В десяточку

1. Я — тётенька. Не юная девушка. И я не парюсь по поводу этого ужасного обстоятельства. Но некоторые в шоке. А, плевать! У меня есть седина в волосах, но я отправляю её в ребро.
2. Моя слабость — книги. Год назад, ужаснувшись количеству книг в залежах на шкафах, я перебрала свою библиотеку и отвезла две машины, наполненные сумками с книгами, по местным библиотекам. А теперь смотрю, снова всё забито!
3. В детстве (где-то до 13 лет) у меня был собственный театр во дворе. Я сама сочиняла истории, режиссировала и все дети двора участвовали в постановках. Ну, разумеется я была — Бабой Ягой, Королем, Магистром Темных наук, умирающим бойцом, Злой Мачехой и так далее. Все хотели быть принцессами и освободителями. Я не парилась — мне важно было поставить драму на крыльце подъезда и получить уважение и восхищение зрителей. Тогда я научилась шить костюмы, лепить бутафорию и писать сценарии. У меня мечта — взять штурмом театральные подмостки. Автором. Просто вижу эту картину — Все в зале рукоплещут и кричат: " Автора! Автора!" И я так медленно вдоль рампы...
4. Мой отец плевал на то, что я девчонка. Он научил меня владеть оружием, выживать в болоте, в снегу, в ночном городе, водить машины, трактора, грузовики, вести совещания, читать градостроительные проекты, разбираться в картах, понимать двойной смысл событий, читать между строк, принимать людей не по одежке.
5. В моём доме всегда водились собаки. Боксер жил 13 лет, алабай 12 лет и теперь живет хаски Беня — 2года. Все они были личностями со своими тараканами и полноценными членами семьи, но самый противный — Беня. У него по паспорту сложное имя из трех завихрений, которые я не могу запомнить.
6. Не перевариваю толпу. Если толпа с воплями и криками ринется влево, 100% я побегу вправо, а потом в ту сторону, которая нарисуется от наличия путей отхода.
7. Перед вами автор одной изданной книги. Она не имела особого успеха. Но мне очень нравится. Я не парюсь. Когда-нибудь они, в АСТе, пожалеют, что профукали её продолжение.
8. Воспринимаю игнор спокойно. Понимаю, что у людей могут быть зверские обстоятельства, ненависть ко мне или свихнувшийся интернет. Уважаю мнение молчальников.
9. Люблю людей и верю в них. Всё, что мне скажут в личном сообщении, умрет вместе со мной. Я — конечная точка линии сплетен, сети продаж и глухого телефона. Даже, если мы разойдемся по политическим, сексуальным или литературным причинам, всё, что было сказано в личном сообщении или личной беседе, не предастся огласке. Принцип.
10. Я обожаю автомобили. Вернее, автопоездки, автопутешествия и автодосуг. Личный предел 700–800 км за день. В багажнике моей машины всегда есть полный набор необходимостей на случай зомбиапокалипсиса. И первое — топор.
Интереснее другой вопрос. А рады ли вы этому?
Не могу сказать, что все читалось, но стержень всегда чувствовался.
Про машины — это прям я. Тоже всегда готова гнать в закат.
7. Обложка крутая — мне очень нравится. Книга — подростковый роман-приключения-мистика?
Она где-то еще имеется, в доступе? Повторюсь — облога меня покорила, даже почитать захотелось. Ммм…
В Лабиринте висит.
В Читай-Городе тож попадается.
Вот интересно, «тётенька» — это как? Может, я тоже уже тётенька?
Собаки у Вас, конечно, мощные были…
Папы, да — они такие))))
Не. Все остальные — девы.
Блин, а я сплю и вижу, как по моей книге (она не дописана, если че))) снимут кино. Возьмут и снимут. А потом продолжение.
БолливудГолливуд.У меня мания величия как у г-на Костромина. Которую в своё время г-н Добсон разглядел, назвав меня Наполеоном.
Дело за малым: книгу дописать.
Вы зря не дооцениваете угрозу с Марса) Я тут на днях про это фильм поглядела. «Живое» называется. А «Марс атакует» вообще был прекрасен)
))))))))))))))))))))))))))))
Да, правда, че за фигня народ?!)))
Зомби, конечно, и существуют, но отбиваться от них топором точно никогда не придётся) (просто нужен доступ к интернету)
А почему Беня противный? Как это проявляется?
9 — мое уважение :)
Я тоже не дяденька.
Меня в двадцать лет, когда я, не поднимая головы, переписывала за корреспондентами (хочется сюда ещё одно слово добавить) их «гениальные» заметки на коленках, один сорокалетний журналист называл «наша тетка». С тех пор я уяснила, что «тетка» понятие не зависящее от возраста) и больше я ни за кем ничего не переписывала.
Для меня — бесценный опыт и выработанное стойкое однозначное отношение к власти вообще.
Я понял)
А если честно — я ооочень трезво оцениваю свои художественные способности.
Но у меня беда — мои реальные друзья — жуткие материалисты, циники, перфекционисты и консерваторы. Никто не может оценить полет моей фантазии!
Приходится искать соучастников на стороне.(