Кандагар

 Это был наш первый рейс на юг. Дорога от Шинданда до Кандагара занимала три дня.
 Мы только что приняли от ушедших домой дембилей новенькую БРДМ-2 со свежей пробоиной от пули калибра 7,62 и… со спущенными колёсами. Колёса не имели ни пробоин, ни видимых проколов, но тем не менее неуклонно и планомерно спускали во время каждой длительной стоянки. Никто не мог объяснить сей феномен, но разбираться было некогда: утром автоколонны шли от Шинданда на юг. Ехать пришлось "на подкачке": открыв краны подачи воздуха в шины. Это позволяло поддерживать в них нужное давление, но почти начисто лишало БРДМ тормозов. А впрочем, как острят шофёры, «тормоза стесняют водителя».
 На Кандагар в этот раз отправилось три колонны «наливняков» — «Камазов», гружённых бензином, керосином и соляркой. На каждые десять «Камазов» полагалась одна БРДМ боевого сопровождения. На деле БРДМов не хватало, и пропорция в лучшем случае складывалась как 1 к 20-ти. Ночь перед рейсом мы с моим пулемётчиком провели в машине — чтобы утром не отстать от колонны.
Пулемётчик мне достался замечательный. Когда-то, в невообразимо далёком прошлом (полтора года назад), Шура Ишутин был студентом МВТУ имени Баумана, но волею судьбы попал в Афганистан, в шиндандский отряд боевого сопровождения колонн. Мы составили с ним «экипаж машины боевой» (всего два человека: водитель и пулемётчик) и быстро подружились. Поначалу нам досталась старая машина (такие в отряде с чёрным юмором именовались "гробами"), которую приходилось часто чинить. И в то время, как я, обливаясь потом и матерясь, выдёргивал неподатливую и тяжёлую коробку передач (двоим там было не подлезть), Шура развлекал меня обстоятельным рассказом об устройстве ядерного реактора.
 … Утром нас разбудил рёв моторов. «Камазисты» прогревали движки. Я завёл двигатель, накачал воздух в спущенные шины и пристроился в хвост колонне — так называемое "техническое замыкание": несколько «Камазов», включая зенитку и машину техпомощи, шли в хвосте колонны, чтобы в случае надобности отремонтировать или взять на буксир вышедшие из строя автомобили колонны. Последней машиной замыкания всегда шла БРДМ.
Первый отрезок пути — двести двадцать километров — прошли без приключений. На ночь остановились в Дилараме (колонны ходили только в светлое время суток). Развели костры на банках солярки, поужинали, переночевали и утром — снова в дорогу, на этот раз до недоброй памяти селения Кишкинахуд. Здесь совсем недавно, и месяца не прошло, во время ночной стоянки обстреляли нашу колонну, один солдат тогда погиб. Однако молодость берёт своё, как и прошлым вечером, мы сели ужинать, кто-то расторопный раздобыл у афганских мальчишек арбузы. И вот картина: сидим вокруг костра, лакомимся арбузами, и один из наших, что был при прошлом обстреле, говорит: «Вот так и пятого мая сидели, хавали (т.е. кушали), ничего худого не ждали, и вдруг ка-ак жахнуло!» И тут — жахнуло! Шесть фосфорных снарядов, сверкающих, как московский салют, ровнёхоньким рядком легли в сотне метров от ста двадцати гружённых топливом «Камазов». Колонны немедленно ответили ожесточённым огнём — автоматы, зенитки, БРДМы. Минут через десять стрельба утихла, никто, слава Богу, не пострадал, но нетрудно себе представить, что было бы с нами, примени душманский артиллерист правильную наводку.
А утром нас ждал Кандагар — столица «духов». Сначала нужно было тридцать километров пройти прямиком через пустыню, свернув с трассы и глотая пыль от впереди идущих «Камазов» (бетонка проходила через «зелёную зону», но проехать там было невозможно: машины расстреливались вчистую). Пустыня тоже доброго не сулила – «духи» постоянно ставили мины, их каждое утро отыскивали и обезвреживали сапёры. Несколько месяцев спустя на наших глазах в этой пустыне подорвался на фугасе армейский грузовик — офицеров в кабине развалило надвое, солдат, что ехали в кузове, далеко выбросило взрывной волной, и спасло их только это. Однако путь через пустыню был всё же безопаснее "зелёной зоны", отрезок которой перед самым Кандагаром всё-таки нужно было пройти.
 Зелёная зона — попросту говоря, полоса густой южной растительности — предоставляла «духам» возможность вести прицельный огонь с близкого расстояния. БРДМов и зениток колонны для охраны тут уже не хватало, и кандагарская бригада при прохождении автоколонн выставляла своё сопровождение — танки и БТРы. Кроме того, для подавления огневых точек душманов работала гаубичная батарея. И вот, пройдя пустыню и «зелёнку», мы в Кандагаре. Вчерашняя пальба в Кишкинахуде здесь представляется школьным тиром. Крупнокалиберные пулемёты, автоматы, артиллерия — создают такой объёмный и непрерывный грохот, что мы с Шурой едва слышим рацию. И лучше б нам в тот день её не слушать...
 «Я седьмой, я седьмой, веду наблюдение. Ленточка (колонна) идёт по графику, всё нормально, слышите, всё норм… А-А-А!!!» Нечеловеческий крик на миг перекрывает грохот стрельбы. Спустя секунды — надорванный отчаянием голос: «Конакбаеву ногу оторвало!» Ещё через полминуты: «Две, две ноги! Обе сразу, гранатомётом!..» — и спокойный голос «диспетчера»: «В районе Чёрной площади работает гранатомёт, даю координаты для артиллерии...» Мы с Шурой переглянулись. Чёрная площадь была прямо перед нами. «Ну что, Шура, поедем или как?» «Поедем, Дима, куда ж деваться», — отвечает Шура. «А рацию лучше выключи», — советую я, врубая первую передачу.
 И вот «аттракцион «Привет от духов» — Чёрная площадь. Разрывы в нескольких метрах от дороги, шквальный непрекращающийся огонь, который ведётся даже не с двух, а с трёх сторон: слева колошматят «духи», справа наши танки и БТРы, а за пятнадцать километров от Чёрной площади по «духам» дубасит гаубичная батарея. Плюс ко всему — для полноты ощущений — мины, которые здесь так же часты, как и в пустыне. Колонна прёт на максимальной скорости, но какая может быть скорость на вконец изуродованной взрывами дороге? Ох и длинным кажется этот отрезочек! Однако проходим благополучно. Дальше Чёрной площади основная опасность оказывается позади. В центре Кандагара колонны обстреливают редко (видно, жалеют-таки собственный город). Позади Кандагара — "отстойник", место стоянки наших колонн. Здесь стоим три дня, пока колонна разгрузится, и приводим в порядок технику.
Поочерёдно бортируем колёса (на каждое уходит полдня), и выясняется, что в левом переднем колесе совершенно новой БРДМ между покрышкой и камерой валяется рожковый ключ 10х12. Так сказать, послание с Родины. Мы с Шурой обхохотались.
 Это был наш первый рейс на Кандагар. В лето от Рождества Христова 1985-е.
 … Осенью 2003 года мы встретились с Сашей Ишутиным в Москве. У него дочь, сын и любящая жена. Работает Александр сетевым администратором в одной из столичных фирм.

 P.S. После публикации этого рассказа в Интернете московская поэтесса Галина Шапкина переложила его на стихи, а павлодарский шансонье Иван Курбатов сочинил на эти стихи мелодию. Так появилась песня «Кандагар», прослушать которую можно здесь: www.sunhome.ru/audio/kandagar.htm