Буревестник

Пролог.

Каждый день каждый из нас старается (пытается) поставить себе цели, планирует свой день, готовится к худшему, надеясь на лучшее. Никто никогда не может наверняка знать, что произойдет с ним сейчас, сегодня или завтра. Каждый из нас живёт в первый раз и нет возможности сделать работу над ошибками, как в школе. С одной стороны, жаль. Многие с удовольствием воспользовались бы этой возможностью, и не раз. Но как бы ни печальна, драматична и пугающе была бы действительность и реальность благодаря человеческим ошибкам – они неотъемлемые составляющие жизни, грани нашего бытия, ветки прокачки, если выразиться игровым сленгом. Неимоверное количество ошибок ежесекундно совершается на нашей планете, вокруг нас. К сожалению, нет страховки на такие случаи, как и нет желания ею воспользоваться. Мы как ленивые перфекционисты: нас неимоверно бесит окружающий хаос и бардак, но нам крайне лень исправить сложившуюся ситуацию. Миллиарды ленивых перфекционистов, живущих по принципу «после нас – хоть потоп», на крайний случай – после наших детей. Миллиарды потребителей пытаются выжать как можно больше халявных ресурсов планеты, переработать как можно больше кислорода, съесть как можно больше пищи, сделать наиболее серьезное лицо во время «крутого» селфи в лифте и выложить еще не одну сотню фотографий в интернет. Каждый второй считает себя избранным. Каждый четвертый – что из него бы получился отличный Император.

Как можно визуализировать миллиард человек? Как вообще можно представить себе миллиард чего-либо. Кроме долларов в безналичном формате. Зачем нам столько соседей вокруг? Нам это разве нужно? Сомнительно: армии больше никому не нужны и численное превосходство не играет роли. Других цивилизаций мы не знаем, воевать больше не с кем. Как и доказывать кому-либо физическое превосходство за неимением иных достоинств. К слову, если один из наших миллиардов вдруг аннигилируется – ничего не изменится. Если еще один – тоже ничего. И еще. И еще три. Представим, остался всего один. Территориальные распри – моветон. Зачем? Ведь места всем хватит. Каждый человек – гражданин Мира. Из потребителей люди превратились в хозяев планеты, способных нести ответственность за свои деяния.

20 февраля 2021 года. 09:20. Екатеринбург, микрорайон УралМаш.

«Ну сколько можно ждать?! Где же Эндрю?» Меня тревожили сомнения, что мой напарник, Андрей Витебский, опять проспал. Хотя какие могут быть сомнения, если он уже опоздал на двадцать минут. Я бы не сказал, что на улице было слишком холодно для столь долгих ожиданий, меня больше вымораживал сам факт потери времени.

Конечно, я и сам не был эталоном пунктуальности и не разрешал бы сверять швейцарские хронографы по мне, но именно сегодня было непреодолимое желание закончить один из этапов нашей работы и приступить к следующему. За пару-тройку лет совместной работы с Андреем у нас сложилась весьма неплохая команда. Но дисциплина, однозначно, не являлась нашей сильной стороной.

Наконец, среди потока я смог разглядеть его зеленую двенашку, он стоял в крайнем ряду на перекрестке, ожидая разрешающий сигнал светофора, сразу за белым Гелендвагеном. Лысый мужик в гелике показался мне очень знаком. Он был похож на известного актера. «Да ну, бред какой-то! Что ему здесь делать… Может новый сезон снимают?»

Пока я погрузился в процесс идентификации проезжающего мимо меня мужика на Гелендвагене, мой напарник неспешно свернул на обочину и поравнялся со мной. «Ты видел его?» - начал беседу с вопроса, усаживаясь в авто. «Кого?» - совершенно не понимая о чем речь, спросил сонный Эндрю. «Да ну тебя! Ты опять проспал!??» Ответ на этот вопрос не последовал. Он был риторический.

Со скрипами, похрустываниями и другими характерными для нашего автопрома звуками мы двинулись в сторону проходной завода. Сегодня предстояло произвести работы по замене приборов освещения в одном из цехов. Охранник, обычно сидящий у себя в комнатушке, нахаживал километры вперед-назад вдоль шлагбаума.

«Утро доброе! Мы электрики, будем поводить замену освещения в приборном. Вот удостоверения…» - я протянул две корочки.

«Не, ребят, сейчас никак нельзя. Начальство ограничило въезд на территорию. Сегодня только штатные сотрудники!»

«Как так-то!? У нас всё с главным инженером согласовано! Ты ему набери, сам спроси!»

«Никому я не буду звонить! Сказал же, нельзя сегодня! Отдыхайте!»

За его спиной по территории активно передвигались группы людей, половина из которых были в яркожелтых комбинезонах. "Точно, какой-то сериал снимают, по-любому!" - подумал я про себя.

"Отъезжай! Отъезжай! Отъезжай!" - нервно завопил дед и начал махать руками. Андрей, злобно ворча, включил заднюю передачу и, неглядя по зеркалам, уже было начал сдавать назад, как сзади нас окатило волной звука такой силы, как будто позади нас оказался тепловоз. Вдарив по тормозам, мой ошалелый коллега, смачно выругавшись, вернул первую скорость и спешно прижался к обочине. Мимо нас с ревом и клубами выхлопных газов на территорию завода проследовала целая делегация: три военных Урала с черными номерами и два Камаза повышенной проходимости, все с будками с надписью "ЛЮДИ". Завершал эту колонну все тот же белый Гелендваген. Он на пару мгновений затормозил напротив охранника, после чего тот активно кивнул и побежал к своей каморке. Через минуту огромная черная воротина еще советского производства с надписью "УралПрибСтрой" закончила своё победное движение слева направо и с грохотом зафиксировалась в конечной точке.

"Занавес..." - мелькнуло у меня в голове бегущей строкой вслед.

"Снова он. Ты видел этого лысого?" - заинтересовался я вдруг у моего друга по внезапной безработице.

"Да какого лысого? Не видел я никого! Ты домой?" - Эндрю ощутимо поник и абсолютно не разделял моего интереса к произошедшему.

"Да я прогуляюсь, погода отличная, люблю такую" - подавая руку я постарался проявить максимальное безразличие. В конце концов, действительно: мало ли причин бывает, может у них собрание или капремонт. Это не наши заботы. Но наши деньги. Однако, заплатят нам все равно только через неделю. Наверстаем.

Скрипя гидроусилителем руля, зеленое чудо автопрома в два подхода развернулось и скрылось в тумане. Я, в свою очередь, направился вдоль бетонных стен завода, через тропинку и в парк. Раз у меня сегодня образовался дополнительный выходной, я решил грамотно распланировать его и первым по плану было двухчасовое безделье на льду - в этом году как раз залили новую площадку для катаний.

Погода действительно была замечательной: примерно минус 15 градусов, легкий снежок падая блестел в лучах желтого уличного освещения. Еще совсем недавно у меня бы не возникло желания задержаться даже на лишние десять минут на улице, но морозы отступили и я был непротив зимних прогулок.

За бетонными плитами в это время кипела жизнь - грохотало железо, тарахтели моторы грузовиков, матерились рабочие. Складывалось ощущение, что они катастрофически опаздывали куда-то.

Проходя мимо ангаров для хранения готовой продукции, я отметил наибольшую активность, по уровню шума там было максимальное количество людей и техники. Даже можно было разобрать отдельные фразы: "Твою же мать, Леха!", "Нахрена ты тащишь это сюда, дебил!", "Загружай! Загружай!", "Фиксируй намертво!"

Мы с Андреем были так называемыми электриками-фрилансерами и последние три недели работали над заменой внутреннего освещения в цехах отладки приборов, поэтому до этих мест никогда не добирались. Но, в любом случае, такой активности я ранее не наблюдал...

23 февраля 2021 года. 12:00. Екатеринбург, районный Военкомат.

Утро не порадовало, даже несмотря на праздник.В семь утра я снова попытался дозвониться до главного инженера, но со вчерашнего дня его абонент недоступен. Сразу же отзвонился Эндрю и дал добро на разгильдяйство. Надеюсь всё образумится до конца недели.

В половину десятого мне внезапно позвонил мой одноклассник Виктор Крестовский, с которым мы уже пару лет не виделись и практически не общались. Он спешно спросил кем я работаю сейчас и по какой специальности закончил университет и попросил приехать к полудню. Оказывается, после универа он пошел служить по контракту и сейчас в звании прапорщика командирован в наш местный военкомат.

Несмотря на праздничный выходной, вся парковка возле небольшого двухэтажного здания была заполнена зелеными ПАЗиками и УАЗами, все с черными номерами. Возле каждого автобуса были большие группы людей разного возраста, которых вызывали по списку и рассаживали по местам.

Внутри тоже была суматоха, толпы людей безостановочно курсировали в разных направлениях. Виктор высматривал меня внутри пропускного пункта и, обнаружив, спешно выбежал мне навтречу.

"Здравствуй! Есть разговор! Пойдем выйдем!" - он подхватил меня под руку и поволок на улицу. Мы вышли на крыльцо и свернули за противоположный от парковки угол, в сторону спального района.

Он заметно нервничал, явно уже успел изрядно набегаться и взмок, от него шел пар.

"Я понимаю, что это всё звучит странно, но я решил обратиться именно к тебе! Выслушай меня внимательно! Я помню ты рассказывал мне, что увлекаешься всякими изобретениями! Мне нужен инженер-консультант! Возникли очень серьезные проблемы на заводе УралПрибСтрой, нужна помощь!"

28 февраля 2021 года. 15:00. Москва.

В тот же день, после разговора с Виктором я в срочном порядке был отправлен в Москву и уже пятый день сидел в гостинице и ждал звонка. Крестовский требовал конфиденциальности, поэтому дал четкие указания: ни с кем кроме него на контакт не выходить.

01 марта 2021 года. Центральное телевидение. Выпуск новостей "Беспорядки в Екатеринбурге".

"В Екатеринбурге в связи с массовыми беспорядками на улицах города в срочном порядке были мобилизованы все подразделения полиции, военные части. С описанием ситуации в городе в прямом эфире Кирилл Антонов:

"Здравствуйте! В данный моент мы находимся в полевом штабе военной части, организованном рядом с заводом "УралПрибСтрой". По уточненным данным беспорядки начались именно в этом районе. От официальных комментариев руководство штаба отказывается, но есть непроверенная информация от местных жителей, что еще пару дней назад они видели работников завода, проявляющих агрессию и вступающих в драку с прохожими. В данный момент район оцеплен и изолирован, жителей просят временно не выходить из квартир, введен комендантский час. Очаги беспорядков оперативно устраняются силами полиции, буквально десять минут назад поступил очередной сигнал в паре кварталов от штаба о массовой драке и в данный момент силами... Вы слышите?! Автоматные очереди совсем рядом! ... Толпа людей выбежала на нас из-за углового дома! Их около сотни! ... Что происходит!? ... Среди них есть военные и они стреляют по нам!!!! ..."

01 апреля 2049 года. Окрестности заброшенного Новосибирска, Научный городок.

Обычный день. Серый и дождливый. За пять месяцев здесь я обошел все бывшые когда-то иточниками знаний научные центры в поисках ответов. Более двадцати раз чуть было не попался на глаза патрулям. Везет, однако.

Позади десятки городов и сотни объектов научно-исследовательской деятельности. С таким багажом знаний можно было бы уже академиком стать. Жаль, что сейчас это уже никому не нужно. И похвастаться даже некому.

Более двадцати лет я не был дома. Да и дома, в привычном понимании, больше нет. События, названные в СМИ «беспорядками» за пару недель полностью охватили город, за три месяца почти всю территорию страны, менее чем за год — весь мир. В каждой точке планеты происходили необъяснимые события, люди внезапно сходили с ума, «слетали с катушек», сотни тысяч были убиты в ходе бесконечных столкновений с применением оружия. Военные в попытках принять кардинальные меры решились на зачистку особо буйных. Но и в их рядах постоянно происходили диверсии, подрывающие целостность подразделений, приходилось вершить самосуд над коллегами, впадавшими в приступ неконтролируемой ярости и безумия. В мире воцарился всеобщий хаос.

В новостях периодически появлялись кричащие заголовки, многие страны мира обвинили во всем нас: «Новая форма вируса гриппа из России сводит людей с ума!», «Российские ученые допустили ошибку при испытаниях нового химического оружия!», «Военные РФ случайно открыли ящик пандоры, думая, что это ящик с водкой!» Было невозможно предугадать, кто и когда окажется зараженным, как мы прозвали их тогда, события не поддавались логике, никто ничего не мог объяснить. Ты мог неделю простоять бок о бок на баррикадах с другом по оружию и ночью, во время очередного дежурства, он мог внезапно сойти с ума.

Такая участь постигла Андрея Витебского. Годы спустя, в Краснодаре, я встретил отряд из Екатеринбурга. Ребята больше месяца вместе с дюжиной выживших военных отбивались от волн зараженных, пока их не эвакуировали. Они засели в одной из многоэтажек, как могли забаррикадировали вход в подъезд, зачистили каждую квартиру, тем самым обеспечив себе проход на крышу для эвакуации вертолетом. Эндрю жил в доме напротив, поэтому успел сделать правильный выбор и примкнуть к группе. В одно из ночных дежурств, когда весь отряд спал и набирался сил, Андрей и его приятель, с которым они вместе отбили не одну волну и перебили массу психов, поднялись на осмотр крыши. В тот момент, когда к ним поднялась еще одна пара, которая должна была их сменить, паренек упал на колени и начал биться в конвульсиях всем телом. Андрей подбежал к нему, не подумав о последствиях, и получил удар ножом в шею. Приступ ярости накрыл пацана и следом он прошил очередью из автомата двух ребят-сменщиков. На шум спешно поднялись остальные, но псих не давал им возможности подойти. Минут через пять одна из метко брошенных гранат усмирила его. Но зараженные внизу, откликнувшиеся на взрывы, на дали уснуть в ту ночь и еще четверо ребят погибли.

Он часто рассказывал обо мне, говорил: «Друг называется! Свинтил поди на моря! А про меня забыл!», матерился. Поэтому когда они услышали мой позывной по рации, то сразу переспросили, знал ли я его. Позже мы договорились о встрече и они рассказали мне о том, что стало с городом, о том как как погиб мой друг...

Спустя два года после первых событий в Екатеринбурге, безумие прекратилось и перешло в новую фазу катастрофических масштабов - все те, кто еще вчера буйствовал на улицах или стирал в порошок зубы об решетки специальных изоляторов, в которые помещали пойманных, в надежде на их излечение - все они стали пропадать. Позже начали появляться свидетели пропаж, с их слов люди просто растворялись в пространстве, испарялись, аннигилировались. Однажды и я был свидетелем подобной ситуации: парень «рассыпался» на моих глазах, превратился не то в порошок, не то в пепел и его развеяло ветром по улице.

Данный этап длился недолго, буквально за пару недель все зараженные испарились. Большая половина населения планеты превратилась в пыль. Беспорядки закончились, новые очаги не появлялись. Безумие сменила тишина...

Сейчас на планете осталось чуть более миллиарда жителей и цифра эта практически не изменилась за двадцать лет. Те, кто остался в живых, забыли о болезнях, стали обладателями феноменального здоровья. Фармацевтика и медицина ушли в небытие. Многие жизненные ценности и приоритеты изменились. Люди перестали быть материалистами. Большинство продолжают попытки спустя годы разобраться и понять, что именно произошло тогда, почему их близкие и друзья превратились в воспоминания. Придя в себя после произошедшего, люди начали объединяться в группы, создавать сообщества, так как всё теперь было не так как раньше: экономика, промышленность и переработка ресурсов, государственный строй - больше не имели значения, необходимо было начинать с нуля. И самой выдающейся из организаций, сформированных еще в первый месяц после последнего испарившегося зараженного, оказалась инициативная группа, прозвавшая себя «ВЕРА». Стремительно развиваясь, они за год обосновали более сотни станций и баз, вели активный набор в свои ряды, но попасть туда было непросто. Да и тех, кто уходил к ним, больше никто не видел. Поэтому они быстро обрасли дурной славой и слухами. Якобы там промывали мозги и делали из выживших рабов, выполняющих черную работу. И, когда их общая численность на планете превысила сотню миллионов, они заявили о себе.

Захватыв в свои лапы все ресурсы, они провозласили свой тоталитарный режим, явили себя всем, как эталон закона и справедливости. Никто не согласился с ними, но даже малейшие попытки пойти против них жесточайше наказывались. Люди образовывали лагеря, подполья. Со временем научились давать отпор и привыкли быть всегда готовыми к бесконечным ратрулям и рейдам. Всё пошло своим чередом.

9 мая 2049 года. Красноярск.

Позади еще один город, так и не давший ответы на мои вопросы. Десятки километров пройденных коридоров.Изредка я начал впадать в состояние отчаяния. Что я никогда ничего не найду. Что это всё бессмысленно. В такие моменты меня посещают мысли сдаться очередному патрулю. Может они мне расскажут что-нибудь.

Быть может я так и сделал бы, если не внезапное сообщение от неожиданного адресата. В очередной раз шарясь по радиочастотам, я наткнулся на аудиосигнал, повторяющий мой позывной и фразу "Сразу Обратитесь! Близко Опасный Ливень!" Бред какой-то. Тогда я не обратил внимание. Но волну сохранил. И поставил на запись.

Неделю спустя я решил прослушать записи и обнаружил закономерность: они повторялись циклом в два дня, то есть первый день соответствовал третьему, пятому и так далее, а второй - четвертому, шестому. Отследив время трансляций, я получил набор цифр, которыми оказались координаты места неподалеку. Там, в схроне, было много припасов и записка "Есть очень важное дело. Нужно встретиться. В Екатеринбурге. Найди отряд "Соболь". Крестовский"

Спустя более двадцати лет он наконец-то вышел на связь со мной. Обалдеть. Я "тронут".

Спустя пару дней я снова наткнулся на свой позывной. Это были ребята из отряда. Они сами нашли меня, шли по следу. Предстоял долгий путь домой. И я не был рад этому.

12 июня 2049 года. Пригород Екатеринбурга.

Надежды на хорошее настроение, как, впрочем, и на хорошую погоду, основательно размыло затянувшимся дождем. Было пасмурно и душно. Каждый из нас был уведомлен о встрече за сутки. За пятнадцать минут до назначенного времени я был уже почти на месте. Обойдя вдоль ограждения старый заброшенный торговый центр, я свернул прямиком во внутренний двор древней шестиэтажки. Со стороны главного фасада дома еще трепались на ветру ветхие вывески. «Парикмахерская», «Ломбард», «АлкоМаркет». Естественно, уже давным-давно ни одно из этих заведений не функционирует. Окна по большей части заколочены, решетки либо срезаны, либо варварски раскурочены. Мародеры обработали этот дом качественно и с гарантией. Над главным входом нашей точки сбора едва разобрать раритетную надпись: «Ремонт бытовой техники». Но в указаниях было дано четкое указание – не использовать главный вход.

Внутренний двор П-образной формы не пестрил надписями. Абсолютно серое, однотипное и мрачное здание. Идеальный вариант. Я отсчитал восьмую дверь слева и постучал. Выждал десять секунд и постучал снова. С трудом уловил тяжелую поступь внутри. Два оборота замка спустя что-то тяжелое проскрипело внутри и едва открылся небольшой засов на уровне глаз. «Всё хорошо?» - хриплый и до одури прокуренный голос поинтересовался состоянием моего самочувствия. «ВЕРАника задолбала! Жалуется на меня, говорит, что я алкаш! Что посоветуешь? Как быть?»

Хлипкая деревянная дверь отворилась и в проеме показалась массивная и очень бородатая личность, в многофункциональных интерактивных очках «Обелиск-М». Ценная вещица, своеобразное достояние военной промышленности. Внешне они походили на обычные защитные очки, которые используют при стрельбе. Но в их утолщенных душках таился впечатляющий арсенал: в то время, как снаружи они были абсолютно прозрачные и ничем не выделялись, на внутренней стороне линз проецировалась абсолютна вся информация обо всем на свете. Неглубокая привязка к нервной системе хозяина позволяла считывать акценты мозговой деятельности и фокусироваться на мыслях. Например, при виде незнакомца и логичном вопросе самому себе «кто же этот фрукт?», система автоматически запускала систему распознавания и добивалась максимального результата. Весьма полезна и в бою: практически любое оружие взятое в руки можно привязать к интерфейсу корректировки огня и вывести его на запредельные характеристики. Рассказывают, что тестировали даже стрельбу из лука, в данном режиме система выдает параметры натяжения, оптимальную траекторию и еще кучу дополнительных констант.

Видел я этого крепыша пару раз ранее, пересекались на сборах в тоннелях. Зовут его Грек. Точно никто не знает почему. Толи корни у него оттуда, толи сам он в Грецию мечтал слетать. История умалчивает. Ну и ладно, пусть так и будет тайной, сейчас некогда болтовней заниматься. Я молча прошел мимо него. Переступив старый дверной проем, я оказался в другой, намного более внушительной конструкции: за хилой картонкой, которой только куриц в сарае закрывать, оказалась массивная метровой толщины стальная дверь на сервоприводах и, если я не ошибся, с солидным антирадиационным подбоем. Как оказалось, почти всё помещение находилось внутри бронированной капсулы высочайшего уровня защиты. Данную капсулу можно было бы десантировать с орбиты и она бы успешно придесантировалась бы где угодно практически без вреда её жителям, чего не скажешь о несчастных, оказавшихся по воле случая в радиусе приземления. Ребята, вы серьезно?! Я так и не смог понять, как они смогли вмонтировать бронекапсулу внутри дома не привлекая внимания.

Внутренняя обстановка и оснащение капсулы опережали дом, в котором она застряла, лет на сто-стопятьдесят. Пройдя три зоны обслуживания с кучей мониторов, я оказался на перекрестке. Вправо был проход в жилой сектор, влево – административно-командный пункт. Доверившись интуиции, я не стал сворачивать и продолжил движение прямо. Миновав череду заблокированных дверей справа и слева, я оказался у противоположного выхода из убежища. Такая же массивная дверь, что и на входе, уже была открыта. За ней по узкому неосвещенному коридору я вышел в просторный зал, где когда то давно толпились граждане со сломанными утюгами и неработающими стиральными машинами и холодильниками. Один из них, ветхий и ржавый, стоял в дальнем углу. «Бирюса». С морозилкой.

Из мебели в комнате остались лишь стол рецепции и осмотра техники слева от меня и два ряда сидений, обращенных ко мне. Прямо за ними был полуразвалившийся стенд с правилами и сроками обслуживания и деревянная дверь с кучей побрекушек, которые звенели при открытии. Это и был парадный вход.

Меня уже ждали ребята из отряда "Соболь": Грин, Веский и Владик под предводительством Атамана, колоритного бородатого мужика в кевларовом камуфляжном бронекостюме. С момента нашей последней встречи, когда они поведали мне судьбу Эндрю, они значительно "обросли" экипировкой, новенькие автоматы, надежная броня. Хорошо дела идут у ребят. Это радует.

Из местных всезнаек из капсулы нас контролировали Глеб и Угрюмый, чьего имени никто не знал. Они являлись главным вычислительным механизмом нашей компании и могли дать статистические данные практически по любым запросам. Особо на них не обращали внимания. Но и без них совсем нельзя.

Оставалось три минуты до назначенного срока, но Крестовского с его ребятами не было. Внезапно в дверь с главного входа постучали. Мы переглянулись. Глеб вывел картинку с наружней камеры на планшет. Ну дела. Это были Инквизиторы. Не самый радостный прием. Учитывая внешнее сходство с рыцарями, они не имели никаких физических преимуществ. Но никто никогда не выходил против них один на один. Каждый боец-инквизитор обеспечивался подразделением поддержки, состоящим из как минимум трех солдат. Никто из них не вступал в бой, не имея вооруженного сопровождения. Сегодня было исключение.

За дверью стояли два Инквизитора в стандартной черной защите, состоящей из комплекта усиленной многослойной брони, покрывающей 90% тела, черной накидки и матового черного шлема с тонированным непрозрачным стеклом. Стояли неподвижно, угрюмо сверля дверь забралом. Каждая секунда ожидания засчитывается за оказание сопротивления. Как показывает практика после пяти минут в живых они никого не оставляли. Но сегодня всё шло не как обычно. Спустя тридцать секунд невыносимой тишины, стук раздался снова. Эти три удара по полотну в дверном проеме, отделяющем нас от самых опасных бойцов ВЕРЫ, прозвучали как приговор. Черт подери, они никогда не стучат дважды. Ход событий и находящиеся в комнате окончательно потеряли любой намек на логику и возможность хоть как-то объяснить происходящее. Десятки лет тоталитарного режима могли гарантировать предсказуемость и возможность просчитать шаги и действия тех или иных лиц, активно представляющих интересы руководства. Особенно бойцов ВЕРЫ.

Времени для принятия решения становилось всё меньше. Грин потянулся за дробовиком. Он осторожно поднял Вепря с барабаном, проверил количество патронов и снял с предохранителя. Его намерения были просты и исключали переговоры. Подойдя к двери и прижав дуло на уровне груди он замер. На висках проступил холодный пот. Сомнения на три удара сердца закрались в его душу. На счет четыре он крепко зажал спусковой крючок. Первый выстрел из модернизированного оружия прошил дверь насквозь и титановая дробь достигла целей.

В тот же момент Глеб и Угрюмый молниеносно рванули в капсулу, попутно активируя механизмы аварийной консервации. "Вот ублюдки! Не зря я никогда не уважал вас, трусливые ботаники!" - пронеслось у меня в голове и я поспешил приводить своё оружие в боевую готовность. Три очередных выстрела из дробовика оформили в дверном проеме немалое отверстие. Оставалось лишь надеяться, что эти двое были оригинальными ребятами и действительно впервые появились где-либо без сопровождения.

Необходимо было срочно менять место дислокации, поэтому мы дружно двинулись через проломы в стенах в соседние помещения. Пробежав сквозь парикмахерскую и пару чьих-то ныне уже совсем неуютных квартир, мы прильнули к двери, которая вывела бы нас аккурат за ближайшим углом здания.

Атаман бесшумно надавил на ручку и аккуратно, по сантиметрам, начал приоткрывать. Никаких посторонних или подозрительных звуков мы не обнаружили. Решительно рванув дверь вперед, группа вывалилась на тротуар и спешно, пригнувшись, двинулись в сторону главного проспекта, там ребята спрятали свою "боевую" Ниву.

Забежав в соседний двор, на мгновение все замерли и резко ретировались обратно: сразу за поворотом в двадцати метрах от нас задним бампером к нам стоял броневик ВЕРЫ. Это не был офицерский или укрепленный вариант для боевых действия, классический инкассаторский Форд Транзит, перекрашенный в чернокрасные тона. Двигатель не был заведен. Без единого слова было принято решение зачистить и угнать данное транспортное средство, чтобы избежать возможной погони. Как правило, такие передвижные посты слабо вооружены и внутри мы наверняка не встретим серьезного сопротивления.

Мы разделились на пары, накрутили глушители на ПМы и выдвинулись. Я и Грин взяли на себя водительскую дверь, Веский подстраховывал со стороны пассажира, Атаман и Владик решили войти в парадные задние двери. Обходя автомобиль по левому борту, я успел заметить, что он был изрядно потрепан, буквально исрешечен очередями и скорее всего совсем недавно участвовал в какой-то передряге. Грин обернулся на меня и открыл дверцу, в это же мгновение открылась пассажирская дверь напротив. На переднем ряду никого не было. Через секунду были вскрыты двери сзади и я сумел расслышать два хлопка. Выглянул Атаман, жестом показал символ "Выдвигаемся".

Ключ гостеприимно оставили в замке зажигания. Грин обосновался за рулем, я за штурмана, Веский ушел к ребятам. По датчику температуры двигателя можно было судить, что заглушили мотор не так давно. Стараясь не светиться на главных улицах, мы выдвинулись в сторону лагеря.

Сзади раздался стук, я отрыл окошко, выходящее в салон: "Слушай, немного странно всё это... Мы уложили одного бойца... Но он не в форме... Какой-то бродяга..." - Атаман говорил с паузами, акцентируя невозможность объснить произошедшее.

"Я нашел у него офицерскую рацию "Аэлита"" - Веский передал её Атаману.

"На ней есть записи..." - хмуро прокомментировал Атаман и включил воспроизведение:

"Капитан РазведОтряда "ЭХО" Виктор Крестовский. В ходе диверсионной атаки нами был зачищен патруль корпорации "ВЕРА" в составе двух Инквизиторов и четырех бойцов сопровождения. Броневик мы конфисковали и в данный момент приступили к выполнению операции "Иллюзия Превосходства". Направляемся на место встречи с отрядом "Соболь". Необходимо скоординировать действия, которые по задаче операции способны переломить ход противостояния и раскрыть подробности деятельности корпорации "Вера". На данный момент нам известно, что катастрофа произошла из-за нового устройства, изобретенного на территории завода "УралПрибСтрой". Суть его работы заключается в создании высокочастотных волновых импульсов заданных характеристик. Одна из главных особенностей, объясняющей масштаб воздействия - эффект ретрансляции, любое электронное устройство, от пульта на батарейках до смартфона, попадая в зону действия сигнала, усиливает его и само становится источником, образуя тем самым всё новые зоны покрытия. Данный сигнал вызывает резонанс в клетках организма человека. Длительное воздействие постепенно разрушает нервную систему, что и вызывало приступы агрессии. В дальнейшем резонансная амплитуда достигает таких значений, что происходят фатальные нарушения связей на молекулярном уровне и клетки перестают взаимодействовать друг с другом, человек погибает. По неясным обстоятельствам примерно у двадцати процентов населения в момент воздействия сработал рефлекторный защитный механизм и они до сих пор находятся в противоборствующей фазе. Зафиксированы случаи, когда защита ослабевает и они оказываются под воздействием сигнала, но, в силу длительного времени нахождения в активном стрессовом состоянии, в организме происходят необратимые изменения, в процессе естественной замены клетки эволюционируют. При отключении защитной функции, возможности организма в десятки раз превосходят общепринятые нормы, открываются сверхспособности. Именно такими людьми являются Инквизиторы. Одна из их ключевых способностей - своевременное обнаружение новых сверхлюдей. Рейды, проводимые корпорацией "ВЕРА", носят далеко не случайный характер. Они..."

В этот момент пробраться через дворовые территории мы больше не могли и нам пришлось вывернуть направо, чтобы незаметно проскочить на противоположную сторону проспекта и продолжить движение. Стоило нам начать пересекать первую дорожную полосу из четырех, боковым зрением я почувствовал помехи справа. Нам конкретно не везло: в нашем направлении, на расстоянии примерно 700 метров, двигалась боевая колонна "ВЕРЫ". Такого я еще не видел: четыре БТР-82 и посреди этого военизированного безумия танк, все года наводящий тихий ужас на бойцов всех подразделений, крайне редкий гость, обычно ставящий жирную точку в любых стролкновениях - Армата.

Надежда на незамеченное нарушение их поля зрения развеялась вместе с началом движения башни наперерез нашему маневру. Запомнить я успел только последние четыре секунды:

Раз. Увидел колонну.

Два. Движение башни.

Три. Мой истошный крик: "ТВОЮ МАТЬ!!!!"

Четыре. Вспышка, удар головой, потеря сознания...

Снаряд пришелся на заднюю ось броневика, ударной силой его подбросило на несколько метров и впечатало в здание. Каким-то образом, в последние мгновения, сам того не осознавая, я успел открыть дверцу и податься наружу. Меня вырубило ударом об стойку салона и выкинуло как тряпичную куклу, несколько раз приложило об асфальт. Когда я очнулся, был в шоковом состоянии и боли не чувствовал, но теплая жидкость постепенно обволакивала левую ногу, скорее всего это был открытый перелом.

Остатки фургона лежали на боку в метрах двадцати от меня. Солдаты "ВЕРЫ" выламывали задние дверы. Выбив одну из них, двое бойцов проникли внутрь. Истеричный возглас "СУКИИ!!!" и взрыв. Останки фанатиков вылетели наружу. Это был Веский. Надежды, что кто-либо выжил, больше быть не могло.

Тяжелой поступью ко мне приблизились несколько человек. Сквозь подступающую все ближе непреодолимую боль я смог немного приподнять голову и окинуть взглядом подошедших. Пять офицеров спецотрядов, Инквизитор и лысый мужик во всем черном. Его лицо на секунду показалось мне знакомым. Не может быть. Это тот самый мужик, который еще двадцать пять лет назад встретился мне у проходной "УралПрибСтроя"...

"Где Крестовский?" - сухо и коротко обрубил он мои мысли.

"Ээээто... Эээто жее тыыыыы тоооогдаааа..."

Я не успел договорить. Он молча достал пистолет из кобуры и выстрелил мне в голову.

Я почти полностью прочувствовал ту несовместимую с жизнью резкую боль. Внезапно я встрепенулся, по ощущениям как будто резко проснулся, упал во сне. Я вновь оказался в помещении с отрядом "Соболь", Глебом и Угрюмым. Постучали в дверь. Вновь три удара. Грин потянулся за дробовиком.

"Таких флэшбэков быть не может... Я теперь один из...? Ок, поступим иначе!"

"СТОЙ! НЕ СТРЕЛЯЙ!" - ринулся я к Грину и отобрал у него дробовик.