Такая вот зима

Я в Мюнхене.

Последнее время он становится родным, потому что родные здесь))) Здесь сестра, которая скучает, племянник, который ждёт, считает пятницы, составляет список литературы на русском, книги, которые я ему привезу. Среди них Урфин, рассказы Носова, Сказки про Иваныча ( это Иван-царевич, два в одном) .

Ехать никогда не хочу, меня очень напрягают все эти сборы, прощания, отчёт перед мамой, эта наша с ней игра чтогдекогда? больше всего бесят регистрации и досмотры. Но вот последнему пограничнику сказано культовое нихт ферштейн))и улыбка с большими глазами, чтоб за сердце тронуло, или что там у них, гранитный камушек. И вот, Котик висит у меня на шее и даже говорить не может, так он меня ждал. Сестра придуривается, корчит гримасу, что ее тошнит, и идёт обниматься. Все. Мюнхен родной.

У меня есть любимые места. Английский сад, Баварский музей, Нимфенбург, но одно рядом с домом — Розенгартен. Там сортовые розы, лужайки, где мы играем в футбол или лепим снеговиков, в зависимости от времени года. Там в ручье летом плещутся малыши, а зимой стоят одинокие пустые стулья. Там написаны рассказы на НФ турнир, который мутила нам дражайшая Кактус, дуэльные «О рыбаке и рыбе», черновик Ктотакова. А сегодня пробежку пришлось прервать, потому что это было так.

И вот так

И ещё так

А это просто поразило и заворожило

И пришло следующее, да, банально, извините)))

Зима подкралась на носочках,

Переступала чуть дыша,

Влек аромат ее цветочный —

Живая, юная душа.

Вдохнула запах, тонкий, нежный,

Себя почувствовав другой,

Не стала лёд ковать и снежной

Периной создавать покой.

Себе тихонько улыбнулась,

Себя решила изменить,

Освободив от снега-груза.

Соткала иней в чудо-нить,

В полупрозрачнейшем наряде

Брела по саду чуть дыша,

И от восторга замирала

Цветка последнего душа.