Homo Insomnias

Пот катился по бледному, как поганка, лбу. Стекал по шее, щекотно заливаясь под рубашку натуральным дождиком. Глаза со зрачками-точками казались обведёнными сурьмой, и под каждым из них виднелось по очаровательному, пепельного цвета мешочку.

Мистер Тайди вздохнул. Потыкал обвислую кожу пальцем, блестящим от бактерицидного геля. Вздохнул ещё тяжелей.

– Зеркало-зеркало, что на стене... Скажи, кто прекраснее всех на земле... – пропел мистер Тайди и безрадостно захихикал – словно россыпь голышей пронеслась по жестяному листу.

«М-да... А ведь когда-то был красавчиком».

Мистер Тайди посмотрел на своё фото пятилетней давности. На нём стоял щекастый, кровь с молоком, денди в шляпе, лихо сдвинутой на бок. Вылизанный чистюля в костюме с иголочки. Даром что веган, в то время он был крепким, точно бык. Повадки аккуратиста остались при нём до сих пор, но кровь давно ушла с лица, оставив только прокисшее молоко да блёклую сыворотку. Аполлон превратился в скелет Аполлона. А то, что некогда высилось меж его ног...

Нет. Лучше не вспоминать.

– Ладно... Пора бы и баиньки.

Уныло насвистывая колыбельную Моцарта, мистер Тайди протопал к Шкатулке снов, собираясь выбрать программу на ночь. Быстренько залил туда всё, чем запомнился сегодняшний день: газетную статью про теракт в Куала-Лумпуре; письмо шефа, в котором оный брызгал слюной в каждой фразе; подсмотренное в обед видео, где смачная моделька так и сяк вертела аппетитным тельцем... Добавил, в качестве специи, файл фотографии, где он стоял в обнимку с Эльзой – о, сколько это фото хранило воспоминаний! – затем вдарил по кнопке «Прибавить старые сюжеты» и нажал «Пуск».

Шкатулка заворчала, замигала, зашумела – ну точь-в-точь гибрид мультиварки и блендера. А когда мистер Тайди улёгся на хрусткую от накрахмаленных простыней кровать – преобразилась в проектор, бросивший в потолок сюрреалистическую кинокартину.

...Сочная девица, прыгая с острова на остров с грацией саранчи, поливала огнемётом лобастого шефа, каковой матерился не словами, а пиканьем и звёздочками. Моложавый, ковбойского вида парень тискал фикус, одетый в ночнушку Эльзы – фикус пищал и, как мог, отбивался в ответ.

Потом зрелищное непотребство накрыло цунами, и явилась изнанка одного острова: рассветно-розовый, промелькнул планктон, после прошмыгнули креветки с лицами Дорис и Лайлы из соседнего отдела... Огромный, будто Гаргантюа, мистер Тайди выловил их полиэтиленовой шапочкой для волос и, хрустя, съел вместе с ней.

Под конец его вытошнило радугой, по которой протанцевали сотни мини-кукол без каких-либо половых признаков. Эльза с волосами медузы Горгоны заехала ему в глаз пилочкой для ногтей, а шеф в костюме шута с бубенцами заявил о самоувольнении... и выстрелил в висок пробкой из бутылки шампанского.

Лёжа на спине, мистер Тайди вяло похлопал:

– Феерично!

И, дотянувшись до Шкатулки, нажал на «Повтор».

Ночь долгая. Он успеет посмотреть не только десятый, но и сто десятый, искусственный сон...

***

Всё началось с того мексиканца, Хорхе Родригеса. Достигнув тридцатилетия, он стал первым представителем «Поколения Z», из жизни которого вдруг удалился сон. Именно несчастный Хорхе впервые испытал на своей шкуре проклятый феномен, когда ни одно из растительных или химических средств не могло побороть бессонницу.

Следом за представителем Мексики паника стала охватывать и других «зэтов». Россия, Британия, США... Италия, Франция и Папуа-Новая Гвинея – в скором времени необъяснимый, быстрый, словно вирус, недуг стал вспыхивать по всему миру в пугающих количествах.

В будущем выяснится: болезнь атакует лишь «Поколение Z» – тех, кто рождён в конце XX – начале XXI века – и не трогает «игреков» и ещё живых «иксов», появившихся на свет куда раньше. Эта бессонница давала о себе знать по достижении тридцати. Имела ужасно неприятные симптомы... и чудовищные последствия.

Тот, кто заболевал, напрочь терял сон. Ему нельзя было мечтать даже о смутном забытье и маломальской дрёме. Бедняга начинал обливаться потом и терять в весе, приобретал ненормальные, в булавочную головку, зрачки. Дальше – хуже. Те, кто попадал в лапы бессонницы, теряли репродуктивную способность, а со временем начинали страдать от панических атак и всё возрастающих фобий. После зачастую приходили галлюцинации, которые сменялись оцепенением и полным равнодушием к миру. А затем приходила смерть.

...Впрочем, кое-кто её не дожидался.

Симптомы болезни походили на печально известную фатальную бессонницу, что мучила отдельные семьи. Но если при таком наследственном заболевании человек мог продержаться от нескольких месяцев до трёх лет, новая же хворь могла терзать заболевшего и меньше, и дольше этого срока.

Учёные не сидели сложа руки. Самые продвинутые умы, если верить Интернету, бились над решением проблемы день и ночь. Тем не менее, прогнозы были совсем не утешительными. Найти причины болезни не удавалось – ни при обследовании ещё живых, ни при вскрытии уже мёртвых. «Homo Insomnias», новый термин, теперь мелькающий почти на всех экранах, в обиходе назывался вовсе не «Человек Бессонницы» или «Человек Неспящий». На языках ворочались иные слова.

«Человек Исчезающий».

Быть может, неведомая болезнь стала карой только для цифрового поколения. Быть может, те, кто успел родиться позже них, не будет подвластен этому недугу... Но пессимисты были неумолимы. Кто знает, что будет, когда первые представители нового, следующего за Z, поколения достигнут зрелости? А вы уверены, что они достигнут?..

Жизнь в неведении обратилась мукой. Ушлые коммерсанты мигом придумали, как можно извлечь выгоду из ситуации, на рынок выбросили Шкатулки снов и фантазий...

...но те, кто получил клеймо Homo Insomnias, продолжали умирать.

***

В тот день мистер Тайди безнадёжно опоздал на работу: яркие, хоть и поддельные сны заставили его напрочь позабыть о времени. Обычно Тайди трудился дистанционно, однако сумасбродный шеф требовал, чтобы раз в неделю его «особенный-чёрт-тебя-дери» сотрудник прибывал на общую сходку в офис.

Раньше, ещё до болезни, мистер Тайди работал «в поле». Считал себя вполне матёрым спецом по охране труда: инспектировал стройплощадки, проверял пожарную безопасность и качество спецодежды рабочих... Затем в эту сферу пришла почти полная роботизация, и Тайди перевели на должность аналитика-эксперта, что дополнял и развивал базу данных для роботов. А потом проявился недуг, после чего концентрация внимания и трудоспособность его стали желать лучшего.

Быстро слепленный закон запретил увольнять и как-либо обижать ущербных «зэтов», поэтому Тайди остался на прежней должности, с прежним – к возмущению шефа – окладом, но, увы, с уже не прежней хваткой. Теперь его работу проверяли двое ловких «игреков», не толерантный шеф кривился всякий раз при виде его, ну а он... Он просто плыл по течению, зная, что так или иначе скоро сдохнет. Зачем напрягаться?

Думая так, мистер Тайди неторопливо собрал мусор. Педантично распределил его на мешки со стеклом, бумажными и прочими отходами и, шаркая ногами, понёс их к мусоросборнику.

Держа по два мешка в каждой руке, затянутой в одноразовую перчатку, мистер Тайди вышел из дома, свернул в переулок...

А там его ждал сюрприз.

У одного выпотрошенного мусоросборника лежала неопрятная куча, чем-то напоминающая детский домик на дереве. Точнее, свалившийся с дерева. Очевидно, с грандиозным «ба-бахом».

Брезгливо морщась, мистер Тайди переступил через кучки гнилых яблок, банановых шкурок и комков туалетной бумаги. Почти на цыпочках подобрался к мусоросборникам и быстренько раскидал свой мусор по разным зловонным ячейкам. Глаза так и косились на несуразное и возмутительное зрелище неподалёку от него: мистер Тайди заметил, что среди вонючего гнезда копошился спящий – отвратительного вида бродяга с бородой чуть ли не до глаз, противный старикан из поколения счастливцев.

Мистер Тайди достал было смартфон, собираясь вызвать Службу очистки и нажаловаться. Но снова увидел время, быстро поразмыслил и передумал. Если помедлит – рабочий день кончится. А не приходить на работу вообще будет, всё-таки, неприлично.

Ладно. Шут с этим бродягой.

Кинув на возмутителя спокойствия ещё один неодобрительный взгляд, мистер Тайди поспешил ретироваться. Уходя, он ещё подметил шрам, белеющий на полосатом от грязи лбу незнакомца. Мелкий такой, в виде звёздочки. Или то была галлюцинация?

Мистер Тайди встряхнул головой и прибавил скорость.

...Не будь закона, он бы вылетел с работы с треском. Стоило посмотреть на лютый взгляд шефа и его напряжённую, багровую от гнева шею, на то, как он сжимал и разжимал фунтовые кулаки. Однако болезнь, как бы это смешно ни звучало, дала мистеру Тайди пожизненный иммунитет от увольнения.

Сидя в кресле, он вертел в руках стилус и вполуха слушал отчёт, заявленный коллегой-«игреком». Глаза из-под чуть приспущенных век наблюдали за его жестикуляцией, мимикой, а в мыслях крутилось бесконечное: «А ведь и я был таким живчиком, а ведь и я...»

– Тайди, слушай внимательнее! – не выдержав, рявкнул шеф.

Мистер Тайди улыбнулся в ответ. Если можно было назвать улыбкой кривую гримасу.

«С треском! С треском бы вылетел!..» – так и читалось на яростном лице шефа.

«Несомненно... С треском... Чтоб из-под подошв летели молнии и звёздочки...»

В затуманенном сознании всплыл давешний бродяга. Мистер Тайди невольно поморщился. Будучи педантом и чистоплюем, он всегда презирал грязнуль. А уж таких – и подавно. Наверняка этот тип, презрев возможность переночевать в приюте, решил выспаться в привычном, полном микробов, коконе. Успел открыть мусоросборник с ещё не измельчённым мусором, выгреб его содержимое и задрых. Вот ведь удачливая тварь! Помеченная звёздочкой...

И тут случилось странное. Мистер Тайди вдруг вспомнил школьные годы, которые в его теперешнем состоянии виделись ему с каждым разом всё реже и мутнее. Класс, миссис Эбигейл в клетчатом сарафане... И новенького мальчишку-сироту, сбежавшего из начальной школы, не окончив выпускного класса.

У него ещё был шрамик на лбу. Как раз в форме звёздочки. Они его всё Гарри Поттером дразнили. Ещё эта его фамилия – Гаррисон... и...

– Тайди, что за выкрутасы?!

Глаза шефа выпучились, словно два переваренных яйца. Он чуть не подпрыгнул, когда Тайди вдруг вскочил, явив энергию, неожиданную для столь «болезного».

– Я... мне надо... – пробормотал Тайди, бегая невидящим взглядом по сторонам. Затем встрепенулся. И, прокричав: – Один день без содержания! – со всей возможной скоростью бросился к выходу.

«Только бы успеть... Только бы успеть!» – крутилось, вертелось, орало в мозгу.

Вот квартал до дома, вот ближняя улица, вот поворот...

Мистер Тайди свернул в переулок и издал победный клич.

В мусорном домике поднялась обеспокоенная возня.

Мистер Тайди бросился прямо к лежащему, преклонил колени в самую грязь и мусор.

– Гаррисон... – прохрипел он, с надеждой вглядываясь в помятое лицо. – Гаррисон, это ты?..

В ноздри мистеру Тайди ударило перегаром. Бродяга рыгнул, чихнул. И наконец выдохнул:

– Ну Г-гаррисон я, чё тебе... Ч-чё ты?

Это заявление вмиг придало силы. Просветлев лицом, мистер Тайди ухватил знакомца за грудки и рывком поднял.

– Пойдём, пойдём скорее!

Бродяга промычал что-то. Подчинился.

...Мистер Тайди тащил его к себе домой и чувствовал, как в груди колотится непонятное ликование. Мысль, ещё несмелая, вдруг зародилась и выросла внутри.

Этот Гаррисон, этот Гарри Поттер со звёздочкой на лбу, был его одногодкой, «зэтом», родившимся в один день с ним. Он спал и видел настоящие сны! И это – в тридцать пять лет!..

А если он способен на это... то и мистер Тайди сможет.

***

Перво-наперво Гаррисон был отправлен в ванную. Там с него содрали смердящие обноски, как следует облили водой и на пять минут оставили отмачиваться. За это время мистер Тайди успел сбегать к ноутбуку и заказать по Интернету средство от вшей и блох. Приплясывая от возбуждения, он дождался, пока в окно голубем не ткнётся дрон доставки, принял пузырёк и поскорее кинулся обратно.

Сверкая глазами, мистер Тайди тёр и отмывал Гаррисона с рвением уборщицы, маниакально помешанной на своей работе. Бродяга трезвел и хорошел, приобретая цвет голенького, чистенького, но всё ещё абсурдно волосатого младенца. Поэтому вскоре в ход пошли бритва и ножницы.

Спустя полчаса мистер Тайди, ликующий и довольный собой, подвёл к зеркалу абсолютно нового человека.

– Ну, как тебе, старина?

Обновлённый Гаррисон, одетый в костюм Тайди пятилетней давности, издал губами непристойный звук и пожал плечами.

– Ладно, пошли, покормим тебя!

Суетясь хлопотливой хозяйкой, мистер Тайди усадил драгоценного гостя на лучший стул посреди стерильной кухни. Выставил почти всё содержимое холодильника на стол и пододвинул Гаррисону только что разогретый, веганский супчик.

– Кушай, кушай!

Мистер Тайди чуть ли не с умилением смотрел, как его однокашник хлебает подсунутое ему варево. Как, смелея на глазах, отправляет в рот одну подачку за другой, изредка похрюкивая: «Овощи... Сплошные овощи, так их и растак...»

Не дожидаясь, пока Гаррисон насытится, Тайди начал задавать вопросы. Выяснилось, что сбежав из школы ещё мальчиком, Гаррисон так и не нашёл своё место в мире. Перебивался случайными заработками, то тут, то там, в основном бродяжничал, но от мук совести или самоуничижения не страдал. Такой уж был у него характер, «перекати-поле».

Однако Гаррисон отличался поразительной неосведомлённостью о том, что творилось вокруг. И на жадный вопрос, как ему удаётся спать, опустил ложку и посмотрел на Тайди, будто на сумасшедшего.

– В смысле, как удаётся? Ты чё, прикалываешься?

Мистер Тайди моргнул. И, помедлив, начал объяснять.

Под конец его речи Гаррисон расхохотался так, что остатки супа выплеснулись изо рта, и в щёку мистера Тайди шмякнулся недожёванный кусочек брокколи.

– Ах вот почему ты такой кислый и тощий, как глиста!..

Мистер Тайди терпеливо ждал, пока Гаррисон не успокоится. Насколько он ещё помнил, Гаррисон не обладал особой покладистостью, да и в друзьях у него никогда не ходил. Но Тайди был бы не Тайди, если бы не предложил ему взаимовыгодное сотрудничество.

– Гаррисон, дружище, я тут подумал...

«Дружище», ковыряющий в зубах вилкой, скосил на него хитрый взгляд. Приподнял бровь, над которой сверкал шрамик-звёздочка.

...Хотелось броситься на колени и возопить: «Научи меня, сэнсэй!», но мистер Тайди ещё не совсем приструнил в себе гордость. Честно говоря, его идея отдавала серьёзным безумием. Самым рациональным сейчас было сдать Гаррисона учёным, чтобы они-то, с их способностями и мозгами, смогли разгадать его секрет. Это могло занять месяцы, годы... Но где гарантия, что мистер Тайди доживёт до момента разгадки? А вдруг он сам успеет её разгадать, вдруг ему повезёт? Разум, что затупился от болезни, ещё пытался достучаться до бедного мистера Тайди. Но пробудившийся инстинкт собственника и надежда на чудо быстро отправили его в нокаут.

И мистер Тайди предложил Гаррисону обмен: Гаррисон постарается научить Тайди спать, а Тайди – обеспечит Гаррисону убежище.

– Ты же не хочешь отправиться к учёным?

– Стать лабораторной крысой?! – вроде бы натурально ужаснулся Гаррисон. – Ну уж дудки!..

– А ведь ты обязательно ею станешь, если кто-нибудь чужой узнает о твоих способностях, – сладким голоском добавил мистер Тайди. – Вот и живи у меня, друзья должны помогать друг другу, ведь так?

Гаррисон пробурчал нечто утвердительное и протянул ему ладонь, испачканную постным майонезом.

А потом начался ад.

***

Мистер Тайди знал: даром в этом мире не достаётся ничего. Нет боли и страданий – нет достижений. Настоящий, неподдельный сон, без всяких сомнений, был самым главным и желанным достижением, которое он всё не мог достигнуть. Мнилось, что ещё чуть-чуть – и ему удастся-таки разгадать тайну феноменального Гаррисона, ухватить удачу за скользкий кончик...

...но пока это были только мечты и миражи.

Напустив на себя глубокомысленный вид, Гаррисон сидел в любимом кресле мистера Тайди и вещал на манер пророка:

– Лучше всего мне засыпалось в картонных коробках. Напихать туда побольше бумаги, утеплить, как следует... Потом колени к груди притиснешь, руками обхватишь – и сухая осень в такой берлоге нипочём. Лафа!

Мистер Тайди корчился, морщился, кривился... Но выполнял советы, выбирая мусоросборники подальше от дома.

Первая ночь в мусоре не принесла успеха. На вторую – мистер Тайди простыл и начал чихать. В третий раз дама, что обнаружила его в своём переулке, подняла визг и вызвала Службу очистки – Тайди едва успел убежать.

Позднее, полируя себя мочалкой до красноты, мистер Тайди скрежетал зубами. И, роняя сопли на дно душевой кабины, тщетно пытался не расстраиваться...

Гаррисон, тем временем, становился всё здоровее и здоровее. Щёки румянились, словно персики, манеры делались вальяжней. Похоже, находясь под крышей, он наконец-то вошёл во вкус такой жизни.

– Кстати о вкусах! – Гаррисон облизнул губы – прямо кот, узревший сметану. – Знатный сон бывал у меня и после сытного обеда. Ну, когда основательно, до горла, набьёшь брюхо. Смекаешь, о чём я, дистрофан? То-то! Нужно есть мясо! Мясо, а не какую-то там траву!

На следующий день, скрепя сердце, мистер Тайди купил у мясника тушку индейки. Но Гаррисон, стоявший побоку в костюме его молодости, неодобрительно поцокал языком и ткнул пальцем в корзину, раздутую от изобилия колбасных изделий: сосиски, сардельки, балыки, карбонаты, сало...

– Ещё! – безапелляционно заявил бывший бродяга.

Мистер Тайди вздохнул и снова раскрыл кошелёк.

Позже, зеленея лицом, он смотрел, как Гаррисон лихо раскладывает покупки. Вскоре по кухне пошёл тошнотворный мясной дух. Когда приготовилась индейка, Гаррисон разделал её точными движениями хирурга, плюхнул на тарелку мистера Тайди истекающий соком ломоть и приказал: «Ешь!».

Набить пузо оказалось легко. Сложнее – удержать всё внутри. Сытый Гаррисон уже храпел, когда Тайди, подгоняемый желудком, метнулся до туалета – да так и простоял в обнимку с унитазом всю ночь.

Да, дело явно не спорилось...

Настроение Тайди, поначалу радужное, вдохновлённое тем, что скоро он сможет увидеть настоящий сон, снизилось до минусовой отметки. В отличие от него Гаррисон, как мог, наслаждался жизнью. Он приспособился удивительно быстро и теперь медленно, исподтишка, менял квартиру под себя: разбрасывал конфетные фантики, забывал смывать в туалете, трогал вещи сальными пальцами... Мистер Тайди поначалу ярился. Но затем, вспоминая цель, быстро остывал. А потом и вовсе начал думать, что всё к лучшему: изменённое пространство, напитанное аурой и повадками Гаррисона, сможет помочь ему по полной прочувствовать его натуру... Приобщиться... Научиться сну...

– А ещё супер-классный сон бывает после перепихона! – однажды заявил Гаррисон.

Спрыгнув с подоконника, он прошагал к тумбочке, где стояла цифровая фоторамка. По-хозяйски схватил её и стал разглядывать портрет Эльзы.

– Это твоя цыпка? Пригласил бы её, и мы...

Смиренность мистера Тайди в этот момент дала перебой. Он решительно подошёл к Гаррисону, вырвал из его лапы фоторамку и засунул её в дальний ящик.

– Э, да ты чего?

– Я не буду её приглашать.

Гаррисон фыркнул. Вдруг посмотрел на него по-другому.

– Червячок тоже сдох? – глумливо улыбнулся Гаррисон, выразительно посмотрев на ширинку мистера Тайди, и заржал.

К блёклым щекам мистера Тайди прилила краска.

– Ну ладно, ладно, ладно... – всё ещё подхихикивая, миролюбиво вымолвил Гаррисон, похлопав Тайди по спине. – Не сердись. Чё-нидь придумаем...

И Гаррисон, конечно, придумал.

Назавтра, придя с очередной «сходки» на работе, мистер Тайди обнаружил в своей кровати Гаррисона и неизвестную девку, спящих голыми среди вздыбленных простыней.

...После, помахав «жрице любви» и выслушав пару ласковых от мистера Тайди («Она узнала, что ты можешь спать! Она тебя сдаст!..» – «Я сказал этой дурочке, что мне двадцать пять, дружище!»), Гаррисон предложил выпить в честь примирения.

– Поверь, спиртяга – это во какой способ!..

Утешая себя близостью унитаза, мистер Тайди вздохнул и согласился.

Ночь обратилась чистым сюрреализмом. Гаррисон пел на неком фантастическом языке, прыгал по кровати, ещё хранившей сладкий и порочный запах недавней развлекухи... Мистер Тайди, накаченный алкоголем, но без сна хоть в одном глазу, бултыхался по комнате сомнамбулой и всё время натыкался на странные расплывчатые предметы, пытался взобраться на постель, но та казалась высокой, будто Эверест. Да тут ещё Гаррисон включил Шкатулку снов и торжествующе заорал, когда аппарат случайным образом породил сон, полный голых, пляшущих амазонок-баб...

Утро наступило незаметно. Гаррисон, которого от избытка чувств вытошнило прямо на мистера Тайди, распластался на полу. Ну а мистер Тайди...

Мистер Тайди лежал без сна. И всё смотрел, смотрел и смотрел в потухший, белый, точно саван, потолок.

***

Состояние стало ухудшаться. Болезнь, которую так хотелось победить, словно ощутила угрозу и решила перейти в наступление: мистера Тайди стали посещать панические атаки и галлюцинации. Осознание того, что обязано произойти дальше, окрасило его волосы в преждевременную белизну.

Гаррисон убеждал друга, что всё будет тип-топ:

– Делай, как я! Делай в том же духе! – но его советы не приносили желаемого результата.

Обстановка на работе накалялась: отчёты мистера Тайди теперь пестрели наиглупейшими ошибками, коллеги смотрели косо, а начальство втихую проклинало законников. Дом – его стерильный, вылизанный дом – превратился в помойку, где властвовал неунывающий гедонист Гаррисон.

Попробовав все противные, но всё же терпимые средства, мистер Тайди перешёл на средства омерзительные: наплевать на гигиену; спать в одной кровати с Гаррисоном, плечом к плечу («Ты, главное, не лапай меня, окэ? А то я ведь врежу, если не то подумаю!» – предупреждал тот); собирать и съедать его экскременты...

Мистер Тайди уже не понимал, что сильнее и сильнее скатывается в бездну безумия. Близкая смерть заволакивала разум, удушающей плёнкой опускалась на лицо. Тайди паниковал и искал новые идеи в древних, оцифрованных книгах по истории. Он гневно отвергал слабенькую, ещё живую мысль, что надо быстрее передать Гаррисона учёным.

В то утро мистера Тайди отправили с работы домой. Шеф, видя его состояние, махнул на него рукой и прошептал вслед сердечное: «Скорей бы ты сдохнул!»

Мистер Тайди добирался до дома медленнее обычного, а когда поднялся на свой этаж – узрел чудовищную картину.

У входной двери лежал крепко спящий Гаррисон, вокруг которого мало-помалу собиралась толпа соседей.

– Смотрите-ка, смотрите...

– А ведь на вид ему больше тридцати...

– Да он же из «зэтов», точно! Вы только посмотрите!

– Он живёт у Тайди, я их вместе видела... Но он же...

– Спит как младенец!

– Но разве это возможно?

– Феномен! Сенсация!

– Надо бы сообщить, чтоб проверили...

На этом месте с мистера Тайди сдуло всю заторможенность. Видно, экстремальная ситуация всё же смогла на краткое время побороть недуг. Он подлетел к толпе вихрем, без колебаний растолкал всех локтями, подобрал горе-соню и быстрей, не обращая внимания на возмущённый гул, открыл дверь.

– Тайди, что за дела?!

– Куда вы...

– Кто он...

– Да надо же позвонить!..

Плотно сжав губы, мистер Тайди захлопнул дверь перед самым наглым соседским носом, и в неё тут же врезался чей-то кулак. Следом загомонили взволнованные голоса:

– Алло, алло, вы слышите? Тут...

«Сволочи! Не отдам!!!» – проорал голос у Тайди в мозгу.

Не теряя времени, он подтащил Гаррисона к раковине, бесцеремонно сунул головой в воду. Бывший бродяга замычал, встрепенулся, проснулся.

– Бул... буль... Т-ты чего?

Гаррисон попытался выпрямиться, лягнуть Тайди, но тот с немыслимой недавно силой приложил его о фаянс раковины лбом и прошипел:

– Какого чёрта ты решил там спать?! Дурень! Тебя все видели! Захотел в лабораторию, крыса?!

– Тайди, д-дружище, да я...

– Просыпайся, нам надо бежать! Они уже позвонили куда надо!..

За дверью так и шумели голоса. Тайди метнулся к окну, обжёг взглядом пожарную лестницу. Вгляделся в полупустую улицу внизу и свою машину, которую на счастье не успел убрать в гараж.

Миг – и он распахнул окно. Оскалился и обернулся на Гаррисона с таким видом, что тот невольно отшатнулся.

– Лезь!

...Спустя десять минут они уже мчали по трассе. Авторежим, позволяющий машине ехать без помощи водителя, был настоящим спасением: не будь его, Тайди, в теперешнем состоянии, не мог бы вести её вручную без риска разбиться.

– Куда мы теперь, а? – осмелев, подал голос Гаррисон.

– Подальше отсюда, – скрежетнул Тайди. Глаза, налитые кровью, выглядели зловеще.

Но «подальше» оказалось не столь далеко, как хотелось. У начала лесополосы в машине кончился бензин. Покряхтев, она заглохла и встала у обочины.

Мистер Тайди, прикрыв бледные веки, выждал минутку в тишине, а затем посмотрел на Гаррисона.

– Значит, теперь пешком. Вылезай!

Для начала мистер Тайди решил углубиться в лес. На краешке сознания вертелась мысль, что уже сейчас за ними летит погоня. Вот они видят машину с нужным номером, вот идут по свежим следам, вот...

«Нет, пока не думай об этом».

Они шли мимо древних, разлапистых елей, обивали носы туфель о незаметные булыжники и голыши. Гаррисон поуспокоился и теперь зевал, отчего мистер Тайди, наоборот, волновался и разъярялся ещё больше.

– Вот это лес, так его и растак! – с внезапным восторгом выдохнул Гаррисон. – Прямо ждёшь, что из-за того куста выпрыгнет викинг или какой-нибудь Робин Гуд, ха!

– Или врач со скальпелем и шприцем.

– Э, Тайди, не раскисай! – Гаррисон обернулся, ощутимо хлопнул его по плечу. – Ты ещё тот паникёр и нытик. Нич-чё, выкрутимся, замаскируемся... Ночевать в мусоре ты уже умеешь! – добавил Гаррисон и беззаботно заржал на весь лес.

Куст бузины трепыхнулся, словно за ним и правда был кто-то. Потом вылетела птичка. Мистер Тайди проводил её взглядом. Снова перевёл взгляд на куст. Прищурился.

Викинги, Робин Гуд...

– Будем с тобой путешествовать вместе... Тот тут, то сям... Квартирка у тебя – чудо, но иногда свободы не хватает, понимаешь? Сво-бо-ды! А сон... – Гаррисон замялся. – Научишься... наверно...

«...или помрёшь, а я дальше пойду. С песенкой на губах», – додумал за него мистер Тайди и непроизвольно ощерился.

– Ты чё? Живот прихватило? А я говорил, больше мяса ешь, травоядный ты мой!

«...Ага, и дерьма твоего побольше. Вот только ни сна от этого, ни силы...»

– Спокойно, не пропадём! Вот меня однажды так стукнули по башке, мне ещё двадцати не было. Думал, всё, кирдык, околею. А тут – вот он я! Из любой передряги вылезу. И тебя вытяну. Не ссы, дружище!

«...Какой я тебе дружище, чёртов неряха...»

И тут паззл сложился в жутковатую картинку. Викинги, учебники истории, враг, а не друг, сила – всё это заставило Тайди остановиться в тот миг, когда Гаррисон ругнулся и присел, потирая лодыжку:

– Вот зараза! Обломок долбанного корня, так его и растак! Аж до крови впился!

Гаррисон ещё потирал раненое место, когда его, сидящего, внезапно накрыла тень. Гаррисон посмотрел вверх – и застыл.

– Тайди, ты чего?

Мистер Тайди стоял прямо над ним, приподняв руку, в которой засел здоровенный заострённый булыжник. Почти не моргал. Но растягивал губы в странной улыбочке.

– В древности, – медленно произнёс Тайди, – чтобы получить силу врага, победитель съедал его сырое сердце...

– Ты чё городишь, Тайди?

Гаррисон попытался встать, но мистер Тайди выплюнул:

– Сидеть!

И, видимо, что-то такое было в его лице, отчего Гаррисон оцепенел, побледнел и понял, что ему только собирались сказать.

– Сейчас не древность. И мне не нужна твоя сила. Только твои сны.

Мистер Тайди облизал сухие губы заострённым языком. Улыбнулся пошире.

– Мне нужно съесть твои мозги, старина. Ничего личного.

– Ты... Т-ты чокнулся!..

– Поверь, так будет лучше для нас обоих. Ещё чуть-чуть – и нас догонят, тебя отдадут на опыты... Сколько ты выдержишь в стерильной лаборатории, а? Вот-вот...

Скрюченные пальцы на булыжнике побелели.

– Лучше – быстрая смерть. Съем твои мозги, закопаю тебя, да убегу. Мне повезёт! Никто не узнает о моих новых способностях. А ты поможешь другу. Так что... Прощай, Гаррисон.

Рука пошла вверх, чтобы с размаху нанести убийственный удар.

Но Гаррисон, которому хотелось жить, успел быстрее.

– А-а-а-а!

От вопля – громкого, будто у армии, перешедшей в наступление – у мистера Тайди заложило уши. Камень уже опускался, когда Гаррисон мячиком подхватился с земли и, отводя удар левой рукой, заехал ему в лоб кулаком правой.

Боль. Вскрик.

Темнота.

...Постояв минуту над поверженным экс-другом, Гаррисон сплюнул, покачал головой и устремился в заросли. Скоро он тенью растворился в лесу.

Мистер Тайди валялся без сознания долго. Когда пришёл в себя – дезориентированный, с гудящей головой – он какое-то время безотчётно полз в никуда, похожий на полудохлую, полураздавленную гусеницу. Силы покинули его у корней дуба – узловатые, приподнятые над землёй, они образовали некое гнездо, в котором можно было укрыться. Милое, уютное гнездо, пахнущее палой листвой и влажными грибами.

Мистер Тайди свернулся калачиком. Закрыл глаза.

И, не ведая, что творит, погрузился в сон.

Так его и нашли.

***

...Лампа ослепляла, как солнце, но при этом ни капельки не грела. Пахло знакомой дезинфекцией и чем-то ещё. Чем-то острым.

Потом наверху возникли фигуры в очках, аккуратных шапочках и масках.

Глядя на них, мистер Тайди зевнул и закрыл глаза. Следом засвистел-зашелестел шёпот:

– Практически не бодрствует... Долгая фаза сна... «Поколение Z»... Уже месяц здесь... Феномен... Феномен... Феномен...

– Нужно проверить... Нужны ещё испытания... Нужна операция...

Мистер Тайди опять приоткрыл веки. Улыбнулся блику, что нёс на себе отточенный скальпель, и опустил веки вновь.

Тело расслабилось, поплыло по незримым волнам...

Кошмар был прекрасен.