Немного о еде
Доброго времени суток! Поговорим сегодня о еде. Не просто так, а о еде в литературе. Не буду вдаваться в слишком глубокие исторические изыскания, ограничимся текущим и предыдущим веками. Более того, территорией т.н. «постсоветского пространства».
Знакомство моё с этой стороной литературы началось ещё в подростковом возрасте с книги Владимира Гиляровского « Москва и москвичи». Отец принёс тогда из библиотеки изрядно потрёпанный томик, который и был мною поглощён просто стремительно. Насыщенный, сочный язык … Да, о еде. О еде у Гиляровского говорится много и вкусно, но тогда меня поразила и запомнилась на всю жизнь картина обеда купчины, который «…откушал, окромя всего прочего, восемь заливных окорочков». Тут, конечно, и построение фразы имеет значение. Да, стоит заметить, что были это отнюдь не «ножки Буша», а окорочка молочного поросёнка. По вкусным (и не очень) эпизодам книги можно путешествовать бесконечно. Тут и рыночные торговки Хитровки, и знаменитые трактиры, и клубы гурманов. Пожалуй, действительно нужно будет сделать обзор книги с точки зрения кулинара.
Ладно, перейдём к следующему автору. А именно – к моему любимейшему Михаилу Булгакову. На ум сразу приходит несколько эпизодов.
Это, например, обед профессора Преображенского и доктора Борменталя: «На разрисованных райскими цветами тарелках с чёрной широкой каймой лежала тонкими ломтиками нарезанная сёмга, маринованные угри.
Или, допустим, ужин Воланда и его свиты из «Мастера и Маргариты», на который случайно попал буфетчик Андрей Фокич Соков. Все, конечно, прекрасно помнят и «осетрину второй свежести», и шашлык, что жарил в камине Азазелло и коим угостил он буфетчика: «Буфетчик из вежливости положил кусочек в рот и сразу понял, что жует что-то действительно очень свежее и, главное, необыкновенно вкусное». А уж беседа двух приятелей о «Грибоедове», « порционные судачки а-натюрель», «А стерлядь, стерлядь в серебристой кастрюльке, стерлядь кусками, переложенными раковыми шейками и свежей икрой? А яйца-кокотт с шампиньоновым пюре в чашечках? А филейчики из дроздов вам не нравились? С трюфелями? Перепела по-генуэзски?». Вкусно, а?
Вообще, еда в литературе встречается повсеместно – всё-таки это существенная часть нашей жизни. Но есть люди, посветившие еде своё творчество, а порой и свою жизнь.
Яркий пример тому – Вильям Похлёбкин. Его книгами, несмотря на явную язвительность автора, действительно можно зачитываться. На сколько там грамотно (поверьте профессионалу), интересно описывается не просто еда, а её история, происхождение. Это вам не просто кулинарная книга типа: «Если у вас внезапно пришли гости, пошлите мужика в погреб»))). Неет! Это серьёзное исследование, но написанное простым и очень читабельным языком. Да, приятный бонус – все рецепты, приведённые в его книгах – действующие, многие из них он, до публикации, отрабатывал лично. Если не сталкивались – посмотрите – не пожалеете.
А вот ещё пример того, как скучная кулинария, в которую мы заглядываем лишь для того, чтобы удивить гостей очередным шедевром, может быть интересной и более того – захватывающе весёлой. Конечно же, я говорю о книге Сталика Ханкишиева «Казан. Мангал».
Так весело и вкусно рассказать о процессе приготовления какого либо восточного блюда – это нужно суметь! Мы с моими ребятами эту книгу читали вместе, вслух. А после – срочно рванули готовить плов – ибо слюны полный рот, а желудки голодно урчат!)))
Я не буду спорить – у каждого свои предпочтения, да и не охватить всего того, что имеется в литературе о еде. Не претендую. Но вот поговорить в преддверии Нового Года о том, что является существенной его частью – хотелось!
Цепляю цитату из Шмелёва. Хотя и не очень по времени, хотя… тоже пост)
"… Ковры убрали, можно теперь ловко кататься по паркетам, но только страшно. Великий пост: раскатишься – и сломаешь ногу. От «масленицы» нигде ни крошки, чтобы и духу не было. Даже заливную осетрину отдали вчера на кухню. В буфете остались самые расхожие тарелки, с бурыми пятнышками-щербинками, – великопостные. В передней стоят миски с желтыми солеными огурцами, с воткнутыми в них зонтичками укропа, и с рубленой капустой, кислой, густо посыпанной анисом, – такая прелесть. Я хватаю щепотками – как хрустит! И даю себе слово не скоромиться во весь пост. Зачем скоромное, которое губит душу, если и без того все вкусно? Будут варить компот, делать картофельные котлеты с черносливом и шепталой, горох, маковый хлеб с красивыми завитушками из сахарного мака, розовые баранки, «кресты» на Крестопоклонной… Мороженая клюква с сахаром, заливные орехи, засахаренный миндаль, горох моченый, бублики и сайки, изюм кувшинный, пастила рябиновая, постный сахар – лимонный, малиновый, с апельсинчиками внутри, халва… А жареная гречневая каша с луком, запить кваском! А постные пирожки с груздями, а гречневые блины с луком по субботам… а кутья с мармеладом в первую субботу, какое-то «коливо»! А миндальное молоко с белым киселем, а киселек клюквенный с ванилью, а… великая кулебяка на Благовещение, с вязигой, с осетринкой! А калья, необыкновенная калья, с кусочками голубой икры, с маринованными огурчиками… а моченые яблоки по воскресеньям, а талая, сладкая-сладкая «рязань»… а «грешники», с конопляным маслом, с хрустящей корочкой, с теплою пустотой внутри!.. "
Чего-то у меня герои ничего не жрут особо… Хм…
Животрепещущая тема для Николая Васильевича тема, однако!
Вот это хорошо)))
А вот стол у профессора — святое место, незыблемое))) Хорошо подчёркивает упорядоченность, правила, которым следует Преображенский. Хотя такое нетипичное сравнение несколько рассмешило и удивило поначалу)))