Найдёныш
Великое Солнце склонился к горизонту, устраиваясь в кровавых покрывалах из рваных облаков.
— Солнце! — прошептал Барса. — Пощади меня!
На мгновение светило замерцало, словно заулыбалось, словно отозвалось на мольбы несчастного человека. Словно сказало: «Слышу тебя, Барса! Увидимся!»
Глаза не выдержали жадного взгляда на хоть и остывший к вечеру свет, слёзы горячими струйками потекли по щекам.
— Смотри-ка! Что девка растёкся! — зло бросил дружинник. И ещё сильнее затянул узел на верёвках, стягивающих тело Барсы.
— Пусть рыдает, — раздался шелестящий голос.
— Да как бы не затушил костёр то!
Барса не смотрел в сторону людей. Не ждал от них пощады. Его били три дня, его держали в земляной яме. Его водили по всей деревне и ждали, пока каждый встречный не плюнет в его сторону.
Все, кто измывался над ним, недавно были его соседями. Некоторые были друзьями. Вся деревня бегала в поисках Барсы. Но привёл погоню к заветной пещерке именно друг Барсы — Омеля. От этого тоска ещё сильнее стягивала горло Барсы и туже, чем верёвки, которыми его привязали к столбу.
Пятнадцать лет назад Барса появился на свет прямо под небом у Красных камней.
Кто-то досужий рассказывал маленькому рыжему Барсе, что Лойга, отец Омели, возвращаясь с ярмарки в стольном городище, нашёл у дороги, как раз среди Красных камней, молодую женщину. Она лежала в луже крови и обнимала маленького младенца. Мужик смилостивился над едва шевелящейся девицей, завернул её и ребёнка в мешковину и привёз в деревню.
Его жена сразу же выперла «гостью с приплодом» в хлев и наотрез отказалась пускать в дом. Мать Барсы долго болела, но выжила, а Барсу кормила молоком коз, а иногда и хозяйских собак, у которых были щенята.
Так и остался Барса на грани между животными и людьми. Вроде человек, но всё к зверям тянется. Золотоволосая мать его, работая во дворе Лойги, не противилась тому, что мальчик играет у Красных камней. Запретила только приносить камни домой, в хлев. Все знали, камнем о камень стукни — выбьешь искру. Рыжую и горячую, как волосы Барсы, как глаза его матери.
Когда ему исполнилось шесть, мать исчезла, не вернувшись со сбора хвороста для хозяйского дома. Слышал Барса и не раз, что якобы Лойга давно положил глаз на рыжеволосую «найдёнку». И, что жена его, просила своих братьев из соседней деревни, «поговорить» с «ведьмой красноглазой». Но Барса был мал, чтобы разобраться во всём.
Только стал Барса всё чаще ночевать в пещерке у Красных камней.
Лойга не любил его отсутствия, требовал, чтобы мальчик спал в хлеву, во дворе. И даже выпросил у жены место Барсе в сенях. Но Барсе это не нравилось. Тёплые бока коз, пыхтенье коровы, сопение собак было для него ближе и роднее, чем рваный коврик под порогом закрытой двери.
На Барсу с малых лет возложили обязанность следить за Омелей, пока его мать была занята по хозяйству.
К седьмому году Барса понял, что слышит зверей. С ужасом осознал Барса, что другие люди глухи к воплям страха, исходящим от кур и овец, приготовленных к закланию. Барса чувствовал всем сердцем, как тяжело старой Нейше, лошади старосты, которую тот нагружал сверх меры. Барса бежал в лес не глядя, только бы не слышать как плачут щенки, которых топили деревенские ребята.
Там , в лесу, отлёживался Барса в пещерке у Красных камней. Там прятал птенцов, выпавших из гнезда, и котят рыси, убитой отцом Омели. И самого Омелю, когда отец хотел наказать его за какую-либо провинность. А куражиться Омеля любил. Ведь всё можно было перевести на Барсу. То-то крику стояло в доме, когда мать Омели отчитывала Барсу за несуществующие проступки. Только Лойга не верил в виновность Барсы, поэтому всегда проводил разбирательство.
Прошли годы, вдруг и мачеха стала благосклонна к Барсе. Всё звала его в дом, всё кормила с достатком. Стала ему не совсем уж изношенные рубахи выдавать.
Но месяц назад приехали в деревню данники. Встречали их как всегда хлебосольно. Накрывали богатый стол в Гостевом доме. Да и как не встретить дюжину здоровенных мужиков, вооружённых с пят до ушей. И боялась их вся деревня, и благоговейно перед ними заискивала. Чтоб лишнего не описали, чтоб под чистую не обобрали, если раззудятся с обиды.
Но больше всех боялись данникова писаря — Найяра. Взгляд его был острее ножа, усмешка больнее удара под дых, а пальцы крепче перчатки с шипами. До всего ему было дело. Не ходил по деревне — змеёй ползал. В Гостевом доме садился за стол, свитки раскладывал, списки составлял — кто чего принести должен. И так он перья для письма ножом затачивал, что вся деревня чесаться начинала.
Он и наткнулся на Барсу в хлеву отца Омели. Барса спал после работы в поле, закопавшись в сене, в обнимку с любимым псом.
— Что это у тебя за золото в углу? — спросил Найяр Лойгу.
— Найдёныш, — признался отчим. Пришлось разбудить мальчика.
Найяр уставился на Барсу. Вдруг глаза его сузились. На лице застыла сладкая улыбка.
— Ишь, дылда какая! Чего ж патлы, как у девушки? Заберу его с собой. Пусть в дружине служит. Мне помогает.
— Я! Меня возьмите! — всунулся меж мужиков Омеля. — Я хочу в дружину! Хочу коня! И меч!
— Хитёр! — отмахнулся Найяр. — Толькоу нас все без роду, без племени. Ибо одного Повелителя знают, и одному ему служат.
— И я стану, — насупился Омеля.
— Только сиротка мне нужен, — строго сказал Найяр. И ушёл, напоследок сладко улыбнувшись Барсе.
Омеля убежал — матери жаловаться.
— Не хочу я в дружинники, — сказал Барса отчиму. — Зачем я ему?
Вздохнул отец Омели.
— Красив ты, как девушка, как мать твоя. Не видишь ты, как девки все глаза проглядели на тебя, как бабы губы закусывают, рядом с тобой пунцовые щеки под платками прячут. Другой ты. И открою тебе, что...
Но тут мачеха в голос позвала мужа. И тот покорно пошёл в дом. Обернулся у порога.
— Беги, Барса! Отсидись в лесу, потом поговорим!
Потом узнал Барса, как искали его, как подняли всё к верху дном. Как злобно шелестел голос Найяра: «Найти мальчишку! Найти!»
Потом узнал Барса, что сгорел дом Омели и в огне погиб отчим.
Узнал и о том, что босая мачеха бегала по деревне и кляла «красноглазую ведьму», и валялась в ногах Найяра, умоляла взять в дружину сына. И что Омеля привёл мужиков к пещерке.
Плохо помнил Барса одно, как привели его к Найяру, как липкие ладони в чернильных пятнах ощупывали грудь и плечи Барсы. Как шелестящий голос шептал ему на ухо непонятные слова. Был Барса как в тумане. Один между людьми.
С трудом понимал Барса, как вырвался из его груди волчий вой, и как все собаки деревни сбежались к Гостевому дому и напали на дружинников. И сам Барса оставил след зубов на щеке Найяра. И пока не зарубили мужики последнего пса, не было в деревне тишины.
Сплёвывая кровавую слюну, прошелестел тогда Найяр: «Сжечь ведьмака!» А мать Омели, упав на землю, жадно обняла ноги писаря.
— Подложите ка ему ещё и красных камней. Пусть пылает пожарче, — сказал Найяр и швырнул головню на валежник, плотно разложенный вокруг столба. Огонь накинулся на сухие ветки, словно голодный пёс. Барса сжался в ожидании боли. И она пришла незамедлительно. И сжевав кости Барсы вдруг исчезла.
И увидел Барса, как в пламени идёт ему к нему женщина с огненными волосами. Идёт и улыбается. И идёт за ней отчим не в одежде, а в языках рыжего огня. А за ними Великий Дух протягивает красные лучи к Барсе.
А ещё бегут деревенские псы, а вместо языков у них из пасти вырывается огонь.
И понял Барса — не один он. Не было места ему среди людей, не было среди животных, а было его место среди огня. И не следовало людям обижать огонь. Потому что, как люди, огонь безжалостен, как зверь быстр...
Нет теперь той деревни. Одни головешки...
Солнце склонился к горизонту СклонилОсь. Есть и еще опечатки.
жадно обняла ноги писаря. Я не знаю — можно ли жадно обнимать ноги врага…
И у меня вопрос: почему такие имена?
ничтоже сумнявшеся. Чёт я запутался, где происходит это всё? Что за народ? Наверное, надо копать вглубь времён, очень вглубь. Автор после деанона нам скажет: «Эх вы, лободырные межеумки, мордофильные негораздки! Как уж вы быт жителей древнерусского города Аркаима-то не признали? Я ведь и имена древнеаркаимские жителям дал, тьфу». Ну это к примеру).Сам сюжет средненький. Из разряда рассказов о быте индейцев или полинезийцев.
Ну и на правах опечатки
Ну как так-то.
Кстати, на костре люди быстрее гибнут от удушения, а не от ожогов. Хотя, конечно, всех свойств красных камней не перечисляют.
ГОЛОС сюда
Но, в целом, годно. Частично Волкодав, частично ведьмак.
Правда, не совсем понятно, а почему мачеха подобрела-то? в чем потаенный смысл был этой рокировки?
Видимо, это как-то связано с
Не понял момент про мачеху — почему вдруг она подобрела? И зачем эта её доброта? И самый главный вопрос — вот этот огонь в конце, какая связь со всем, что перед этим написано.
(Барса — Барселона — Каталония, почти изгнанники по нынешним временам… — клинит меня опять на всех эти спортивных вещах, надо завязывать)
Несмотря на вопросы, ГОЛОС, ибо списываю на непонятливость, а подумать есть над чем после прочтения.
Уже говорили выше, непонятка с сеттингом. Всего хватает. Например, диссонансно то, что в дружину берут только сирот. Все же основа дружины, традиционно — благородные люди. Да, вроде, есть младшие дружины, но это отдельная история. Ладно, занудствую.
Присоединюсь к Андрею в том, что имя Барса я так и не смог нормально воспринимать))
Хотя, по правде, это предложееие я проскочила, видимо. Оно у меня не отложилось. Ьак что может, вы и правы))
Нет. Иначе Найяр не был бы резко против вступления в дружину Омели.
Потому что соседний рассказ все же в полупозиции — для юмора перебор, для трэша недобор. В результате — хоть и смешнявки, но такие, хохмачные. А здесь все серьезно, даже местами эпично, пусть и недотянуто. Хорошая работа.
Не для такого объёма история, точно подметили некоторые комментаторы. Сейчас это — набор моментов. Вкусных, но всё же полная картинка не складывается. Будто высыпали паззл на пол и собрали только то, что покрасивше: ветку с цветком, облака и птичку. И нет там неба, нет дерева…
По эмоциям — хорошо, где-то с перегибом, но как-то тоже рвано, недокручено.
Я бы почитала полную версию, если у автора будет желание продолжить историю.
Я запуталась. Здесь однозначно надо перечитывать, чтобы познать суть и идею. А это минус.
В первом предложении очень красивая метафора. Она сразу даёт романтический настрой.
Имя героя, возможно, отсыл — Мцыри-Барс. В ассоциативном ряду ещё Лель и Маугли.
Противостояние избранного и толпы, благородства и подлости, мига и вечности — сильные темы. Для меня, наверное, главные.
Я не могу за это не проголосовать! За финал автору отдельное спасибо!
ГОЛОС — ГОЛОС — ГОЛОС!
Оба рассказа понравились!
Голос. (+).
В понедельник всем отвечу и со всеми поговорю.)
Еще раз, дорогие мои, комментаторы —