Тренинг для писателей №10

— Ух ты, мим! – воскликнула Алиса.
Голова её уже опухла от восторженных впечатлений. Первый день во Париже, городе её мечт, и придавило маленько. Улыбка не сходила с лица, глаза блестели.
Под занавес насыщенного дня – ещё вот и мим. Хм, правда, она не совсем так представляла этих кривляк. Чем-то от него повеяло таким… знакомым, что ли.
Да ну! Откуда у неё такие знакомые?
Но ведь тянет родным-то…
О! Обратил на неё внимание, гнёт палец. Алиса оглянулась по сторонам. Да, да, закивал рисованным лицом, ты-то мне и нужна. Алиса послушно зашагала к миму.
А тут нате – поверх трико телогреечка, заместо шляпы — ушанка! Что за бред? Алиса брезгливо скривила губы – не для того она копила два года копеечку, чтобы опостылевшие картинки в милой сердцу Франции наблюдать.
Но мим свой несуразной раскрашенной физией под мотающимеся ушами неуловимо притягивал, и Алиса безо всяких сопротивлений шла за ним. Он, само собой, изображал. То робота, то бегуна, то лыжника, то пьяного. Развлекался, веселя туристку.
Не заметила Алиса, как народец кругом поредел, улицы опустели.
Мим по-прежнему кривлялся, всё больше зачаровывая Алису. Вот уже и дома вокруг скукожились из каменных в деревянные, и брусчатка исчезла, зачавкала под ногами грязь. Каштаны сменились облезлыми тополями, кованные лавочки – покосившимися заборами.
Мим остановился, изобразив знак «стоп». Закружил «со скрежетом» руками. Мол, оглядись. Алиса будто очнулась, встряхнула блондинистой гривой.
Вот так-так! Париж измельчал, потускнел, да будто и исчез вовсе. Родным засквозило отовсюду. Ага, и ароматы соответствующие заструились в воздухе.
— Да как так-то? – ахнула девчонка. – Это ехать до городу Парижу полями широкими, горами высокими, чтобы снова в это…, — не решилась всё же даже в расстройствах великих на бранное словцо, сглотнула обиду.
А мим развлекался далее. Уже и гармошка у него пошла, и «яблочко», и матрёшка.
На медведе мим не удержался в немоте, издал соответствующее мычание, попутно разрывая тельняшку (оказалось, было на нем и это одеяние) с татуированной грудью: «Не забуду Родину-Мать»
…
В ухо Алисе парлекал жидкий французик.
Фонари уж светят давно, а она на лавке. Сморило. Отбрыкалась от французика, потёрла лицо, очухиваясь.
— Нельзя так резко начинать, — выговорила себе за слишком активную программу. – А то ещё и похуже чего привидится, — при мыслях о сне передёрнуло.
Схватила сумку и нетвёрдым шагом направилась на поиски своей гостиницы.
Из переулка смешной мим в ушанке и телогрейке грустно махал ей синим платочком.