Игры детства - 2 (углубленно)

Лес. Помимо банальных пикников, зарниц, пряток, шатания до упаду, было еще кое-что...

Как всякие советские школьники, мы смотрели по телевизору и в кинотеатрах фильмы. Чаще всего идеологически выверенные и поднимавшие в душах правильные чувства. Не раз и не два в сюжетах мелькало голодающее Поволжье, поможем хлебом, не дадим умереть. А я человек очень любознательный, и однажды на уроке природоведения ошарашил учительницу вопросом:

 - Расскажите пожалуйста о растительном и животном мире Поволжья.

Придя в себя, осчастливленный преподаватель дал самый развернутый ответ, заставивший уже задуматься меня. После уроков, собрав свое шобло, я дал вводные:

- Надо проверить, можно ли прокормиться в лесу и лугах.

Полные энтузиазма, мы зачастили в лес. И вот там выяснили, что лоснящийся и сытый на вид портулак невозможно есть даже в жареном виде, а мелкие плоды растения, похожего на клевер, напоминающие зеленые патиссоны, вкусом как сырые тыквенные семечки. Мы дружно совали в рот все подряд и делали себе мнение. Дикий лук, дикий щавель, луковицы дикого тюльпана, боярышник, калина, лещина, ползучая ежевика, шиповник (если обгрызть тугую кисловатую корочку, и не трогать волосяной покров), белые гроздья акации (попки цветочков сладкие).

В лугах разыскали пышные мохнатые растение, цветущие маленькими синенькими хоботками. Мы звали его куриной слепотой. Хоботки были как мед. Грызли плоды дикой маслины (вообще ниочем). А вот запах цветущей маслины (желтые микроскопические граммофонные трубы) остался во мне навсегда. Обож-жаю! Вот дал бы так по кумполу умнику назвавшему это восхитительное растение лоховником.

Ловили и жарили саранчу (ничего так, хрустит), лягушек (исключительно ножки и опасливо, но вкусно), сбивали из рогаток воробьев (сладковатое мясо, не промысла, а знания для).

Все, что можно было назвать "дичка", подверглось пробе: яблоки, груши, раечки (типа яблок на длинных, сходных с вишневыми, ножках). Грецкие орехи мы предпочитали употреблять в не дозревшем виде. Когда кожура мажется йодом, скорлупа хрупкая, а с самого ореха нужно предварительно содрать коричневую оболочку, и лишь белое нутро отправить в рот. И-зу-ми-тель-но!

Нередко в животе от такого добра нехорошо бурлило. Ой, забежал за кустики, сделал стремительное фр-р-р-р, подтерся лопухом (несъедобно) и все в порядке. Напился воды из родника (их было прорва) и снова жизнь сияет миллиардом оттенков красок.

В общем, мы выяснили, что выжить можно. О чем я простодушно и заявил учительнице природоведения. Она мигом метнулась сообщить "куда следует". Был скандал. Родителей вызывали в школу. Но, замяли. Списали на субтильный возраст и полное непонимание текущего момента и исторического процесса.

Все, что о лесе выше - это ведь тоже игры. Практические. Теперь я точно знаю, что с голоду в лесу не пропаду. А когда в книгах встречаю описания подобных вызовов перед героями - читаю внимательно, запоминаю и испытываю удовольствие. Сопричастность, вроде как.

Школа. Помимо обязательных (физкультура и понты перед девчонками) была одна игра, которая повально занимала всех мальчишек. Набивание зоски!

Зоска - это кусок шкурки с привязанным грузиком. Эдак выворачивая ногу (делая стилизованную букву "Р"), подбрасываешь зоску и набиваешь под дружный счет зевак. Шкурки использовались самые разные. Хотя в основном кроличьи и снизу толстая пуговица, но гурманы пользовались  клочком пыжика (норки) и грузик отливали из свинца. Думаю, рассказывать как пацаны добывали свинец из аккумуляторов, плавили и делали из глины формочки, рассказывать не стоит. Я стремительно вознесся в гурманы (спер у матери остаток норки с боярки, а со свинцом я обращался более чем на "ты"), но вот с набиванием (не путать футбольную чеканку) терпел фиаско. Мой рекорд - не больше полусотни. Спецы оперировали трехзначными цифрами.

Эту забаву я отнесу к играм в закрытых помещениях, на коротких переменах. А вот на длинных, мы высыпали во двор. В двух десятках метров начинался подъем, площадка, а за ней уже частный сектор, огороженный основательным металлическим забором. Высота с метр, но поверху шла широкая полоса, сантиметра два. И был тот забор метров тридцати, как раз на длину школьного двора. Все пацаны считали своим долгом покрасоваться перед девчонками искусством балансирования. Меня эта забава, разумеется, тоже не миновала. Идешь такой, сосредоточенный, ставишь ноги осторожно, руками взмахиваешь, хватаешься за ветки, и нет-нет, а посматриваешь в сторону царства черных и белых передников, разноцветных бантов и взбитых причесок. Случались и конфузы. Зазеваешься, нога и соскользнет. Падать низко, и хорошо если удачно - тогда набиваешь себе бока или пятую точку. Ну а если перекладина оказывалась между ног?! Со всего-то маху?! Пару раз я, вместо того чтобы внимать учителю, считал разноцветные круги перед глазами и переживал за подпухшие коки.

После уроков, дружно побросав портфели в самое пыльное место, мы бежали играть в футбол и кавалеристов. Школьное поле пользовалось у нас большим авторитетом - на нем зелени было чуть больше, чем голой земли.

В дождливую пору, наплевав на мокрые головы и промоченные ноги, пускали спички по ручью. Благо, ручей протекал мимо дома.

Вот напрягаю сейчас память, и не могу вспомнить сколько-нибудь серьезных заболеваний. Ну, чихнешь пару раз. Некогда болеть было, наверное...

Продолжение следует.