Автор и его смерть.

Автор пишет произведение и на этом его влияние на текст заканчивается. После этого в дело вступает читатель. Он читает, интерпретирует и задает смыслы. Автор не может воспрепятствовать читателю понимать текст по-своему, увидеть в тексте что-то иное, что автором, возможно, даже не мыслилось. Читатель, порождая смыслы во время чтения, становится новой инстанцией передачи смыслов, не менее значимой, чем автор, но значимой иначе.

Написанный текст остается, текст не меняется, но, интегрированный в язык, смысл текста начинает жить своей жизнью, изменяясь вместе с языком.

Во-первых, текст, войдя в культурный оборот, вступает во взаимодействие с неограниченным множеством других текстов, обрастает интерпретациями. Пространство смыслов текста наполняется толкованиями, куда-то ведущими, но куда? С чем-то соединяющимися, но с чем? Каковы эти другие тексты? Какое отношение они имеют к автору текста? Автор медленно исчезает под толщей связей-гиперссылок и текст превращается в гипертекст, у которого нет единого автора.

Во-вторых, культурный оборот задает тексту интерпретации и смыслы, часто не только не предусмотренные автором, но и перечеркивающие намерения автора. Автор текста -- нем, он уже все сказал. Если даже он станет пояснять свой текст, он выступит читателем и интерпретатором, а писатель -- автор записанного текста -- еще больше уйдет в тень.

Записанный текст, как остров во время потопа, на наших глазах погружается в воды океана смыслов. На этом острове умирает одинокий немой автор (и хорошо, что не котик...).