Обмен

«Иноземные гости выказывают дружелюбие».

Газета была старой, и удивительно, что ещё не затерялась под другими номерами. Она висела на колонне из фанеры, оставшейся с бог знает каких времён. Тумба, на которых раньше расклеивали театральные афиши, а теперь какой-то чудак лепит старые газетные страницы, видимо, живя в прошлом, когда средства массовой информации и результаты «Спортлото» были доступны для ознакомления всем желающим.

Николай зацепился взглядом за этотзаголовок, скользнул вниз по колонке текста, вспоминаясобытия последнего года — газета была датирована прошлым октябрём. Зависшие над крупными городами летающие корабли, несколько часов неизвестности, а потом — первый контакт. В холодном осеннем воздухе, засыпаемые замерзающим дождём или тающим снегом — никто не мог сказать точно — представители разных рас встретились лицом к лицу.

Первые, принимающая сторона — настороженно, с якобы дружескими намерениями, но у каждого под костюмом прятался автоматический огнестрельный механизм, способный атаковать противника даже если его владелец уже будет мёртв. Хозяева планеты в количестве трёх человек подходили медленно и остановились в полусотне метров от спустившегося на медленно ходу шаттла.

«Гости», как их назвали, вышли не сразу. Створка двери отъехала куда-то вбок, и из темноты показался силуэт. Человекообразный организм, без явных черт лица, с прорезями на щеках наподобие жабр, круглыми выпученными глазами и без какой-либо одежды и видимого оружия. Кожа слегка серебрилась, полупросвечивалась, и тогда становились заметны какие-то движения в глубине бесполого тела.

Тогда эти кадры транслировали по всей планете. И в каждой стране картина была примерно одинакова. «Гости» выходят и спускаются на землю Земли, а хозяева говорят слова приветствия. На десятках языков, с одинаковыми жестами «открытости и доброжелательности», но без показывания зубов. Показывать зубы — это удел животных.

Факт контакта приняли не все. Он состоялся, и вроде был позитивным. Но часть человечества опасалось и недолюбливала гостей. Об этом явственно гласила надпись поверх старых стен и газет: «Пришельцев — долой!»

Потрёпанные листки шелестели на ветру свободными уголками. Николай достал сигарету, зажигалку, выбил огонь закоченевшими пальцами. Переместил взгляд на соседний лист газеты.

— Тоже ждёшь открытия? — раздался голос со стороны.

Николай обернулся, не отводя руку с горящей зажигалкой ото рта и раскуривая смрадную сигарету без фильтра. Взгляд, не выражавший никаких эмоций, упёрся в остановившегося рядом человека. Круглолицый, в отличие от Николая, светловолосый против почти чёрного «ёршика» машинной стрижки. Хорошо одетый. И, как и раньше, немного вальяжный и неторопливый. Они не виделись со школы — уже, считай, семь лет.

— Здорово, Серёга, — ответил Николай, выпустив клуб дыма в серую набрякшую задницу октябрьского неба.

— Что там сегодня? Свет отключили или теракт очередной? — вновь спросил Сергей, излишне пристально изучая надпись на дверях в подземку: «Метро закрыто».

Николай покачал головой, потом отвернулся к газетной тумбе.

— Говорят, что метан вышел из туннеля. Как и раньше.

Он мельком оглянулся, и, не найдя никаких подозрительный греющихся ушей, тихо добавил: — Хотя и сейчас там метана никакого нет.

Они оба молчали и смотрели на старые газеты. Николай курил, Сергей старался дышать помельче, морща нос от табачного дыма. На тумбе маячил ещё один заголовок: «Новые технологии в каждый дом».

Прорыв был заметен сразу. Обмен научными достижениями был неминуем, это взаимовыгодное сотрудничество. Хотя, по большему счёту, земляне лишь принимали новые знания, выглядя при этом средневековыми дикарями против недоступных пониманию технологий будущего, до которых обычными темпами ещё расти и расти. А тут на тебе — технологический клондайк, эльдорадо, золотое дно. Новые сплавы, по лёгкости и прочности оставившие далеко позади титан и углеродные трубки. Передача электроэнергии по воздуху практически без потерь мощности. Новые способы связи. Важные шаги в медицине, продвинувшие науку на десятки лет вперёд.

Землянам было нечего предложить в качестве ответного слова. Потуги в естественных науках выглядели детскими гипотезами. И тогда пришельцы попросили об услуге.

— И что же там, если не метан? — флегматично заметил Сергей, взглянув на левое запястье — хороший дорогой хронометр блеснул сталью и стеклом. Обычно станции закрывались на час, не больше. На подобные опоздания уже никто не обращал внимания. Подумаешь, авария на путях.

Николай докурил, выбросил окурок в сторону, а потом повернулся к бывшему однокласснику.

— Там что-то странное творится. Я сам видел.

— Как же ты видел, если станция закрыта и никого не пускают?

— Да так! — с нажимом, а потом уже тише, — ты, может, помнишь, я в школе любил по туннелям лазить.

Сергей хмыкнул.

— Диггерство. Как же, помню. И что налазил?

— Неделю назад тоже закрыли часа на полтора. Мне стало интересно, я и полез по старым тропам. Всё равно на работу уже опоздал. Выбрался в туннель метро, вижу — поездов нет. Я до станции пробрался, и из темноты смотрел.

Сергей бесстрастно смотрел на собеседника, а тот продолжал, предварительно оглянувшись для страховки ещё раз.

— Там люди стоят рядами, а между ними какие-то мужики в форме ходят и уколы в шею делают. Каждому, без исключений. Здоровенным таким инъектором. А у стоящих на лице — ни тени эмоций, как будто их загипнотизировали всех. Меня тогда чуть не поймали, я оступился и почти на питающий рельс упал. Чудом удержался. Пришлось смываться, шуму наделал. Выбрался, отдышался и на работу рванул, чтобы ничего не заподозрили. А потом, днём уже, узнал, что там якобы метан из-под земли вышел и станцию зачищали.

Он подошёл ближе.

— Вот ведь что странно, Серёг — нигде не было никаких сообщений. Как будто никто ничего не помнит.

Сергей чуть отстранился, поёжился от внезапно налетевшего ветра, поправил шарф.

— Ты что, думаешь, это эксперименты какие-то ставят, да?

— Ну а что? Станции одна за другой закрываются. Пусть ненадолго, пусть в случайном порядке, но раньше ведь такого не было. Это же мощная штука — метро. Оно должно без перебоев работать. А всё началось сразу как «гости» к нам в гости приехали, посмотреть.

Об этом тоже гласила заметка на газетной тумбе. Самая крайняя, наиболее свежая и надёжно приклеенная.

«Культурный обмен начался!»

В качестве оплаты «гости» пожелали ознакомиться с достижениями человеческой цивилизации. Представители посещали самые значимые места в истории, побывали возле чудес света и изучили достижения земной инженерии: крупнейшие соборы, небоскрёбы и, как ни странно, попросились в Московское метро — как образец достижений коммунистического прошлого и демократического настоящего.

— И ты помнишь, Серёг? Они ведь были именно на тех станциях, которые потом стали закрываться почти каждую неделю.

Сергей стоял, не шевелясь. Очередной порыв ветра заставил его ещё раз поёжиться, туго завязанный шарф сполз, открыв для обзора толстую шею со вторым подбородком. А сбоку, справа, Николай заметил зеленовато-коричневый нарост, который уже заметно надулся и слабо пульсировал.

Он отшатнулся.

Сергей уставился ему в глаза, и в голове Николай зазвучал голос. Даже не звук — просто стала материализовываться мысль.

«Ты думаешь, что раскусил нас? Много тебе понадобилось времени, чтобы догадаться, не даром не смог даже в шараге доучиться. Вы все теперь — инкубаторы. Когда цикл закончится, планета станет нашей. А технологии, достижения — это всё для отвода глаз».

Теперь на Николая уставилось множество людей. Прохожие останавливались, не мигая смотрели на худощавого темноволосого парня, который не мог даже пошевелиться.

«Это та цена, которую заплатило мировое правительство. Они останутся жить на планете, где больше не будет их расы. Останутся доживать. А потом мы заберём её, со всеми недрами, атмосферой и животным миром. Произведём потомство, порезвимся и двинемся дальше».

Кольцо застывших людей с пульсирующими наростами на шее начало медленно сужаться. Николай и Сергей стояли лицом к лицу и наружу не доносилось ни звука.

«А слышишь ты меня потому, что тоже становишься инкубатором. Ведь ты уже бывал на станции. Это же очень удобно — обрабатывать всех одним махом. Что на Елисейских полях, что в Московском метро. А ты, как и остальные, об этом забыл».

Николай только и смог поднять руку и дотянуться до своей шеи. Там, под воротником, уже начал вырастать зеленовато-коричневый бугорок с едва подвижной личинкой внутри.

И только теперь он всё вспомнил. Прямо перед тем, как сознание отключилось и его тело шагнуло в открывшиеся двери метро.

Ведь быть жертвой — это тоже удел животных.