Эссекский лес

Этим утром Джон Дейб сидел в своём любимом баре на Гаити. Погода была прекрасной: на небе не было ни облачка, и море доброжелательно шелестело за низкой оградкой. Джон провёл ночь с одной из официанток и теперь перед уходом решил выпить две рюмки текилы.

Его судьба кому-то даже может показаться романтичной: бывший военный, участник Кореи, который ушёл из армии и подался в мир приключений. Но его профессию многие находят слишком опасной и бесчестной, хотя она и приносит много денег. Мистер Дейб последнюю пару лет подрабатывал археологом-любителем или, по-народному, расхитителем гробниц и археологически важных мест…

– Эй, Джон! – к нему подошёл низкий брюнет в красной гавайской рубашке, с короткими растрёпанными волосами. – Давно не виделись.

– Марко, если есть дело, то сразу начинай с него. Хотя давно – это громко сказано: ты отправлял меня в гробницу Монтесумы за ритуальным кинжалом полтора месяца назад. Что-то зачастили твои заказы.

– Готов заплатить двойную цену и кое-что ещё, если согласишься, – сказал Марко и подмигнул.

– Оставь свои гейские шуточки кому-нибудь другому, я бы лучше узнал кто же твой загадочный заказчик.

– Ну, если я это скажу, то мы оба увидим тот свет раньше положенного срока. Так принимаешь заказ или нет?

– Давай уже. Но двойную оплату ты сам предложил. Причём половину сейчас.

– Ай да прохвост! – воскликнул наниматель и, прищёлкнув языком, небрежно бросил толстую пачку банкнот на стол. – Здесь двадцать пять тысяч, остальное после передачи. Заказ довольно простой: ходят легенды об исчезающем замке в лесах Эссекса, где спрятан крупнейший из обломков философского камня. По слухам местного населения, он появляется там раз в три года на три или четыре дня, никто точно не засекал. По тем же недостоверным рассказам следующее появление будет через месяц, так что тебе лучше поспешить. И да, тебе всё-таки придётся заглянуть в моё скромное жилище, так как там место передачи.

– Трудная задачка… Хотя добыть оригинал «Книги мёртвых» из того неизвестного храма в Северной Африке, окружённого ловушками, было более трудной задачей. Что ж, деньги никогда не помешают – я принимаю заказ.

Джон оставил на столе стодолларовую купюру и удалился в свой номер собирать вещи.

Из вещей он взял с собой набор из десяти паспортов, пару отмычек в стиле китайских заколок и бумажник. Перед уходом достал из-под матраса шестизарядный револьвер Кольта и сунул за пазуху. У самого выхода из номера стояло зеркало. Джон не без удовольствия взглянул в него. Там он увидел высокого, мускулистого, загорелого мужчину в старой и потёртой экспедиционной рубашке и ковбойской шляпе, прикрывающей густую копну русых волос. У этого археолога была счастливая примета поправлять усы перед зеркалами; он соблюл её и в этот раз, перед тем как окончательно выйти из номера и закрыть дверь на ключ.

Пользуясь своими связями и деньгами, Джон добрался в Лондон за три недели. Путь его пролегал по морю до США, потом через всю страну до Майами, где он сел на корабль контрабандиста иммигрантами и так добрался до Европы, опутанной железными дорогами.

Лондон Джону не понравился. Вечные туманы, высокая влажность и холод; лучше бы он остался на Гавайях ещё на две-три недели. В городе он снял себе номер в одном из самых дешевых отелей на одну ночь на самой окраине города. Он всегда имел слабость к женскому полу, а на окраине было много «ночных бабочек» или беспризорниц. Но, приехав на место, он понял, что этот район не утонул в пошлости и бескультурье даже на четверть: все были одеты прилично, хоть и не носили вещи от Гуччи или Диор; юбки были преимущественно до колена и ниже, некоторые дамы носили брюки, но их было меньшинство. Таким образом, археолог был очень огорчён и перед сном выпил пять рюмок бренди, после чего легко заснул.

На следующее утро он поехал на ближайший автовокзал и купил билет в деревушку в Эссексе, возле которой, по легендам, и находился загадочный лес с исчезающим замком.

Приехав на место, он снял небольшой домик на окраине деревушки и был очень огорчён, когда обнаружил, что тут всё население также культурное, причём настолько, что алкоголь не продавался в больших масштабах: его надо было покупать с рук у самогонщиков, которые бывали в этих районах весьма редко. Поев каши, которую ему радушно предложила хозяйка, женщина преклонных лет, он сразу же пошёл к самому старому жителю деревни – уволившемуся часовщику Тому Брауну. Том был глуховат, но его памяти и сообразительности мог позавидовать любой архивариус Оксфордской библиотеки.

– Здравствуйте, – уважительным тоном начал Джон, – я археолог и интересуюсь легендами этих старинных мест.

– Что, и вы хотите достать тот камень из сердца леса? – тут же смекнул старик. – Многие пытались, но никто не вернулся. Понимаете ли, здесь жили многие мои предки. Я до сих пор содержу дом за счёт акций Ливерпульской железной дороги, которые купил ещё мой прадед, так что я знаю многие легенды этих краёв. Послушайте же эту…

«В далёкие времена короля Артура многие рыцари пытались найти Святой Грааль, дающий вечную жизнь. Причём этот артефакт ценился намного выше, чем Философский камень, знания о котором только начинали зарождаться. Так вот, все знают точно про пятнадцать рыцарей круглого стола, которые посвятили всю жизнь поискам Грааля. Но был и шестнадцатый рыцарь…

Никто не знал и до сих пор не знает его имени, так как он был проклят за измену Артуру, а дело было так:

«Рыцарь шёл по ночным лесам на северо-востоке королевства Логрес. Ничего не было видно даже на расстоянии вытянутой руки. Вдруг лошадь рыцаря заржала и словно взбесилась. Сильным рывком она выбросила всадника и убежала прочь. Герой же сломал при падении обе ноги и был готов к смерти от голода или волков. Но он заметил в дальнем кусте странное красное сияние. Рыцарь пополз туда, превозмогая боль, и увидел красный камень, красотой своей превосходящий все рубины в короне короля Артура; а свет Луны, отражаясь от камня, становился тёплым и приятным. Рыцарь схватил драгоценность и в тот же момент его кости срослись, но в сердце появилась алчность, и пообещал он никому не отдавать этот камень (который оказался ничем иным как Философским камнем). Шли годы, рыцарь перестал ходить на советы круглого стола, за что Артур разгневался на него и отправил армию к его замку. Но тот словно исчез: на месте старинной крепости было лишь болото, поросшее неизвестными травами…»

Многие жители этой деревни верят, что этот исчезающий замок и есть крепость из легенды, ведь Эссекс как раз расположен примерно на северо-востоке Логреса, древнего королевства короля Артура. А так как никто не знает, на что способен Философский камень, то не исключено, что все те смельчаки, что пытались добраться до замка, умерли от его воздействия.

– Но по вашей легенде камень должен излечивать, а не убивать.

– Мало кто из средневековых алхимиков видел настоящий Философский камень. Так что можно с полной уверенностью сказать, что мы совершенно ничего не знаем об этом артефакте. Плюс, может его происхождение повлияло на него.

– Что вы хотите сказать? – насторожился Джон.

– Понимаете… – старик заметно разнервничался и заёрзал в кресле, – ходят слухи, что этот камень особенный и единственный в мире, и что его создали сами фейри, – последнее слово Том прошептал, и в этом шёпоте были заметны нотки ужаса.

– Что ж, благодарю за рассказ, мистер Браун, и удачного дня.

Перед уходом Джон последний раз оглянулся на старика: тот весь буквально дрожал, но было ясно, что не от холода. Теперь археолог понял, что всё не так просто с этим замком. Раньше он принимал заказы, но там не было никакой мистики – только риск и дух приключений. Теперь же его вера в успех значительно поколебалась.

В тот день он опросил ещё пару человек, но все остальные несли абсолютный бред: кто говорил про инопланетян, кто про коммунистический заговор, и все без каких-либо доказательств (у старика хоть какая-то средневековая легенда была). На следующее утро археолог всё-таки решил идти в лес.

Утро, как назло, было туманным, но сроки поджимали, и пришлось идти в чащу, невзирая на погоду.

Окраина леса была весьма приветливым местом с низкими кустарниками шиповника и черники, но чем дальше заходил Джон, тем мрачнее становилась обстановка: старые буки и дубы закрывали своей кроной солнечный свет, а туман усугублял ситуацию ещё сильнее; создавалась необъяснимая ассоциация с кладбищем.

Но Джон не останавливался, ему приходилось бывать в таких местах, что мрачный лес казался ему тенистым парком. По его мнению, в каждом, даже самом тёмном месте, должен был быть луч света. И через полчаса ходьбы он наткнулся на такое место. В нём стояла девушка в сером пальто с волнистыми каштановыми волосами. Джон увидел в ней что-то знакомое и подошёл ближе.

– Что такая красотка делает в столь неприятном месте? – попытался пофлиртовать он, хотя понимал, что место неподходящее.

– Не узнал меня, Джон? – его словно молнией ударило, – а тогда в Сеуле обещал, что будешь помнить меня вечно.

Она повернулась лицом, и Джон застыл, так как понимал, что это невозможно. Перед ним стояла его возлюбленная Мэри Уайт, которая была санитаркой, зашивавшей его раны во время боёв в Корее. Он даже обещал ей, что женится на ней, когда кончится война. Любой другой человек обрадовался бы такой встрече, если бы не одно «но»… Мэри Уайт погибла во время третьей битвы за Сеул: в их санитарный лагерь залетел снаряд и уничтожил весь состав.

– Неужели не рад меня видеть? Подойди ближе, я столько тебе должна рассказать.

– Но что ты делаешь здесь, в сердце богом забытого леса? Как выжила при том обстреле?! – Джон срывался на крик, и слёзы лились из его глаз.

– Я обещаю, что всё расскажу. Главное – возьми меня за руку, – она протянула ладонь.

Немного помедлив, он сделал пару шагов и почти коснулся её руки. Выстрел пронзил воздух. Мэри округлила глаза от удивления, а затем рассыпалась водоворотом листьев и цветов. Джон упал на колени, совершенно ничего не понимая.

– Прошло примерно пятьдесят лет, а мужчины так и не изменились.

Сзади из кустов вышла девушка с короткими огненно-рыжими волосами. Она была весьма красива, чего нельзя было сказать об ее одежде: на ней были военные штаны, явно подшитые, дряхлый мундир с огромным количеством заплаток и, вероятно, сшитый из нескольких мундиров. Ещё более странно было то, что в руке она держала давно устаревшую винтовку Ли-Энфилд 1914 года.

– Всё объясню позже. А теперь поднимайся, и побежали отсюда. Здесь небезопасно. Повезло тебе, что я тут просто мимо проходила. Так бы лежал ты около того молодчика, – она указала на давно ссохшийся скелет, спокойно лежавший около камня в солнечном пятне.

Джон, ещё не отошедший от повторного убийства своей возлюбленной, бездумно пошёл за незнакомкой. Так они добрались до старой хижины на берегу лесного ручья. Дом выглядел очень старым: вместо окон простые вырезы в бревенчатых стенах, покосившаяся крыша и подгнившие ступеньки. Они вошли внутрь, где было не лучше: пол просел во многих местах, в углу находилась настилка из листьев и шкур, а у северной стены в полу было отверстие и ямка, на дне которой лежал пепел от недавнего костра.

– Наверное, хочешь узнать подробнее про произошедшее в лесу? – догадалась незнакомка по взгляду Джона. – Это сложное эльфийское заклинание, вызывающее злобного духа, который принимает облик тех, кто нам дорог или того, чего мы желаем всем сердцем. Но такое заклинание не может действовать на нескольких сразу, поэтому я тоже видела ту девушку, и эффект не сработал на меня.

– Но кто ты вообще такая? И почему это заклинание не срабатывало на тебя раньше?

– Моё имя – Элизабет Смит. Я работаю учителем математики, но в последнее время подрабатываю … ботаником, – девушка явно замялась, – а про заклятие… ну, легенды, как видно, не врут, что эльфийские заклинания лучше срабатывают на мужчинах.

Джон собрал все факты: одежда, буквально разваливающаяся на глазах, устаревшая винтовка, дом, за которым не ухаживали уже год или больше, а также фраза «прошло примерно пятьдесят лет», произнесённая при встрече, хотя девушке на вид не дашь и тридцати.

– Либо вы тоже галлюцинация, что объясняет, почему на вас не действует заклинание, либо у рыцаря из средневековой английской истории есть дочь. Так какая же из теорий верна? – Джон, вернув себе самообладание, перешёл на «вы».

– Что ж, раз вы уже догадались, что я не ботаник, то я вам расскажу свою историю…

Я, как все археологи и искатели приключений начала XX века, хотела открыть что-то новое раньше остальных. Но отношение к девушкам было таково, что их намерение плыть в Африку или Южную Америку никто не воспринимал всерьёз. Но началась война, которую вы называете Первой Мировой. Примерно тогда же все вспомнили про легенды этих лесов. Я не могла не воспользоваться такой возможностью. Я смогла охмурить охранника оружейного склада и забрать эту самую винтовку, которая на тот момент считалась одной из лучших. В лесу, как я уже говорила, но вы не поверили, я видела галлюцинации, но они были настолько невпопад моим мечтам, что я просто проходила мимо, не обращая на них внимания. В центре леса я действительно нашла старый замок, куда пробралась безлунной ночью. Девушки-археологи отличаются от мужчин тем, что умеют пробираться на чужую территорию скрытно. Поэтому я, пробравшись внутрь, вдоволь насмотрелась на рыцаря из легенд: он никогда не снимает шлем и никогда не покидает стен замка. А самое ценное я обнаружила в центре тронного зала: огромный рубин, который светился и днём и ночью магическим светом, вставленный в алтарь из золота и серебра. В ту же ночь я не удержалась и попыталась его забрать, но от прикосновения почувствовала жгучую боль в ладони, а перед глазами пронеслись видения мира, затонувшего в лианах и цветах. Первоначально я думала, что это просто игры разума, но от идеи воровства отказалась. Каково же было моё удивление, когда ровно через три года я заснула в своей комнате на окраине Лондона, а проснулась в том самом мире из снов. Теперь я могу возвращаться в родной мир раз в три года на пять дней, и послезавтра я снова вернусь туда, где цветы цветут круглый год, но до людей никому нет никакого дела.

Джон призадумался, и ему стало жаль эту девушку. Он твёрдо решил что-нибудь для неё сделать.

– Я могу что-нибудь для вас сделать?

– Да, есть один деликатный вопрос… – девушка зарделась, – возможно, сейчас любовь с первого взгляда не воспринимается всерьёз, но я вас спасла не столько из жалости или случайности, сколько из-за любви. Так что я понимаю, если вы откажетесь, но не могли бы вы провести со мной хотя бы одну ночь?

Такая просьба очень удивила Джона. Хоть он и был падок на женщин, но он понял, что не воспринимает Элизабет как очередное сексуальное желание, а смотрит на неё как на сокровище, которое он не достоин осквернять.

– Мне жаль, но я могу лишь переспать с вами в одной комнате, но не в одной постели, ибо я… – ему было очень трудно, но он соврал, – влюблён в другую.

– Вы до сих пор любите ту девушку? Даже после её смерти? Это достойно уважения, – сказала Элизабет, но в глазах её была печаль.

Перед сном Джон собрал некое подобие матраса из листьев и расположил его около костра, который зажгли на ночь (ночи в английских лесах в этот туманный период достаточно холодные). Матрасами они поменялись, чтобы девушка не замёрзла.

– Спокойной ночи, Джон.

– Спокойной ночи, Лиз.

– Надеюсь, что ещё увижу вас через три года.

Он хотел признаться ей, но понимал, какие будут последствия, поэтому лишь прошептал про себя: «Я тоже».

Наступила полночь. Джону не спалось, а Лиз уже давно спала. Он же просто смотрел на неё: какая же она красивая. Огонь усиливал рыжий цвет волос, и казалось, что она Древнее Божество огня и страсти, которое спустилось именно к нему. Она лежала на боку, прикрывшись мундиром как одеялом. Сон так и не пришёл, поэтому Джон встал примерно в час ночи и пошёл в лес. Неудивительно, что он заблудился, и сон настиг его у старого дуба, где он и упал. Ему снились странные сны, рвущие его душу: смерть Мэри, свадьба с Элизабет, мир, утонувший в зелени; но самым страшным было видение. Он стоял у рва, наполненного кровью, а за рвом был замок из чёрного кирпича. Неожиданно из замка вышел рыцарь в красных доспехах и кинул копьё, которое летело прямо в археолога. Но Джон успел проснуться в холодном поту до плачевного окончания сна. Каково же было его удивление, когда он увидел перед собой замок из сна, точнее, очень похожий на него: не было кровавого рва.

Он вошёл в замок и заметил две двери: огромную с резными драконами и маленькую дубовую с неприглядными надписями на неизвестном языке, смутно напоминавшем иврит. Джон вошёл в большие ворота и увидел тронный зал с алтарём. Камень действительно был прекрасен: размером с кулак, идеально огранённый и светящийся магическим светом. Послышался лязг железа, и из-за трона вышел рыцарь. Цилиндрический шлем без забрала со свернувшимся драконом на верхушке закрывал его голову, а латы блестели так, будто он никогда не участвовал в битвах. Рыцарь молча направился в сторону незваного гостя, замахиваясь мечом. От первого удара Джон увернулся и выстрелил из револьвера. Пуля прошла навылет, но на броне не осталось и следа. Тогда Джон выстрелил ещё пару раз, но эффект был тот же. Но рыцарь остановился, увидев диковинное оружие. Тогда археолог задумался: рыцарь был грешен и проклят; а что если снять проклятие, вернув ему честь. Он окинул взглядом огромный зал и увидел на стене щит со скрещёнными мечами. Рыцарь нанёс горизонтальный удар, но Джон кувырком увернулся и оказался у стены. Не теряя времени, он выхватил меч из украшения и произнёс: « Я, Джон Дейб, вызываю тебя, Эссекского рыцаря на дуэль не на жизнь, а на смерть». Рыцарь уважительно поклонился, и началась дуэль. Джон никогда не держал в руках меч, но тот был словно заговорённый, так как все удары рыцаря блокировались слишком легко. В конце произошла какая-то магия: меч сам выскользнул из рук и попал именно в сердце рыцаря. Тот упал на колени и, в знак почтения, снял шлем. Рыцарю было, по легендам, четырнадцать столетий, но он выглядел всего на шестьдесят лет.

– Сэр Дейб, вы поразили меня своим мастерством. Никто из моих родственников не мог справиться с этим мечом. В нашем роду даже ходила легенда, что именно он положит конец роду Энонгов. Что ж, увы, но это оказалось правдой. Перед смертью лишь попрошу вас не разрушать языческий алтарь, который поддерживает стены этого замка. Теперь вы – его законный хозяин.

После этих слов, рыцарь начал стремительно стареть и рассыпался в пыль, а доспехи проржавели так сильно, что стали красными.

Перед тем как выполнить свою работу, Джон решил зайти в библиотеку замка. Неизвестная сила привела его туда. На полках лежали очень старые рукописные книги по колдовству, алхимии и демонологии. Все они были в толстом кожаном переплёте и с золотыми и серебряными узорами.

Вдруг Джон вспомнил про Элизабет и пошёл искать хоть какую-нибудь полезную книгу, чтобы снять заклятие Философского камня. Он прошёл оба этажа библиотеки, но ничего так и не нашёл. Проходя мимо тёмного угла, из которого веяло ужасом, он всё-таки пересилил себя и повернул голову. Там был проход в ещё один читальный зал, где на столе лежала открытой книга. Он подошёл и прочитал страшные слова на латыни: « Sanguinem aurum et Philosophi lapis erit aperite portas, ad alium mundum in lunaris eclipsis» («Кровавое золото и Философский камень откроют врата в другой мир в лунное затмение»). Он посмотрел на название книги. Это был «Думономус», книга по высшей демонологии и чёрной магии, написанная неизвестным китайским автором.

И тут Джон понял страшную тайну его работы: ритуальный кинжал Монтесумы был из золота и так часто применялся для жертвоприношений, что его иногда называли в исторических хрониках Кровавый кинжал, а Философский камень он бы принёс сейчас. Неизвестно кто был его главным нанимателем, но Джон частично понял его коварный замысел. Главное – забрать Философский камень и тогда у него будет целых три года впереди, чтобы разузнать правду о таинственном нанимателе и избавлении от проклятия.

Археолог вернулся в тронный зал, и как только он выдернул камень, ощутив тот же удар током, что и Лиз, замок начал рушиться: стены трескались, щиты ржавели на глазах, старые гобелены обращались в пыль. Но когда замок окончательно рухнул, внутри никого не было.

***

Марко отдыхал у себя дома на окраине Колчестера. Он был одет в леопардовый халат и сидел на ярко-красном диване. Внешне его дом был непримечателен, если не сказать «выглядел бедно». Но внутри всё было экстравагантным и дорогим: стены, разукрашенные в яркие цвета, огромный бар на кухне со старыми винами и другими алкогольными напитками. Он был обыкновенным вором до вступления в небольшую преступную группировку, активно торговавшую поддельным антиквариатом и оружием. Но в один ужасный день весь их бизнес раскрыли более сильные конкуренты: половину банды расстреляли, а остальных, после тщательной проверки, наняли работать на них. Часть вербовала нужных людей, часть искала информацию о новых археологических находках. И всё было бы хорошо, если бы не религиозная фанатичность босса: предателей приносили в жертву древним богам, а многие редчайшие находки не шли на рынок из-за их магических свойств (в которые Марко никогда не верил).

Стук в дверь: четыре удара, скребок, шесть ударов, скребок, четыре, звонок, два. Шифр верный, но старый; его знал только один человек.

– Джон! Как я рад тебя видеть! Наконец-то зашёл…

– Запри дверь. Нам надо кое-что обсудить.

– Неужели сменил взгляд. Сейчас налью вина.

– Нет. Виски.

После того как дверь была заперта, и виски налит состоялся разговор.

– Я предлагаю изменить условия сделки, – Марко насторожился, – я заплачу тройную сумму за информацию о заказчике, и…

– Исключено. Ты не знаешь, во что ввязываешься. Чтобы купить эту информацию, придётся расплатиться жизнью.

– Но я знаю, что они замышляют. Весь мир на кону.

– Джонни! – Марко не выдержал и начал кричать, – Как ты не понимаешь, что мы всего лишь пешки. Мы не можем влиять на них. У тебя столько денег. Так почему бы тебе не купить дом, завести семью и не беспокоиться об этом?! Ну, хорошо, не хочешь остепениться, так езжай в Испанию, Мексику, да хоть в Африку. Греши с девушками хоть каждый день. Только прошу тебя: не лезь ты не в своё дело. Я, кстати, о тебе волнуюсь, а не о своей шкуре.

Джон помрачнел, опустил взгляд.

– Прости, Марко, но ты не оставил мне выбора, - археолог достал револьвер из-за пазухи и навёл его на торговца.

– Так вот как…, – у Марко полились слёзы, – ты хоть понимаешь, что разбил мне сердце? Ты был мне не просто другом, я любил тебя и намекал на это при каждой встрече. Но нет, ты же натурал! – он бросил свой стакан на пол со всей злостью, на которую был способен. – Мне нет смысла теперь жить. Его имя…

Неизвестный разбил окно и выстрелил в Марко; Джон выпустил пару пуль в ответ; послышались крики, которые быстро затихли. На полу лежал окровавленный Марко, халат медленно пропитывался кровью.

– Теперь ты видишь, про что я говорил… Прошу, не связывайся с этим американцем…просто забудь про…Блека, – последнее слово он чуть ли прошептал, после чего его сердце окончательно перестало биться, а голова запрокинулась.

Джон закрыл другу глаза и спешно покинул дом.

Эпилог

Пожилой человек в официальном костюме вошёл в главную залу особняка и с опаской приблизился к креслу, стоящему спиной к входу и повёрнутому к центру зала.

– Сэр, мы потеряли мистера Дейба и камень из виду. Также стоит отметить, что наш агент в Колчестере не выходит на связь уже неделю.

– Благодарю, мистер Батлер. Похоже, тот археолог весьма неплох, раз смог убить одного из моих лучших стрелков, – мягко сказал голос из кресла, но потом сменил манеру на более властную. – Соберите все силы и найдите его раньше, чем он найдёт нас. Я уверен, что Марко успел перед смертью предать нас.

– Да, сэр.

Кресло резко повернулось. В нём сидел стройный человек лет сорока, с прилизанными чёрными, как смоль, волосами, одетый в расстёгнутое двубортное пальто и дорогой костюм. Всё в нём было бы приятно взгляду: и идеально выбритое лицо, и слегка загорелый оттенок кожи, если бы не ярко выраженная гетерохромия.

– Когда последний элемент этой вселенской головоломки будет у нас, весь мир падёт перед мощью Тёмного ордена! – демонический смех пронёсся по залу эхом.

В центре комнаты был алтарь, на котором лежал ацтекский кинжал и печатная версия «Думономус» XVI века, а также стояла древняя статуэтка Лилит, царицы и матери демонов…