Жила-была Маша-Мыша, и был у нее неплохой, но очень авторитарный и бескомпромиссный дед-ватник. Сначала дед душил Мышу своей авторитарностью метафорически — разлучил с матерью, посмевшей выйти за муж за иностранца, не дал выбрать любимую специальность, пилил за не такую одежду и выбор молодого человека — «либераста» проклятущего — и вообще вырастил хоть и порядочным, но безвольным человеком, не способным бороться за свою судьбу. А потом бабушка умерла и дед совсем слетел с катушек: разрушил уютную жизнь Мыши с продвинутым компьютерным графиком Артёмом в норке-мастерской, стал видеть врагов во всех, и в итоге сенильный психоз его воплотился в ожившем ватнике, который бедную Мышу задушил уже по-настоящему.
Как пишут на Загнивающем Западе — «the fin».
Понятный, хорошо известный манипулятивный прием: берутся «крайние случаи», немного карикатурные, но все ещё более-менее реалистичные типажи — и тихой сапой выводятся за край, доводятся до абсурда и сумасшествия, чтобы показать, как они (якобы, «в сути своей») плохи или, наоборот, хороши.
Психологической достоверности в этом всем нет, разумеется, никакой: иначе история закончится, не начавшись — волевая мать-«предательница», пошедшая на разрыв с родительской семьёй, не ограничится письмами на домашний адрес и скорее всего даже найдет способ вернуть дочь. А если по каким-то объективным причинам не сумеет, и дочка характером пойдет не в нее, а вырастет «Мышей» с подавленной волей, доверяющей решения светофором — ждёт ее не счастливая жизнь с любящим мужем в уютной норке, а постоянная эксплуатация и стёб со стороны более пробивных сокурсников, мужнины измены, кидалово от заказчиков, слезы в подушку и одиночество вдвоем на дедову пенсию… Настоящие крайности, жестко-авторитарная модель воспитания и иже с ней калечат жизни всех причастных очень сильно, что через сопротивление, что через подчинение насилию: после такого не получается «как у всех, и даже лучше, но есть нюанс», подавленная с малолетства воля не отрастает по мановению волшебной палочки, когда нужно порешать проблемы по работе или с мужем… Перебороть такую судьбу получается не только лишь у всех, и уходят на это годы. Так вот оно все безыскусно получается в жизни, у людей, а, как известно, именно изображение и изучение человека и его многогранного характера — задача художественной литературы. Тексты, первоочередная задача которых заключается в имплантации читателю неких авторских взглядов, и на голубом глазу игнорирующие ради этого человеческую глубину и психологическую достоверность — называются не «художественная литература», а «пропаганда».
С чем мы — на весьма хорошем уровне исполненном — в данном случае и имеем дело. Кушайте, дорогие читатели, не обляпайтесь. А то злой ватник придет и каааак вдарит за то, что баланда в миску не той формы налита!
Работа должна быть уникальна, нигде ранее не опубликована (включая интернет). Работа должна быть уникальна, нигде ранее не опубликована (включая интернет).
Здравствуйте! Принимаются ли нигде не опубликованные, не засвеченные в интернете, в 19 году написанные рассказы, но принимавшие участие в отборе на «Будущее время» или других отборах, где тексты не выложены (и не будут) в открытый доступ?
«Во благо и вопреки», 5гр.
Тут у меня аккаунт пустой, бываю редко, но всегда можно найтись на АТ или в ВК
И я хочу в «Дзен»
litclubbs.ru/writers/7828-vo-blago-i-vopreki.html
Жила-была Маша-Мыша, и был у нее неплохой, но очень авторитарный и бескомпромиссный дед-ватник. Сначала дед душил Мышу своей авторитарностью метафорически — разлучил с матерью, посмевшей выйти за муж за иностранца, не дал выбрать любимую специальность, пилил за не такую одежду и выбор молодого человека — «либераста» проклятущего — и вообще вырастил хоть и порядочным, но безвольным человеком, не способным бороться за свою судьбу. А потом бабушка умерла и дед совсем слетел с катушек: разрушил уютную жизнь Мыши с продвинутым компьютерным графиком Артёмом в норке-мастерской, стал видеть врагов во всех, и в итоге сенильный психоз его воплотился в ожившем ватнике, который бедную Мышу задушил уже по-настоящему.
Как пишут на Загнивающем Западе — «the fin».
Понятный, хорошо известный манипулятивный прием: берутся «крайние случаи», немного карикатурные, но все ещё более-менее реалистичные типажи — и тихой сапой выводятся за край, доводятся до абсурда и сумасшествия, чтобы показать, как они (якобы, «в сути своей») плохи или, наоборот, хороши.
Психологической достоверности в этом всем нет, разумеется, никакой: иначе история закончится, не начавшись — волевая мать-«предательница», пошедшая на разрыв с родительской семьёй, не ограничится письмами на домашний адрес и скорее всего даже найдет способ вернуть дочь. А если по каким-то объективным причинам не сумеет, и дочка характером пойдет не в нее, а вырастет «Мышей» с подавленной волей, доверяющей решения светофором — ждёт ее не счастливая жизнь с любящим мужем в уютной норке, а постоянная эксплуатация и стёб со стороны более пробивных сокурсников, мужнины измены, кидалово от заказчиков, слезы в подушку и одиночество вдвоем на дедову пенсию… Настоящие крайности, жестко-авторитарная модель воспитания и иже с ней калечат жизни всех причастных очень сильно, что через сопротивление, что через подчинение насилию: после такого не получается «как у всех, и даже лучше, но есть нюанс», подавленная с малолетства воля не отрастает по мановению волшебной палочки, когда нужно порешать проблемы по работе или с мужем… Перебороть такую судьбу получается не только лишь у всех, и уходят на это годы. Так вот оно все безыскусно получается в жизни, у людей, а, как известно, именно изображение и изучение человека и его многогранного характера — задача художественной литературы. Тексты, первоочередная задача которых заключается в имплантации читателю неких авторских взглядов, и на голубом глазу игнорирующие ради этого человеческую глубину и психологическую достоверность — называются не «художественная литература», а «пропаганда».
С чем мы — на весьма хорошем уровне исполненном — в данном случае и имеем дело. Кушайте, дорогие читатели, не обляпайтесь. А то злой ватник придет и каааак вдарит за то, что баланда в миску не той формы налита!
Здравствуйте! Принимаются ли нигде не опубликованные, не засвеченные в интернете, в 19 году написанные рассказы, но принимавшие участие в отборе на «Будущее время» или других отборах, где тексты не выложены (и не будут) в открытый доступ?