Веристичность произведений в жанре псевдоисторического фентези

  • Кандидат в Самородки
Веристичность произведений в жанре псевдоисторического фентези

Ниже следуют диванные рассуждения, бесполезные как для начписа, так и для уверенного в себе писателя, который и сам всё знает без меня. Ну, или ему так кажется. Всем остальным, полагаю, они всё-таки могут пригодиться.

Сначала определения. В употребляемое ниже понятие «псевдоисторическое фентези» в моём понимании входит любое фентези с сильной исторической подложкой, где автор с удовольствием демонстрирует познания в сей науке. К таковым относятся «Ведьмак», «Игра престолов» и им подобные, а из самиздата, который я имел удовольствие читать — «Берег живых» и «Кто сказал „Война“?». В узком значении это фентези, место действия в котором — одна из эпох нашего мира, а в качестве фантдопа используется реальная мифология и фольклор. Например, «Сага о Рейневанне», «Внук Персея» Олди, «Конгрегация» Надежды Поповой и моя собственная «Долгая полночь». Такие произведения маркируются как просто «историческое фентези».

В качестве предмета исследования равным образом годятся и те, и другие.

Веристичность исторических элементов

— Вот и говори после этого правду! — ворчал Незнайка, возвращаясь домой. — И почему это всегда так бывает: стоит выдумать какую-нибудь чепуху — и тебе все поверят, а попробуй скажи хоть самую чистую правду — так тебе накладут по шее, и дело с концом!

Николай Носов

Незнайка абсолютно прав в своём недоумении, ведь, как известно, читателю глубоко наплевать, реальную вы описываете ситуацию или выдуманную. Бесполезно отвечать злому критику, сказавшему «так не бывает», что вы описывали случай из жизни: каждому читателю это не объяснишь. Таким образом, задача писателя состоит не столько в том, чтобы основываться на реальности, но в том, чтобы заставить читателя поверить ему.

Проще всего (и наименее применимо) сделать это с помощью авторитета. Если вы — историк, то это можно упомянуть в аннотации, и тогда на любое сомнение читатель скажет себе: «а, это ж Вася Пупкин. Он же историк. Значит, правда». Однако, во-первых, это выглядит самовосхвалением, а во-вторых, не всегда работает. Историки, в конце концов, тоже могут писать чушь.

Так что этот вариант не годится.

Другой способ — детализировать происходящее. Причём практика показывает, что большинству читателей всё равно, верно ли вы описали детали или нет. Они не разбираются в теме, так что предполётная проверка самолёта Як-1 у вас может заключаться в деловитом щёлканье тумблерами — сожрут и даже не заподозрят, что в реальности ни одного тумблера в кабине этого самолёта нет. То же самое касается исторических деталей.

Естественно, это не значит, что нужно вдаваться в бытовуху и подробно описывать устройство средневекового туалета вместе с процессом дефекации. Просто в повествование так или иначе в любом случае просятся мелкие детали, идущие фоном. Например, ваши персонажи обсуждают за трапезой коварный план убийства Базилевса Пупкинэ, доброго короля соседнего королевства. И так как историческое фентези подразумевает конкретизацию эпохи, то можно установить, скажем, условный XIV век и описать тарелки из хлеба, подачу блюд, манеры за столом и тому подобные вещи, заодно раскрасив диалог и добавив в него действий. Получается убийство двух зайцев одним плазменным зарядом.

Детали проявляются и внедряются везде, при этом они бросаются в глаза, если описанная деталь отличается от современного аналога или не имеет его вовсе. Например, ваш персонаж пришёл в гости к другому персонажу; первое, что он сделает в XIV веке — это отдаст меч слуге, демонстрируя добрые намерения. Или не отдаст и сделает на этом акцент, демонстрируя уже недоверие к хозяину — получается деталь, работающая одновременно на ваш авторитет как знатока средневековья и на сюжет, взаимоотношения персонажей. Вот где нужно работать с заклёпками, отмечая характерные мелочи, ведь из таких мелочей складывается общая картина.

При этом в XVI веке всё обстоит ровно наоборот: попытка заставить дворянина отдать шпагу закончится вламыванием люлей на дуэли (кому, уже неважно). Так что конкретизация эпохи очень важна.

Из этого небольшого, казалось бы, пунктика вытекает серьёзный вывод: заклёпки важны, потому что их соблюдение позволяет выстроить непротиворечивую картину мира и убедить читателя в вашей компетентности относительно темы. Поразмыслив, я назвал это «эффектом заклёпок». Ещё более важно, однако, понимать, что демонстрация детали сама по себе не является фактором, нужно правильно её подать и правильно описать, чтобы это не выглядело нелогичным. Передача меча слуге при входе в усадьбу интуитивно понимается как местные правила этики, тогда как средневековый чёрный юмор может вызвать недоумение и отторжение положительного, казалось бы, персонажа. Ведь с точки зрения современного человека смеяться над калекой — позор, тогда как в XIV веке это считалось не только нормальным, но и поощрялось. И благородный во всех отношениях рыцарь Таыщ’ын’кахр’бун’юк, целующий ручки дамам и верный законам чести, вполне может высмеять безногого нищего и даже не почесаться. Потому что тогда было так принято.

Соответственно, нужно либо сгладить этот момент, погрешив против исторической правды, либо как-то дать читателю понять, что такое поведение нормально и Таыщ’ын’кахр’бун’юк вовсе не мудак. И такого много именно в психологии средневекового человека: социальное неравенство тогда прочно сидело в головах людей. Если сегодня номинально все равны, и олигарх подсознательно воспринимается как такой же человек, только сволочной, то в те времена разница между дворянином и крестьянином была колоссальна. И нормальное отношение такого дворянина к этим самым крестьянам, отношение, которое посчитали бы совершенно естественным и друзья этого дворянина, и сами крестьяне, может вызвать у неподготовленного человека недоумение, а то и неприятие.

Причина тут в том, что читатель натягивает на человека из тогда психологию человека из сейчас, потому что удобнее ему сопереживать. Ведь куда проще понять существо, думающее аналогично вам, чем существо, думающее как-то иначе. А из понимания приходит и сопереживание. Это уже не заклёпки, так как речь идёт не о мелочах, а о психологии персонажей — фундаментальном камне книги, но «эффект заклёпок» может помочь сгладить это восприятие.

Однако не следует думать, что если вы достоверно опишете всё вплоть до цвета кисточек на туфлях пикинёров в 1634 году, то не получите придирок. К сожалению, представления среднестатистического человека об истории далеки от того, что пишут в монографиях. Вам будут тыкать пальцами в моющихся персонажей, потому что «в тогдашней Европе люди мылись два раза в жизни, а мыла не было вовсе», в образ Жанны де Дампьер, потому что «баба с мечом в те времена — нонсенс», в инквизиторов, спокойно отпускающих невиновных, потому что они ведь жгли всех подряд, как же так! Ну и так далее, имя им — легион.

Это справедливо не только для исторического фентези, но и вообще для любой прозы, где писатель выходит за рамки обыденного и описывает какую-то профессиональную сферу, будь то космос, современная война или съёмки гей-порно. Обязательно найдётся заслуженный космонавт, ветеран войны в Зимбабве или гей-порноактёр, который начнёт ныть, что у вас космический корабль не такой, тактика описана неправильно или анальная смазка не того цвета. Даже если на самом деле вы всё написали верно, потому что именно эту смазку применяли сами. Как правило, объяснять что-то таким личностям бесполезно, задача лежит в другом — а как подать информацию, чтобы снизить количество таких претензий до нуля?

Здесь мы касаемся не столько веристичности, сколько разнообразия читательского восприятия текста. Мир, как известно, полон идиотов, соответственно есть немалый шанс, что идиот сядет читать вашу книжку, и небольшой — что идиот считает себя крутым знатоком. Практика, однако, показывает, что при должной уверенности в себе и мощном «эффекте заклёпок» процент таких ребят достаточно низок.

Если же он высок до раздражения, причина может крыться в заклёпочной чуме — главной проблеме излишне дотошных писателей. Сакральная истина заключается в том, что заклёпки всегда вторичны по отношению к драматургии. Можно создать произведение, абсолютно идиотское с точки зрения истории, но при этом цепляющее персонажами, сюжетом и так далее, как простой пример — фильм «Храброе сердце», где историчности ни на грош, но как же круты батальные сцены и Мэл Гибсон! А вот обратный случай нереален. Если в вашем произведении абсолютно достоверен цвет туфлей самого задрипанного бюргера, но при этом читать его тупо скучно, то вас не спасёт уже ничего. Если заклёпки становятся основой произведения, нет ничего удивительного, что именно на них обрушивается читательский гнев.

К сожалению, эта ошибка раз за разом повторяется с удручающей регулярностью: сюжету давно пора бы двигаться дальше, но вместо этого автор уже пятую страницу увлечённо описывает покрой рыцарских кружевных трусиков XIII века. Лекарство одно — функциональный анализ. Если описание ни на что не работает, не влияет на сюжет, не раскрывает персонажей, не создаёт атмосферу — долой его.

Другой тип ошибки — это антиисторические детали. Вы можете гнать любую пургу, и вам никто слова не скажет, но стоит задеть душевную струну, например, упомянуть кровосток, и ярость читателей будет ужасна. Начав с кровостока, они обратят внимание и на остальные ваши косяки, и дальше оно покатится по нарастающей. Гигантский снежный ком начинается с крохотного комочка.

Отсюда происходят, например, претензии к фильму «Викинг». В общем-то тут комплекс факторов, то есть печаль вызывает и драматургия тоже, но если рассматривать историчность, то авторы фильмы попирают общеизвестные факты, ангажируют повествование, а кое-где и попросту опускаются до пропаганды и порют чушь. И когда вы видите чушь, то поневоле начинаете обращать внимание и на остальные косяки.

Чушь выбивает читателя/зрителя из ритма произведения, из атмосферы, и в качестве отката он начинает обращать внимание на детали, которые в ином случае прошли бы мимо внимания. Человеческое сознание устроено таким образом, что при входе в определённый ритм оно позволяет себя обмануть, именно на этом принципе устроен гипноз. Читая книгу, вы расслабляетесь и разрешаете писателю обманывать себя, потому что именно этого вы и хотите. Однако сложно спокойно плыть по реке, если из дна тут и там торчат грязные коряги.

Их-то и нужно убрать.

Отдельно стоит упомянуть язык произведения. Как правило, авторы лавируют между Сциллой, то есть гой-есишным архаичным языком с ненужной инверсией и тому подобной ерундой, и Харибдой, то есть современным сленгом в устах древнего римлянина. Оба эти пути, очевидно, порочны; в моём понимании нужно писать более-менее современным языком, но выпалывать неологизмы и слишком современные конструкции, в особенности это касается канцеляризмов. Историзм повествования налагает определённые требования, которые стоит соблюдать.

Веристичность мифологических образов

Что же касается наименований нереальных фантастических объектов, то эти понятия весьма неоднородны. Гномы не существуют, но не существуют по иным, так сказать, принципам, чем летающие улитки. Такую улитку я только сейчас выдумал ad hoc, комбинируя друг с другом элементы реальных объектов, а гнома выдумать не удастся, так как это понятие постоянно присутствует в коллективном сознании и в определённой культуре.

Станислав Лем

В сущности, добавить что-либо к словам мастера трудно; интересующихся я отсылаю к «Фантастике и футурологии». Однако хотя при чтении этой книги и возникает ощущение прикосновения к источнику сакральной мудрости, осознание смысла даже одного абзаца — процесс не из самых простых. Лем затрагивает практически все темы, которые только можно вовлечь, и ныряет на недосягаемые глубины, так что это неудивительно. Я же рассматриваю вопрос с чисто прикладной точки зрения.

Цитата в полной мере демонстрирует суть различия между использованием реальной мифологии и выдуманных образов. Обращаясь к когнитивистике, здесь можно отметить влияние так называемого эффекта первого впечатления (и ещё целого ряда искажений, но это основное). Упомянутые у Лема гномы являются стереотипным образом, то есть у подавляющего большинства читателей понятие «гном» ассоциируется с определённым набором деталей, и если вы нарушаете эти детали, такой подход может вызвать негативную реакцию. Например, стандартные, так сказать, гномы поголовно бородаты, если же вы опишете гномов, которые скрупулёзно бреются, это вызовет как минимум замешательство.

Задача писателя в случае, если он описывает нестандартный вид уже существующего в коллективном сознании образа, заключается в том, чтобы сгладить это замешательство и не дать ему перейти в недоумение.

Аналогичный эффект возникает в случае, когда вы комбинируете образы, взятые из фольклора, с образами из личной мифологии. При этом рядовой читатель, мало знакомый с тематикой, в случае правильного исполнения вряд ли вообще заметит разницу. Например, в «Долгой полночи» я описывал баргестов, кладбищенских псов, и корвусов, воронов, которым можно заплатить своей тайной за ответ на вопрос. Первые являются реальным фольклорным образом, вторые выдуманы лично мной. Однако я уже несколько раз натыкался на то, что читатели считали и тех и других либо выдуманными, либо реальными образами, т. е. объектами одного класса. Из этого можно сделать вывод, что писателю при проработке мира нужно создать однородность мифологической подложки сюжета — тогда все шестерёнки будут работать как надо.

Использование архетипов позволяет автору сократить количество ненужных описаний, более того, подробно описывать архетип — дело гиблое, потому что читатель в таком случае будет воспринимать уже известную ему информацию, а так как книгу он читает впервые, это вызовет негативную реакцию. Таким образом, писатель должен иметь представление о распространённости используемого им образа в культуре и обществе, и соответствующим образом дозировать описывающие его маркеры. Гнома характеризовать не нужно вообще, тогда как того же баргеста стоило бы описать чуток подробнее.

Веристичность причинно-следственных связей

Умная цитата, которую мне лень было искать

Крутой перец

Переходя от чисто исторического фентези к псевдоисторическому, можно заметить, что в этом случае писатель менее скован по рукам и ногам принципами реального мира, что позволяет ему моделировать собственную систему, не испытывая дискомфорта от альтернативной истории. В результате он может описать мир, сочетающий в себе как элементы, свойственные времени тогда, так и элементы из сейчас, а заодно элементы из когда-то, давным-давно и когда-нибудь. Самый банальный пример — всё тот же Ведьмак: Сапковский умело использует историческую подложку, однако поднимаемые в книгах темы расизма, дискриминации и тому подобных вещей присущи уже нашему времени, да и описываемые там спецслужбы тоже используют отнюдь не средневековые методы. При этом структура такого мира выглядит достаточно непротиворечиво.

Такой подход значительно более сложен, чем обычное исследование темы и написание книги в соответствии с заданными параметрами, потому что писатель должен не только изучить предмет, но и правильно скомпоновать элементы, добившись упомянутой выше гармонии. Нет ни рамок, ни границ: при желании можно описывать вообще что угодно, лишь бы соблюдать мотивацию, причинно-следственные связи и общий вид механизма. Вводя в сеттинг чужеродную деталь, писатель должен просчитать, как она изменит существующие формы, и так с каждым элементом. К сожалению, подавляющее большинство руководствуется принципов «и та-а-а-ак сойдёт», результатом чего является огромное количество книг с отвратительно неправдоподобными мирами. Впрочем, как правило, сюжет и всё остальное там соответствует сеттингу, а причиной является банальная калька и нежелание думать.

Остаётся лишь вопрос, а где же, собственно, проходит граница между псевдоисторическим фентези и фентези вообще. Ну, тут остаётся только смотреть на тот самый фактор исторической подложки: чем больше мир автора похож на шаблонную хернюсклоняется к «ненашей» культуре, тем менее он историчен. Например, трудно представить в историческом сеттинге события, скажем, Вархаммера, кроме того, в Вахе авторы как-то не парятся по поводу историчности и у них получаются современные архетипы, переодетые в средневековые одёжки. Ведьмак же оперирует именно историческим основанием, что хорошо видно и в книгах, и в игре. Как правило, именно в деталях.

Выводы

Я хотел сначала написать выводы, но понял, что буду тупо повторять тезисы статьи, и не стал. Думайте сами.

+5
14:35
1810
15:46
+2
А лучше всего писать не о том, что знаешь, а что потрогал)
15:50
+1
Потрогать задницу демона как-то сложно в наших реалиях…
16:37
+1
Ну, в более глубоком смысле: пропустить через себя, прожить…
16:38
+1
Это относится, в сущности, к писательству вообще.
16:39
Ну да.
19:31
+1
Проблема психологии средневекового человека в том, что с точки зрения современной морали, он действительно мудак и моральный урод. А с точки зрения средневекового человека наш современник — чмо, не заслуживающее права жить. И сам бог велел прибить такого из милосердия, чтобы не мучался.
19:49
+1
Ну как бы да, именно так.
19:37 (отредактировано)
+1
Что касаемо жесткой привязки к временной эпохе и ее обычаям… Да ерунда это. Хотя бы потому что жанр эклектичен по своей природе. Если в этикет условного Саксонского Курфушества 19 века поместить этикетный элемент Японии эпохи Генсей или Сенгоку… Да ни хрена не изменится. Классический пример: «Дюна» Френка Герберта, где буддисткие этические нормы применены в условном сеттинге средневекового исламского мира. Единственный маркер применимости — логичность в рамках представленного сеттинга. А привязка к реальному периоду и региону просто упрощает вам жизнь, но не более.
19:49
Какое отношение имеет Дюна к историческому фентези?)))
19:57
Ну как же? Средневековье! Феодализм, рыцари, пророки, магия… Чистейшее фентези!
19:59
И да… Имхо, конечно, но историческое фентези это все таки Вальтер Скотт, Иванов, Дюма и Хагнард. И немножечко Сенкевич с Прустом. Самую капелюшечку.
21:52
Это какие же романы у этих товарищей написаны в жанре исторического фентези?
23:49
Начиная с «Айвенго» и «Квентина Дорварда», заканчивая «Русью Изначальной» жи есть жи!
09:01
«Айвенго» — не фентези. Там нет фантастики.
10:34
Как же нет? Там король Ричард двуручным мечом(не мне вам говорить, что сей девайс юзался с 15 по 17 века) в Иерусалиме в присутствии Саллах Ад'Дина (если правильно помню написание его имени) разрубал дубовый брус потолочной балки сечением 20х20. А вы говорите, нет фантастики.
10:39
+1
Ну не я ж виноват, что у вас какое-то извращённое представление о понятии «фантастика».
11:26
Вполне укладывающееся в понятие. Вот тогда я у вас и спрошу: Есть у меня рассказ, где неконкретизируется место и время. Только по описанию быта и звучанию имен можно предположить. Там нет именно фей и гномов и магии с фаерболами. Если я вдруг скажу что это не какой-то Ист-ерос, а Раздорский Юрт 17 века (современная станица Раздорская) он что? Автоматически из фентези превратится в исторический рассказ? Имхо, это так не работает.
12:28
Вам надо будет ещё подвезти атмосферу этого самого Юрта. В это и отличие.
В случае с Ричардом вы путаете фантдоп и гиперболу.
12:42
Т.е. Атмосфера Британии 19 века, в которой джентельмены внезапно надели доспехи 16-17 веков является выдержанной для романа про Англию 12 века? Ну… Хорошо.
20:02
А! Еще же драконы! В Дюне есть драконы! Лексический казус значения слова «червь» в английском языке. При переводе игра слов теряется.
20:45
+1
С чем-то можно согласиться.
С чем-то можно поспорить.
Только есть ли смысл?
Как не описывай оленью упряжку, все равно найдется оленевод который докажет тебе, что ты лох, и перепутал пуговицы и цвет ниток.
Если описывать работу разведчика — нелегала, так как она идет на самом деле, любой читатель убьет автора его же книгой. И будет прав. Потому что скучней муры не найдешь даже в «Капитале» у Маркса.
… Ведь с точки зрения современного человека смеяться над калекой — позор, тогда как в XIV веке это считалось не только нормальным, но и поощрялось. И благородный во всех отношениях рыцарь Таыщ’ын’кахр’бун’юк, целующий ручки дамам и верный законам чести, вполне может высмеять безногого нищего и даже не почесаться. Потому что тогда было так принято.

С этим не соглашусь.
Если современный человек этого не понимает, разницы эпох, разницу воспитания, культуры и т.п. хрен ты ему что докажешь. Хоть заклепывай, хоть запаивай.
Например, стандартные, так сказать, гномы поголовно бородаты, если же вы опишете гномов, которые скрупулёзно бреются, это вызовет как минимум замешательство.

С этим тоже можно не соглашаться.
Это зависит как подать, я имею ввиду бритого гнома.
Бритый гном — разрыв шаблона, как говорят психи ой, блин, психологи))))
А вообще польза наверное есть.
Я кажется уже читал что-то на эту тему. Правда не помню у кого. Там на других примерах, но суть одна.
На хрена я это писал?
Кто бы мне объяснил)))))
21:53
Вот и мне интересно, на кой вы это написали, если в итоге не написали ничего?
Как ничего?
А столько буковок вверху?
эх, все что жил — зря…
Загрузка...
Анна Неделина №3