Взаимосвязь алкоголизма и уважения

Я не пью.

Последний раз пил в этом июле - две банки пива. До того - прошлым летом, запивал винищем сердечную боль.

До того...

В общем, вы поняли.

Раньше был звездой куража. Особенность такая у моего организма - высокий толер ко всякого рода опьяняющим веществам. Когда все вокруг уже лыка не вязали - плясал драм на кухонной тумбе. Укладывал спать перепивших друганов, с утра варил им кофе и кормил яичницей. Любил похмельные завтраки организовывать, потому что сам похмельем не болел.

Пацаны меня уважали и любили. Называли - "бро". Жали руку, хлопали по плечу, звонили чуть ли не каждый день, потому что я всегда был легок на подъем. И вписка у меня была.

Потом я приболел. С детства - гастритик, потом ещё немного разных ЖКТ-прелестей, годы тренировок в литрболе натощак ускорили процессы, и вот - почти четыре года, как я трезвенник по медицинским показаниям.

Да и сам, если честно, бухать уже не хочу. Мне особо никогда и не нравилось, как синева на людей действует. А на меня - особенно. Я не падаю мордой в салат, не лезу с кулаками на незнакомцев, не начинаю срачей о политике или вере. Но я тоже своего рода свинья. В общем, решил я, что с бухачами пора завязать не только потому, что врачи велят.

Поначалу пацаны не поверили. Притаскивали по привычке пузыри, требовали с ними немедленно выпить. Я, к слову, никогда им не запрещал у себя на квартире куражиться, мог организовать стол с закусками и увеселительные мероприятия. Только вот увеселения у нас со временем стали различаться.

Потом я стал сожительствовать, и тусовки перестали собираться в нашем доме. Я этого не заметил, поглощённый устроением семейного быта.

И только, когда съехал опять на холостяцкую хату, понял, что остался совершенно один.

Я нашёл номер одного из старых друзей по тусовкам. Мы понемногу возобновили общение, но на лад дело не шло. Я чувствовал, что он меня скорее терпит по привычке, тревожился, расстраивался, впадал в непонимающее отчаяние. Что произошло со мной за эти годы? Неужели я превратился в неприятного человека? Нет, я никогда не был ангелом, и язык у меня порой как бритва. Но в целом я понимал, насколько разные круги интересов у нас с тем, кто когда-то был одним из интереснейших для меня людей...

Я решил не напрягать старого приятеля и позвонил другому. С этим дело больше пошло на лад, поскольку он и сам немного пытался подзавязать с алкоголем. У нас нашлись общие темы, он иногда задавал вопросы - мол, как мне удалось завязать, бросить курить, вдобавок... Я с охотой отвечал. Мы общались всё теснее, и в итоге я влился в старую тусовку - ну, точнее, её остатки, смешавшиеся с новыми людьми. Большая часть тех, с кем я начинал взрослую жизнь, рассосалась по разным причинам. Кто-то женился, устроил бизнес или ладил детей, но таких было мало. В основном, люди сидели. Торчали. Спивались где-то не там. Сходили с ума. Некоторых уже не было в живых.

В этой старо-новой компании я поначалу чувствовал себя неуверенно. Впрочем, никто здесь больше не пытался вернуть меня в кураж. Пару раз предложили рюмку, я отказался - всё. Один из старых друзей периодически подкалывал меня на тему трезвенничества, а я... я смотрел на веселье, царящее на тусовках в компании, и буквально носом чуял сквозившую отовсюду фальшь. Им не было по-настоящему весело. В улыбках чувствовался привкус кислятины. Смех был натужным, давящимся. Глаза блестели, но только от спиртного. Они громко обсуждали ореховый привкус в коньяке и спорили до хрипоты о том, что лучше - бурбон или скотч. Я же видел, как им опротивел вкус и того, и другого.

Молчал, конечно. Никто не любит нравоучений, и я уж точно не был тем, кто собирался читать нотации. Я действовал иначе. Предлагал альтернативы. Пусть сегодня будет тусыч, а завтра - айда в караоке? В настольные игры? Кататься на великах\санках, в зависимости от времени года...

Энтузиазма было немного, но иногда удавалось сменить дислокацию. Все были счастливы, и я - тоже. У меня была тусовка, которая не чуралась моей трезвенности. А я чувствовал себя комфортно рядом с этими людьми.

Однако вчера случилось кое-что странное.

Был день рождения моих двух ближайших друзей. Назовем их для простоты Федя и Коля. Надо отдельно сказать, что Федя в компании не состоял. Он вообще, знаете ли, отшельник. Нелюдимый и замкнутый. Я решил пригласить его, чтобы немного развлечь. Главное, о чем мы с Федей уговорились - не пьянствовать: у него с этим, во-первых, проблемы, а во-вторых, ему наутро было на работу.

Уговорились играть в настолки, но не взошло, и потому отправились гулять по морозным улицам. Встретили знакомого, отправились к нему, там немного посидели. С пивом и настоечкой тусовка вяло забурлила, но тут Федя вдруг засобирался домой. Время близилось к одиннадцати вечера. Коля тоже решил покинуть здание - его также ждала воскресная работа. Я решил составить им компанию. Втроем мы попрощались с хозяевами, вышли; я жил ближе всего, поэтому с Федей и Колей мы дошли до моего дома и тепло распрощались.

Федя уже порядочно шатался, поэтому я попросил Колю:

- Проследи, чтоб он дошёл до дома. Или, может, проводить?

- Не-не-не! - в унисон сказали оба и отчалили.

Я принял ванну, посмотрел несколько серий "Офиса" и лег, готовясь заснуть.

В полвторого ночи телефон завибрировал, и на дисплее высветился номер Феди. Я поднял трубку, и из динамика донеслись невнятные звуки - это мой друг пытался справиться с вялым языком и что-то произнести.

Я занервничал. Потому что знал, что Феде на работу. А еще потому, что ушел с тусовки, чтобы Феде и Коле не было так обидно уходить первыми. Без нас тусовка заглохла сама по себе, и всё должно было завершиться мирно. Мне стало не по себе, и я спросил в трубку:

- Федь, ты где?

Но он не смог ответить и бросил трубку.

Я позвонил Коле. Он сбросил. Набрал ещё одному знакомому, что был с нами на посиделках. Услышал на заднем фоне в трубке жалобные блевки и спросил:

- Лёха, извини за поздний звонок, ты где?

- А тебе какое дело, где я? - неожиданно грубо отозвался он. Я опешил, но спросил:

- Федя с тобой?

- Нет.

В эту секунду Федин голос невнятно сказал:

- Не говори ему... - И его вырвало.

Лёха ругнулся и бросил трубку.

Я перезвонил, Лёха сбросил, я перезвонил снова. На третий раз Лёха снял трубку и сунул телефон Феде, чтобы тот едва шевелящимся языком сообщил, что он дома и спит. На заднем фоне слышалось шумное веселье и звон рюмок.

Я сказал: "Хорошо" и положил трубку.

Считайте меня королем драмы или еще кем угодно, но вот как я увидел эту ситуацию. Меня слили. Причем грамотно. Если бы Федя случайно не набрал мне, я бы и не догадался, что за моей спиной провернули такую подлость. 

Я позвонил Коле с утра. Высказал свои предположения и спросил, прав ли я.

- Если ты так считаешь, пусть будет так, - равнодушно сказал Коля.

Мы холодно попрощались.

Всё утро я сижу и думаю, почему так произошло. Это, несомненно, вопрос отсутствия уважения. Почему? Я роюсь в воспоминаниях о вчерашнем вечере, ищу причину, но вот в чем изюм: нет ни единого иного повода, кроме того уговора с Федей.

Выходит, Федя, мой лучший друг, задумал вывести меня из моей же компании, чтобы я не маячил перед ним, напоминая о всяких мелочах типа обещаний и обязанностей.

Или же его подначили люди из компании, что, однако, немногим лучше. Нет, я не ожидал какого-либо благородства от этой тусовки. Но то, с какой лёгкостью Федя принял решение, меня опустошает.

Мы много говорили об этом. О том, как мгновенно испарились люди, которых раньше я считал своими друзьями. В ту же секунду, как стало понятно, что я действительно больше не пью. Федя сочувственно кивал. Я не раз сетовал, что после отказа от синьки люди косятся на меня с подозрением. Как в поговорке:

"Если человек не курит, не пьёт и не шмаляет, с ним что-то не так!"

За последние годы я всецело ощутил на себе тяжесть этого распространённого мнения. Даже мои родственники смотрят на меня, как на блаженного. Просто потому, что мне не нравится такой вид досуга. Для 90% людей, которых я встречал, трезвость - это приговор, а фраза "я не пью, спасибо" - хуже оскорбления.

Я всегда думал, что уважение испытывают к тем, у кого есть характер. Сила воли. Умение противостоять преградам и двигаться к высшим целям. Но оказалось, что для уважения достаточно лишь заглатывать больше спиртяжки, чем другие.

Хочется качать головой и вздыхать: "Что же с нами сталось..."

Но не буду.