Новая жертва Каина

До включения дневного освещения оставалось два часа. Он вновь вышел из состояния сна раньше положенного времени. Третий раз за месяц.

‒ Субъект К.А.САИД-двести восемь, зафиксирован преждевременный переход в режим бодрствования. У вас всё в порядке?

‒ Физиологическая потребность организма, ‒ ответил Кир, нажимая отбой на панели связи. И намеренно не включил блокиратор эмоций, пусть его раздражение попадёт в Сеть.

Общение с техподдержкой иногда нервировало. Наблюдают с момента рождения, неужели сложно обращаться к нему «Кир» или, если им так дорог официоз, ‒ «Кир Айбл»? Не так уж много народу подключено к этому серверу. Таша говорила, что её оператор всегда обращается к ней по имени. Тут же явилась услужливая мысль: может быть, потому, что Таша – лейтенант в Абсолютном Надзоре? Сотрудники Надзора ‒ это элита, голубая кровь. Скорость интеллектуальных операций не меньше ста шестидесяти пунктов, контролирование любых эмоций без блокиратора. Полный доступ к информации о Городе, его обитателях и внутренних структурах, ответственность и реально интересная работа.

Кир тряхнул головой, стараясь отогнать эти мысли. Ну и пусть ему отказали, ну и пусть он завалил уже пять тестов, субъект К.А.САИД-208 ещё докажет всем, чего он стоит! Проглотив желатиновые пилюли, положенные на завтрак, он направился к выходу из своего бокса ‒ впереди долгий день, и только его вина, что этот день у Кира Айбла начался раньше, чем у остальных горожан.

В офисе в этот час сновали только сотрудники ночной смены, на Кира внимания никто не обращал. То есть, никто ни на кого не обращал внимания. Едва ли те, кто работали за соседними машинами, знали друг друга в лицо и вообще видели что-нибудь кроме своей рабочей станции. К счастью, место Кира было свободно: в круглосуточной работе его программы нет необходимости. Кир вообще считал, что в его работе нет необходимости, но управлению виднее. Да и кто он такой, чтобы обсуждать решения руководства? И, отключив все посторонние размышления, Кир вытащил провод, подсоединяясь к Сети.

Со стороны его работа выглядела несколько нелепо. Руки не двигались, глаза были закрыты. Для случайного наблюдателя-внесетивика весь их статистический отдел показался бы спальным отсеком транспортного экспресса. Работа производилась посредством мозговых импульсов и отображалась на внутренней поверхности линз, которые носил каждый обитатель Города. Опускать веки не было необходимости, однако у подключенного в Сеть администратора замедлялись все реакции: он переставал моргать, и через некоторое время физический дискомфорт неизбежно отвлёк бы его от работы. Поэтому для оптимизации рабочего процесса инструкция регламентировала и позу, и положение рук, и смеженные веки.

Кир сразу почувствовал, что сегодня что-то идёт не так. Сцепление отдельных таблиц и ввод средних показателей происходили как будто медленнее обычного, часто приходилось повторять команды, при этом всякий раз он испытывал резкую боль в висках.

И совершенной неожиданностью стало появление поверх рабочей информации голоса Таши. Вообще звуковое сопровождение данных разрешалось только для развлечения. А в рабочей программе, да ещё и голос ‒ полная ерунда.

Кир вспомнил, как однажды в библиотеке старых файлов общей Сети он нашёл материалы о раннем периоде человеческой истории. Об индивидах с другой психологией, о людях с проблемами. О таком понятии как галлюцинация. Но у современного человека не бывает галлюцинаций. Он избавлен от всех психологических отклонений, его психика подчинена эмоциональному контролю, а если не справляется сам ‒ блокиратор отсекает ненужные импульсы. Но Кир блокиратором почти не пользовался, он законопослушный индивид, и не думает о Таше больше положенных двадцати минут в день, и уж тем более не думает о ней на работе.

‒ Кир, позволь мне связаться с тобой. Открой личную сеть.

И тут случилось нечто из ряда вон выходящее. В Городе, где-то неподалёку от их рабочего корпуса, прогремел взрыв.

Кир никогда раньше не видел взрывов, взрывы были запрещены международным законодательством даже для проведения работ по возведению и сносу конструкций. Но давно забытое цивилизацией чувство страха подсказало ему что произошло. Здание Статического центра сотряслось от фундамента до крыши. Стена, выходящая наружу, за периметр города ‒ раскололась. В образовавшиеся щели со свистом ворвался ветер, и глаза наполнились пылью, которой Киру тоже никогда раньше не приходилось видеть.

А сквозь скрежет сетевых помех в его голове всё-таки пробивался голос Таши, как будто бы очень далёкий:

‒ Ты слышишь меня, Кир? Слышишь? Немедленно выйди из здания и перемещайся в сектор А-двенадцать! Кир… ‒ и звук неожиданно пропал.

Но это было не самое страшное. Потому что пропал и сигнал Сети. Всеобщей Сети! Что было ещё нереальнее, чем взрыв. Картинка перед глазами погасла, информационный блок отключился, эмоциональный контроллер вышел из строя. Остался только внешний мир. Полуразрушенная комната, испуганные, потерянные индивиды, гомон голосов. Паники не было, только всеобщее недоумение. И ослепляющий солнечный свет, пробивающийся в здание. Неужели когда-то люди могли смотреть на прямой свет? И воздух… Дышать таким воздухом было невозможно. Зажмурив глаза и задыхаясь, Кир немедленно подал запрос своему оператору ‒ что ему делать? Но оператор в отсутствие Сети был недоступен.

Кир окончательно растерялся. Больше двух веков в Городе не происходило ни пожаров, ни несчастных случаев, и за ненадобностью отсутствовали какие-либо системы спасения и инструкции для внештатных ситуаций. Но находиться в здании, ожидая очередного взрыва, Кир счёл нелогичным и решил действовать на свой страх и риск.

К счастью, лифт всё ещё работал, и уже спустя несколько минут Кир выбрался из помещений управления. Дневное освещение выключилось, лишь слабая аварийная подсветка позволяла увидеть творящееся вокруг. Их зданию повезло, но большая часть города фактически превратилась в руины.

«А если бы я не пришёл на работу раньше?», ‒ мелькнуло в голове, когда он заметил квартал жилых помещений разрушенным до основания, но ситуация не располагала к размышлениям. Кир понимал только одно, что всё это: и взрыв, и его раннее пробуждение, и Ташин голосовой вызов должны быть как-то связаны. «Интуиция» ‒ возникло словечко из той же старой сетевой библиотеки.

Но сейчас в первую очередь его занимал вопрос: где находится сектор А-12? Сеть по-прежнему отсутствовала, даже внешний коммуникатор не ловил сигнал. Сколько Кир ни пытался к нему подключиться, мозговые импульсы шли впустую. Он не мог загрузить элементарной карты-навигатора. Судя по всему, уцелевшие горожане испытывали похожую проблему. Индивиды останавливались в самых неожиданных местах, пытаясь настроиться на сигнал.

На тех, кто лежит неподвижно или повреждён настолько, что не может встать, Кир старался не обращать внимания. При неисправном эмоциональном блокираторе он не мог адекватно реагировать, испытывая нелогичное желание вмешаться в чужую жизнь. И даже осознание, что его положение лучше, чем у многих, так как ему, по крайней мере, заданы направление и цель, не приносило Киру удовлетворения.

Для начала нужно было сориентироваться, куда идти. Кир вспомнил, что недалеко от их Статистического центра располагается помещение Центрального архива данных. Если где и хранится какая-нибудь справочная информация о Городе на старых физических носителях, не требующих подключения к Сети, то только в ЦАД. Кажется, Таша однажды упоминала об архиве. Тогда его существование Кир счёл архаизмом, но сегодня ЦАД мог оказаться полезен.

Повертев головой по сторонам, Кир быстро определил наиболее безопасный короткий маршрут и рванул к архиву. Всего несколько кварталов по Восточной улице, путь не займёт много времени.

Здание Центрального архива выглядело таким же устаревшим, каким было его предназначение. Зато благодаря тому, что в нём всего четыре этажа, архив пострадал гораздо меньше современных высоток вокруг.

Дверь оказалась до смешного старомодной: из дерева и стекла, с тяжёлой металлической ручкой. В холле было темно и пусто, создавалось впечатление, что сюда уже много лет никто не заходил.

Здесь всё выглядело по-другому, не как у них в Статистическом центре. Где искать нужную информацию Кир не представлял, а времени на размышления не было, на улице вновь раздавался шум, похожий на отдалённые взрывы. Кир решительно шагнул вперёд. Пол в коридоре, куда он свернул, остался неподвижен, и, судя по всему, дорожка замерла вовсе не из-за электронного сбоя, произошедшего в городе, скорее всего в этом здании не существовало самодвижущихся поверхностей.

‒ Эй, ты кто такой? ‒ окликнули его вдруг.

Кир обернулся. В центре холла стоял молодой парень в форме смотрителя. Обычно Кир относился к индивидам таких профессий с презрением, ведь их мозг настолько примитивен, что не способен подключаться к общей Сети. Но сейчас он даже обрадовался, смотритель был как нельзя кстати.

‒ К.А.САИД-двести восемь, ‒ представился он, но парень, не назвав в ответ своих данных, потянул его за стойку регистратуры.

‒ Сюда, скорее! Нужна помощь!

Кир недовольно поморщился: только этого сейчас не хватало! Но делать было нечего.

Среди разбросанных по полу старинных журналов и выцветших брошюр, прислонившись к стене, сидел необычный человек. То есть сам по себе он был вполне обычен: две руки, две ноги, одна голова, но человек этот выглядел неимоверно старым. Таких старых индивидов Кир никогда ещё не видел, ведь все горожане регулярно проходили процедуру физического обновления.

‒ Не беспокойтесь, молодой человек, ‒ произнес старик скрипучим голосом. ‒ Всего лишь нервы, сейчас пройдёт.

По-видимому, он неправильно оценил замешательство Кира. С чего бы ему испытывать беспокойство при виде незнакомца? Впрочем, из-за повреждённого блокатора эмоции рвались наружу, но в первую очередь ‒ это был страх. Взрыв прогремел ближе, стены здания содрогнулись.

‒ Ах, глупые, что творят! ‒ проскрипел старик. ‒ Ещё не время для радикальных действий.

‒ Папа, нам нужно уходить! ‒ воскликнул молодой смотритель. ‒ Ты сможешь встать? Давай, обопрись на нас.

Он подхватил старика с одной стороны и уставился на Кира, ожидая, что тот выступит в роли второй подпорки для этих мощей. Кира передёрнуло. Старик между тем, почти полностью повиснув на сыне, продолжал болтаться, глядя на Кира:

‒ Вы очень быстро добрались до нас. Ведь Таша только тридцать две минуты назад вам звонила.

Кир застыл в недоумении. О чём говорит этот человек? Откуда он может знать о Ташином звонке? Ведь все сообщения тщательно шифруются, особенно сообщения сотрудников Надзора.

‒ Да, Кир, я понимаю, что всё происходящее вас пугает. Откровенно говоря, ваше внедрение было запланировано гораздо более гуманным способом, но вмешался случай. Радикальное крыло нашей организации перешло к агрессивным действиям и не оставило нам, а вместе с тем, и вам, выбора.

Манера старика медленно и витиевато выражаться выводила Кира из себя. Даже если бы эмоциональный блокиратор ещё работал, система перегорела бы сейчас от степени неподконтрольного раздражения.

‒ Что происходит? ‒ воскликнул Кир, но собственный голос показался ему на удивление нерешительным. ‒ Кто вы? Я не собираюсь участвовать ни в чём противозаконном!

‒ Поздно, ты уже влип, ‒ нахально осклабился парень-смотритель. ‒ Не стой столбом, иди сюда. Нам нужно выбираться.

Кир был настолько выбит из колеи, что не только не возмутился, что ему отдаёт приказы какой-то внесетевик, но и покорно помог тащить старика. Они вышли из задания, но не на главную улицу, а в какой-то узкий переулок, который при свете аварийных ламп и рассмотреть-то было трудно.

‒ Здесь какая-то ошибка, ‒ решился он, наконец, прояснить ситуацию. ‒ Мне просто нужен сектор А-двенадцать.

Кир никак не мог отстраниться от вцепившегося ему в плечо старика. И только сейчас заметил, что они подошли к допотопному электромобилю.

‒ Не волнуйтесь, именно туда мы уже и направляемся.

С улицы раздались крики и звуки торопливых шагов.

‒ Да кто вы такие, в конце концов?! Я никуда не пойду, пока вы мне не объясните!

‒ Сейчас, сейчас, садитесь, ‒ прозвучал умиротворяющий голос старика, и в следующий момент Кир почувствовал резкий укол за левым ухом и, не успев обернуться, провалился в небытие.

Кир не знал, сколько времени он провёл без сознания, но судя по тому, как затекла нога, на которую неудобно привалилось его обмякшее тело, пролежал он так не меньше получаса.

«Хорошо, хотя бы руки не связаны», ‒ подумал он, осторожно пошевелив пальцами и не открывая глаз. И тут же услышал голос Таши:

‒ Зачем нам тебя связывать? Открой глаза, Кир. Ты среди своих.

Хорошая новость ‒ общая Сеть включилась, иначе бы Таша не смогла настроить прямую трансляцию на канал его сознания. Плохая новость ‒ он, кажется, попал в такую безнадёжную ситуацию, что его в лучшем случае ‒ форматируют, а в худшем ‒ уничтожат полностью, физически. Необходимо было пока не поздно подать сигнал в управление безопасности. И не открывать глаза, ведь лишняя информация, которую он может получить ‒ это лишние проблемы.

‒ Вот идиот! ‒ насмешливо фыркнул голос, по которому Кир узнал наглого смотрителя из Центрального архива. ‒ Грохнулась ваша всезнающая всемогущая паутина, теперь ты транслируешь свои трусливые жалобы только нам.

‒ Билли, прекрати! ‒ это был голос Таши. ‒ Кир, ты в безопасности. Мы всё тебе объясним.

Она как всегда прекрасно выглядела: форменный зелёный комбинезон, подчёркивающий стройную фигуру, блестел озорной взгляд. Только волосы, всегда уложенные в гладкую причёску с пробором, сейчас были растрёпаны. И лицо встревоженное.

‒ Таша, ‒ произнёс Кир, с непривычки щурясь от света, но как всегда при встрече с ней улыбаясь.

‒ Привет, ‒ отозвалась Таша, глядя на него как всегда серьёзно и внимательно. ‒ Наконец-то ты с нами!

‒ Простите, что пришлось применить транквилизатор. На разговоры не было времени, мы не могли задерживаться в том квадрате ради вашей же безопасности.

Кир повернулся к старику, разминая затёкшие конечности:

‒ Ну если вы читаете мои мысли, вы знаете, что бы я вам ответил.

‒ Я выключила транслятор, не переживай, ‒ вмешалась Таша.

Он устало выдохнул, потирая место укола, и, глядя на Ташу, заявил:

‒ Я хочу знать, зачем я здесь и что происходит!

Кир подозревал, что услышанное ему категорически не понравится. Но всё равно был неприятно поражён тому, что такое могло происходить в их Городе.

Отряд сопротивления существовал несколько десятилетий. Первоначально в него входили лишь специалисты Информационного Управления, имевшие высший доступ к системе и осознавшие угрозы, которые несёт для человечества глобальная сеть и связанные с нею разработки интеллектуального контроля.

Каждая мысль, каждое знание, каждое действие заносилось в Сеть. В корпоративную, домашнюю, торговую, в сеть развлечений, и всё это поступало в единую Сеть. Вся жизнь человека, вся его мыслительная деятельность происходила в Сети. И постепенно человек перестал существовать как личность, перестал принимать решения, перестал стремиться что-либо узнавать, ведь обо всём уже подумали до него, и смоделировали поведение для любой ситуации, требовалось лишь найти этот материал, отправив запрос.

Большая часть человеческого общества была занята обслуживанием Сети: сохранением и систематизацией материала, сортировкой запросов и прочей рутиной. А те, чей интеллектуальный уровень был слишком низок для внедрения в Сеть напрямую, занимались техническими работами, или, если не годились и для них, получали презираемые профессии, далёкие от информационной сферы.

Отряд сопротивления хотел вернуть человеку свободу, уничтожив Сеть. Однако, одномоментное разрушение интеллектуальной системы привело бы к непоправимым последствиям. Отвыкший действовать и мыслить самостоятельно мир погрузился бы в хаос. Необходимы были постепенные изменения. Но не все члены сопротивления придерживались эволюционного подхода. Именно сегодня радикалы перешли в наступление на привычный человечеству уклад жизни. Полностью разрушить систему им не удалось, но урон оказался серьёзный. Правительственные силы уже работали над экстренным восстановлением Сети, возможно, им даже удастся в скором времени её частично запустить. Но теперь существование сопротивления рассекречено, и над отрядом нависла угроза.

‒ Мы вынуждены покинуть город, Кир, ‒ закончила свой рассказ Таша. ‒ И для меня важно, чтобы ты был рядом.

‒ Таша... Ты участвуешь в этом? ‒ Кир был ошеломлён.

То, что она говорила, казалось абсолютным бредом. Кто в здравом уме захочет разрушить их идеальную жизнь? Почти два века человечество шло к Великому объединению. Теперь никто не был одинок, каждый мог рассчитывать на помощь и поддержку общества. Просто вноси свой вклад в общее дело и будь счастлив. Чего ей не хватало? Почему сейчас? Ведь Кир почти набрался смелости наплевать на разницу их социального положения и предложить ей создать семью. Он был уверен, что знает Ташу.

‒ Ты сейчас в смятении, мы понимаем. Но поверь: мир вокруг совсем не такой, как тебе кажется. Когда ты узнаешь больше, ты поймёшь, что вступить в отряд сопротивления ‒ это единственный верный путь. Профессор Мура объяснит тебе, насколько это важно.

‒ Кир, вы нам нужны, ‒ старикан, оказавшийся профессором, улыбнулся почти заискивающе.

Кир недоверчиво нахмурился.

‒ Почему именно я?

Переглянувшись с Ташей, профессор, немного помедлив, проговорил:

‒ Кир, вы один из самых важных людей современного мира. Ваши родители стояли у истоков движения сопротивления. К сожалению, они были уничтожены оперативниками Абсолютного Надзора, но успели сохранить некую информацию, которая необходима сейчас нам. Ключ к этой информации ‒ их дети. Перед гибелью они успели спрятать малышей в городских приютах. Дети выросли, ничего не подозревая о своём происхождении. Кир, эти дети – вы и Таша. Вы брат и сестра. Вы и есть ключи к спасению мира.

Пожалуй, это было слишком даже для этого дня. Кир знал, что среди индивидов, которые не пригодны для работы с Сетью, есть некий процент сумасшедших, по-видимому, он только что познакомился с одним из психически нестабильных горожан. Но почему же тогда Таша молчит? Как она ‒ сотрудница Абсолютного Надзора ‒ вообще связалась с этим типом?

Надо же придумать ‒ родители! Кир прекрасно помнил, что воспитывался в обычном детском центре, как и положено всем индивидам с высоким уровнем интеллекта. Обычная семья не могла бы обеспечить ему образование, достойное его способностей. Он считал, что его родители нормальные индивиды, что им чужды эмоциональные привязанности, и они знают, что никто лучше государства не вырастит достойного члена общества.

Но внезапно Киру вспомнилось, как Таша несколько раз, как будто случайно, срывала процедуру анализа их генетической совместимости, которую обязаны проходить все пары, желающие вступить в романтически отношения. Кир думал, она не уверена в своей симпатии к нему, но терпеливо ждал. Так, значит, Таша знала об их кровной идентичности и намеренно его обманывала? Но зачем?

Кир решительно поднялся:

‒ Я требую реальных доказательств. Генетический тест, документы, записи. Что угодно! Я не верю вам.

‒ Но ты же понимаешь, что сейчас мы не можем подавать такие запросы, ‒ мягко ответила ему Таша. – Кир, поверь, я знаю, что всё сказанное профессором Мура ‒ правда. Теперь ты среди друзей. Мы среди друзей.

‒ Если мы, как вы говорите, друзья, я требую меня отпустить. Я всё обдумаю и, если приду к выводу, что в этом есть хоть доля правды, вернусь к вам добровольно. Где мы находимся, по крайней мере, вы можете мне сказать? ‒ кажется, он терял терпение, но, как оказалось, эмоции не всегда мешают, сейчас Кир держался только на собственной злости.

‒ Никто никуда не уйдёт! ‒ раздался из-за спины холодный голос. В горячке спора они не заметили, откуда Билли-смотритель извлёк оружие. ‒ Только в сопровождении конвоя Абсолютного Надзора, а они скоро здесь будут. Прости, отец, так нужно.

Все уставились на Билли, настолько неожиданной оказалось его угроза. Кир вообще не брал его в расчёт: на индивидов с его уровнем развития не обращают внимания, ведь принято считать, что они не способны мыслить и принимать решения. Сыграла свою роль и его эмоциональная привязанность к папаше, свойственная всем внесетивикам. Но сейчас Билли не был похож на обычного представителя низшего общества. В архиве Кира встретил другой человек, а этот парень смотрел на них с вызовом и превосходством.

‒ Неужели вы, жалкие канцелярские крысы, думаете, что мир под вашим контролем? Что Сетью управляете вы ‒ живые машины со шлангом в голове? ‒ усмехнулся он, заметив общую растерянность. ‒ Общая сеть ‒ это всего лишь средство, чтобы держать вас под контролем, чтобы вы не путались под ногами. И вот, наконец, нам удалось выяснить, чей мозг хранит данные вируса, способного разрушить Сеть.

Кир почувствовал к этому самодовольному внесетивику необъяснимую ненависть. Он не верил ни единому его слову. Не может быть, чтобы Сеть контролировалась такими как Билли! Тогда, действительно, лучше уж пусть она будет уничтожена. Но по привычке Кир приложил все силы, чтобы подавить вспышку агрессии.

А профессору, как видно, это оказалось не по силам, и, проявив неожиданную прыть, он накинулся на своего сына-предателя, повалив его навзничь. От старика толку было мало, но к драке присоединилась и Таша. Кир застыл в замешательстве, раздумывая, стоит ли ему воспользоваться моментом, чтобы незаметно сбежать, или же лучше выяснить, кто прав, и что происходит в Городе на самом деле? Только кому верить? Кого поддержать? От его выбора сейчас зависело очень многое. А Сеть по-прежнему была недоступна.

Прикинув расклад сил, Кир пришёл к выводу, что правильным решением будет бороться на своей собственной стороне. Поведение всех участников развернувшегося действа не вписывалось в любые известные ему до этого дня модели. Да и смоделировать поведение этих индивидов Кир не мог. Двоих из них он едва знал, а к Таше сейчас было слишком много вопросов.

В пылу драки оружие откатилось в сторону, чем Кир не преминул воспользоваться. Конечно, раньше он не держал в руках каких-либо средств насильственной борьбы, но теоретически представлял, как обращаться с магнитным пистолетом.

‒ Прекратите! ‒ воскликнул он, направляя пистолет в сторону безобразной своры. Девушка и старик явно не могли справиться с молодым крепким парнем, но сдаваться не собирались. ‒ Вы все! Прекратите!

Кир держал на прицеле Билли, которого счёл самым опасным. Потом перевёл пистолет на Ташу, которая сейчас была вовсе не похожа на ту милую кокетку, что заговорила с ним в спортивном зале жилого корпуса. И глядя на неё такую, Кир невольно подумал, что сталкиваться с сотрудниками Абсолютного Надзора очень опасно ‒ перед ним сейчас солдат, а не девушка. Старик-профессор уже выбился из сил и просто цеплялся за руки сына, мешая ему сопротивляться Таше, которая пыталась повалить противника на пол.

На Кира дерущиеся внимания не обращали, и на его слова не отреагировали. Тогда Кир выстрелил, целясь в пол рядом с их ногами. Как это произошло, он не понял, звук выстрела был не слышен, но отдача ударила в ладонь, и в тот же момент на груди у профессора Мура расплылось пятно крови.

Таша испуганно вскрикнула, шарахнувшись в сторону.

‒ Нет! ‒ Билли подхватил оседающего на пол старика, будто не он только что с ним боролся.

Кир застыл от ужаса. Ноги его онемели, а в голове стучало страшное: «Я только что убил человека».

Это шокировало, его настолько, что он не сразу заметил, что помещение внезапно наполнилось людьми. Десяток человек в форме Абсолютного Надзора. Один из них, зашедший последним, произнёс:

‒ Всем сохранять спокойствие! Немедленно сдайте оружие. Офицеры КАИН могут быть свободны. ‒ И продолжил, судя по всему, уже в Сеть: ‒ Описание инцидента передается в кадровое управление. Необходимо присутствие медицинского специалиста в секторе А-двенадцать.

Билли и Таша, минуту назад с гримасами злости цеплявшиеся друг другу в горло, послушно встали. Их лица не выражали никаких эмоций по отношению к происходящему. Старик покряхтывал на полу, но выглядел тоже скорее озабоченным, чем испуганным.

‒ Субъект К.А.САИД-двести восемь, ‒ повернулся к Киру человек в форме. ‒ Проследуйте к оператору для снятия и занесения в дело психометрических показаний.

Недолго поизучав изумленное лицо Кира, он смягчился:

‒ Ступай, герой. Думаю, у коллегии будут вопросы, но не могу сказать, что экзамен ты завалил. Хотя на учёбе тебе придётся несладко. Скорость реакций едва дотягивает до нормы, ‒ беззлобно усмехнулся он.

‒ Экзамен? ‒ Кир почувствовал, что ноги его не держат, и привалился к стене. Что за сумасшедший выдался день! ‒ Таша? ‒ удивлённо посмотрел он ей в глаза.

‒ Обычная процедура, ‒ пожала плечами Таша и, больше не обращая на Кира никакого внимания, направилась к открывшейся в стене двери.

‒ Постой, Таша! ‒ окликнул её Кир. Хотя, наверное, теперь это грубое нарушение субординации... – Я знал, что мы не можем быть братом и сестрой.

Она ничего не ответила, но на её лице как будто мелькнула усмешка.

Всё ещё на негнущихся ногах Кир вышел наружу. Он даже не удивился, увидев, что пару часов назад уничтоженный взрывами город совершенно невредим. Дневное освещение функционировало ровно.

‒ Иллюзия класса «М». Обычная процедура, ‒ ответил на его мысли парень с портативным устройством для прямого входа в Сеть встретивший его на улице и добавил доверительно: ‒ За мою практику ещё никто не догадался снять линзы, не переживай. Подключайся.

Не каждый индивид встречается со своим оператором лицом к лицу. Но у Кира не осталось никаких эмоций, он молча достал провод. Общая Сеть действовала в стандартном режиме:

‒ Субъект К. А. САИД-двести восемь, назовите свои полные данные.

‒ Кир Айбл, Статистическое администрирование интеллектуальной деятельности, рабочая область двести восемь.

- Кир Айбл, ваш запрос на перевод в Комитет абсолютного интеллектуального надзора одобрен.