Один день из жизни семиклассницы.

Я – семиклассница. Я хожу в музыкальную школу, учусь играть на скрипке. Мне нравится играть. А вот на оркестр ходить не нравится, потому что там строгая учительница. Я ее боюсь: она злая, глядит из-под очков строго-строго. И Катя, моя подруга, сидит далеко: она в первых скрипках.

Оркестр у нас заканчивается поздно, иногда мне тяжело уехать домой. Поэтому в последнее время я часто ночую у Кати. А она живет в центре, в 5 минутах от музыкалки.
Обычно мы после школы идем к ней домой, по пути покупаем пельмени. Она с мамой и сестренкой живет в общежитии. Мы заходим в комнату, скидываем рюкзаки, тяжелые куртки и спешим на кухню разогревать плиту. Эта электрическая плита напоминает мне грузную бабушку на рынке, торгующую жареными семечками и арахисом. Попросишь у нее семечек, а она м-е-д-ленно возьмет твою мокрую мелочь, положит в большой карман передника, и лишь потом, неспеша, отсыпет семечки из стакана в газетный кулек… Как и бабушка, плита была очень медленной, разогревалась с той же скоростью..
Зато мы с Катькой успеваем многое обсудить: уроки, кто на кого сегодня смотрел(мальчики, конечно), сколько учить по специльности мне и ей, а еще скоро оркестр! А пельмени все еще не готовы! Мы поминутно поднимаем крышку, но вода все еще не закипает. Мы немного забалтываемся, но вот кастрюля начинает выражать свое недовольство, крышка начинает подергиваться, и мы, чтоб успокоить эту жестяную чашку, бросаем в нее тугие медвежьи ушки. Бросаем по очереди, так веселее. А после солим, закрываем крышкой и болтаем вновь. И откуда у нас столько тем для разговоров? Мы с утра в школе вместе, сидим на всех уроках тоже рядом, теперь дома, и везде разговариваем, разговариваем, разговариваем…
Пельмени закипели. Плита уже разогрелась, потому готовятся они быстрее. Ущки уже увеличились и теперь они плавают в бульоне, выпятив пузики. Наши пельмени, точно отдыхающие на море, - говорю я Катьке и машу в сторону пельменей.
- Это они готовятся к выходу, - говорит Катя. "Готовь, хозяйка, тарелки, - меняя голос, будто это пельмешки, гундосит Катя.
Мы смеемся, и готовим тарелки, ложки и чашки. Наконец пельмени разложены по тарелкам поровну, я несу их в комнату, один дымящийся трон за другим. Катя ставит чайник и после приходит в комнату с кетчупом в руке. Мы садимся за стол и начинаем поедать наши пельмени, не забыв полить их соусом из помидор. О, пища богов! Тает во рту. Первое время мы молчим – верный признак того, что мы голодные, и пельмени вкусные. Через некоторое время мы начинаем говорить, и вновь катится колесо нашего разговора от одной темы к другой.
Наконец с пельменями покончено. Мы вновь идем на кухню. Я мою тарелки, а Катя снимает чайник с плиты и относит его в комнату. Мы пьем чай, причем, мне как гостю достается чашка с котиками, которая, когда допиваешь чай, мурлычет. Точнее, мурлыкала, в ней механизм какой-то поломался. Но от этого прелести в ней не убавилось. Чай совсем обычный, а вот шоколад очень вкусный, и батон тоже. Мы режем его толстыми кусками, а после берем дольку шоколада, немного топим его в чае и после размазываем по батону. Так получается шоколадная паста. Наконец напившись чаю и наевшись шоколадных бутербродов, мы уносим чашки, Теперь Катя моет посуду, а я сметаю крошки со стола.
- Бедняжки, вы остались здесь одни. Идите в мусорное ведро, там много таких, как вы, - беседую с ними, я собираю их на лист бумаги губкой. Я вожу губкой по столу волнами, взад-вперед. Я представляю, что это корабль в моих руках , а крошки – это рыбы. Я собрала в трюм всю рыбу, плававшую на скатерти.
Прибравшись, мы садимся на кровати, в которые тут же проваливаемся немного вниз. Это кровати с сеткой. На них удобно прыгать. Мы достаем вышивку. Это задание по технологии. В этой четверти мы только рукодельничаем. Тамара Ивановна часто, когда мы что-то делаем, рассказывает нам о своей жизни. Мы с Катькой сидим на первой парте, поэтому ее реплики часто обращены именно к нам. Вот мы вновь вспомнили, что она нам рассказывала и смеемся. Смеемся и смеемся, смеемся и смееся, так, что через некоторое время животы болят.
- Катя, оркестр! – вспоминаю я.
Мы смотрим на часы, через 5 минут начало! И вот сломя голову мы, держа в левой руке футляр со скрипкой, бежим через дорогу, сквер и через еще одну дорогу в музыкалку.
- Как хорошо ,что мы близко живем, - говорит Катя, когда мы уже поднимаемся по лестнице.
- Угу, - мычу я. Я уже начинаю бояться той учительницы в очках. Сердце мое ухает и будто переворачивается в груди, как попугай на шесте. Я представляю, что она сегодня заболела, лежит-кряхтит в постели с белой повязкой на лбу, или она уехала куда-нибудь срочно-срочно по самым неотложным делам. Пусть лучше на поезде, куда-нибудь во Владивосток, на месяц.
Но вот он, 9 кабинет. Со скрипом отворяется дверь, и мы, раскрасневшиеся, входим в кабинет, где ребята вовсю настраивают свои инструменты. А строгая учительница сидит в первом ряду. Увидев нас, она чуть опускает очки и презрительным взглядом смотрит на нас. Но ничего не говорит. Есть еще 3 минуты до начала занятия. Фух, слава богу!