Ужасы нашего городка
Нас со Старшеньким из кровных родственников по матери осталось двое. Всех остальных мы проводили уже. Полный комплект бабушек, дедушек, родителей. К сожалению. Папа со своими родителями давно уже, мама тоже со своими. Между ними чья-то могилка; вот удивительно - я бываю на этом кладбище аж с 85 года, а имени ближайшего соседа не знаю; и лавочка под елкой - вот прям как для проведения совместного досуга, если он там бывает, досуг. Я, вообще, надеюсь, что им там не скучно - бабушки с дедушками еще с папино-маминого школьного возраста по родительскому комитету знакомы, мама с папой в одном классе учились - всяко найдут, чем заняться.
Я даже не могу дать определение тем чувствам, которые я испытываю к поминкам и прочим ритуалам. Мне не так, чтоб сильно много лет, но некоторое количество прекрасных людей я уже проводила, и все скриплю мозгом, чтобы понять КОМУ ЭТО НУЖНО. Я не говорю о документальном оформлении собственного горя, я об остальном. Понятно, что помин усопшего в идеале представляет собой некий набор отработанных действий, предполагается, что они должны быть торжественно-печальными или какими-то еще, но в любом случае не тем, что чаще всего случается - про то, как "хоронили тещу - порвали три баяна" даже напоминать неловко.
Когда не стало отца, все чего мне хотелось в тот момент - лечь все равно куда лицом к стене и созерцать обойный рисунок ближайшие сто лет. Но я гладила его костюм, потому что так было нужно, я пекла какие-то блины в чудовищных количествах, потому что так тоже было кому-то нужно, я давилась за поминальным столом какой-то едой, потому что "дайте девочке отца помянуть", это было ужасно, это было дико для меня, но это тоже было кому-то нужно. Напротив меня в тот день сидели не помню уже какие люди, но, наверное, это были какие-то близкие люди, иначе как бы их занесло к нам в столь скорбный час, и эти люди говорили о салате. Нет, они СМЕЛИ говорить о еде тогда, когда у меня рухнул мир. Ну, мне тогда было всего восемнадцать, теперь-то я знаю, что можно и о салате, и не о салате, можно вообще о любой фигне, такое вот это странное дело, поминки, кто как умеет, тот так себя и ведет.
Когда когда не стало и матери, оказалось, что мне все еще восемнадцать, потому что у меня не укладывался в голове все тот же наивный детский вопрос - как же так можно? Ну как же, ёлы-палы, так можно-то? Ну почему кому-то из гостей тогда пришла в голову чудесная идея взять в руки мамин телефон, который мы не стали выключать - вдруг позвонит кто-то важный, кому мы не смогли сообщить, потому что не смогли отыскать - нажать на нем кнопку СОС и отправить нам, детям, несколько часов назад похоронившим свою мать, автоматическое сообщение - "ЭКСТРЕННЫЙ ВЫЗОВ. СРОЧНО ПОЗВОНИ МНЕ. МАМА". Конечно, гость не знал, что он делает. Ну, наверное не знал. Он же не мог знать, правда, откуда ему? Но меня это совершенно не интересует, если честно, потому что этот вызов получила я. Круглая с того страшного дня сирота. И мне было больно.
На девятый день пришедшие помянуть запели. Когда я забываю, что мне восемнадцать, и внезапно вспоминаю, что мне сильно больше, я понимаю, что воспоминания за поминальным столом могут быть всякими. Грустными, добрыми, смешными - всякими, с людьми столько всего случается, что только начни вспоминать, сразу хрен остановишься, но я бы предпочла, чтобы в моем доме на девятый день не пели. Ну, раз уж вы пришли разделить со мной горе, если я все правильно поняла, какого хрена петь-то?.. О, тут можно сказать, что это много водки. Да, да, когда один мой латышский дружок хоронил свою бабушку, они там считали сколько водки нужно купить на сорок человек, и дружок сказал, что надо два ящика, а кто-то из его родственников тактично заметил, что в этом случае они будут оплакивать бабушку вот отсюда и прямо до понедельника не вставая, так что обойдемся тремя бутылками.
Я тогда была готова к тому, что мамахен умрет, она долго болела, но я сегодня в сильно растрепанных чувствах, поэтому резюме коротенько.
Дорогой поминальный гость! Выпей свой поминальный стакан и проваливай. Чай не на свадьбе.
Это сообщение не требует сочувствия. Оно просто хотело быть написанным.
