Интервью с Романом Грачевым
1. Расскажите о себе. Чем Вы занимаетесь, чем увлекаетесь?
Роман Грачев, писатель, журналист, публицист, продюсер. Родился в 1973 году в Челябинске. Детство и юность стандартные. После службы в армии трудился в эстрадной студии, записал два музыкальных альбома. Писал для газет и журналов, затем отработал 16 лет на радио, на четырёх радиостанциях – информационные, развлекательные и шоу-программы. Издано 14 книг, в том числе 3 – в издательстве АСТ в бумажном варианте (в «доцифровую эпоху»). Люблю кино, музыку, прогулки на природе.
2. Как давно Вы пишете?
Первый текст датирован 1983 годом – то есть пишу с третьего класса школы. К крупным формам прозы пришёл в девятом классе. Первый удачный роман – «Молчи и танцуй» – продал в 2004 году издательству «Пальмира» и телекомпании НТВ.
3. Почему Вы вдруг начали писать? О чем было самое первое произведение, которое Вы написали?
Почувствовал потребность. В детском саду черкался в альбомах для рисования – «писал книгу». Почему-то всегда хотелось писать, с раннего детства. Первый рассказ отправил в газету «Пионерская правда». Он был посвящён говорящему коту по имени Аристарх. Кот много болтал с хозяином о жизни. Больше о нем ничего не помню, но ответ из газеты на официальном бланке где-то в архивах сохранился.
4. Вы тяжело раскачиваетесь, чтобы что-нибудь написать?
В зависимости от ситуации. Когда есть в работе новая вещь и она тебя увлекает, раскачиваться особо не надо: проснулся – и за работу. Но порой приходится себя заставлять. Писательство – это работа.
5. Если у Вас вдруг что-то не клеится с произведением, то как Вы поступаете?
Откладываю в сторону и стараюсь не думать. Решение придёт само. Некоторые вещи ждали моего возвращения месяцами и даже годами. Книга – живая ткань, полевой цветок: захочет расти – будет расти, нет – не заставишь
6. Где вы черпаете идеи для своих произведений?
Смотрю по сторонам и слушаю. Сюжеты и идеи – рядом, в жизни. Вырастают порой из банальных ситуаций. Как правило, все начинается с предположения «а что, если вдруг?..» Например, роман «Остров страха» родился после многолетнего созерцания маленького островка в центре озера Увильды. Мне всегда хотелось до него доплыть. Однажды я сел в лодку и направился к острову. На середине пути едва не развернулся – стало страшно одному посреди огромной и пустынной глади воды...
7. Какое из своих произведений Вы считаете наиболее удачным?
Что считать удачей? Тираж? Количество скачиваний? Или ориентироваться по своему субъективному восприятию? Я публикую только те вещи, за которые мне не стыдно, но авторское и читательское восприятие иногда сильно разнятся. Судя по отзывам читателей, самый удачный роман – «Вокзал для одного». Если считать продажи, то это «Томка, дочь детектива». Но лично я люблю все свои работы. Они разные, они – как фотографии в альбоме, сделанные в разное время и в различных ситуациях.
8. Можете ли вы в одно время писать несколько вещей?
Да. Это несложно. Повторюсь, писательство – это ремесло. Но большее удовольствие доставляет, конечно, работа с одной вещью. Это как маленькая жизнь. Лучше держать её в голове от начала и до конца, не отвлекаясь.
9. Есть ли среди Ваших творений такие, за которые Вам стыдно?
Есть, но, как следует из ответа на один из предыдущих вопросов, их никто не видел и не увидит.
10. Как Вы считаете, что важнее всего в литературе?
Хорошая история и мысль. Нагромождение красивых слов, виртуозное владение словом без интересной истории – пустая трата времени. Хорошая история без мысли – развлечение, не более.
11. Кого из писателей или поэтов вы считаете достойным уважения?
Очень странный вопрос. Их сотни. Если говорить о приоритетах, то мои любимые – Сергей Довлатов, Стивен Кинг, братья Стругацкие, Гоголь, Пушкин.
12. Возникало ли у Вас желание, скажем помягче, набить кому-нибудь из писателей (-ниц) (не считая Вашего покорного слуги) лицо?
Не мой метод. Несмотря на занятия боксом в юности, так и не научился бить людей. Но иных коллег по цеху, бывает, хочется заставить помолчать.
13. Что вы считаете самым трудным в жизни?
Оставаться самим собой. Жизнь постоянно пытается сделать из нас что-то другое.
14. Что Вам дает творчество?
Удовлетворение. Я делаю то, что умею, что должен делать. Иногда помогает не сойти с ума. Как говорила Корнелия Функе, автор романа «Чернильное сердце», трагедия многих писателей состоит в том, что мир, который они создают в своих книгах, гораздо более дружелюбнее того мира, в котором приходится жить.
15. Вы чем-то жертвуете ради творчества?
Отношением некоторых людей. Тех, кто не понимает, зачем и почему я это делаю. Ведь я мог бы заниматься чем-нибудь более полезным для народного хозяйства и собственного бумажника.
16. Над чем Вы работаете в настоящий момент? Каковы дальнейшие творческие планы?
Над новой книгой ). У меня был довольно длительный перерыв в работе, связанный с личными и иными обстоятельствами, около трёх лет, в течение которых я не мог написать ни абзаца, теперь пытаюсь наверстать упущенное. Закончил одну книгу, отправил её в издательство – приступил к следующей. Сейчас в работе очень необычное произведение, экспериментальное. Не знаю, что из него получится.
17. Ощущаете ли Вы принципиальную разницу между женской и мужской литературой?
Все зависит от конкретного автора. Женщину-детективщицу видно сразу, иногда с первых же строк. А вот, допустим, Людмила Улицкая – совершенно другой уровень языка. И наоборот: иной мужчина пишет для женской аудитории так, словно считает своих читательниц… скажем, несколько примитивными.
18. Не кажется ли Вам, что нынешнее засилье женского фэнтези, иронических детективов, лит-RPG, фанфиков и «попаданцев» убивает серьезную литературу?
Нет, не кажется. В топах продаж крупных книжных магазинов по-прежнему фигурируют так называемые «серьёзные» книги. В мире всему найдется место. Ну, а то, что многие авторы, особенно начинающие, идут по пути «попсы» – это отдельная тема. Впрочем, история очередного «попаданца» может оказаться оригинальной и свежей.
19. Сериальность это благо или вред для автора?
У меня есть одна небольшая детективная серия – «Томка». В ней пока пять книг (шестая «киснет» третий год, никак не сдвинется). Мне нравятся её герои, я любил к ним возвращаться, узнавать, что с ними будет дальше. На мой взгляд, пять-десять книг, написанных с интервалом в полгода-год друг от друга, это оптимальное количество для серии. Ну, пусть даже пятнадцать. Но полсотни историй про Дашу Васильеву с её мопсами (да ещё и по одной в месяц!) – это явный перебор. Думаю, автор уже сама не понимает, что делает. Повторения и самокопирование неизбежны, это конвейер, а не литература.
20. Что пожелаете своим коллегам по перу?
Желаю больше читателей. Не особо нужны премии и звания, иногда не принципиален и доход (у меня есть пара бесплатных книг в свободном доступе), но важен Читатель. Наши книги – это слепки времени, мыслей и чувств, которые будут жить после нас.
Несомненно, писательство – это физическая потребность (я имею в виду идеалистическое представление о процессе), ты пишешь сначала для себя. Но без Читателя твой труд будет стоять на одной ноге.
21. Если бы Вы могли выбирать, в мире какого из своих произведений жить, чтобы Вы выбрали?
Я бы с удовольствием переселился в «Край непуганых». В нем я пытался придумать некий образ России, у которой все относительно хорошо. Маленький городок, приветливые и открытые люди, которые уважают законы и не боятся завтрашнего дня. Утопия, но милая.
22. Если бы кто-то взялся писать фанфик к какой-либо из Ваших книг, как бы Вы к этому отнеслись?
Был бы польщен и с любопытством следил за новой жизнью героев.
23. А если бы Вам предложили экранизацию Вашей книги, но какой-то одной, то какую бы Вы выбрали?
Экранизация едва не случилась с романом «Молчи и танцуй» в 2004-м, проект был заморожен телекомпанией НТВ. История давняя и уже неактуальная. Сейчас бы я экранизировал «Остров страха»: роскошные локации на южноуральской природе, любопытные персонажи, динамичный сюжет. Было бы здорово.
24. Хотелось бы Вам написать книгу в соавторстве? Если да, то с кем?
Не представляю работу в паре. Я слишком упрямый для этого. Как писали Ильф и Петров и братья Стругацкие – ума не приложу. Вот если бы кто-то придумывал за меня сюжетные ходы, а я их оформлял текстом – тогда возможно.
25. Какие концовки книг у вас любимые?
В этом смысле я консервативен, мне нравится, когда все точки над i расставлены и не осталось недоговоренностей.
26. Снятся ли вам персонажи Ваших книг?
Бывает, что и снятся – особенно когда отходишь ко сну с мыслями о проделанной за день работе. Пару раз снились персонажи будущих книг. Проснёшься и думаешь: ба, да это же готовая история! Однако, как правило, «гениальные идеи» со временем превращаются в тыкву.
27. Возникает ли у Вас желание переписать какое-то из своих произведений?
Желаний переписать вещь целиком давно не возникало – с годами вырабатывается навык создания цельной фактуры. Но отдельные главы и эпизоды порой просятся на переделку. Иной раз возьмёшь книгу, давно опубликованную и прочитанную, начнёшь листать и хватаешься за голову: «Вот здесь надо было сделать иначе!». Но стараюсь ничего не трогать и даже не думать об этом. Законченная книга – как ребёнок, достигший совершеннолетия: ты можешь пригласить его на чай, спросить «как дела?» и иногда помочь советом, но он уже взрослый, живёт своей жизнью. Какой вырос, такой вырос, и ты все равно его любишь.
28. Хотя, по словам классика, «голодать русские писатели привыкли» ©, все же задам вопрос: способен ли писатель прокормиться в нынешних реалиях своим творчеством?
Чтобы зарабатывать приличные деньги писательским трудом, нужно писать что-то очень неординарное. Но универсальных рецептов нет. Никто не ожидал, что довольно заурядный текст «Миллионов оттенков серого», опубликованный в Amazon, выстрелит. А уж как кусали локти редакторы и агенты, отвергавшие первую рукопись о Гарри Поттере! Фортуна – девушка непредсказуемая.
Однако если продавать в месяц хотя бы несколько сотен копий своих более-менее приличных книг в легальных магазинах, вполне можно насобирать на среднюю зарплату по региону.
29. Что можете сказать насчет участия в различных конкурсах? Стоит ли этим заниматься или это лишь бесполезная потеря времени?
На начальном этапе лучше участвовать, особенно если в качестве призов фигурируют будущие контракты и публикации (если ещё и деньги – вообще красота). Начинающему автору крайне необходима социализация. Мало написать хорошую книгу – её нужно уметь «продать». Чем больше вращения в публичном пространстве, тем лучше. Нельзя сидеть в углу и, насупившись, проклинать весь мир, который не замечает твою «нетленку». Выходи к людям, показывай, рассказывай, участвуй. Конечно, высока вероятность неудачи, но «опыт – сын ошибок трудных».
30. Есть ли, по Вашему мнению, смысл в различных тренингах для писателей, мастер-классах от корифеев жанра?
Мой любимый и самый полезный «мастер-класс» – это эссе Стивена Кинга «Как писать книги». Наиболее полная и внятная работа о писательском ремесле. Что касается других тренингов и лекций, то уверенности в их эффективности у меня нет. Встречи с авторами полезны в плане расширения кругозора, понимания общих процессов ремесла. Научиться писать можно только кропотливым ежедневным трудом. Как учил тот же Кинг, единственный способ – много читать и много писать. Процентов восемьдесят вы наверняка отправите в корзину, но оставшиеся двадцать помогут вам двигаться вперёд.
Сколько времени на это угробится, никто вам не скажет. Мне потребовалось пятнадцать лет. Литература – занятие для усидчивых.
31. Забываете ли Вы содержание своих произведений?
Детали забываю со временем. Недавно я взялся переделывать свой старый роман «Ведьма», изданный АСТ в 2009 году. Оказалось, что я не помню, кто убийца и как его вычислили. Было увлекательно. Порой при перечитывании старых вещей возникает ощущение, что их писал не ты. Это идеальное восприятие для автора. Значит, вещь сложилась.
32. Как Вы видите свое личное писательское будущее? Скажем так, какой вершины в писательстве планируете достичь?
Запросы мои и амбиции достаточно просты: мне хотелось бы писать и не тратить время и силы на другие скучные занятия. Самолётов и яхт мне не нужно. Сотня тысяч постоянных и преданных читателей – и я смогу спокойно сидеть на террасе дома на берегу озера и думать о вечности, придумывая сюжет для новой книги. Если удастся добиться большего – тоже не буду против. Как говорил Довлатов, кто живёт в мире слов, тот не дружит с вещами. Мне бы не хотелось тратить драгоценное время на вещи.
33. Чего больше в писательском успехе: упорного труда или таланта?
Талант и упорный труд должны идти рука об руку. Можно обладать абсолютным музыкальным слухом, но придётся элементарно научиться играть на рояле. Ещё раз: писательство – это еще и ремесло, а не только акт чистого творчества. Талант и чутьё помогут научиться быстрее.
Впрочем, если вы второй Моцарт, я умолкаю.
34. Вы не против того, чтобы Ваше интервью было включено в готовящийся сборник интервью?
Не против.
читайте на здоровье
Так, литература не искусство, а народный промысел?
Какое училище окончили?
Мне нравится, когда автор подробно отвечает на поставленные вопросы, а не отделывается короткими фразами. С удовольствием прочел.
Без Костромина БС уже и не БС вовсе ) Кто слышал про БС — слышал и про Костромина.
Ты уже не принадлежишь себе. А потому должен думать, что говорить и делать.
сектугруппу «Свидетели Костромина»будем заниматься критикой-налетами , редактурой-грабежами
внешность у тебя не смиренного самаритянина
А еще люблю деньги, вино и женщин… Осуждаешь?
Все понимают, что с грехами, а потому разочаровано уходят.
Мы же берем этот постулат. А то что они могут делать в другом месте — не рассматривается.
Хороший такой угар, продуктивный.
Влад, редкий случай — блох нет. Я аж проснулась. Сделала на планшете масштаб лошадее, проскакала ещё на предмет запятушек — не попались, видимо, дифсвитильна мастерство. Одна нищясная точка последная в п. 5 затерялась. Но там такая фраза сама по себе красявешная, што не до тчк вааще. «Книга – живая ткань, полевой цветок: захочет расти – будет расти, нет – не заставишь». Про книги не знаю, про комнатные — они у меня так и растут — как хочут.
«Увильды — озеро в Аргаяшском районе, Карабашском и Кыштымском городских округах Челябинской области». Буду знать. Вах, что за названия! пестня! Водохранилище тебе не какое-нибуть — Аргазинское! Даже посёлок на берегу, Рипус который — тоже. Ну-ка, ну-ка… Впадающая река — Косая, вытекающая — Увильдинская Канава… не, эти чота уже не пестня. И заманувший уважаемого интервьюера остров, Голодай — тоже не она. Если ещё это были не Мартышкин или вапше Змеиные
Чо, захотелося автора читнуть. Тобешь удашное интервью, ну эле даж пускай опрос, без разницы. Ну коли Тео так уж настаивает на своём, на рябиновом
а Тео на рябиновом настаивает?
а теперь бегом туда — там добивают уже
тобешь жывьём иё, родимую?
Ну ващет тож правельна, эт уш кто как уважаит, кто как привык употреблять. А то отдельные граждане затеваются вовсе уж всяко продукт предварительно издевать — на угле процежывать да марганцовкой промывать, кофием красить…