Белая ворона

Белая ворона
Работа №2Анастасия Юрикова-Железняк
  • Победитель
  • Опубликовано на Дзен

Бомж Евгений знал все приметы назубок. В бабу с пустыми ведрами не верил, но избегал, кошек черных привечал и подкармливал, а также внимательно наблюдал за поведением живности вокруг и старался не переходить перекрестки.

Статус бомжа и стереотипное представление в глазах общества, как об опустившемся забулдыге с вечно початой бутылкой в руке, Евгению категорически не нравились. К тому же место жительства мужчины все же было. Последний десяток лет его домом была маленькая сторожка на территории старой овощной базы. Евгений неплохо обустроил свою избушку, как он ласково называл ветхое сооружение, старательно отрабатывая проживание и кусок хлеба помощником грузчика и сторожем по совместительству. Потому и привычная аббревиатура маргинального элемента была точно не про него.

Чтобы как-то обозначить свой социальный статус, но при этом избавиться от словесного клише, мужчина расшифровывал Б.О.М.Ж. как «без особых мечт и желаний». Такое определение было близко по духу: действительно, принадлежность к самой нижней общественной прослойке совершенно лишила флера и несбыточных грез. Он твердо и трезво смотрел в новый день, зная что ждать от него и чего опасаться. В этом как раз и помогали приметы.

Кроме них Евгений интересовался экзистенциализмом, цитировал Пруста и подкармливал птиц. Те отвечали ему добром, покорно выслушивая размышления мужчины о проблеме отчуждения личности, подавлении собственного «я» и внутреннем выборе. Такой аудитории человеку «без особых мечт» вполне хватало, а иногда его звал к себе на вечерние посиделки Николай Иваныч.

Этот хитрый старый дядька, начальник базы, сохранивший теплое место руководителя еще со времен ельцинского путча, любил приглашать Евгения в свой в кабинет и под ледяную водочку слушать его измышления. Простые люди нравились Иванычу, он и сам был почти такой же: только дом его был раз 10 больше убогой сторожки.

А Евгений, найдя, наконец, достойного слушателя, воодушевлялся и начинал рассказывать о новом значении строк Кьеркегора и его влиянии на творчество Камю. Иваныч, казалось, внимательно слушал, бодро похрустывая соленым огурцом и морщась после очередной стопки. Такое непривычно благосклонное внимание к своей персоне окрыляло Евгения. Он не мог остановить поток мыслей и слов, аргументов и риторических вопросов, порой не замечая, что уже перенасытив душу и желудок, Иваныч начинает похрапывать.

«Но не в этом ли прелесть подобных бесед?» - думал Евгений, когда начальник засыпал в кресле. – «Каждый преследует свои цели: Иваныч на несколько часов вместо просмотра тупых шоу по тв приобщается к высокой культуре, а я могу поделиться с ним лучшими образцами западной философской мысли. И вроде все довольны и счастливы». С этими мыслями он оставлял любителя поиска бытия на дне стакана наедине со снами и уходил в сторожку.

Тот вечер шел как обычно. Мороз скреб по стеклу белыми узорами ледяных снежинок, тишина сплетала сонный полог и только часы тикали в унисон строчкам Пруста, словно пытаясь найти утраченное время.

Резкий звук по стеклу вырвал Евгения из дремы. За окном сторожки, нахохлившись, сидела ворона необычного белого цвета. Мужчина подумал, что в полусне померещится и не такое, однако натянув легкий тулуп и валенки, захватив фонарик и горсть зерна, вышел из сторожки. Ночь была морозная, яркая, с синим густым небом, усыпанным крупинками далеких звезд. Вдалеке разноцветными огнями переливался город, спешил магистралями автомашин в поисках счастья и сиюминутного веселья.

А на промышленной зоне, где располагалась овощебаза, было пусто и тихо. Лишь то тут, то там тянулись вверх стройные столбы дыма из сторожек, а вдалеке тускло светилась махина ТЭЦ. Прищурившись, Евгений взглянул на небо. Луна подернулась яркой туманной оборкой, словно в четкий зрачок земного спутника попали осколком звезды. «Гало – предвестник ухудшения погоды», - вспомнил Евгений. На это намекали и другие приметы.

Громкий птичий клекот отвлек его от дум о превратностях зимы в средней полосе России. Та самая белая ворона, словно подмигивая ему одним глазом, аккуратно переступала с лапки на лапку на утоптанной снежной дорожке, словно ждала, когда на нее обратят внимание. Евгений полез за пазуху, чтобы угостить гостью припасенным лакомством, достал пару зернышек и пальцем приманил птицу к себе. Та подпрыгнула по ледяной тропинке на пару шагов, снова сверкнула умным глазом и остановилась. Мужчина бросил угощение, но ворона, не заинтересовавшись сытным ужином, продолжала пристально смотреть на сторожа.

Что же она хочет? В голове Евгения вперемешку с приметами пронеслись все собранные знания об этой птице: вороны чрезвычайно умны, но появление их у окон дома предвещает дурные вести, также ворона – это олицетворение древнеримского божества Маны. Евгений смутно помнил, что манами называли души умерших, но отогнал эту мысль от себя. Жить он планировал еще долго, хотя для родственников уже сейчас, при жизни и здравии, были почти что тем самым божеством – для них он умер, утонул, пропал или покончил с собой больше 10 лет назад.

Сын первым отказался от отца, когда последнего осудили за растрату в особо крупном размере, а жена в тот же час ушла к более перспективному чиновнику, который пользуясь служебным положением, умело уворачивался от подобных передряг. Срок в итоге скостили, изъяв в пользу государства несколько автомобилей, престижную квартиру в центре и даже дачу. Семья Евгения не привыкла побираться и жить на безрадостные цифры среднемесячной зарплаты, потому все быстро переписали сценарии жизней с учетом новых переменных, не забыв недрогнувшей рукой вычеркнуть оттуда главу семьи. Да какая там глава… Скорее, без головы он был.

Евгений вздохнул. Он философски относился к этому невеселому эпизоду биографии, не пытаясь найти виновных и не оправдывая себя. Дурак был, зато сейчас поумнел. Жизнь – она такая, всему научит, даже через «не хочу».

Сторож не заметил, как задумавшись, вслед за птицей обошел все территорию овощебазы. У вороны, видимо, было перебито крыло, и она зигзагами прыгала впереди, изредка вскрикивая хриплым голосом. «Надо осмотреть беднягу, подлечить, кормушку поставить. Замерзнет же здесь насмерть», - вслух проговорил Евгений, зябко поводя плечами. Мороз крепчал, а тонкий тулуп еле удерживал тепло. Быстрым шагом мужчина подошел к сторожке, из окон которой разливался теплый уютный свет.

В поисках ключа быстро ощупал замерзшими руками карманы брюк и тулупа – книжная закладка, свисток и пара зерен. Нет ключа. Видимо, выронил, угощая странную птицу. Ворона, заметив озадаченное лицо мужчины, наклонила голову набок и громко каркнула.

«Глупое создание! Ну что ж, сам виноват. Давай показывай, куда вела меня, заодно и ключ найдем». Птица бойко начала прыгать по снегу, словно указывая путь. Постепенно они вышли к заброшенной части склада, где хранились старые бочки с поддонами и был проложен коллектор.

Внезапно свет фонарика выхватил среди груды картона странный отблеск. Ворона, опередив мужчину, ринулась к находке и неуклюже провалилась в один из контейнеров. «Ворону привлекают блестящие предметы. Существует теория, что самцы всех пернатых подбирают яркие камешки и лепестки цветов, а также разноцветные кусочки фарфора, металла и серебряную фольгу с целью демонстрации своего превосходства» - вспомнил Евгению недавно изученную статью из «Википедии». – «Также птицу со скромными голосовыми данными, возможно, привлекают блестящие предметы как заменитель отсутствующих ярких перьев и… » На этих мыслях он нырнул за вороной в темноту.

Сначала мужчина долго полз во тьме, стараясь достать фонарик, пока вдалеке не начал мелькать свет, ровной полосой растекаясь по ржавым стенам коллектора. Свет становился все ближе, мягко обволакивая пространство вокруг, успокаивая и согревая.

«Снег пошел», - подумал Евгений. – «К теплу это». А снегопад становился все ближе, нарастал, захватывая все пространство вокруг, кружа и унося темноту, боль и холод.

***

На следующее утро рабочие нашли Евгения замерзшим в дальнем углу овощной базы, у дверей подсобки для хозяйственного инвентаря. Мужчина лежал в странной позе – вытянув руку вперед и улыбаясь, словно в последний момент захотел прикоснуться к чему-то прекрасному. Приехавшие медики диагностировали смерть от гипотермии, или по-простому переохлаждения.
Николай Иваныч недоумевая смотрел, как упаковывают в плотный брезент окоченевшее тело бомжа, и не понимал, что на самом деле произошло. Вот только на той неделе беседовал с ним. Ну как, не говорил, а слушал больше. Очень уж вкусно пьется и закусывается под красивые и связные речи Евгения, лучше самых цветистых тостов. Чувствуешь себя на почетном обеде у высоких чиновников, а не в куцем кабинете начальника полуразваливающейся овощной базы. Что ж, жизнь – она такая, как птица летит, но у одного эта птица белая, а у другого черная.

Итоги:
Оценки и результаты будут доступны после завершения конкурса
0
13:00
1159
08:10
Написано хорошим, образным языком. Однако, непонятен момент, как осуществился переход ГГ от чиновника к философу в духовном плане.
И главное — после прочтения остаётся ощущение бесцельности произведения. Начало хорошее, но автор так и не решил, что же он хотел сказать своим рассказом.
Загрузка...
Алексей Ханыкин

Достойные внимания