Царство закатов

Царство закатов
Работа №15

– Я не хочу умирать, – Пегах вцепилась в синий пиджак Кейвана, – не хочу.


Розовые пузыри вздувались на губах, похожие на жвачку. В разбитое окно, выходившее на ступенчатый зеленый сад, ворвался ветер, перекрутил горящие занавески. Пустыня за взорванными воротами сада сверкала, безмолвствуя.

– Врача! Среди где мой врач? – Кейван пытался оторвать от себя ее руки, они оставляли красные мазки на пиджаке. Белый цветок у него в петлице смялся и упал на раздавленные кексы, на которых остались отпечатки кроличьих лапок.

– Не оставляй меня, – Пегах выкрутила воротник, нитки лопнули, шов с треском разошелся. Кейван перестал вырываться и посмотрел на нее стеклянными глазами. – Сделай что-нибудь. Я знаю, что ты можешь ее остановить!

– Как я остановлю ее? – он взмахнул руками, ударил внутренними сторонами ладоней себя по костлявым бедрам. – Власть становится словами, когда ты забираешься так далеко, как я. Ты принимаешь решения, я олицетворяю – как... талисман, как знамя. Она больше не верит в мою власть, и я не могу ее заставить.

Рукоятка серебряного столового ножа дергалась каждый раз, когда она вдыхала. Пегах дернулась, на губах у нее выступила кровь, нож в груди подскочил и замер. Кейван протянул руки к ножу, растопырил пальцы, делая над рукояткой горестные пассы.

– Она хочет забрать меня, – рассветно-розовое платье Пегах собралось на животе, подол задрался до коленей, показывая белые туфли, их острые носы смотрели в разные стороны. – Ты знаешь ее нового палача? Говорят, он знает шестьдесят видов пыток. Я не вынесу и первых двух.

Дверь хлопнула, в зал ворвался бешеный стрекот вертолетов, стуча, дверь билась об стену, звук врывался волнами, пока не хлопнула в последний раз, звеня медным об косяк. Черная женщина с длинным, свернутым на бок носом вышла из арки на темной половине зала, вытирая об грудь окровавленные руки.

– Вот что случается, если забыть закон и зайти слишком далеко, сестра, – сказала она. – И вот что бывает, когда правитель забывает о своих обещаниях.

За спиной у нее встали люди в черном, курчавые бороды и длинные волосы торчали из-под платков, волнистые, как шерсть мериносов. На запястьях блестели широкие золотые браслеты, на руках темнели татуировки крылатых львов и драконов.

– Здравствуй, Сайе. Да, я правитель, – подтвердил Кейван, обнимая Пегах, лежащую на столе. – А ты, полагаю, теперь матриарх северных племен?

Сайе встала во главе стола и уперлась кулаками в стол. Когда Пегах смотрела на нее, ей казалось, что она смотрится в черное зеркало – те же черты, глаза, волосы, и кожа, только выжженные солнцем до черноты.

– Ты обещал, что мы будем свободны и сыты. Почему мы голодны и нас выгоняют из наших домов под горами? Из пещер, которые завещаны нам предками?

Ее люди поддержали ее одобрительным гулом, вскидывая кулаки. Сайе обернулась и подняла руки, дожидаясь молчания. Пегах наблюдала за ней из-под припухших век, сглатывая, распухший язык, сухой, как наждачка, елозил по нёбу.

– Потому что в стране кризис, а у меня было не так уж много времени и ресурсов, что бы все исправить, – напомнил Кейван. – Меня назвали отцом страны и создателем демократии, но – твоя мать знала, насколько это далеко от правды. Я всего лишь человек на развалинах. Без Пегах я не смог бы даже затормозить разрушения.

– Моя мать была святой, – вспыхнула Сайе. – Не смей прикасаться к ее имени своим грязным языком.

– Не буду, если это выводит тебя из себя, – примирительно ответил Кейван. – Я не в том положении, чтобы тебя злить, но вспомни: твоя мать хотела видеть страну свободной так же, как и я, мы говорили об этом, когда я вернулся из ссылки. Мы стояли на террасе, под луной. Ты и Пегах пришли тоже. Ваша мать решила, что вы достаточно взрослые, чтобы слышать разговор. Ты помнишь, о чем мы говорили?

Сайе смела на пол чудом уцелевшие блюда с закусками. Она схватила со стола хрустальный кувшин и занесла его над головой, рыча:

– Это было тогда. Сейчас ты купаешься в роскоши в то время, как твой народ голодает. Если бы ты хотел свободы и справедливости, разве бы ты не разделил деньги между всеми, как поступали праматери?

– Если бы он разделил деньги между всеми, – булькнула Пегах, – мы были бы еще беднее, чем сейчас.

– Почему? Денег много. Денег хватит на всех, но ты не отдаешь деньги! – кувшин полетел в стену. Казалось, что темнота зала клубилась вокруг Сайе, словно живой, дикий, безглазый зверь. – Ты выгоняешь нас из наших домов, потому что тебе все мало – ты хочешь бурить на наших землях и взрывать наши пещеры!

Солнце, падавшее сквозь разбитое окно, освещало Пегах и Кейвана. Пейгах завалилась на бок, придерживая рукой рукоятку ножа. Она застонала от боли, Кейван снова принялся гладить ее по голове, она оттолкнула его руку.

– Из-за долгов. Что, ты думаешь, осталось после переворота? Враги и долги. Скважины в долине пусты, нефтепереработка простаивает. Шахты опустели, в них больше нет мрамора. Все это есть в твоих горах.

– Ты лжешь! Горы священны. Наша мать делала революцию, чтобы была справедливость для всех, а не для того, чтобы ты могла кувыркаться с ним, – Сайе кивнула на Кейвана, – и вела себя, как живая богиня, пока люди голодают.

– Люди не могу есть камень, людям нужно зерно и мясо, – Пегах сползала по груди Кейвана вниз, он придержал ее за локти. – У нас ничего нет, ничего, чем мы могли бы торговать, чтобы их купить. Нам нужна нефть и нужен мрамор, и я пытаюсь его достать, а ты – что делаешь ты? Пытаешься убить меня?

– Довольно, – Сайе взмахнула руками. – Ты пойдешь со мной и ты ответишь за свои преступления.

Мужчина отделился от толпы, Пегах содрогнулась, когда увидела его темное от загара лицо, наполовину скрытое волнистой бородой. Щеки были гладко выбриты, на одной из них виднелась татуировка крылатого зверя, так глубоко вошедшая в кожу, что казалась вырезанной на ней.

– Палач, – прошептала Пегах. – Нет. Нет! Сестра, ты не поступишь со мной так. Ты же знаешь, как его зовут. Он мучитель, он подземный зверь. Сестра, во имя нашей матери Сестра!

– Поздно звать мать, – Сайе стиснула зубы. – Уже слишком поздно. Тебе стоило думать раньше, до того, как пришла в мои горы. Ты думала, если, по обычаю, на каждом моем посту оставлять по безделушке – то твой шарф, то твой пропуск, то твои часы, стоящие, как стаю верблюдов – я разрешу тебе уничтожить нашу историю?

Когда палач взял Пегах за плечо, она укусила его за руку. Он ударил ее наотмашь, Кейван толкнул его в грудь, и палач вытащил из кобуры пистолет, влепив ему прикладом в зубы. Голова Кейвана мотнулась, выбитый зуб заскакал по синему мраморному полу, на котором мозаикой были выложены золотые то ли грифоны, то ли драконы..

– Отпусти ее, старик, – палач выставил руку с пистолетом. Дуло смотрело Кейвану в лицо, он с достоинством одернул пиджак и улыбнулся, как на фотографии, показывая мелкие белые зубы, слишком яркие и ровные, чтобы быть настоящими.

– Мальчик, милый мальчик. Ты же мальчик кого-то из моих бывших друзей? Тех, которые носили форму диктатора. Я узнаю их замашки.

– Его время прошло, как и твое, – желваки под бородой у палача двигались, казалось, что крылатый зверь на щеке готовится к прыжку. – Отдай мне женщину, и отойди. Ты старый дурак, но враг из вас двоих – она.

– Если я не уйду, то что? – Кейван приподнял брови. Палач усмехнулся.

– Он убьет тебя, – сказала Пегах, отпуская его рукав. – Я пойду с ними.

– Мы уйдем отсюда вместе, или останемся здесь оба, – запротестовал Кейван, Пегах сжала его ладонь:

– Нет. Новое правительство должно жить. Если один из нас может покинуть этот дом, пусть идет. Небольшая цена чтобы сохранить то, за что мы боролись.

– Это правда, – согласился Кейван. Кадык на его горле нервно подскочил, когда он сглотнул, но глаза были спокойные. – Ты ошиблась в одном. Меня твоя сестра не сможет убить.

– Почему? – Сайе обошла стол и встала за спиной у палача.

– Потому что я легенда, милая, – Кейван неприятно улыбнулся. – Или тебе напомнить, через что мне пришлось пройти, чтобы остановить диктатора?

Кейван вынул зубы, поднимая их в руке и открыл рот, оттягивая губы пальцами Под протезом десны были покрыты мутными белыми пятнами, из них торчали черные пеньки зубов, похожие на зубы умирающего чудовища. По толпе побежали шепотки, Кейван вставил челюсть обратно, причмокнув губами.

– Я – мученик режима. Если убьешь меня, героиней тебе не бывать. А я не дам тебе забрать Пегах.

– Хорошо придумано, но не выйдет, – отрезала Сайе. – Один из вас пойдет со мной, и гарантирует благоразумие другого. Значит, со мной пойдешь ты.

– Ты ранила Пегах, – нахмурился Кейван. – Она умрет, если я оставлю ее здесь.

– Они могут доставить меня в миссию Красного Креста в оазисе, – Пегах протерла лоб ладонью, на нем выступила испарина. Сайе шикнула:

– Велика честь для дохлой ослицы.

– Я не верю твоей сестре, Пегах, – Кейван поджал губы. – Я не оставлю тебя с ней одну. Это было бы неразумно даже с моей стороны.

– Что мне мешает забрать вас обоих и все, что я хочу? – Сайе выступила вперед. Палач покосился на нее, она кивнула, и он опустил руку с пистолетом.

– Армия присягнула правителю, и министры присягнули ему, а не тебе. Если он будет говорить с ними по рации из гор, все решат, что он твой заложник, – Пегах снова начала сползать, бретельки шелкового платья свалились у нее с плеч. Луч солнца бликовал на рукоятке ножа, яркий, как звезда.

– Вы сводите меня с ума, – Сайе провела ногтями себе по голове, по лицу, расчесывая кожу. – Хватит! Один остается, один идет со мной. Я все сказала.

– Кто-то один – кто? – спросила Пегах. Скатерть под уцелевшим столиком с цветами в углу колыхнулась, Пегах скосила на нее глаза и поджала губы. Неподалеку, под опрокинутым стулом, валялась синяя машинка, которая умела превращаться в красного робота.

Кейван сжал плечи Пегах, Сайе смотрела в угол, она тоже видела машинку и шевелящуюся скатерть. Сайе посмотрела сначала на столик, потом на Пегах, и Пегах кивнула. Голова у нее тряслась, она схватилась за рукоятку ножа, панически огляделась. Кейван снял пиджак и накинул его ей на плечи, Пегах запахнула пиджак на груди, пряча в складках нож.

Сайе подняла скатерть, откидывая ее на стол. Цепляясь пальцем за палец, Пегах показала жестами, повторяя одними губами:

– Тэмми, вылезай. Вылезай, все хорошо. Тетя приехала. Она приготовила сюрприз.

Пегах смотрела под стол, ее сердце билось, как птица в клетке. Под столом, в темноте, что-то шевелилось, Пегах кусала губы, то и дело стреляя глазами на Сайе, которая сделала шаг к стене и наклонилась, поднимая с пола машинку-трансформера.

– Ты велела мне спрятаться, – раздался напряженный тонкий голосок. – Как когда дядя Кейван уезжал во дворец и на улицах были солдаты.

– Нет, нет, все совсем не так, – на глазах Пегах выступили слезы. – Это же тетя Сайе, она решила устроить тебе сюрприз. Неужели ты думаешь, что она может тебя обидеть?

Раздался шорох. Из-под стола вылез маленький смуглый мальчик, цепляясь за стол, он встал, оглядывая зал. Палач убрал пистолет в кобуру, Пегах, морщась от боли, прижала ладони к груди, прикрывая рукоятку ножа. «Тэмми, дружок», – протянул Кейван неестественным голосом. Тэмми сморгнул и огляделся, совсем по-взрослому хмурясь:

– Это не похоже на сюрприз.

– Но это сюрприз, малыш, – повторила Пегах уже громче, сопровождая свои слова жестами, Кейван сдвинул полы пиджака у нее на плечах. – Некоторое время ты поживешь с тетей Сайе в горах. Мы поговорили и решили, что тебе нужно узнать нашу культуру лучше. Лучше, чем тетя, тебе о ней никто не расскажет.

– Почему у них у всех оружие? – спросил Тэмми, беззвучно открывая рот и сгибая пальцы одновременно со взмахами ободранных ладоней, измазанных в йоде. Пегах хлопнула себя по щеке и развела руками:

– Потому что праматери завещали защищать себя и свои стада, вот почему.

Тэмми смотрел на нее недоверчиво, Пегах вздрогнула, когда Сайе подошла к нему и взяла его за плечи, Тэмми строптиво дернул плечами, сбрасывая ее руки. Пегах икнула, у нее перехватило дыхание. Тэмми жестами спросил, недоверчиво глядя на Сайе:

– Ты дашь мне пострелять из пистолета?

– Даже из автомата, – сказала Сайе медленно двигая губами. – Если ты будешь хорошо себя вести.

– Ты поедешь со мной? – Тэмми посмотрел на Пегах и Пегах содрогнулась так, как будто через нее пропустили электрический разряд. Кейван сжимал ее плечи, касаясь ее спины животом, его белая рубашка намокла от пота.

– Я не могу, малыш. У меня дела. Но я обязательно навещу тебя, как только смогу.

– У нас с твоей мамой много дел, – подтвердил Кейван. Его звучный, хорошо поставленный голос подрагивал, когда он говорил. – А тебе надо спешить. Пистолеты и автоматы сами из себя не постреляют.

– Но мама... – снова начал Тэмми, не обращая внимания на Кейвана. Сайе взмахнула рукой.

– Хватит, нам надо спешить. Ты летал на вертолете? Сегодня ты полетишь на вертолете.

– Летал, – важно кивнул Тэмми. – С дядей Кейваном и его пилотом. Он показывал мне пустыню.

– Это был прогулочный вертолет. Я покажу тебе пустыню с настоящего, – Сайе села на корточки рядом с ним и положила обе руки ему на плечи. Руки он не скинул.

Палач взял Тэмми на руки унес его из зала, придерживая за спину, Тэмми положил голову ему на плечо и смотрел на Пегах, пока не скрылся за колонной, недоверие так и не погасло в его глазах, но он больше не сопротивлялся. Когда Тэмми унесли, Пегах начала заваливаться на бок, Кейван подхватил ее, он и сам нетвердо стоял на ногах.

– Не могу поверить, что ты решилась на это, сестрица, – Сайе выпрямилась, отряхивая руки, и посмотрела на Пегах. – Обмен заложниками – это закон. Если бы у меня были дети, я бы предложила воспитать их тебе в обмен. Только вот ты, в отличие от меня, не научишь их ничему, что должен знать подземник.

– Времена подземных поселений прошли, Сайе, – шепнула Пегах, едва двигая губами. – Не думай, что ты победила.

– Я не думаю. Я думаю, что у меня твой сын, – Сайе подошла к Пегах и похлопала ее по колену. – Это справедливо.

– Кстати о справедливости, – встрепенулся Кейван. – Пегах нужно в госпиталь. Если оставишь ее умирать здесь – сделка не будет завершена.

– Сделка? – Сайе отступила в тень, разводя руками. – Мы поступили по закону. Тэмми сказал, у тебя есть вертолет, здесь, на вилле – что ж, хорошо бы тебе уметь им управлять.

Повернувшись к ним спиной, Сайе размашистым шагом вышла из зала, ее люди последовали за ней. Под ногами у них сладости превратились в желтое с черным месиво, перемешавшись с песком и пеплом, кролики пищали в гостиной, откуда слышалось отчетливое журчание воды.
– У нее мой сын. Теперь я точно не могу умереть, – сказала Пегах. Кейван взял ее за спину и под коленки, снял со стола, бормоча:

– Милая моя, умереть ты не можешь в любом случае. Умрешь на рассвете, вернешься на закате. Как в сказке, да. Как в сказке. 

Итоги:
Оценки и результаты будут доступны после завершения конкурса
+4
10:30
1327
14:30
+2
Похоже самый не простой рассказ… unknown
20:09
+1
Непонятно про что, непонятно о чем, но интересно.
Алиса в Зазеркалье
14:17
+1
Атмосферно, как говорится.
Напоминает Алису. Причем больше не книжку, а фильм. Две сестры, палач, безумных шляпник
19:49
Очень похоже на реальные события.
11:06
+2
Знаете, что интереснее всего на Синих занавесках? Гадать, опечатался автор или это загадка? laugh
Это я про «Среди где мой врач?». Вдруг, в этой фразе скрыт тайный смысл? crazy
Имя Пегах означает «рассвет». Сайе, наверное, «закат».
Сайе побеждает — отсюда название «Царство закатов»

Основная мысль — когда ты у власти, недовольные будут всегда. Нельзя угодить всем сразу и приходится лавировать между интересами.
06:29
Капец, как сложно. sad И очень депрессивно. Кроликов жалко!

Нууу, думаю, про современное положение вещей. Можно даже противостояние двух государств сестер притащить за уши.

17:42
Очень сложно, много смыслов. Да еще, как назло, текст неплох. Попробуем!
1. Похоже на борьбу света и тьмы. Закаты, рассветы (платье рассветно-розовое, кровавые мазки и т.п.). Но озадачили люди в черном с волнистыми волосами и бородами. И еще смутила фраза: Милая моя, умереть ты не можешь в любом случае. Умрешь на рассвете, вернешься на закате.. Все говорило за то, что Пегах — это рассвет или заря. Но ведь умереть на рассвете и вернуться на закате может только ночь.
2. Тогда вторая версия. "Почему мы голодны и нас выгоняют из наших домов под горами? Из пещер, которые завещаны нам предками? ". Андеграунд? Тогда что это? Борьба различных направлений в искусстве? Ренессанс, Барокко и проч.?
3. Третья версия — политика. Тут можно притянуть все что угодно — пас.
14:23
+1
Недурственный текст. Но ошибки и не вычитанные места портят общее приятное впечатление. Голову сломала на этом рассказе, а толку почти ноль.
Похоже речь идёт о символах власти. Это гербы, флаги, эмблемы, товарные знаки. Действие разворачивается на фоне «Арабской весны».
«Розовые пузыри» — с этикетки жевательной резинки.
Наряд Кейвана — бело-сине-красный — флаг РФ.
Татуировки — крылатые львы и драконы тоже символизируют власть.
Рассветно-розовое платье Пегах — цветок хлопка. Чёрная Сайе — нефть.
Возможно Пегах — это какое-то блюдо, а палач — повар, который знает 60 способов его приготовления.
Ещё одна версия — герб РФ. Две сестры — головы орла, мать — корона.
Царство закатов — это Восток, где мировые империи борются за «кусок пирога»(Пегах).
Aed
11:18
Когда читал меня стойко преследовало чувство, что я смотрю «Крутое пике». Женщина с ножом все умирала, умирала, умирала…
Тут происходит какой-то политический триллер. Основная мысль в том, что нельзя сделать хорошо всем и сразу. На все нужно время. И всегда будут недовольные. Почему то показалось, что действо происходит в Африке. Пегах – рассвет. Видно когда они свергли предыдущего диктатора наступило царство рассвета, а теперь, когда сместили уже их – царство заката. Круговорот так сказать.
15:54
+1
Привет, я авторка. Общую идею угадал много кто, мелкие скрытые смыслы не угадал никто. Идея была сложной, хотя и основывалась на архетипах, которые знают все (поэтому и казалось, что кое-что понятно).

Вольный пересказ мифа о том, как богиня Иштар спустилась в Подземное царство, где правила ее сестра, Иркалла, владычица мертвых. Иркалла взяла Иштар в плен и пытала ее, в это время все живое на земле гибло, потому что самая могущественная богиня пантеона была заточена под землей. Иштар удалось вызволить, только предложив Иркалле заложника на замену.

1. Кейван – бог неба Ану. На это указывают голубой пиджак, прозвище «Создатель», и то, что Кейван говорит о себе не как об обладателе власти, а как о символе власти.

Это соответствует положению Ану в месопотамской мифологии. Когда Иштар считалась его супругой, она была активной и могущественной, а он считался скорее «воплощением» могущества, воздерживающимся от конкретных действий.

4. Пегах – Иштар. Днем она носит цвета утренней зари, в политике она активнее, чем Кейван, она атакует сестру с, как утверждает, благой целью, но сестра обвиняет ее в эгоизме и жестокости (Иштар была богиней любви и плодородия, но славилась резкими переменами настроения и спонтанным переходом в свою разрушительную ипостась).

3. Сайе, сестра Пегах – Иркалла, богиня Подземного царства, куда Иштар спускалась в эпосе. Темный цвет кожи и одежды, живет «под горами», защищает свои земли от Иштар, которая пытается в них проникнуть против воли Иркаллы.

4. Шестьдесят видов пыток – шестьдесят болезней, которые Иркалла наслала на Иштар, которую взяла в плен, после того, как Иштар силой проникла в ее царство.

5. Синий пол с золотыми «то ли грифонами, то ли драконами» – ворота Иштар с сиррушами, мифическими существами, сочетающими черты грифона и дракона.

6. Тэмми, сын Пегах (но не сын Кейвана) – Таммуз (Диммуз), сын и возлюбленный Иштар, которого она оставила вместо себя в Подземном царстве. В рассказе Таммуз упоминается только как сын.

7. Палач – Нергал, муж Иркаллы. Свиреп, воплощает войну, смерть, разрушение, Иштар-Пегах боится оказаться в его власти. Татуировка на щеке у Палача – каноничное изображение Нергала.

8. Небо и солнце (вертолет, голубой пиджак, синий пол с золотыми сиррушами, розовое платье Пегах, сверкающий нож в груди Пегах) противопоставляются мраку и тьме (темная сторона зала, люди в черном, подземные жители, черная кожа Сайе, мрачная репутация ее Палача).

9. Кролики – отсылка к Пасхе (Easter), связанной с германской богиней Остерой, испытавшей на себе влияние месопотамской Иштар.

10. Слова Кейвана в конце – отсылка к двойственной ипостаси Иштар, смена аспекта Иштар от Астара (утренняя звезда) к Астарте (вечерняя звезда), которая так же может рассматриваться как перерождение.

11. У всех героев – иранские имена, перевод имен близок к сферам влияния богов: Сайе – тень, Кейван – мир, вселенная, Пегах – рассвет.

12. Мать Пегах и Сайе (Иштар и Иркаллы) – богиня луны, упоминается в связи с луной.

13. Люди Сайе выглядят согласно шумеро-аккадской моде (волнистые волосы и бороды, золотые браслеты).
15:09
Молодец!
Загрузка...
Анна Неделина №3

Достойные внимания