Андрей Лакро

Северное сияние

Автор:
Ирина Лучина
Северное сияние
Работа №381
  • Опубликовано на Дзен

Круизный лайнер «Парящий Альбатрос» отходил через двадцать минут из Трондхэйма. Рядом с портом сиял разноцветными огнями рождественский рынок с красавицей елью в центре площади. С лотков торговали вязанными шапками и варежками, имбирными пряниками и глинтвейном – его наливали из огромных чанов медными половниками одетые в традиционные норвежские костюмы женщины.

На небольшой площадке посреди рынка парень жонглировал горящими факелами. Языки пламени казались чудом рядом с заснеженными холмами, окружающими плотным кольцом бухту и рассыпавшийся по берегу город.

Тамаре досталась каюта рядом с кухней, зато одноместная. Шумно, но всё равно повезло. Делить место с чужими тяжело. Когда они с Ником плавали, им часто давали двухместную, начальство шло навстречу парам. Особенно из руководства. Тамара заведовала развлечениями пассажиров, а Ник – поставкой еды, питья и всего необходимого.

- Завхоз, только водоплавающий, - смеялась Тамара, а Ник не понимал почему она смеется. Он понимал русский чуть-чуть, унаследовав его от прадеда, царского генерала, ставшего водителем парижского такси, вместе с фамилией, оканчивающейся на два «фф» и любовью к черному чаю с вареньем. Ник говорил «моя карошая», а Тамара поправляла «х», хорошая.

Последнее время они плавали вместе на средиземноморском круизе с длинными остановками в портах, сухой, в отличии от лондонской, погодой и спокойными пассажирами - пенсионерами. И с радостью возвращались в маленькую квартиру недалеко от Ноттинг – Хилла. Там отметили и сорокопятилетие Тамары, и трехлетний юбилей совместной жизни.

Неожиданный перевод на маршрут вдоль побережья Норвегии с заходом в Россию, в Мурманскую область, выбил Тамару из колеи.

Директор фирмы сообщил ей эту новость за неделю до отплытия. За окном офиса простирался подёрнутый пеленой дождя Лондон.

- Белых медведей увидишь, снег. Вы, русские, любите снег, не так ли? – он постарался смягчить новость, встретившись с Тамариным испуганным взглядом.

Ник тоже расстроился, но не так сильно, как ожидала Тамара. И остался на душе неприятный осадок.

Она распаковала вещи, села на койку, огляделась. Вместо окна на стене - копия японской гравюры: огромная волна нависла над крошечной лодкой и едва заметным в ней человеком.

Какой дурак повесил это… Тамара дотронулась до рамки. Привинчена, конечно. В служебных и дешёвых пассажирских каютах нет окон. Вместо них - картинка на морскую тему чтобы не возникало клаустрофобии.

Менеджер Пол Робертс сам заглянул к Тамаре посмотреть, как она устроилась.

- Всё в порядке? - Пол вытер лоб, - совещание через час, помнишь?

- Помню, - Тамара улыбнулась Полу, - я тут кое-что приготовила, - она протянула несколько отпечатанных листов. Она знала, что лучше предложить свои затеи для пассажиров, чем получить указания сверху. Так можно избежать слишком сложной для престарелых пассажиров джиги, игры на флейте и прочих фантазий руководства.

- Только не сейчас, дел по горло, - замахал руками Пол и выскочил из каюты.

Тамаре хотелось спать – вылетали из Лондона в шесть утра чартерным рейсом.

Вечером долго не могла уснуть. Больше не будет Везувия, розоватой от восходящего солнца Ниццы, растрёпанных ветром пальм Марбеи. Будут острые скалы, уходящие в холодное небо, расцвеченное зелёными всполохами Северного сияния, волны зимнего неспокойного моря. Как на обложке сборника скандинавских сказок. В детстве, в теперь не существующей квартире, на полке ещё раньше исчезнувшего шкафа стояла эта книга. Перед глазами вертелись полузабытые картинки из прошлого, почти забытого, покрытого пылью как старые коньки «Снегурочка» на антресолях.

Вспомнила, как упала на школьном катке и разбила коленку. Как пахли мандарины на морозном воздухе. Как, уже студенткой первого курса, ждала любимого в обманчиво – тёплом световом квадрате, падающим из киоска «Союзпечати».

На витрине с одной обложки улыбался Ельцин, с другой - Чумак. Митя не пришёл тогда, он уехал, утренним поездом, а она не знала.

В ту зиму снег всё время шёл. Сейчас таких зим не бывает.

Она поступила в университет, а Митя - нет. Он уехал из ее города от насмешливых взглядов Тамариного отца, машины вроде продавал-покупал, потом Тамара перебралась в Лондон. Ходили слухи, что Митю убили в девяностые. Бизнес, бандиты, чего тогда не случалось.

Вспомнила двор хрущёвской пятиэтажки, застывшее ледяное зеркало катка, тусклую лампу над подъездом.

- Давай не скучай, - Митя притянул ее к себе и поцеловал.

Она вышла из каюты и поднялась на верхнюю палубу. Внизу прогуливались пассажиры. Оранжевая шляпа, усыпанная парой килограммов стеклянных фруктов, выделялась ярким пятном среди седых голов.

Владелица шляпы, массивная дама с орлиным имперским профилем, критически оглядывала припортовую площадь. На рынке появился шарманщик и заиграл «Рождество в Нью-Йорке», хотя декабрь только начинался. К жонглёру подбежала напарница с огненным хула-хупом и принялась раскручивать пылающий обруч на талии, на одной руке, на другой.

- Так и пожар недолго устроить, - проворчала дама в оранжевой шляпе.

- Это миссис Треворс, - тихо сказал Тамаре появившийся неизвестно откуда Пол, - она недовольна каютой, предложенными экскурсиями и ещё много чем. Постарайся разрядить обстановку, - и исчез в толпе.

Из динамиков зазвучала музыка и бархатный голос Пола приветствовал дорогих пассажиров, и призывал воспользоваться и рестораном, и сауной, и теннисным кортом, и что скоро дорогие пассажиры увидят Северное сияние - явление редкое и овеянное мистикой, а пока - речь Пола прервалась той навязчивой музыкой которую обычно включают в магазинах и аэропортах. Тамара вздохнула и отправилась на совещание.

За длинным столом собралось руководство "Парящего Альбатроса". Пол сидел во главе стола. Слева вальяжно развалилась в кресле Сандра Ривс, похожая на лоснящуюся кошку менеджер еды и питья. Справа восседала прямая как жердь старшая горничная Полин в белой, отглаженной до хруста блузке. Руководство помельче сидели дальше от начальственного ока и даже позволяли себе шушукаться. Сидящий рядом с Тамарой Дэйв, инструктор спортзала, как бы невзначай провел рукой по ее бедру.

- Заходи ко мне после совещания, покажу новые тренажёры.

- Я занята, - Тамара отодвинулась.

- Как хочешь, - Дэйв демонстративно повернулся к своей соседке, отвечающей за денежные операции Алисон.

- Прошу тишины, - Пол строго посмотрел в сторону Дэйва и Тамары.

- Итак, как обычно на борту у нас восемьсот пассажиров, в основном, конечно, люди пожилые, но есть и молодежь. Дэйв, сделайте, чтобы спортзал открывался пораньше.

Дверь распахнулась. На пороге стояла запыхавшаяся миссис Треворс в оранжевой шляпе. Сливы, черешни и плохо распознаваемые прозрачные фрукты чуть подрагивали от быстрой ходьбы и издавали тихий мелодичный звон.

- Вы – здесь главный? - она ткнула искорёженным артритом пальцем в побледневшего Пола.

Он кивнул, не в состоянии что-либо сказать.

- Велите повернуть корабль обратно, а потом налево, - лицо миссис Треворс покрыла испарина, сумочка тряслась в руке.

- Почему повернуть обратно? - выдавил из себя Пол.

- Там кит, - закричала миссис Треворс, - он уплывет.

Сотрудники перегнулись и заулыбались.

- Капитан не имеет право изменять курс, - пришел в себя Пол

- Попросите его, - миссис Треворс метнулась к Полу и склонилась над столом. - Умоляю Вас, поверните лайнер назад.

- Так ещё киты будут, - хихикнул Дэйв. Пол встал со своего кресла, боясь следующего наскока миссис Треворс.

- А может и нет, молодой человек, - миссис Треворс сверлила Дэйва выцветшими голубыми глазами. - Плавание закончиться, оно ведь не вечное. А я никогда не увижу кита. Никогда! Поверните назад! - Миссис Треворс метнулась к Полу.

- Видите ли, - Пол пришел в себя и говорил спокойно, - теплоход движется со скоростью пятьдесят миль в час, и кит, если он не гонится за нашим кораблем, остался давно позади. Даже если мы решим вернуться, там его уже давно нет. Он же не станет ждать нас, не так ли?

Оглушенная рассудительным ответом миссис Треворс застыла посреди комнаты.

- Здесь морских котиков много, - попыталась успокоить миссис Треворс дебелая усыпанная веснушками Алисон.

Миссис Треворс смерила ее презрительным взглядом и, прошипев, - Котики меня не интересуют, - вышла из каюты. Стеклянные фрукты сердито зазвенели в коридоре.

- Котики ей, старой карге, не нравятся, - Дэйв обнял расстроенную Алисон.

- Давайте обсудим программу на сегодня, - Пол уселся в свое кресло и окинул взглядом подчиненных. Он заметил руку Дэйва на плече Алисон и нахмурился.

- Дэйв, идите, открывайте спортзал. Скоро остановка у Птичьих скал.

Потом Сандра долго говорила про завтраки и ужины, главный повар возражал, старшая горничная Полин сетовала на грязные из-за снега на палубе ковры.

- Приступим к работе, - Пол встал, дав понять, что совещание закончилось.

Сотрудники потянулись к выходу. Тамара вышла и столкнулась нос к носу с миссис Треворс.

- Добрый день, - пролепетала Тамара.

- Я настаиваю, чтобы Вы сказали мне, когда мы увидим кита! – миссис Треворс преградила Тамаре дорогу.

- Вы непременно увидите кита, - Тамара сделала шаг назад и уперлась спиной в дверь.

- Когда? - миссис Треворс наступала. Она заметила Пола и метнулась к нему.

- А вот и Вы! Как руководитель, Вы должны знать, когда будет кит!

Гуляющие по палубе пассажиры прислушивались к резкому голосу миссис Треворс. Несколько любопытных остановились.

- Вы кита сейчас искать будете? - поинтересовалась пожилая дама со слуховым аппаратом.

- В магазине есть книга про китов, - не унималась миссис Треворс, - я покажу вам то место, где написано, что китов можно увидеть рядом с Тромсо.

- Хорошо, пойдёмте, - у Пола задергалось правое веко.

Миссис Треворс гордо вскинула голову и стеклянный вишни победоносно зазвенели. Она стремительно зашагала в сторону сувенирного магазина. Пол и Тамара едва поспевали за ней.

Миссис Треворс взяла с полки атлас фауны Северной Норвегии, открыла на нужной странице и ткнула пальцем в фотографию кита.

- Вот, пожалуйста, - приглашая жестом Пола и Тамару посмотреть.

- Видите, написано - киты встречаются в северной части Норвегии. Скоро мы подойдём к Тромсо, там китов - сколько угодно, - Пол протянул руку к огромной карте на стене. Круиз доходил до Киркенеса. Восточнее начиналась Россия.

- У меня «Ритмы прошлых лет», - спохватилась Тамара, взглянув на часы.

Тамара побежала вниз по лестнице, в ещё пустующий бар, нашла диски и поставила первый попавшийся - Дюран-Дюран, ей эта мелодия нравилась ещё в школе.

И Мите нравилась. Когда он остался у нее на ночь в последний раз, перед тем как уехал, сбежал они слушали именно эту песню под одеялом, в наушниках. Тамаре достался левый наушник, с подломленными проводами и слова были плохо слышны.

Родители уехали, бабушка рано легла спать и не слышала, как они тихо прошли в Тамарину комнату.

- Ты рад, что я поступила? - прошептала Тамара и положила голову Мите на плечо. Он ничего не ответил.

Тамара включила мигающие дискотечные огни. По потолку, по стенам побежали змейки. Бар наполнялся жизнерадостными пожилыми парами, попадались и молодые, и мигали дискотечные огни, и звучала ломкая нежная мелодия.

Когда всё закончилось Тамара вышла на палубу и подставила лицо холодному резкому ветру. Из динамиков полилась музыка и секунды спустя бархатный голос Пола сообщил, что круиз подходит к Птичьим скалам. Лайнер замедлил ход. Тамара подняла глаза и увидела черную глыбу, нависшую над ней. С полсотни туристов с видеокамерами сгрудились у борта. Тень от скалы упала на палубу.

Тамара насчитала сотни, тысячи птиц. Они жались к поросшим зеленоватым мхом камням, взлетали и снова садились на серый гранит. Большой альбатрос пролетел совсем близко, чуть не коснувшись её плеча мощным жестким крылом.

Она услышала знакомый голос и мелодичный стеклянный перезвон.

- Я требую, чтобы чай подавали в пять, а не в пять тридцать!

- Ну ведь это же всего полчаса, - голос Пола звучал устало.

- Почему я должна терять полчаса жизни каждый день? Мне и так немного осталось.

Тамара чуть не ослепла от усеянного блестками платья миссис Треворс. Неужели ей не холодно?

- Тамара, - Пол был тут как тут, - скажите, мы можем начать чуть раньше?

- Думаю да, в ресторанном зале ничего менять не будем и начнем в пять, - она взглянула на покрывшееся пятнами лицо миссис Треворс, - не волнуйтесь, все будет как вы хотите.

Лёгкая победа сбила миссис Треворс с выбранного ей ритма атаки. Она пробормотала что-то вроде благодарности и поспешила к толпе у борта.

- Где она находит такие наряды? - Пол вытер испарину со лба, - что бы я делал без тебя.

- Цени, - Тамара поежилась от холодного ветра.

Чаепитию посвящалось целая страница в глянцевом проспекте "Парящего Альбатроса". Вальсирующие пожилые пары, старомодные горки с пирожными, чай в розовых маленьких чашечках - "Парящий альбатрос" гордился следованию традициям.

Тамара вошла в пустой ресторан. До начала чаепития оставалось несколько минут. Белели скатерти, сверкали посеребренные десертные ложки. Тамара подошла к эстраде проверить микрофон.

- Дорогие гости, позвольте вам представить, - Тамара оглянулась на шорох. Рядом с ней стояла высокая мулатка в длинном платье.

- Мария Естерелла, звезда Гаваны, - сказала мулатка в микрофон на сносном русском и лучезарно улыбнулась Тамаре, - мне Пол сказал, что ты из России.

- Здравствуйте, - растерянная Тамара положила микрофон, - я первый раз на этом маршруте.

- Я уже три месяца. Холодно.

- Вы очень хорошо говорите по-русски.

- Я училась в Москве пока Советский Союз не кончился, - улыбнулась Мария Эстерелла.

В ресторан вошли первые посетители. Тамара села в кресло, кубинка исчезла за кулисами. Минуту спустя она вышла в сопровождении двух музыкантов. Один из них, с козлиной бородкой уселся за рояль, второй - чёрный саксофонист встал рядом с Марией Эстерелой. Она запела - неожиданно сильным, тягучим голосом. Тамара смотрела как заполняется ресторан.

- Возвращайся, моя первая любовь, - пела мулатка, протягивая тонкие золотистые руки к залу, - я всегда помнила о тебе.

Официанты сновали по залу с огромных посеребрёнными подносами. За стеклом иллюминаторов ревело тёмное море.

- Почему все тоскуют о первой любви? - думала Тамара, - часто она заканчивается трагически или нелепо.

Сидящие в зале подзывали официантов и заказывали шампанское. Среди седых голов появилось яркое оранжевое пятно.

Вот он, кошмар моей работы, вздохнула Тамара.

- Милочка, почему у вас в меню нет кекса Данди? - взяла с места в карьер миссис Треворс.

- Минуточку, - Тамара позвала официанта. Да, такого кекса в меню нет, сказал он и поспешил к соседнему столу.

- Вы, наверно и не знаете, что это за чудо этот кекс, - проворчала миссис Треворс.

- Нет, почему же я пробовала, - Тамара думала, как улизнуть.

- Это просто чудо, - миссис Треворс закатила глаза, - мой Стивен, царство ему небесное, всегда просил испечь кекс Данди когда мы отправлялись в Испанию. Там ведь невозможно купить настоящий кекс к чаю.

- Мы учтём Ваши пожелания.

- Вы, иностранцы, не понимаете, что значат для нас такие вещи, - лицо миссис Треворс пошло красными пятнами, - вы заполонили нашу страну, вы всё изменили, вы -

- Я сейчас же поговорю с поваром, - использовав шанс сбежать от миссис Треворс, Тамара вышла из ресторана.

На палубе она нашла место для курения и глубоко затянулась электронной сигаретой. За бортом ревело Северное море. Ледяной ветер обжигал лицо, темное небо и вода казались чем-то единым. Дрожащая от холода Тамара заметила целующуюся пару и, стараясь не смотреть на них, поспешила назад, к свету, к входу в тёплый ресторан.

- Твоё давние предательство наполнило мою жизнь печалью, - пела мулатка, - я хочу простить и не могу.

Черный саксофонист картинно изгибался, белоголовые пары кружились в центре.

Через полчаса всё закончилось. Тамара пошла в каюту отдохнуть, прилегла на минутку и быстро уснула. Ей снился кружащийся над ней альбатрос и чёрные скалы, припорошенные снегом.

Развлекательная программа начиналась в девять вечера. Тамара зашла за кулисы - в ресторане могли находиться только туристы.

Огни прожекторов осветили сцену. Из-за кулис вышел конферансье Сэм, почти лилипут, с блестящей лысиной и поклонился публике. Старомодность костюма и манер напомнили пассажирам их юность и вызвали шквал аплодисментов.

Сэм долго приветствовал пассажиров, потом рассказал несколько коротеньких историй про викингов.

Где его только откопали, подумала Тамара.

- А теперь, друзья, древняя магия викингов, - Сэм взмахнул пухлой ручкой и на сцену вышла ярко накрашенная дама в длинном блестящем платье. Следом за ней официант выкатил тележку на колесах. Он вернулся за кулисы, вынес большое блюдо с кубиками льда и поставил на тележку.

Тамара посмотрела в программу "Мэри Курт, фокусы".

- Викинги верили, что до сотворения мира были огонь и лед, а между ними простиралась бездна, - сообщил недоумевающей публике Сэм. Мэри Курт одним движением руки зажгла лед. Столп разноцветных искр взлетел в воздух.

Марк принес еще льда, Сэм вещал про богов и конунгов, мисс Курт игриво улыбалась, и дряблая кожа щек собиралась в складки.

Потом на сцене замелькали пышные юбки кордебалета, а Мария Эстерэлла пела по-испански. В одной из танцовщиц Тамара узнала фокусницу.

Сэм стоял у самой сцены. Половину его кургузой фигурки освещалась неверным светом кулис, другая слилась с чернотой сцены. Он напоминал гнома с картинки из детской книжки.

Теплоход раскачивало, тянулась, извиваясь как тропинка в лесу, ломанная испанская мелодия. Время от времени Тамара дремала, и где-то между сном и явью увидела себя и Митю во дворе их дома.

Утром, после завтрака Тамара фотографировала причудливо вырезанные фиорды – казалось здесь постарался гигантский резчик по камню, шутник тролль.

Две седые леди в норковых шубах неторопливо прогуливались по палубе, защищённые стальными бортами лайнера от ненавидящей натуральные меха современной уличной толпы, готовой плюнуть, облить краской.

Рядом с бортиком пожилая пара занималась гимнастикой, синхронно взмахивая руками, их движения отточили годы совместной зарядки.

Со стороны служебного входа вышел, опасливо оглядываясь по сторонам, Пол. Он зевнул, следуя глазами за парящей в низком сером небе чайкой. Минуту спустя Тамара увидела оранжевую шляпу. Сердито звеня стеклянными вишнями, миссис Треворс подошла к Полу и сунула ему в нос программу.

- Наконец - то я нашла Вас. Вот, написано "и другие мероприятия по желанию пассажиров". Я специально в каюту спускалась.

- На этом круизе бинго никогда не было, - защищался Пол.

- Пусть будет бинго. Прямо сейчас, в баре, - подойдя к ним, Тамара улыбалась.

- Ты уверена? - Пол недоуменно посмотрел на нее, - ведь компания ничего не сможет тебе доплачивать.

- Это мой небольшой подарок, - Тамара улыбнулась сияющему от радости, еще не до конца поверившему в свою удачу Полу. Утратившая нить ссоры и поэтому слегка обескураженная миссис Треворс пробормотала что-то вроде благодарности и пошла в бар.

- Эта дама не даст нам покоя, - Пол тоскливо посмотрел ей вслед, - и ни какое бинго здесь не поможет.

- Ей просто скучно, одиноко, вот она и скандалит по любому поводу.

- Она - борец, воин, - хмыкнул Пол.

- Валькирия, - подсказала Тамара.

- Правда! - оживился Пол, - только Валькирии красивые и молодые.

А эта - на пенсии. Ладно, пойду объявлю бинго, - Пол презрительно скривил губы. Он считал, что пассажиров "Альбатроса" не должна интересовать игра простолюдинов.

Тамара оглянулась. Синхронные физкультурники перешли к дыхательным упражнениям. Закрыв глаза и расставив руки в стороны, они вдыхали и выдыхали холодный воздух, и белые облачка одновременно поднимались над такими же белыми головами.

Через полчаса в баре собралось с десяток пожилых дам. Миссис Треворс гордо восседала в середине зала. Тамара раздала бланки.

- Пять, - назвала Тамара первый номер. Белые головы склонились над бланками.

"Интересно, что я буду делать в их возрасте?" Тамара скользила взглядом по седым макушкам и называла номера.

От второго тура, на котором настаивали раззадорившиеся дамы, удалось отвертеться. Подходило время стоянки.

В каюте Тамара открыла брошюру с описанием экскурсии. Рыбацкий посёлок, по словам неведомого автора, давал представление об ежедневной жизни местных жителей. Тамара хмыкнула. Местные жители - норвежцы не нанимались в "Парящий альбатрос". Их отпугивали маленькие британские зарплаты. Вниманию туристов предлагалось осмотреть церковь шестнадцатого века и обычный дом, переделанный в музей.

Тамара оделась потеплее и вышла наружу. Ледяной порывистый ветер обжёг ей лицо будто дал пощёчину. Минуту спустя до Тамары донеслись обрывки, лоскутки бархатного голоса Пола - он приглашал желающих на экскурсию в рыбацкий посёлок. Ветер уносил каждое второе слово в серое ледяное море.

Лайнер подошёл к острову. У кромки воды жались друг к другу, словно боялись, что их снесёт ветром в ледяную пучину, отчаянно яркие дома. На оранжевом доме с деревянным, почти русским крыльцом золотилась вывеска "Музей".

Тамара и её группа подошли. Пожилой норвежец в вязаной шапке стоял на крыльце и пил чай.

- Здравствуйте, я лайнер ещё полчаса назад увидел, - норвежец предупредительно раскрыл дверь. Они купили билеты и вслед за смотрителем прошли во внутренний двор.

- Мы здесь потому что рыба здесь, - смотритель обвёл рукой двор.

В углу, на деревянном столе разделывали треску. Парень в брезентовом комбинезоне отсекал блестящим ножом рыбьи головы, потом вытаскивал внутренности.

Тамара следила за шлёпающимися в таз рыбьими головами. Митин дядя так чистил рыбу, когда они утром, после выпускного бала в школе на дачу приехали. Дядя с его утренним уловом был неприятным сюрпризом, они проскользнули в мансарду, Митя спустился вниз за чаем. Дядя зачем-то позвал Митю. Тамара вышла на крошечный, опасно поскрипывающий балкон и вдохнула терпкий лесной воздух.

- Вы серьёзно или как? - Митин дядя слыл в семье балагуром.

- Не знаю, - Митя пошёл к веранде.

- Значит не любишь, - заключил дядя и очередная рыбья голова шлёпнулась в ведро.

Тамара заплакала, но послышались Митины шаги и она быстро вытерла слёзы. Пусть не думает, что она подслушивает.

Туристы потянулись за гидом в дом.

Тамара присела на грубую деревянную скамейку, как у родителей на даче.

"В этом году обязательно домой съезжу," - она погладила шершавое дерево и поспешила в дом, за удаляющейся экскурсией.

Кухня с огромными камином, котлами, подносами, казалось, предназначалась для северных богов-великанов. В котле можно было запросто сварить быка.

Окно кухни выходило во двор. Тамара смотрела как парень, дочистив рыбу, смывает из шланга чешую со стола.

И когда гид показывал старое рыбацкое снаряжение во дворе, и когда спустились к воде, и по дороге в церковь Тамара чувствовала запах соснового леса, но деревьев нигде не было. По дороге к причалу она заметила несколько искривлённых северным ветром сосен.

К пяти экскурсия вернулась на "Альбатрос". Тамара едва успела к вечернему чаю. Оранжевая шляпа промелькнула на верхней палубе, но на чай миссис Треворс не пришла. Мария Эстерелла пела что-то весёлое, ритмично притопывая каблуками.

Утром море показалось Тамаре особенно красивым – серо-перламутровое, оно сливалось с таким же небом у горизонта.

После завтрака была викторина по истории мореплавания, потом подошли к лежбищу морских котиков на крохотном скалистом острове. Лайнер остановился, пассажиры щелкали камерами с палубы, котики безучастно лежали на камнях.

Потом была дневная дискотека. Тамара меняла диски и старалась ни о чём не думать.

Она заметила оранжевую шляпу в глубине зала. Миссис Треворс танцевала с невысоким лысым господином в очках.

Тамара подошла к эстраде и взяла микрофон.

- Дамы и господа. Мы подходим к острову Черный Камень. Заповедник ограничивает число посетителей, поэтому у нас будет две экскурсии, в три и в четыре, - Тамара лихорадочно соображала, что сказать про остров чтобы не попасть впросак - описание тура она так и не просмотрела. - Там удивительные горы, природа, - Тамара не успела закончить фразу.

- Там вход в подземное царство, - голос миссис Треворс заставил всех обернуться.

- Вы имеете в виду катакомбы? - поинтересовался господин в очках.

- Какие катакомбы? - сердито встрепенулась миссис Треворс и стеклянные вишни возмущенно звякнули, - там живут призраки.

- Да что Вы, - очкарик снисходительно улыбнулся.

- Неприкаянные души, - вишни на ее шляпе звучали раздраженно, - смотрите, в путеводителе написано, - и сунула под нос очкарику глянцевую книжку.

Тамара сошла с борта катера последней. Горстка экскурсантов столпилась вокруг высокой женщины в ярко-красной куртке.

- Как вы знаете этот остров - часть заповедника. Здесь нет постоянного жилья, людей, я приплываю сюда с соседнего острова, - она показала на моторную лодку у кромки воды, - прошу вас соблюдать тишину.

Экскурсанты дружно загалдели что согласны. Сотрудница заповедника еще раз напомнила о тишине.

Тамара присела на большой валун. Экскурсия топталась на месте. Сотрудница заповедника показывала то на острые скалы, то на пещеры, и экскурсанты послушно водили головами. До Тамары долетали обрывки фраз про птиц, живущих на острове, про редкие цветы.

Внезапно кто-то дотронулся до её плеча. Тамара обернулась. Перед ней стоял Митя. Тамара смотрела на него, совсем не изменившегося, в потёртой, испачканной глиной куртке, и не могла сказать ни слова.

- Привет, - Митя улыбнулся и сел рядом с ней.

- Как ты здесь оказался? - с трудом сказала Тамара. Она всматривалась в лицо Мити, да, это был он.

- Так сложилось. А ты-то почему здесь?

- Я работаю на круизном лайнере, - Тамара показала на уходящую в глубину острова экскурсию, - а ты здесь живешь?

Митя кивнул.

- Ты что, егерь? - Тамара дотронулась до его руки, стараясь понять происходящие.

- Пожалуй, что да, - Митя обнял ее, - пойдем погуляем.

- Я все-таки на работе, - Тамара оглянулась на экскурсантов, сбившихся в кучку под порывистым ледяным ветром. Стеклянные вишенки на шляпе миссис Треворс жалобно звенели.

- ...дикие утки и гуси...излюбленное место...зимние температуры..., - долетали обрывки фраз экскурсовода. Экскурсия зашла за гранитные глыбы. Судя по отдаляющему голосу экскурсовода, они продвигались в глубину острова.

- Холодно как, - сказала Тамара.

- Помнишь, как мы зимой на лыжах катались? - Митя притянул её к себе и поцеловал.

Тамара закрыла глаза и увидела залитый зимним солнцем школьный спортивный зал, она подвернула ногу и вернулась с кросса раньше. Митю отпустили ее проводить. Она сидела на горе матов в раздевалке, Митя расшнуровывал ее лыжные ботинки. Он погладил ее коленку и не решался подняться выше. Тамаре было страшно, но она ждала, хотела продолжения. Она приподнялась, боль пронзила отекшую ногу, она поцеловала Митю и секунды спустя ощущала затылком холодную поверхность мата и горячую острую боль внутри себя. Время перестало существовать. Они очнулись, когда услышали голоса в коридоре.

- Ну что Вы отстаете? - знакомый голос и стеклянный перезвон раздались совсем рядом. Тамара отпрянула от Мити.

- Эта старая перечница вернулась за мной, - Тамара сжала Митину руку. Секунду спустя миссис Треворс появилась из-за гранитной глыбы.

- Что Вы хотели? - Тамара мысленно улыбнулась и переглянулась с Митей. Им, бесприютным юным любовникам, всегда мешали.

- Мы на какой широте? Сколько можно ждать Северное сияние? Ваша компания обещала, я и камеру взяла, - миссис Треворс потрясла видеокамерой.

- Не волнуйтесь, скоро будет, - ответила Тамара уверенно.

Миссис Треворс что-то недовольно пробормотала, но порыв ветра унес ее слова за гранитные глыбы. Придерживая рукой шляпу с печально звенящими стекляшками, она ушла догонять экскурсию и скрылась за серыми глыбами.

- Давай бросим все на свете и останемся вместе, - Митя дотронулся губами до Тамариной шеи.

- Прямо сейчас? - Тамара пыталась осмыслить что с ней происходит.

- Конечно. Что тебя держит?

- Ничего, в общем-то, - прошептала Тамара.

- Тогда идем, - Митя обнял ее.

- Куда?

- В мою сторожку. Не возвращайся на теплоход. Зачем?

- Ты что! Меня с работы выгонят, - Тамара не могла понять шутит Митя или нет.

- Разве это важно, - Митя выглядел серьезным, даже немного печальным.

Тамара посмотрела на стоящий на рейде, теплящийся жёлтыми огнями «Парящий Альбатрос».

- Я должна забрать ключи от дома, паспорт.

Митя посмотрел на светящийся на фоне серой воды теплоход и вздохнул.

- Да зачем они нужны, - он поцеловал Тамару, - не уходи.

Экскурсанты подтягивались к маленькому катеру у причала.

- Я вернусь, - Тамара смотрела, как они заходят на борт катера. Потом обняла Митю и побежала к пристани. Сильный порыв ветра чуть не сбил её с ног.

На палубе Тамара оглянулась на каменистый берег, ища глазами Митю, стараясь определить где именно они простились, но гранитные глыбы, серые валуны ничем не отличались друг от друга.

Я не найду то место на острове, - испугалась она, -но Митя, он же там работает, он всё знает.

Тамара вбежала в каюту.

Странная необъяснимая встреча. Остаться? Вернуться? Тамара нерешительно сжимала в руке сумку, где уместилась вся прошлая жизнь: паспорт, ключи и кредитные карты.

За дверью каюты раздался нежный перезвон. В дверях стояла миссис Треворс.

- Где же оно, Северное сияние? – её голос звучал требовательнее чем обычно, - в брошюре написано, что на этих широтах должно быть. Вы же сами обещали сияние.

- Вам всё объяснит менеджер круиза, - Тамара попыталась выйти из каюты, но миссис Треворс преградила ей путь.

- Нет уж, меня обмануть не удастся, - она сунула под нос Тамаре контракт, - вот написано, - и зачитала десять страниц мелко напечатанного текста.

Когда, отделавшись от миссис Треворс, Тамара вышла на палубу экскурсионный катер ушёл. Совсем близко темнел остров, и там в сторожке её ждал Митя.

Перепархивал лёгкий снег. Тамара ловила снежинки на ладонь, они мгновенно таяли.

Необходимо всё объяснить Нику, он стал чужим. Наверно, разлюбил.

Она смотрела на большую снежинку, плавно приближающуюся к ладони.

Поймаю, значит останусь сейчас, умолю высадить меня. Снежинка пролетела мимо и сгинула на мокрой палубе, смешалась с талой водой.

Вернусь на остров на обратном пути, решила Тамара. Будет время объяснится с Ником.

Утром лайнер пришёл в Альму. Вокруг бухты рассыпались детскими кубиками разноцветные дома, ничтожно маленькие по сравнению с нависающими над ними горами. В серо-перламутровом неясном свете полярного зимнего дня светились тёплые огни человеческого жилья.

Стоянка была долгой – пять часов. Пассажиры, а за ними и многие работники «Парящего Альбатроса» потянулись в город. Тамара сидела в каюте и собиралась с силами позвонить Нику. Поняла, что не получится, и, едва держась на ногах из-за бессонной ночи, решилась прогуляться по Альме.

Главная улица пестрела вывесками - гостиницы, бары, магазины и неожиданно - лавка, продающая шаманские бубны.

Тамара заглянула внутрь. На оленьей шкуре рядом со старухой в расшитой бисером меховой безрукавке сидела недовольно поджавшая губы миссис Треворс. Тамара сделала шаг к двери, но было поздно.

- Подойдите сюда, милочка, - миссис Треворс властно показала Тамаре на оленью шкуру. Тамара, чертыхнувшись про себя, подошла.

- Когда будет Северное сияние? – требовательно спросила миссис Треворс.

- Скоро, - произнесла женщина на вполне сносном английском и подняла на Тамару воспалённые старческие глаза, - заждались духи. Да и от мира этого уставшие собираться начинают.

Тамара не могла оторвать глаз от скрюченных, в коричневых пятнах, пальцев старухи, сжимавших бубен из облезлой, местами совсем вытертой оленьей шкуры.

- Небо открывает занавеску, обратно пускает к себе. И новых берёт, которые здесь быть устали, - старуха – шаманка поймала Тамарин взгляд, - погуляли мёртвые, с живыми повидались, пора и честь знать.

- Я спрашивала, где я буду встречать Рождество, а она не отвечает! – не выдержала миссис Треворс.

- Вы не могли бы повторить Ваш ответ? - обратилась Тамара к шаманке.

- Нигде, - сказала шаманка, положила бубен рядом с собой и прикрыла глаза.

- Нет, ну Вы посмотрите какое безобразие. Взяла тридцать евро и ещё издевается, - лицо миссис Треворс пошло багровыми пятнами. Она повернулась в сторону Тамары, но той и след простыл.

Сувенирные лавки торговали светильниками в форме белых медведей. У входа на рождественскую ярмарку девушка в кружевном накрахмаленном переднике поверх теплого комбинезона предлагала попробовать красную рыбу и вяленую оленину. Пассажиры и команда «Альбатроса» бродили по узким улочкам Альмы, пропахшим имбирём и корицей: всюду лотки и бары предлагали глинтвейн. У одного такого лотка Тамару заметил заведующим спортивным залом Дэйв.

- Пропустим по бокалу, - он заказал два порции, не дождавшись её ответа, - за наше кругосветное плавание в недалёком будущем. Компания то расширяется, мне девчонки – секретарши сказали.

Тамара вспомнила тот день в мельчайших, ненужных подробностях. Острые каблуки её туфель, застревающие во влажном дне рыбацкой лодки, гордо именуемой яхтой, полоса грязи на Митиной щеке, длинные, покрашенные серебряной краской ногти подружки тренера.

- За кругосветное плавание в ближайшим будущем, - Митин приятель потряс бутылкой Советского шампанского.

- Вы, это, ребят, потише, - тренер оглянулся на здание лодочной станции и подставил крышку термоса.

- За кругосветное плавание! - Митя взял бутылку у своего приятеля и выстрелил пробкой в вечернее июньское небо.

- А как же мой институт, - наигранно протянула Тамара.

- Я вообще-то один собирался, - Митя ухмыльнулся, - как Тур Хеердал.

Растерянность Тамары и фамилия путешественника развеселили всех. Особенно хохотала подружка тренера.

Вернувшись из Альмы, Тамара нашла укромное место на палубе и решилась позвонить Нику. С берега на лайнер тянулись потоки пассажиров.

Вокруг загалдели, защелкали камерами. Она посмотрела в направлении наведенных камер и увидела, как по темнеющему небу прошла зелено-желтая рябь.Тамара догадалась что это Северное сияние.

Рябь повторилась. Оранжевая шляпа замаячила в центре палубы. Миссис Треворс отчаянно щелкала камерой. Она подошла к борту теплохода и властно сунула фотоаппарат девице в пушистой шапке.

- Будьте так любезны, милочка, - миссис Треворс шагнула к поручням и вытянула руку в сторону переливающегося зелеными оттенками неба словно собиралась исполнить арию.

Вдруг она взмахнула рукой и упала на пол. Стеклянные вишни покатились под ноги толпе. К ней бросились, стюард вызвал по рации врача с берега, но открытые немигающие глаза и безвольно отвалившаяся челюсть говорили, что не нужно никого звать. Прибежал Пол и накрыл миссис Треворс огромным светлым пледом.

Небо осветилось холодным зеленым светом, пошло волнами и в середине образовалась занавеска. Как будто из тяжелого бархата, с падающими складками.

Северное сияние исчезло так же внезапно, как и появилось.

С берега, рассекая тьму синей мигалкой, несся катер скорой помощи.

Когда всё утихло Тамара прошлась по опустевшей палубе, пытаясь решиться позвонить Нику. Под ногами оказались какие-то шарики. Тамара нагнулась и подняла две стеклянные вишни.

- Тебя я и искал, - перед, как чёртик из коробочки, ней возник Пол, сегодня развлекательная часть отменяется. Только джаз оставим чтобы совсем уныло не было. И что бы такое случилось на моем рейсе!

- Где она сейчас? – Тамара смотрела на переливающиеся стекляшки.

- В Валгале, - Пол передернулся, - ну что за дурацкий вопрос? В морге города Альмы. Слава всевышнему что круиз короткий. Завтра будем в Киркенесе.

Джаз начался в семь вечера. Тамара сбросила туфли и забралась в кресло с ногами. Здесь, в укромном уголке за сценой её никто не видел.

-Ты потеряешь своё сердце после первого поцелуя, - пела кубинка, покачивая бёдрами, - забудешь, как счастлива ты была до этого.

Тамара закрыла глаза и увидела, как она и Митя потихоньку выскальзывают со школьного новогоднего вечера. Он тянет её за руку, и они бегут по тёмным гулким коридорам, туда, в залитый холодным лунным светом класс. На партах горы пальто, шуб, Митя закрывает дверь и прижимает её к себе. Он бросает что-то на пол, и они опускаются на шелковистую кроличью шубу. Мех щекочет спину, совсем черные в темноте глаза Мити то приближаются, то удаляются от Тамариного лица.

- Обретя любовь, ты потеряешь себя, - пела Мария, и саксофонист закидывал назад голову и наполнял зал тягучими печальными звуками.

Лайнер пришёл в Киркенес утром.

После экскурсии по городу с заходом в знаменитый собор и бар, вырезанный из глыбы льда, купившие дополнительную однодневную экскурсию в Россию собрались на главной площади. Подъехал мини-автобус, больше похожий на джип. По дороге Тамара рассказывала про русский Север, а одна туристка, пожилая домохозяйка, спросила, были ли на Севере Ленин и Горбачёв. Про Ленина Тамара помнила со школы, что он где-то там недалеко от Финляндии жил, но тут подъехали к пограничному контролю. Через пару часов автобус остановился у ворот «Русского терема».

Снаружи гостиница и правда выглядела как теремок из сказки, а внутри всё было современным и достаточно дешёвым. Это объясняло обилие норвежцев и шведов в ресторане. Туристы с «Альбатроса» обрадовались и заспешили в бар пробовать водку с икрой.

Тамара вышла на крыльцо. От блестящего чистого снега стало радостно и легко. Подтягивались пообедавшие туристы с «Альбатроса». В программе экскурсии предлагались поездки на оленях, снегоходе и собаках. Олени, с бубенчиками на шеях, запряжённые в разукрашенные сани с загнутыми полозьями, пленили Тамариных подопечных. Прокатиться на собаках или снегоходах желающих не нашлось.

Когда оленьи упряжки скрылись из виду, Тамара села на крыльцо. Из глубины двора доносился собачий лай.

Она пошла по направлению звука. За зданием гостиницы, у сарая десятка два ездовых собак валялись в снегу, грызли мелкую вяленую рыбу, играли.

Рядом с ними на скамейки сидела женщина в ярком саамском костюме поверх

малинового пуховика, пила горячий чай из термоса и курила трубку.

- Извините, а на собаках можно покататься? - Тамара понимала, что на Кольском полуострове ездовые собаки не традиция, а развлечение для туристов, но ничего с собой не могла поделать – мечтала об этом с детства.

- Конечно можно, – обрадовалась женщина, взяла протянутые Тамарой деньги и сунула в карман, - они любят бегать, обрадуются.

Тамара убедилась в этом когда женщина ловко запрягла собак в упряжку, и они понеслись по белой равнине.

- Можно я буду править, только покажите как, - попросила Тамара.

Женщина ничего не ответила.

- Я Вас прошу! - Тамара почти крикнула.

Женщина обернулась и удивлённо посмотрела на неё. Обычно никто из них, слабых, боящихся снега и холода туристов, не просил её об этом. А эта, с дергающимся от волнения, накрашенным розовой помадой ртом, с блестящими глазами, обведёнными кругами бессонницы, с чего она вдруг решилась? Женщина передала ей поводья и достала трубку.

Собаки почувствовали перемену возницы. Вожак оглянулся, и упряжка замедлила ход, потом встала на месте.

Тамара дернула поводья, но собаки встали и не двигались с места.

Она дернула поводья еще раз, вожак оглянулся и зарычал.

Не испугается - тогда получится, женщина вошла в азарт и закурила трубку.

Тамара посмотрела прямо в глаза вожаку и дернула поводья в третий раз. Собаки побежали. Повозка неслась по белой равнине и Тамаре казалось, что она летит по воздуху. Так легко она давно себя не чувствовала.

Женщина изредка затягивалась и наблюдала за странной русской.

Сохнет по кому-то, вот она такая и дерганная, обрадовалась своей догадке и схожести судьбы женщина. Она овдовела несколько лет назад и находилась в поиске нового счастья, но те, кто нравился ей не отвечали взаимностью.

Женщина набила трубку новой порцией табака.

Тамара ничего не видела перед собой, только белое пространство. Так, наверно, чувствует себя душа, покинув тело.

Из состояния полета ее вывел голос женщины.

- Возвращаться надо.

По дороге в гостиницу Тамара решила – она останется на острове. Она ничего не боится.

"Парящий альбатрос" готовился к отплытию. Из динамиков лилась музыка, пассажиры прогуливались по палубам. Тамара поднялась на верхнюю палубу и стала рассматривать толпу. В основном - состоятельные пенсионеры, несколько молодоженов, одна пара даже не переоделась после свадьбы. С бала - на корабль. Невеста тряслась от холода, но исправно позировала перед камерой.

Ни один из пассажиров не походил на миссис Треворс, все были обычны и предсказуемы.

Музыка прекратилась и из динамиков поплыл бархатный голос Пола. Он желал пассажирам "Альбатроса" приятного путешествия, обещал Северное сияние, тюленей и китов. Тамара смотрела на отдаляющийся порт Киркенеса.

От бессонницы кружилась голова, Тамаре казалась, что она в любую минуту упадёт либо взлетит в серое зимнее небо и раствориться в холодной мгле.

В пять вечера Мария Эстерелла пела об ушедшей любви под нежный перезвон чайных ложечек, а до этого была викторина, и занятия норвежским рукоделием – шили маленьких троллей из кусочков меха. Тамара уколола иголкой палец, но боли не

почувствовала. Несколько раз пробовал дозвониться Ник, но Тамара уверяла, что не может говорить – очень занята.

Ночью, во сне, она звала Митю, и он появился в каюте, у стола со слабо светящим ночником и стал складывать птичку из тетрадного листа. Только у него во всём классе получались такие ровные правильные бумажные птицы. Он и Тамару научил.

- Иди ко мне, - позвала она и откинула одеяло, но Митя покачал головой и растаял в неясной мгле каюты. Утром Тамара нашла бумажную птичку на полу, под креслом. Сделала когда – то и уронила, подумала она.

На следующий день пришли в Альму. Полярная зима окрепла, ветер усилился и бросал в лицо колючий снег.

На утреннем совещании Пол с полчаса препирался с Сандрой Риз из-за ресторанного меню, потом попало старшей горничной Полин. Один зоркий пассажир увидел в каюте паука и пожаловался.

Тамара засмеялась – какие неважные у людей проблемы.

Пол строго посмотрел в её сторону, побагровел и процедил, что «Альбатрос» известен высокими стандартами сервиса и на нём нет места паукам, ленивым горничным и нерадивым работникам.

Лайнер шёл к острову-заповеднику. Тамара стояла на палубе и думала о приближающейся встрече с Митей.

Почему он не любил меня так сильно как я его? Тамара смотрела на тёмные волны, на белеющие вдали на берегу горы. Митино давнее предательство перестало её огорчать.

Во время утренней дискотеки Тамара всё время ставила "Дюран-Дюран", пока ей не сделал замечание пожилой господин в яркой рубашке. Он хотел слушать Элвиса Пресли. Дискотека закончилась.

Тамара стояла на палубе и смотрела на медленно приближающийся остров. В руке она сжимала сумку с документами, слишком лёгким для здешних широт нарядным платьем, камешком куриный бог, найденным ей в незапамятном году на крымском пляже, одним словом, прошлой жизнью.

Наконец бархатный голос Пола пригласил желающих на экскурсию.Минуты спустя маленький катер подошёл к причалу. Тамара сошла на берег. Та же женщина из заповедника ждала их экскурсию.

- Извините, а где сторожка егеря?

- Здесь нет егеря, - удивилась женщина.

- Я с ним говорила недавно, - Тамара не понимала происходящего.

- Здесь нет людей, - женщина удивлённо пожала плечами, - я приплываю с соседнего острова, - она показала на моторную лодку.

Тамара шла за экскурсией, смотрела на припорошенные снегом скалы, на огромные валуны. Вот здесь они спрятались от миссис Треворс. В небе закружил альбатрос.

Экскурсия ушла далеко вперёд, их не было слышно.

- Митя, - позвала Тамара и не узнала своего дрожащего слабого голоса. Высоко, на отвесной скале резко вскрикнула невидимая снизу птица, захлопала крыльями.

- Митя, где ты? – прошептала Тамара и страшная догадка сжала сердце.

Она быстро, не оглядываясь зашагала в сторону пристани. Водитель катера удивился, но пустил её внутрь.

Вернувшись на лайнер, в свою каюту, Тамара натянула тёплый свитер и дрожащими пальцами набрала номер Ника.

Он сразу ответил, но Тамара молчала. Она вслушивалась в громкий встревоженный голос Ника.

- Ты меня слышишь, - наконец проговорила она, - я здесь, я осталась.

0
00:10
903
01:13
На протяжении всего рассказа не оставляет атмосфера глубокой ностальгической грусти, которую автор, видимо, и стремился передать.
Текст местами выглядит тяжеловесным, но в целом воспринимается неплохо. Требуется также вычитка.
Что касается сюжета — интриги ну вот вообще нет. Слишком жирные намеки даются, и итог выглядит предсказуемым. Последняя фраза героиню как-то совсем опускает в глазах читателя. Хочется сказать: «Осталась? Конечно, просто потому, что у тебя не было другого выхода!» Если честно, вообще переживания героини кажутся какими-то надуманными. Не очень понятно, почему она вспомнила о своей юношеской любви именно сейчас, спустя годы. А что было в остальной ее жизни? Не очень понятны причины, почему они не вместе. И если она постоянно думает о своем Мите вот так в течение 15-ти лет, это уже отдает неврозом. Возможно, я где-то упустил разъяснения, но создалось именно такое ощущение...))
Есть существенные недочёты в правописании, незнание элементарных правил склонения слов, пунктуации.
Северное сияние – не имя собственное, не географическое название, потому с большой буквы пишется только в начале предложения.
Тур ХеЙердал. Звучание, может, не слишком отличается, а в написании разница существенная.
В Валгале – в Вальхалле.
Финал рассказа непонятен – о чём вообще тут говорилось? Единственное, что понятно – довольно подробное достаточно сухое, прямо-таки протокольное описание туристического круиза и то, что он никоим образом не мешает сотрудникам думать о личном. Почему героиня осталась на пустынном острове, осталось непонятым.
18:32
скучно, право слово
джига crazy
Загрузка...
Анна Неделина №2

Достойные внимания