Мафия БС-2: День четвертый

Священник поставил очередной мат клюющей носом Эмили, кивнул Мартину, отпер дверь и осторожно вышел наружу. В отеле была тишина. Диксон спускался вниз, глубоко о чем-то задумавшись. Его терзали две мысли — что делать дальше и почему, оказавшись в такой ситуации, он заставляет бедную Эмили молиться, а сам постоянно возвращается мыслями к прежней жизни.
— Почему так? Слышишь меня, Михаэль? — шептал он, подняв глаза к потолку. — Нет, не слышишь.

— Зато я, пастор, слышу ваши стенания) Какое мрачное доброе утро нынче, ха-ха… И кто такая эта ваша Михаэль?

— Архангел, — довольно грубо ответил священник и пошёл дальше, не оборачиваясь.

— Не думала, что переживу эту ночь. Мне снились кошмары, фрау Кампф, окружённая демонами. Они кидались на неё, хотели утащить в ад. Но потом явился архангел и прикрыл её своими крылами. Под утро меня разбудил призрак мёртвого мальчика. Он с укором взглянул и молвил: «Сибилла невинна». В этом месте я окончательно проснулась, дрожа от ужаса и холода. Окно в номер было открыто настежь.

*а я всё ждала, когда появится призрак! Ура, товарищи, счастье есть!*

*ещё можно устроить спиритический сеанс ;)) *

*вызывайте покойного Филантропа — не ошибётесь*

— к-как х-хочется в эт-то верить! Ма-мадам С-сибилл б-была т-так д-добра… У н-нее н-не легкая жизнь, но убийства…

*К утру Мартин начал забывать ходы. Вся эта фантасмагория казалась ему бесконечной безумной шахматной партией. Белая королева сбежала с доски, чёрная размахивает пистолетом, а пешки и кони жмутся по углам. Кто он: затаившаяся ладья, неистовый слон, кинжальным ударом пронзающий доску, или король, медленно, шаг за шагом, идущий к своей цели?
И что делать с Эмили, так мило засыпающей рядом? Можно ли оставить её одну? Безопасно ли оставаться с ней наедине?

* Эмили выныривает из дремоты и оглядывается вокруг. Кажется жива. Замечает, что священника с ними нет и с ужасом смотрит на Мартина, играющего в шахматы с самим собой*

Священник оглядывает мрачный и уставший от треволнений народ и начинает шариться по кладовке и холодильнику в поисках припасов. Таковых оказывается немного, но на лёгкий обед должно хватить.
— Господа, я не Клава с её пирожками, но если мне кто-то доверяет больше, чем ей, то через полчаса всё будет готово. Если у кого-то есть особые предпочтения, озвучьте сейчас. Выбор небольшой, но он есть.

Мартин вспоминает гороховый концентрат, оставшийся в его номере, и тоскливо морщится.

— Может кто-нибудь видел крысу? Или кошку? Надо бы нам завести подопытное животное для дегустации продуктов… Ладно, давайте рискнём, иначе мои мозги совсем откажут. А предпочтений у меня нет. Займусь-ка я кофе.

*Берёт кофейник и медленно и осторожно варит кофе*

— Вот кто бы говорил. Сегодня ночью вы съели моего коня, — Диксон хрипло усмехается и удаляется на кухню.

*вот Клава придет и поговорим*

* а что нам без нее делать? Мы вот втроем друг друга не убили, вот и говорить вроде не о чем)) Хотя, можно правда спиритический сеанс, но тоже, без Клавы — нехорошо) *

*Я уже тут и читаю. Начинайте сеанс*

В бар входит Ариша Грасс. В руках у неё брезентовый плащ Филантропа, помятый и запачканный кровью. Проходя мимо тройки заговорщиков, она вскользь бросает им:
— Вот где спрашивается справедливость? Одни убивают, а другие убирают. Я перетащила трупы из кладовки в подвал. Теперь он похож на склеп.
А что, госпожа Клава ещё не появлялась? Опять Мартин старший по камбузу.

— Ка-кая вы си-сильная женщина!

— Эх, Эмили, весь груз у человека на душе, как только она отлетает, тело становится почти невесомым. А вообще нет такого вида спорта, которым бы я ни занималась. Тяжёлая атлетика тоже в списке.

— та-такая сила! А е-ещё пи-пистолет…

— Вы на что-то намекаете? Раз уж у нас такой откровенный разговор пошёл, хочу признаться вам в своих подозрениях на ваш счёт. Позвольте я начну издалека?
Как-то мне довелось писать очерк про известного русского сыщика Эраста Фандорина. Кстати, вы заикаетесь в точности, как он.
(Ариша внимательно всматривается в лицо Эмили и продолжает):
— Определённо внешнее сходство есть. Так вот у Фандорина был сын Александр. Сейчас он, наверное, ваш ровесник… Признайтесь, мисс! Вы переодетый мужчина?

*глотает ртом воздух, краснеет, чуть не падает в обморок*
— да ка ка каак вы смеете?!

Так, хватит этого цирка! Ариша, вы уже не просто заврались, но перешли всякие границы, начиная нести бред! Вам уже никто не поверит. Вчера я ещё наблюдал, для отвода глаз обвиняя Клаву, но сегодня молчать больше не намерен.
Именно вы явились в отель под совершенно идиотским прикрытием. Почему? Вам явно есть, что скрывать.
Именно вы отказались вчера от сравнения почерка, выбрав совершенно идиотское оправдание.
Только вы проявили открытую агрессию, стреляя в Сибилл без всяких на то причин. Записка — не оправдание.
Именно сегодня ночью никто не был убит. В ту самую ночь, когда я усыпил вас, потратив на это весьма дорогое средство из моих запасов.
Вам есть, что на это ответить? Можете говорить. А остальных я призываю проголосовать и арестовать Аришу. Если она невиновна, то не должна быть против. В одиночном заключении ей будет безопаснее.

А не потому ли, глубокоуважаемый святой отец, не появилось новых трупов, что вы всю ночь играли матом с нашей заикой и были под наблюдением?

Так зачем бы я играл, коли б мне нужны были трупы?

— А е-ещё она очень си-сильная. Сама пе-перетаскала тр-трупы! Во-возможно, могла и убить… Не не знаю, кого обвинять, миссис Клава то тоже ведёт себя странно, но она… Ру-русская… — делает жест типа «ну вы знаете этих русских», — а по-поведение мисс Грасс очень сложно по-понять…

— Но! В-вчера она стреляла в Сибилл, а сё-сегодня рассказывает о при-призраках и её не-невиновности…

Время для «сложно понять» прошло, дорогая Эмили. Пора принять решение, на чьей вы стороне.

— я хотела бы у-услышать, что она скажет в с-свою защиту

Я тоже могу рассказать вам, что я не Клава из Балаклавы, а Бонна из Лиссабона

— вы н-не Ру-русская? Это п-полностью меняет ситуацию!!!
*ну вдруг Ариша что-то адекватное скажет, ну мало ли*

— Я бы предпочел, чтобы она давала показания полиции. Когда-то ведь ливень закончится. Но справедливость требует дать ей слово, это правда.

Отвести от себя подозрения

То есть я виновен в том, что никого не убил?! В таком меня не обвиняли даже в прошлой жизни…

— Всех приветствую! Ночь пережили, и на том спасибо! Завтрак готовить вам сегодня не буду, надоели ваши беспочвенные обвинения. Кто тут что говорил о привидениях? Я бы, пожалуй, с одним из них побеседовала.

— ми-мисс Грасс, а кого бы об-обвинили вы?

— Любой, из тех, кто ещё жив, может быть убийцей. И это самое неприятное в нашей ситуации. Потому что лично мне очень хотелось бы кому-нибудь доверять.

*ну блин, а когда ещё сеансы проводить? В реальной жизни?) *

* *

*тут, судя по всему, собрались любители побочных сюжетов и линий. Готовы друг другу сохранить жизнь лишь бы с приведением пообшаться*

*все мы скоро пообщаемся! Ха-ха!"*

— Господа, дамы, вы забываете, что у нас по прежнему две проблемы.

Мартин берет со стола вчерашнюю румяную булочку, откусывает кусок и запивает глотком кофе. Внезапно чашка падает на пол, Мартин хватается за горло, делает несколько шагов, опирается на стол и падает, безуспешно пытаясь вдохнуть. В комнате витает слабый аромат цианида.
Спустя несколько мгновений все кончено. Из разжавшихся пальцев падает и катится по полу белая королева.

*Эмили хватается за голову и медленно оседает на пол. Пока все в замешательстве, крадётся к убитому и что-то забирает, заворачивая в шёлковый платок. Всхлипывает*

— Г-господа! Д-дамы… д-давайте вернемся к… голосованию…

— Голосование над трупами…
*Священник устало садится в кресло и закрывает лицо руками. Молится.*
— Своё мнение я высказал, господа. Теперь делайте, что хотите.

— К-как вы думаете… О-отравитель и… Л-любитель лезвий — одно лицо?

— У нас есть свежий труп и несвежая выпечка, которую принёс Диксон. Кофе не могло быть отравлено. Может, проголосуем за изолирование пастора? Он почему-то всегда оказывается поблизости от трупов. Из-за этого мне пришлось вчера разыграть сцену с Сибиллой. Я боялась за её жизнь, и поэтому дала ей возможность бежать через потайной ход.

— Боже, какой бред! Какой бред! Но если хотите — возьмите меня! Я не буду сопротивляться, верите?!

* Возьмите меня

*Я под кокаином, мне можно

Ариша повторяет последнюю фразу Мартина: «У нас по-прежнему две проблемы»…
— Я думаю, покойный имел в виду кофе и булочки. (Усмехается. Потом тяжело вздыхает). Мне его жаль, это был господин приятный во всех отношениях. Может, яд предназначался кому-то другому. Например, мне.

Некоторое время Диксон сидит неподвижно, потом поднимет голову с широко открытыми глазами.
— Да нет уж, какого чёрта!
Священник достаёт из кармана пакетик с белым порошком, высыпает на подлокотник и шумно всмаргивает. Оглядывает окружающих уже бодра, без следа недавнего отчаяния.
— Господа, мы до сих пор делали всё неправильно. Если есть убийства, но нет полиции, расследовать придётся нам. Вот только остальные трупы мы бездарно просрали. Причём, унесла их, заметьте, Ариша. Заметала следы, ммм?
Не слушая возможных возражений Диксон наклоняется к трупу и начинает деятельно его обыскивать. И кое-что таки привлекает его внимание.
— Ууу, убийца попал! Может, не сейчас, но в будущем — точно, — он показывает окружающим вытащенное из кармана удостоверение. — Мартин — агент ФБР. А ещё, — на свет извлекается фотография, — счастливый папаша. Впрочем, нас это должно мало волновать. Только пистолета я что-то не вижу. Даже жаль. Он бы мне сейчас не помешал. Я хочу кого-нибудь убить. Я хочу мстить за хорошего человека! Ублюдки вы убили хорошего человека, вы понимаете это?! Ладно, если нет пистолета, давайте наконец голосовать. Я более не вынесу бездействия!

— т-так эт-то он тот самый агент П-паркер?

— Не знаю! Не знаю! О чём речь? Я только ручки такие знаю! А, вы про записку? Нет, в удостоверении не такая фамилия. Так что записка — подделка. Однозначная подделка.

— К-какое и-имя в удостоверении?

— Решке. Или вы думали, что он назвал не настоящее своё имя? Врёт тут только один человек. И это не покойный.

— Тогда получается, что записка настоящая? Но кто её мог подбросить? Последними в отель прибыли японец и старый англичанин…

— Трупы в подвале. Они в полном вашем распоряжении. Можете принести их назад и даже забрать к себе в номер.

*аааеее, ну наконец-то!!! Господи Иисусе, я так ждала тебя, Вова Джонни. Думала, ну когда же, когда ты оправдаешь уже своё имя?!*

— Да на кой они теперь нужны?! Вы давно подчистили всё, что могло навести нас на ваш след. Время упущено. Но вы не уйдёте от правосудия! Если не от земного, так от Небесного!

— Однако труп Мартина здесь. И все улики, пастор, указывают на вас… Или же на Эмили.

— И при чём тут, простите, я?! Какие все улики? Назовите хоть одну!

Не смешите нас, святой отец. Кому интересно небесное правосудие?

— Всем, кто ещё остался человеком. Хватит юлить! Эти споры ни к чему не приведут!

— Пока Мартин готовил кофе, вы сходили на кухню за булочками.

— За булочками?! Я жарил картошку. Правда, забыл про неё и она сгорела, но к делу это не относится. Булочки же я даже не трогал. А ваша ложь становится все более кривой.

— Ариша! куда П-по бежала Сибилл в т-такой дождь? Она в своей машине? Г-говорили ли в вы правду, пока находились здесь? Или э-эпатировали?

— Что вас заставляет сомневаться в моих словах? Только я и пытаюсь найти убийцу. Возможно, я излишне подозрительна. Не спорю. Но в отеле, где уже семь трупов, паранойя — самое естественное состояние.

-от к-куда вы знали про т-тайный ход? От к-куда знала С-Сибилл?

— А откуда у вас белая королева? И что в ней спрятано? Вытащите из кармашка ваш платок и медленно разверните его.

— К-королева валяется на полу, эт-то шахматы м-мистер а Решке. А у м-меня нет ничего такого, чего н-не было бы у в-вас, Ариша.

— Какая вы ловкая…

— Господа, время уходит! Стоять друг напротив друга можно до бесконечности, но проблему это не решит. Давайте решим, будем мы голосовать тайно или открыто?

— Е-если мы б-будем голосовать открыто, эта пе-перепалка никогда не закончится

— Поддерживаю. Тут осталась шляпа Сибилл. Каждый пусть напишет имя и пустит в шляпу листок ((*отправит ведущему*)). Когда все проголосуют — проверим.

— с большой в-вероятностью их д-двое — я все ещё п-помню, как г-грохот в н-номере ш-шотландца спас мне жизнь!

— Не хочу об этом думать.

— я с-может о-тоже не хочу, но н-не получается

*Собака-подозревака подозревает, что будет ничья. И чё тогда делать? Сажать двоих?))*

*черт, неужели мы сегодня ничего не узнаем? (( *

Диксон при всех вытаскивает бумажки из шляпы и раскладывает на столе:
1. Диксон.
2. Ариша.
3. Ариша.
4. Диксон.
— Однако, у нас ничья. Как я и сказал, я готов удалиться. Но в данных обстоятельствах — только вместе с Аришей. Кто бы ни был прав, но один должен контролировать другого. Эмили, — повернулся он к девушке, — в моей сумке, помимо прочего, лежат Библия и крест. Они ваши. Ариша, позвольте вашу руку. Этой ночью мы останемся вдвоем!

— б-благодарю! — Эмили, в порыве чувств обнимает Диксона, но быстро отстранчется, — х-храни в-вас бог! Н-надеюсь з-завтра я снова увижу вас о-обоих…

Диксон печально улыбнулся.
— Эмили… если для вас всё сложится лучше, чем для меня… можете сделать для меня кое-что? В Нью-Йорке, рядом с Оак-Лейк, находится церковь Всех Святых. Пожалуйста, сообщите отцу Габриэлю, что я не добрался до Чикаго. Не обязательно лично, но… он должен знать, что произошло.

* плачет в свернутый в кучу шёлковый платок*

— Эх, Эмили… И вы…

— мне п-правда жаль. я б-буду р-рада ошибиться…

*Есть хорошее решение. Договориться о времени и отыграть развязку завтра, когда все будут доступны, начиная вот с этого момента.*

*Я свободен перманентно, включая ночь, если договоримся заранее*

*я вполне свободна до трех дня, там дальше — не знаю*

*этой ночью я буду спать хуже, чем бедняжка Эмили *