр-р-р! Они такие холодные замки эти! У нас в подъездах теплее!

— Успокойтесь, Клавдия. Не к вам первой приходят мысли, что не в своё время живёте. Уверена, каждый человек, хотя бы разок так думал! Только одни помечтают, и дальше реальной жизнью живут. Другие же и себя спокойствия лишают, и половину свою изводят. И тем плох, и это не так! И слабак, и хлюпик, и неумеха! Вот мы, в особо сложных случаях, и помогаем разрешить возникшие недоразумения, — проговорила примирительно Елена.

– Ой, и я так думала, а теперь — Павел мне самым лучшим супругом кажется.

Елена подала Клавдии ещё одну чашку чая. Та без опаски выпила, и через некоторое время уснула на стуле, опустив руки, свесив голову набок. Джулия хитро улыбнулась и спросила у сестры:

— И что ты думаешь об этой цаце?

— Боюсь, что это ненадолго. Такие особы всем недовольны. Вот не хочется мне, чтобы спустя год или два она к Эмме во Францию попросилась, — ответила Елена.

— А мне её жаль, дурёха и вправду топиться решила! Ну, хватит об этой неудачнице. Давай сходим в клуб? Мне что-то мороженого захотелось, и потанцевать с каким-нибудь сексуально озабоченным парнишкой потянуло, — воскликнула Джулия. — Моего сэра Вильяма, судя по истории Средних веков, я лет через десять пощупаю.

— Вначале надо путешественницу в руки благоверному сдать. Поможешь до выхода из библиотеки дотащить? У меня ключ есть от служебного входа.

— Конечно! Только переоденусь во что-нибудь нормальное! Эти тряпки приводят меня в бешенство. Представляешь, на прошлой неделе указ объявили, что простолюдинкам в год можно иметь два платья, а дворянкам всего четыре!— возмущаясь, проговорила Джулия.

Через час женщины выходили из такси возле ночного клуба, блестящего разноцветными огнями. Из приоткрытых окон доносились ритмичные звуки танцевальной мелодии. Ветер ловил аккорды и разбрасывал их по округе.
— Идем, ну, идём же! — тянула за рукав Джулия, — Как я соскучилась по всему этому! Вот всё бы бросила и осталась здесь навсегда! Не пойму, почему Жермен решил, что я должна отправиться в Англию XIII века? Не создана я для той эпохи! Мне кажется Эмма, с её боевым характером великолепно бы чувствовала себя на моём месте, я – на твоём, а ты – во времена Людовика Солнце!

— Ворон – птица мудрая! Он всё правильно рассчитал. Я каждый день представляю балы, мне так хочется в Версаль! Если бы мы не мечтали о другой эпохе, как бы поняли желающих попасть в иное время? — улыбаясь, проговорила Елена.

— Девочки! Подождите меня! – окликнула их Эмма, выходя из приостановившегося автомобиля.

— Ты?! — хором воскликнули удивлённые сестры.

— Людовик был сегодня в красном! Не переношу этот цвет в мужской одежде! — довольная произведённым впечатлением ответила Эмма.

— Интересно, как это ты так быстро оказалась здесь? И как ты нас нашла? — возмутилась Джулия.

— Это мой маленький секрет! Жермен не должен знать о наших невинных шалостях. У меня такое ощущение, что он шпионит за нами! Помните, как он ворчал, когда мы повеселились на балу во время свадьбы Людовика?

— Да, наслушались мы тогда противного карканья! Но я вот никак не пойму – как ворон, не открывая дверей, не вращая ручек, перемещается во времени и почему чайник всегда оказывается пуст? — размышляла Елена.

— Ой, да забудьте вы о Жермене, видимся с ним раз – два в неделю! Мы молоды, пока выполняем свои обязанности и помогаем несчастным осуществлять мечты – пожить в другом времени. Наша красота и обаяние позволяют наслаждаться жизнью. Вперед, девочки, сегодня наш вечер! — воскликнула Джулия, и первая вошла в дверь клуба.

***

Как только за девушками закрылись двери, ворон перескочил на журнальный столик, клювом сдвинул крышку чайника, опустил голову внутрь и стал пить волшебный чай. Через несколько минут птица спрыгнула на пол, взмахнула крыльями, и обернулась юношей в тёмной одежде. Молодой человек присел в кресло за столик, закурил сигару, свернутую из листьев магической сон-травы. Дым от неё задвигал фигуры на хрустальном шаре.

— Чертовки, опять веселятся! Ну почему в «Книге судеб» мне предначертано выбрать одну из них, но не сказано которую?! Конечно, каждая мила, умна и привлекательна по-своему. Но вдруг ошибусь? Развестись старейшины не дадут, у них свои тайные планы на мой брак! Спорить с ними глупо! За мою строптивость уже поплатился – вороном стал! Ох, и надоели мне эти перья! Или жениться? Промахнуться! И всю свою бессмертную жизнь мучиться?! — размышлял юноша, устраиваясь поудобней, с интересом наблюдая за сёстрами: — Пойти поморочить голову Елене что ли? Расстегнутая пуговица подарила чудесный вид мне сегодня. Оказывается у неё приятные формы…

Или остаться здесь? Ветер и снег доконали нынче!

___________