Ольга Силаева

Крылья

Крылья
Работа №354

Часть I: Антон

Глаза Антона блестели как у безумного. Он так сильно вцепился в мое плечо, что у меня скулы сводило, но я старался, как мог, не подавать виду. Никогда мне еще не приходилось видеть его в таком состоянии.

- Она сумасшедшая, - словно в бреду бормотал он, судорожно облизывая пересохшие от некоего ужаса губы. – Честное слово, с ней не все в порядке...

- Да расскажи ты толком, что случилось! – не выдержал я. Про то, что моя одноклассница, по его словам, должна обратиться к психиатру, я уже слышал, по крайней мере, раза четыре.

Антон плюхнулся на диван, рывком выдернул стакан с водой из моей руки и тут же осушил его полностью. И это человек, который никогда никуда не торопится, которого ничем невозможно смутить или вогнать в краску!

- Слушай, а ты никогда не замечал в ней ничего необычного? Поверь, у нее точно не все дома.

Мы встретились с ней, как и договорились, у магазина, в семь. И надо признать, она симпатичная, очень мне понравилась, и я с уверенностью мог сказать, что это будет не последняя наша встреча.

- Это Наташка-то симпатичная? – на всякий случай уточнил я, так как, организовав свидание Антону и своей однокласснице, не был уверен в том, что Антону она понравится: таких как она, в толпе из пяти человек, и то, не сразу разглядишь.

- Да, она довольно симпатичная, не знаю, почему ты этого не заметил. Так вот, я ей говорю, что сначала надо выбрать, в какую сторону пойдем, а потом, если что, можно и в кафе зайти. Ну и, как воспитанный молодой человек, предлагаю ей самой выбрать место, куда мы могли бы отправиться. А Наташка твоя и говорит, мол, не хотел бы я уметь летать, крыльями владеть.

Честно сказать, меня такой ответ удивил, тем более что это никак не связано с нашим свиданием. Но я это воспринял как кокетство, этих девчонок ведь фиг поймешь. Думаю, хочет показаться нежной и романтичной...

Вы не думайте, мой друг Антон вообще-то красноречив, и речь у него хорошо поставлена, никогда он с мысли не сбивается, четко излагает свои размышления. Так хорошо, что любому становится понятно с первого раза. Да и слова эти из него вытягивать клещами не нужно. Но только сейчас его рассказ получался сбивчивым и от того непонятным. Ну, подумаешь, спросила Наташка про крылья эти не к месту, что с того? Мало ли, кто о чем думает и невпопад отвечает.

- Да ты дальше слушай, - заголосил Антон и потянулся за новым стаканом воды, третьим по счету. – Я ей ответил, что хочу, чтобы вместе с ней летать и держаться за руки, согревая ее ладонь и сердце на всю жизнь. Чушь, конечно, но ей-то, понятно, что приятно. Да только зря я это сказал, она – ноль внимания. Ну, говорит, тогда пойдем к ее друзьям. Мне это даже понравилось, что она меня решила с друзьями познакомить, значит, не стыдится и не собирается сразу сбегать.

- Да у нее и друзей-то нет, - перебил я – все время дома сидит и ерунду какую-то читает фантастическую. Я у нее дома как-то был, надо было деньги на подарок учителю собрать ко Дню рождения, а Наташка заболела, и деньги не сдала. Вот меня и отправили, как самого ответственного. Так у нее комната оклеена плакатами про эльфов всяких и маски какие-то страшнючие. Я еще спросил тогда, для чего такую жуть дома хранить, а она ответила, что как только изучит реинкарнацию, то маски обязательно пригодятся. Я уж не стал спрашивать ее, что это за реинкарнация такая, начал книги на полках рассматривать. Да и там тоже один бред какой-то: про изгнание духов, правила чтения астрономических карт, советы адептов, спиритизм и еще все остальное в том же духе. Честно сказать, мне не по себе стало. Думаю, бегом деньги взять и уйти поскорее.

- И ты мне с такой девчонкой свидание организовал? – с недоверием в голосе спросил Антон – Ну спасибо... Друг называется. А вот я бы никогда не стал тебя знакомить с какой-нибудь сумасшедшей.

- Да ты же сам ко мне прицепился, когда фотографию класса увидел! – возмутился я. – Заладил, познакомь да познакомь. А я и рад стараться, что мне, жалко, что ли? К тому же, мало ли, кто чем интересуется? Регинка Сорокина, вот например, в музыкальный кружок ходит, и ничего.

- Так то музыкальный кружок, а то – такое... Да если хочешь знать, куча народа интересуется этой и реинкарнацией, и эльфами, и спиритизмом, и магическими штучками. И я к этому нормально отношусь. Да только совсем другое, когда человек этой ерундой сам занимается и всякие опыты ставит, при чем порой небезобидные.

- Да уж что она такого сделала, что ты ее сумасшедшей обзываешь? – разозлился я наконец – Да, она всегда немного странная была, ну и что?

- А то, - разозлился и Антон – что друзья ее тоже всей этой ерундой заинтересованы. С виду – как секта, да только там все серьезнее. Честное слово, никогда мне еще не было так страшно. Это квартира парня какого-то, у них там постоянные встречи. А всего их пятеро, две девчонки, включая Наташку, и три парня, включая хозяина квартиры.

Квартира большая, а комнаты так оборудованы, будто на тот свет попал. Мрак кругом, запах плесени и статуэтки каменные уродцев. Одним словом – все по их теме.

- Может, сатанисты?

- Не-е, не сатанисты. Здесь все культурненько, мирно, но страшно. Я же говорю, это не секта, а больше просто сбор. И они, блин, еще так переглядываются, как будто у них тайна общая. И поверь мне, тайна эта заслуживает того, чтобы называться тайной.

- Ты мне сегодня когда-нибудь расскажешь толком, что тебя так напугало? – вновь не выдержал я. Признаться, мне уже порядком надоело выслушивать вступления.

- А я и рассказываю. Они вроде как собрались в последний раз, собрались ради Наташки. С ней должно было случиться что-то такое, о чем никто из людей знать не должен, но если она останется...

- Где останется?

- ...то люди все равно обо всем узнают, потому что это не иголка в стоге сена.

- А дальше-то что?

- А потом этот Рыжий, хозяин квартиры, дал ей какой-то белый балахон. Сказал, что таких во всем мире-то осталось парочка, да и то, где-то в Будапеште и на Мальдивах. Наташка даже прослезилась, а мне вообще не по себе, потому что понятия не имею, о чем речь, и что все так разговаривают, будто и меня нет вовсе. Потом Рыжий говорил что-то о том, что она должна соблюдать все правила, а то хлопот не оберешься. И еще они что-то вспомнили о пыльце на пальцах, которая остается после того, как возьмешь бабочку за крылья, и что бедная бабочка после этого не может летать.

А потом... потом Рыжий принес какой-то зеленый бутыль с вонючей жижей желтоватого цвета и начал Наташке шею этой гадостью растирать.

- И что? – с любопытством спросил я. Я был уверен, что Антон меня разыгрывает, сейчас засмеется, скажет: «Ну, ты даешь, надо же такой чепухе верить!» и отвесит мне подзатыльник, как он это любит делать, когда я сделаю что-нибудь не так.

- У Наташки от этого шишки по спине и по шее вздулись: аж через водолазку видно было, что спина какими-то струпьями и шишаками покрывается – бр-р-р! У меня, понятное дело, шок, я как заору на него: «Ты что, гад, говорю, делаешь? Да ты ж ей сейчас кожу всю сожжешь!» и бутылку из рук вырываю. Они впятером на меня смотрят, как на помешанного, будто это я только что чуть Наташку до гробовой доски не довел. И что самое страшное, Наташка даже от боли не вскрикнула, не уронила слезу! Ну, я тогда вообще ничего не понимаю!

- Слушай, а ты что вообще в эту квартиру пошел? – вмешался я, пораженный фантазией своего друга – А если б Наташка какой-нибудь наводчицей оказалась? Привела тебя в квартиру, там ее, так называемые «друзья» тебя дубинкой по голове? Что тогда?

- Наташка? Наводчицей? Да неужели бы ты ничего странного в ее поведении не заметил за девять лет совместной с ней учебы? Да я и сам не знаю, чего пошел с ней. Мне так про эти крылья любопытно стало, что про всяческую предосторожность забыл. А знаешь, что самое жуткое?

- Что? – теперь я уже начал сомневаться в том, что Антон может так долго и таким серьезным голосом врать.

- Наташка начала эти шишки у себя под кофтой растирать, и... они разбухали, выпячивались, росли, приобретали очертания... Влад, у нее начали расти крылья!

Часть II: Наташка

Боль была невыносимой. Лопатки, шею и спину свело, а все тело ныло так, как будто я без остановки выполняла тяжелые физические упражнения. Интересно, кто это только придумал, что крылья легкие, растить их легко и безболезненно? Согласитесь, глядя на картинки девушек-ангелов или девушек-птиц, в жизни не подумаешь, что крылья доставляют им сплошные неудобства. Если бы я знала, что это так тяжело, то я бы еще подумала некоторое время. До чего же больно!

С тех пор, как Андрей достал мазь и платье для полетов, прошло уже два дня, а шишки на спине не торопятся превращаться хотя бы в нечто отдаленно похожее на крылья. Лишь редкий пушок на лопатках, да и тот, лезет, как шерсть у кота в период линьки. За эти два дня я уже устала очищать простыни от собственной «кожи», если ее теперь можно так называть. Хорошо еще, что мама в командировке и вернется не скоро. А папа так давно с нами не живет, что нет такой вероятности, что однажды он к нам зайдет и поинтересуется нашей жизнью.

А собственно, как долго растут крылья? Знаю, звучит жутковато, но, поверьте, эта жизнь не особо-то меня балует. Поэтому, как только мои шишки на спине превратятся в полноценные крылья, я в последний раз осыплю их пыльцой, надену свое белое платье для полетов, усыплю город и перелечу в Мир Атлантиды. Кстати, если вы не знаете, то Атлантида вовсе не остров, а земля, в которой люди еще не уничтожили волшебных существ и явлений. И я надеюсь, что это скоро случится.

Я рывком встала с кровати и поморщилась. Все бы ничего, да только в школу все равно завтра пойти придется. Пока что намеки на крылья еще можно скрыть. Пыльцы на них еще нет, поэтому можно перетянуть чем-нибудь, лучше, если это будет корсет. И никто ничего не заметит, если не ходить на физкультуру.

Зато теперь у меня еще проблема – этот Антон. И додумалась же я взять его с собой! Правда, на вид он глупый, да и Влад ему, скорее всего, не поверит, потому что отрицает существование всего сверхъестественного. Как и все люди. Значит, я могу о них не беспокоиться. Хоть чем-то легче...

Вы, наверное, считаете, что я не в себе? Ошибаетесь. Я такая же, как и все, пью кофе по утрам и хожу в школу, у меня есть хобби и мне нравится ходить в кино. Правда, в школе у меня друзей нет, но зато у меня есть рыжий Андрей, странная Катька и веселые Рома с Димой. Настоящих друзей много не бывает, ведь так? Хотя, очень скоро и они перестанут быть моими друзьями, и я их больше никогда не увижу, потому что обратного пути из Атлантиды нет. Мне их будет не хватать. Они тоже интересуются миром Атлантиды, но жизнь здесь их устраивает, и попасть туда они не стремятся. Подозреваю даже, что после этого они больше не будут собираться вместе. Вот тут можно уже и задуматься, а были ли мы друзьями вообще?

Аккуратно стянув с себя пижаму, чтобы не задеть мелкие ранки на лопатках, я отправилась в душ. Насколько мне известно, вода для крыльев неопасна, даже не смывает пыльцу. И даже боль немного отступила, когда по спине потек прохладный поток из-под душа, даже выходить не хотелось.

Приведя себя в порядок, я начала готовить завтрак. И, надо сказать, в этом тоже есть своя сложность, потому что при отращивании крыльев нельзя злоупотреблять сладким, соленым и жирным, а также никакого мяса, апельсинов, гречневой каши и вишни с рябиной. Я решила, что салат и кофе подойдут, но кофе без сахара показался мне на вкус отвратительным, и я вылила его в раковину, после чего налила чай.

По воскресеньям мне все время скучно. Поэтому я села за карты Таро, предварительно включив телевизор. Конечно, при шуме карты правды не скажут, но теперь все то, к чему я так трепетно относилась раньше, воспринимается исключительно как развлечение. Теперь меня не интересуют ни спиритизм, ни реинкарнация, ни гадания и даже мифы, которые я так любила читать два дня назад. Все словно перевернулось. И я точно знаю, что скоро моя жизнь изменится. И никто даже не вспомнит обо мне, про то, что когда-то в этой стране жила Федосова Наталья.

Часть III: Школа

Все с самого начала шло замечательно. Плотный корсет скрыл едва заметные шишки, которые должны будут превратиться в крылья. Корсет этот подарила мне бабушка, которую с детства воспитывали на старинных французских романах. Поэтому она свято верила, что такая вещь в дамском гардеробе просто необходима. Я знала, что никто даже и не подумает о том, что на моей спине есть искривления, покрытые пушком. А, кроме того, многие парни даже оглядывались на мою тонюсенькую талию, да и девчонки завистливо шушукались у стенки. То-то же! Вы меня столько лет не замечали, но сегодня я выгляжу девушкой с картинки. В конце концов, сегодня мой последний день в школе, и мне бы хотелось, чтобы меня запомнили именно такой: неотразимой, преобразившейся, с тонкой талией, с поразительной прической и с улыбкой на лице. Несмотря на то, что я давно уже отношусь к числу старшеклассниц, я никогда не пользуюсь косметикой. Но сегодня я нарушила свои обычаи, и все одноклассники удивлялись моему яркому макияжу. Пожалуй, за сегодняшний день я услышала комплиментов раза в три больше, чем за всю предыдущую жизнь. И признаться, комплименты получать оказалось приятно.

Но одна деталь сильно меня насторожила. Влад, который, по моим расчетам, должен был не обращать на меня никакого внимания, пристально следил за мной. Сначала я подумала, что он тоже не может поверить в мое преображение, но потом поняла, что тут что-то другое. Конечно, ему никто не поверит, даже если он начнет рассказывать все словами своего дружка Антона, но неприятно, когда твой затылок словно под лучом рентгена. А Влад меня явно и отксерокопировать мог, если б обладал такой способностью.

И все бы ничего, да только на четвертом уроке я почувствовала, как сильно зачесалась спина. А еще я ясно ощутила, как мелкие ранки на лопатках раскрываются, и из них медленно вытекает характерная для отращивания крыльев вязкая жидкость. «О, нет! Нет, только не это...» - мысленно молила я про себя. Так как я сижу за последней партой, то можно было бы незаметно чуть ослабить корсет, но я по-прежнему знала, что Влад смотрит на меня с предпоследней парты соседнего ряда. И почему смотреть на девушку, у которой, возможно, растут крылья, гораздо интереснее, чем слушать отношения западноевропейских стран в период Холодной войны? Я бы вам объяснила, да только мне скорее нужно что-то предпринять.

Я подняла руку и попросилась в медпункт. Тимофей Григорьевич равнодушно кивнул и разрешил мне покинуть кабинет. Казалось, Влад меня в этот момент насквозь видит и понимает истинную причину моей «необходимости».

Конечно, ни в какой медпункт я не собираюсь. Я бегом пустилась на второй этаж, к женским туалетам. Я очень надеялась, что там никого не будет. И, слава Богу, мне повезло.

Я старательно закрыла все сломанные замки, где это было возможно. Чуть-чуть расстегнув корсет, я сморщилась от охватившего меня отвращения. Кожа на спине потрескалась, пух на лопатках спутался, а из глубоких трещин к спине и внутренней стороне корсета прилипла желтоватая слизь. Одним словом – зрелище не для слабонервных! Вот тут-то я еще раз пожалела о том, что приняла решение отрастить крылья и улететь в Атлантиду.

Жалей не жалей, а надо что-то делать. Нужно срочно бежать домой, потому что еще немного, и вся школа будет гудеть о том, что у меня растут крылья. На мгновение мне даже показалось забавным предстать перед одноклассниками в таком виде, стать местной достопримечательностью и феноменом года. Но я тут же поспешила отбросить эту мысль. Еще чего! Они станут наконец-то замечать меня, но перед этим посадят в клетку и сдадут в кунсткамеру. В моем воображении появилась толстая староста Ленка Бикова, которая бежит за мной с сочком, Влад метается от стены к стене с сетью в руках, а директриса Алла Ивановна дирижирует птичьим кормом, наивно полагая, что он меня прельстит.

Я достала несколько бумажных салфеток и попыталась снять отвратительную слизь. Во-первых, это было жутко неудобно, потому что моя гибкость оставляет желать лучшего, а во-вторых, бесполезно, потому что мелкие бумажные кусочки лишь остались на моей спине и лопатках, так и не стерев слизи.

Поспешно натянув корсет и стараясь не обращать внимание на боль по всему телу, я бросилась в медпункт, как и обещала своему наивному учителю. Там оказалась только Танечка, добрая медсестра-практикантка, которая от нечего делать листала старый журнал. Увидев меня, она значительно оживилась и без толики сожаления бросила свой журнал в мусорную корзину.

- Простуда, понос, голова болит? – осведомилась она.

- Тетя Таня, пожалуйста, напишите мне освобождение от занятий! – взмолилась я не своим голосом.

- Но-но-но! – возмутилась Танечка – Какая я тебе тетя? Мне всего-то двадцать три! А просто так тебе освобождение никто не выпишет. Придумай хоть что-нибудь. Представляешь, если каждый будет приходить ко мне с такими заявлениями. Так что...

- Татьяна Викторовна, ну, пожалуйста, поверьте, мне, правда, очень нужно домой! Первый и последний раз вас о таком прошу! – пылко перебила я, зная, что добрая Танечка обязательно отпустит, если уговаривать, как следует. И я не ошиблась.

- Ладно, только – чур, никому ни слова! А то пойми, мне еще характеристику будут писать, а мне нужно, чтоб отзывы в ней были самые положительные. Когда практика закончится, тогда – пожалуйста, хоть объявление на стену вешай, а до этого момента чтоб ни гу-гу.

- Татьяна Викторовна, вы чудо! – честное слово, я готова была ее расцеловать, потому что моя спина уже чесалась невыносимо.

- Подожди радоваться, - остудила она мой пыл. – Что мы тебе в освобождении напишем?

- Напишите, что насморк и температура.

- А если будут температуру проверять? Да и не похоже, что насморк у тебя.

- Не будут, - уверенно возразила я – Нашему Тимофею Григорьевичу все равно, лишь бы не мешали урок вести. А насморк... – я обвела взглядом кабинет и нашла то, что искала – О! Губка! Давайте я нос ей хорошенько натру, чтоб он покраснел и распух... А вы мне еще в глаза капните, чтобы они слезиться ненадолго начали, так правдоподобнее. И никто ничего не заметит.

- Ну и предприимчивая же нынче молодежь пошла! – строго воскликнула Танечка, но я видела, что ей понравилась моя идея.

Сказано – сделано. В глазах слезы, нос распух, как перезрелая слива, с запиской в руках, но все же счастливая, я кинулась к двери, не забыв поблагодарить мою спасительницу. И уже в дверях она мне крикнула, чтобы я следила за осанкой, а то она что-то у меня испортилась. А с чего бы ей не испортиться, если растущие крылья уже скоро больше меня весить будут, а согнувшиеся плечи – единственное безболезненное положение?

Я считаю, что мне крупно повезло сегодня. Конечно, если не считать того, что Влад с меня глаз не сводит, а спина ноет от боли и покрыта спутавшимся пухом со слизью.

Часть IV: Влад

Я был уверен, что никакой болезни у Наташки нет. Я внимательно наблюдал за ней все время, как только это было возможным. Конечно, я до сих пор не особенно верил словам Антона, но в однокласснице нельзя было не заметить некоторых странностей. И зная незатейливую Наташку, я пришел к выводу, что Антон не разыгрывал меня. Конечно, никаких крыльев я не увидел, (да я уверен, что Наташка в школу бы тогда и не пришла) но кто сказал, что крылья нельзя каким-нибудь образом скрыть, или что они вырастают за несколько дней. Ну вот, кажется, и я с ума сошел…

К моему несчастью Наташка сбежала после четвертого урока. А ведь я планировал подкараулить ее после школы и обсудить ее крылья. Конечно, она бы сразу не согласилась все рассказать, но я бы все равно добился своего. Но Наташка сломала мои планы. Я же не мог позволить себе прогулять, потому что мои оценки по геометрии оставляли желать лучшего, надо было исправлять положение.

С трудом дождавшись конца занятий, я бросился к Антону. По моим расчетам, он уже должен был быть дома.

Дверь мне открыли сразу же. Видимо, Антон меня ждал. Мы с ним договорились, что если я замечу в Наташкином поведении что-нибудь необычное, то после уроков сразу же приеду к нему. Вы не подумайте, у меня много других дел, кроме как обсуждать мистические явления, происходящие с моей одноклассницей. Но что-то в этой истории меня насторожило. Зная Наташку, я мог сказать, что это не глупые детские шалости. Зато вторая часть моего сознания не воспринимала то обстоятельство, что у человека могут расти крылья из-за какой-то жидкости неизвестного происхождения.

- Ну что, видел крылья? – с безумным блеском в глазах напал Антон на меня прямо с порога.

Я невозмутимо разулся и по-хозяйски прошел на кухню.

- Нет, крыльев я не видел. Но не исключаю возможность того, что они у нее действительно есть. Результат налицо: странное поведение, очень тугой корсет, внезапно испортившаяся осанка. А еще на одно мгновение мне показалось, что из-под корсета выбился белый пушок, какой остается на общипанных птицах. Господи, пока ты не пошел на это проклятое свидание, все было нормально! А теперь мне начинает казаться, что я схожу с ума или, на худой конец, попал в сон, из которого очень сложно выбраться в реальность.

Антон расхаживал от стены к стене, засунув руки в карманы домашних джинсов.

- А собственно, - резко остановился он, словно врезавшись в невидимую стену – Чего мы так из-за этой Наташки переживаем? Пускай себе летит, куда захочет. Может, она от этого себя счастливой почувствует. А мы тут при чем? Давай просто забудем ее. Кто она вообще такая? Ну, узнали мы ее секрет, что с того. Лично я хотел познакомиться с красивой девушкой. А девушка, покрытая перьями, пока что не является моим идеалом.

В чем-то Антон был прав. Но поверьте, не так-то легко смириться с мыслью, что девчонка, с которой ты учился в одном классе девять лет, отрастила себе крылья и собирается улететь неизвестно куда. Еще неизвестно, чем это все закончится.

Я попытался представить себя с куриными крыльями за спиной и пришел к выводу, что они бы не выдержали моего веса, и я был бы чем-то вроде страуса – с крыльями, но не могу летать. Тогда зачем эти крылья вообще нужны?

- Послушай, - начал я, жестом предлагая другу сесть и успокоиться – так-то оно, конечно, так, но мне почему-то кажется, что мы должны ее остановить. Ну, ты сам подумай: девчонка с крыльями... что за бред?

- И как ты планируешь ее остановить? – с сарказмом хмыкнул Антон – Придешь и скажешь, мол, оставайся, а крылья никто не заметит? Она, конечно же, нас послушается, прослезится и будет паинькой... Ты сам-то в это веришь?

- Но попробовать-то стоит... – сказал я неуверенно. По правде говоря, я и сам не знал, как мы должны ей помешать.

Мы с Антоном проговорили до вечера и пришли к выводу, что надо навестить Наташку и попробовать ее вразумить. Потом пришли родители Антона, и нам пришлось сочинять историю о том, куда это мы собрались на ночь глядя. Но отступать от идеи мы не собирались, поэтому очень скоро благополучно покинули квартиру.

Часть V: Ночь

Я была в шоке. Андрей не сказал мне, как долго растут крылья. Когда я прибежала домой и ринулась в душ, я не поверила своим глазам. Стоило мне только снять корсет, который так не нравился моим крыльям, как тут же они с невероятной скоростью начали расти и обретать очертания. Ничего себе! А что было бы, если бы я не сбежала с уроков? По моим расчетам, еще немного, и я уже могу лететь в Атлантиду. Уже в этот вечер? А я-то рассчитывала, что еще дня два у меня будут в запасе. И тут мне стало страшно: крылья-то вырастут, но сумею ли я ими воспользоваться? Мне не очень-то нравится вариант, что моя жизнь закончится так рано, и все, что от меня останется – мертвое, разбитое тело с перьями на грязном асфальте. Нет, такое лучше даже не представлять.

Я тщательно смыла слизь со спины и шеи. Между прочим, эта слизь не отмывалась ничем, кроме хозяйственного мыла. И, к моему удивлению, ранки сразу же затянулись. Это хороший знак. Насколько я знаю, ранки затягиваются уже перед тем, как предстоит полет.

Приободрившись, я подошла к большому зеркалу и решила посмотреть на то, как выглядят мои крылья со стороны. И надо сказать, выглядят они впечатляюще: помимо пуха появились красивые перья сизого цвета, слизи почти не осталось, крылья еще больше потяжелели, но от этого стали крепче, мощнее и изящнее. Я щедро посыпала их пыльцой, и от этого они стали еще красивее. Нет, не зря я терплю эту боль. И плевать, что осанка у меня уже не очень. Оно того стоит.

Одевшись в белое Платье полетов, я решила помечтать о том, как счастлива я буду в Атлантиде. Но мне это так и не удалось сделать, потому что кто-то позвонил в дверь.

С одной стороны, нужно было открыть дверь, но, с другой стороны, я не могу показаться в таком виде. Поверьте мне, ваши соседи немного удивятся, если вы откроете им дверь, а у вас за спиной самые настоящие крылья. Но я решила все-таки узнать, кому это что-то от меня вдруг понадобилось. Все соседи знают, что мама уехала в командировку, поэтому никогда не заходят. Но даже когда заходят, то я не очень-то рада: они каждый раз качают головой, стоит им только зайти в мою комнату и советуют маме показать меня психологу. Мол, не должна девушка моего возраста интересоваться всякими глупостями про шаманов и оккультизм. Не слишком-то приятно, когда о тебе говорят как о ненормальной. А еще хуже, когда говорят о тебе так, словно тебя сейчас с ними нет. И что самое обидное, мама всегда почему-то с ними соглашается, прислушивается ко всем советам. Никогда не интересуется моей жизнью, но всячески пытается решить в ней проблемы, которых на самом деле нет. Так что поймите меня правильно.

Но это были не соседи. За дверью стояли, переминаясь с ноги на ногу, Влад со своим другом Антоном. Их мне только не хватало! Рядом с Владом я вообще теперь чувствую себя примерно так же, как чувствует себя колдунья рядом с охотником на ведьм.

- Наташа, открой, я знаю, что ты дома! – требовательно постучал в дверь мой преследователь, решив, что стук на меня подействует больше, чем звонок.

В целом, терять мне было нечего. Они и так все знают. Зря я, все-таки, тогда взяла этого Антона с собой. Думала, он поймет.

Я спокойно открыла дверь, не думая о том, какое впечатление произведут на них мои крылья.

Влад удивленно уставился на меня, а Антон ворвался в квартиру, нагло отпихнув меня в сторону.

- Эй, полегче! – возмутилась я. Если я открыла дверь, это еще не значит, что можно так врываться ко мне домой.

Они оба повернулись ко мне, когда я закрыла за ними дверь. Они повернулись как раз в тот момент, когда мои крылья вновь резко начали обрастать перьями, вытягиваться, ранки раскрылись, из них медленно потекла противная слизь, а кожа на шее пошла волдырями. Не знаю, как это выглядело со стороны, но Антону этого было достаточно для того, чтобы упасть в обморок. Тоже мне, смелый и невозмутимый парень! Влад оказался более сдержанным и лишь отвел глаза, чтоб не видеть того, чего наука не в силах объяснить.

- Наташка, что же ты с собой сделала... – тихо прошептал он, и мне даже стало его немного жалко. Он выглядел растерянным и подавленным. Будто его действительно интересовало, что со мной происходит.

Я лишь равнодушно перешагнула через тело Антона и похлопала его бледное лицо по щекам. Но, стоило ему открыть глаза и увидеть мои крылья, он предпочел еще немного побыть в счастливом состоянии обморока. Что ж, кто знал, что он такой впечатлительный? Знаю, звучит жестоко, но мне не хотелось жалеть тех, кто не замечал меня много лет подряд и за человека-то меня не считал.

Влад стоял в стороне и качал головой, словно китайский болванчик.

- Помоги мне перетащить его на диван, - попросила я его. Все-таки от потери сознания тело легче не становится.

Влад, по-прежнему молча, взял друга за ноги, я взяла за руки, и вместе мы дотащили его до маленького диванчика в гостиной. Думаю, пока его не следует будить.

- Наташка, зачем ты все это? – с горечью спросил Влад. Очевидно, когда он шел сюда, в его планы не входило, что лучший друг упадет в обморок и ему придется одному меня уговаривать остаться. А в том, что они собираются меня уговаривать остаться, я ничуть не сомневалась. – Зачем?

А я и сама не знала – зачем. Может, я хотела, наконец, быть счастливой? Я никогда не была избалована посторонним вниманием. Папа меня бросил, я даже не знаю, как он выглядит. Мама настолько увлечена работой, что на меня у нее совсем нет времени. У меня нет модельной внешности и шикарного гардероба, так что мальчики на меня никогда не смотрели. Соседи считают меня ненормальной, а учителя забывают, что я есть в классе. Одноклассницы смеются над моей неуклюжестью, и ни одна из них не протянула мне руку помощи, ни одна из них мне не предложила свою дружбу. Антон был первым, кто действительно обратил на меня внимание, и я думала, что он меня поймет. Но он такой же, как и все. Мало того, что не понял моей мечты, так еще разоблачил меня, обозвал сумасшедшей и хочет помешать. И после этого я даже не утруждаю себя мыслями о том, зачем я это делаю и что мне от этого ждать. Так много одиноких людей, и мне выпал очень редкий шанс, мой билетик в счастье. И тот человек, которого я впустила в свой мир грез, попытался отнять у меня этот билет. Такое впечатление, что весь мир воспротивился тому, чтобы я была счастливой. Но я не позволю. Я буду счастлива! И неважно, в этом мире, или в другом.

- Прости, Влад... – прошептала я и резко высыпала на него звездную пыль, мешочек с которой я незаметно прятала все это время под платьем.

Влад несколько раз чихнул и, окутанный сладким сном, рухнул на мягкий ковер. Не знаю почему, но я заплакала. Что ни говори, а этот мир мне покидать не хотелось. И Влада было жалко. Хороший он парень.

Я сыпала и сыпала звездную пыль на Влада с Антоном, а по моим щекам текли соленые слезы. Маленькие капельки падали на их лица, словно мои слезы передались спящим людям, и пыль купалась в этих слезах, равнодушно поблескивая на поверхности водной оболочки.

Быстро схватив со стола нож и осыпав крылья пыльцой, которую мне дал Андрей, я, размазывая слезы по щекам, выбежала из квартиры. Я бежала на чердак, туда, где можно забраться на крышу. Крылья давали мне какую-то неведомую силу, и тяжелые замки на чердачном люке я срывала словно ягоды с дерева. Наконец я оказалась на крыше собственного дома, и сильный порыв ночного ветра чуть было не сбил меня с ног. Мне было страшно.

Пьяные звезды словно смеялись над моей затеей. Тонкий месяц мрачно смотрел на меня сверху, словно укорял. Я почувствовала себя маленькой и беззащитной, слезы текли так, словно кто-то приказал мне выплакать их все до одной в одно мгновение.

Еще один сильный порыв ветра – мои ноги оторвались от холодного бетона, крылья задвигались сами собой, легко выполняя все то, что я себе мысленно представляла. Один раз меня больно швырнуло о серую стену какого-то высокого дома, но я даже не обратила на это внимание.

Люди высовывались из окон, прохожие внизу поднимали на меня головы. У всех у них было состояние глубокого шока. Но скоро они все заснут, а когда проснутся, они не вспомнят ничего.

Я летела под покровом ночи, щедро осыпая город звездной пылью. Люди падали на землю, засыпая крепким сном. Иногда я различала знакомые лица, но мне было уже все равно. Город погружался в сон, сама жизнь будто бы замедлила свой ход в несколько тысяч раз.

Я летела и плакала. Я оплакивала эту жизнь, жизнь, в которой меня никто не принял, никто не поделился со мной своим теплом. Пыльца плавно опускалась на землю, блестела всеми цветами радуги и серебром. Люди закрывали глаза, люди видели сны. Блестящие столбы звездной пыли напоминали настоящее волшебство в дорогих иностранных фильмах, а мне было все равно. Я чувствовала лишь равнодушие.

Жизнь внизу замерла, а я летела к башне с часами. Все было легко и красиво, но от чего же тогда так больно? Нет, больно не оттого, что крылья тяжелые, и раны на них еще не зажили. Наверное, крылья – это тоже душа, на них тоже есть тяжелые раны, которые легко наносятся, но затягиваться могут годами. Но даже ели это так, то все равно, боль была не физической, а душевной.

Наконец я увидела то, что искала в полумраке ночи в этот час. Огромная башня с часами, красивая и могучая. Жизнь остановилась повсюду, но стрелки этих часов продолжали выполнять свою работу. Медленно текли часы, с равнодушным стуком двигались минуты, в бешеном темпе бежали секунды. Я подлетела к самому центру циферблата, остановилась напротив той точки, в которой пересекались основания всех стрелок. Я достала нож из белоснежных складок платья и принялась внимательно его рассматривать. Красивый, с бирюзовой рукояткой и тупым лезвием. Это был ключ в новую жизнь, и единственное, что от меня требовалось – воспользоваться им.

Закрыв глаза, я метко вонзила нож в точку пересечения трех стрелок. Послышался треск. Треск, с которым ненадолго ломаются стены между мирами. Появилась маленькая воронка, которая росла и росла, готовая поглотить меня всю и целиком. И я этому не противилась, потому что это то, ради чего я так страдала. Последнее, что я помнила – это то, как нож рассыпался бирюзовым пеплом, а на минутной стрелке застыли мои слезы – единственное, что останется от меня в этой жизни. И я шагнула в новый мир, в котором я буду счастливой.

-1
23:45
1253
15:46
очень путанно написано. перескакивание с диалога на мысли сбивает
опять канцеляризмы
про эльфов всяких и маски какие-то страшнючие. Я еще спросил тогда, для чего такую жуть дома хранить, а она ответила, что как только изучит реинкарнацию, то маски обязательно пригодятся. какая связь у ренинкарнации и эльфов?
советы адептов адептов чего?
интересуется этой и реинкарнацией эта — это что?
Рыжий принес какой-то зеленый бутыль бутыль женского рода
земля, в которой люди еще не уничтожили волшебных существ и явлений со склонениями беда
которая бежит за мной с сочком сачком
банально, скучно, трудночитаемо
11:56
«И я шагнула в новый мир, в котором я буду счастливой» — а какой это мир? В этом то и вся фишка, в описании этого мира, если не с точки зрения философии, то хотя бы простого описания как там будет жить эта Наташка. Почему ей там станет хорошо, почему очень конкретные проблемы, от которых ей плохо в этом мире, не повторятся там? Там появится любящий отец, там будут ее слушать и понимать, или как?
Героиня жалуется «У меня нет модельной внешности и шикарного гардероба, так что мальчики на меня никогда не смотрели. Соседи считают меня ненормальной, а учителя забывают, что я есть в классе. Одноклассницы смеются над моей неуклюжестью, и ни одна из них не протянула мне руку помощи, ни одна из них мне не предложила свою дружбу. Антон был первым, кто действительно обратил на меня внимание, и я думала, что он меня поймет. Но он такой же, как и все. Мало того, что не понял моей мечты, так еще разоблачил меня, обозвал сумасшедшей и хочет помешать.» И тут же себе противоречит.
1. как только она сделала прическу и накрасилась, ей тут же сделали комплименты и заметили в классе.
2. Не понравилось что одноклассницам ты не нужна, но ты и не одинока — у тебя ведь есть друзья.
3. Антон не понял моей мечты — но ты ему ее и не показала, а привела в свою компанию, где тебе намазали какую-то гадость на шею, и Антон, очень даже хорошо себя повел — начал защищать Наташу, а не покрутил пальцем у виска и ушел.
4. Влад и Антон сразу же бросились после школы к Наташке домой, чтобы узнать что происходит. Значит не ее сделали изгоем в классе, а она сама себя изолировала.
Поэтому, проблемы героини и путь их решения никак не согласовываются, не логичны.
Далее, по крыльям.
1. На крыльях нет пуха, он не помогает летать, там толстые грубые перья. Пух у летающих птиц на теле, он температуру держит, и есть у птиц только в холодное время года.
2. Дамский корсет заканчивается под лопатками, поэтому растущим крыльям из лопаток никак мешать не может.
И мелочь напоследок «Влад, по-прежнему молча, взял друга за ноги, я взяла за руки, и вместе мы дотащили его». За ноги тащить легче, чем за руки, и поэтому более слабые обычно берутся за ноги.
Слог легкий, немного путаница с прямой речью, но это уже мелочи. Главное, что рассказ ни о чем, на троечку.
Автору удачи!
Загрузка...

Достойные внимания