Анна Неделина №3

Исключительная сделка

Исключительная сделка
Работа №250. Дисквалификация за отсутствие голосования

Эшли шел по коридору. Он все не заканчивался. Эшли хотел бы прервать эту бесконечную прогулку по пустому белому коридору со скрипучим полом и шумными соседями над головой.

Высокая блондинка в белом кружевном платье шаркала своими каблуками о старые доски.

"Здесь бы не помешало повесить несколько картин, хоть как-то оживить это мерзкое пространство", подумал Эшли.

Но пространство не было таким уж мерзким, скорее безликим. Но по мнению Эшли Нильсона все безликое приравнивалось к мерзости. Вот, например, его жизнь нельзя было назвать омерзительной. Потому что она не была безликой рутиной. Может быть, Эшли бы и не пришел сюда будь все однообразно и стабильно ровно.

Блондинка не торопилась, она даже не ускорялась, хотя Эшли многозначительно кашлял ей в спину. Девушку, казалось, совсем не интересовал новый посетитель. Хотя, может не стоит винить ее за такие мелочи. Работать здесь секретаршей, верно, было не самым интересным занятием. Гостей приходит мало. А те, что берут волю в кулак, приходят и выглядят ужасно раздражающе. Вечно задают вопросы, вроде: "ну и когда мне дадут поговорить с мистером Вяземским?", "когда закончится этот коридор", "а вы свободны сегодня вечером?".

Эшли ощущал порыв остановиться всего раз и был горд собой. Раз уж пришел, нет смысла отступать. Ладонь все еще жгла та злополучная карточка с телефоном и адресом этого заведения. Эшли вцепился в нее мертвой хваткой, отказываясь отпускать. Иногда, стены коридора начинали расплываться на глазах. Но это можно было оставить на волю усталого рассудка, к тому же, Нильсон не спал вторые сутки. Он быстро вытер глаза свободной рукой и поморщился.

-Дальше пойдете одни. У меня нет времени возиться с вами целый день. - Эшли еле успел затормозить. Внезапные изменения в поведении секретарши немного испугали, но лишь на долю секунды. Девушка, не дождавшись какой-либо реакции на ее слова, поспешила назад. Шагала она на сей раз более живо и целеустремленно. Эшли бросил на нее едва заметный разочарованный взгляд.

Перед глазами снова поплыло, на сей раз досталось блондинке в кружевном платье. Ее силуэт буквально рассыпался на части, шаг за шагом. Когда же она и вовсе растворилась в свете неоновых ламп, Эшли зажмурившись, продолжил путь. Споткнуться он не боялся. Да и к чему осторожность, когда путь известен заранее. Только вперед. В конце концов, это скоро закончится.

И молитвы Нильсона были услышаны, через пару метров взору явилась белоснежная дверь в кованных завитках. Они еще пахли краской. "Не удивительно, - подумал Эшли, - здесь все нужно менять, а лучше и вовсе переехать в здание тише."

Офис этой компании находился в подвале ночного клуба. Постоянный стук и гул начинали изрядно раздражать. Быть может, проходя мимо двери в клуб, Эшли стоило задержаться там. Пойти и выпить, поговорить с барменом и одинокими девушками. Но все эти мысли исчезли, как только Эшли толкнул кованную дверь.

-Мистер Вяземский?

-Мистер Нильсон? Проходите же, не стесняйтесь! Вот кресло. - Эшли нарочно закрывал дверь медленно и тщательно. Ему вдруг стало немного не по себе. Как в первый день в школе или в тот день, когда он делал предложение Мерилин.

Однако, кабинет мистера Вяземского был очень уютен. Два мягких кресла напротив толстого деревянного стола. Кофе машина на тумбочке рядом с книжным шкафом, доверху заполненным книгами. Но окон не было, что ни странно для подвального помещения.

-Я звонил вам сегодня днем. Уже почти полночь, вы уверены, что я вас не отвлекаю от... Вам не нужно домой? - Эшли, потеряв смущение, уселся на одно из мягких кресел. Его голову пронзила мысль, что он еще никогда не сидел на таком удобном и комфортном кресле.

-О! Да бросьте вы все это! Я работаю круглые сутки, мистер Нильсон. Мне не привыкать. - руководитель этого офиса выглядел ужасно уставшим. Не высокий коренастый мужчина пятидесяти лет с явной сединой в аккуратно уложенных волосах. Его губы вытягивались в тонкую ниточку всякий раз, когда он улыбался. Глаза скрывали очки. Они делали темные коричневые глаза ужасно огромными, не пропорциональными. Вяземский говорил резко, постоянно обрывая фразу своей странной улыбкой. На нем был синий костюм и черный галстук с рисунком схожим с тем, что украшал дверь кабинета. Эшли это показалось по странному обычным. Все в мужчине говорило о его загруженности: мятый воротник белой рубашки, чернила на правой ладони, круги под красными от усталости глазами. Эшли мог лишь посочувствовать этому бедняге. Он начал сомневаться, что мистер Вяземский сможет ему помочь.

-Раз так, то может, приступим к моей проблеме? Вы сказали по телефону, что можете решить ее. - мужчина закинул галстук на левое плечо и осушил глотком кружку с кофе.

Кружка имела отколотую ручку, а то, что в ней плескалось, было явно ужасно приготовлено, так как Вяземский скривился и едва не поперхнулся. Однако, через минуту он снова улыбался и радостно кивал Эшли.

-Да. Вам не стоит сомневаться, дорогой мой, мистер Нильсон. Но мне нужно кое-что уточнить, пока мы не перешли к вашему… К вашему делу, разумеется. - Вяземский засуетился, пытаясь отыскать на своем столе что-то важное.

Эшли откинулся на спинку кресла, поражаясь, как вообще можно делать такую удобную мебель. Его головная боль отступила, а глаза снова видели трезво и четко. Звуки музыки остались за кованными дверями, тишина и запах кофе наполняли собой все пространство. Эшли чувствовал, как начинает проваливаться в сон. Его тело наполнялось тяжестью, чему он и не сопротивлялся.

-Мистер Нильсон, а мистер Нильсон? Где же вы у меня? Сейчас. Ведь час назад все было здесь! Ох, я извиняюсь, нашел. - Вяземский улыбнулся своей кающейся мордой с огромными глазами и откашлялся. Его толстые чернильные пальцы сжимали в руках листок с какими-то пунктами. Эшли переступая через тонну усталости, открыл глаза, чтобы лицезреть этого странно неуклюжего человека.

-Что это? – Эшли терял прежний энтузиазм решения своей проблемы, все больше отдаваясь желанию зевнуть и вытянуть уставшие ступни.

-Я буду задавать вам вопросы, а вы на них отвечайте пожалуйста искренне, иначе, ничего ведь не выйдет. Итак, приступим. Вы правда Эшли Нильсон? - Эшли кивнул, даже не задумываясь, насколько глупая вся эта ситуация. Вяземский улыбнулся широко и довольно.

-Вам двадцать шесть лет. Ваша мать, Розалита Нильсон? Она развелась с вашим отцом, когда вам было... Прошу прощения, но я пролил чернила. Вы не могли бы уточнить? – Вяземский раздражительно всматривался в черное пятно на бумаге.

-Это так необходимо? - усталость исчезла. Эшли вдруг снова стал маленьким мальчиком. Злоба заставила его позабыть о мягкости кресла. Он поднялся на ноги и направился к кофеварке.

-Да, к сожалению. Мне нужны ответы на все вопросы. - Эшли пожал плечами, уставившись на эту ужасно разбитую конструкцию. "Раз надо, значит надо», подумал он.

-Мой отец ушел, когда мне было пять. Мы с матерью переехали к ее старому школьному знакомому Фергюсу, в этот город. Через год они сыграли свадьбу. - Эшли слышал, как шуршит перьевая ручка мистера Вяземского. Он раздраженно обернулся, нахмурив лоб.

-Что еще вам нужно знать? - мужчина заметил изучающий взгляд Эшли и остановился. Вяземский виновато улыбнулся, быстро кивая. Он так усердно старался понравиться Эшли, что совсем ему не нравился.

-Ваша жена. Мерилин. Вы ведь из-за нее здесь? - Эшли усмехнулся. Ему бы и в голову не пришло, что ради благой цели нужно вытерпеть столько убогих воспоминаний. Мерзких воспоминаний. Они уже давно потеряли для него свою значимость.

-Мы познакомились на открытии выставки Фергюса. Она пришла туда за интервью для газеты. Потом были свидания, кино, парк, поцелуи под луной. И мы поженились. Ей было двадцать, мне двадцать три. Через год у нас родился сын. Ему сейчас два. На днях исполниться три. Дерек. - Нильсон замолчал. Он хотел курить. Его уставшие безликие серые глаза начали судорожно искать в кабинете пепельницу, но тщетно. Вяземский же прожигал его насквозь. Улыбки на лице будто и не было. Дикая научная заинтересованность читалась в каждой морщинке лица.

-Она ушла от вас. Кто он? Кажется, военный врач? - Эшли вернулся к креслу. Он вытер лицо, почувствовав, что снова начинает терять границы реальности. И тем не менее нужно было продолжать. Хоть Эшли и начал подсознательно уставать от не компетенции мистера Вяземского.

-Да. Мерилин ушла от меня месяц назад к этому Логану Прескоту. Он последнее время часто у нас обедал. Нахваливал пирог Мери. Я вечно пропадал, ночами работал на нашу однокомнатную квартиру. Иногда срывался, но... Но все это ничего не меняло. Жили мирно. Кто в наше время не собачиться? Я без образования. Мне тяжело было устроиться на эту фабрику. Она же хотела иного, понимаете? Хотела уехать на юг. Она любит море. Верно, этот Прескот полон дерьма, но богат. Может, одних чувств мало, чтобы удержать брак? - Эшли искал во взгляде напротив поддержку и получил ее. Вяземский сочувственно кивал каждому слову, не забывая что-то черкать на своем листочке. Ручка ужасно протекала, мужчина постоянно крутил ее, пытаясь исправить.

Эшли чувствовал, что если здесь ему не помогут, он просто покончит с собой сегодня же. Выйдет за эту дверь, пойдет в клуб и напьется до смерти. Пусть он не любил алкоголь, но еще больше он ненавидел жить здесь, в этом проклятом чужом городе совсем в одиночку. Он просто устал приходить в свою однокомнатную квартиру и слушать пустоту.

-Что же, не хочу вас радовать раньше времени, но у вас не плохие шансы! Обычно, приходят и с более пропащими делами поверьте мне, я тут давно. - Вяземский снова криво улыбнулся, чем подверг все свои слова сомнению со стороны Эшли. Он поднялся со своего места, уронив на пол несколько папок с бумагами.

-Ох! Как же так! Ну в прочем, еще подождет. Сейчас вернусь! Нужно взять бумагу и печать. Будьте здесь, расслабьтесь, скоро все наладиться. - Эшли тут же последовал совету. "А что мне терять? Этот сумасшедший может хоть кресло мне отдаст. И то пользы будет больше, чем от остальных." Он закрыл глаза.

Тишина придавала голове покоя. Может ничего и не выйдет, но просто сидеть и ждать у Нильсона не было сил. Он трещал пополам, еще немного и совсем превратится в пустое место. Ему не хотелось терять Мерилин, Дерека и свою ужасно скучную работу.

-Эшли?! Вот держите. - Нильсон устало открыл глаза и взял из рук Вяземского стакан с чем-то, похожем на воду с газами. Хотя, почему похожую, это и была вода с газами. Эшли без лишних вопросов осушил стакан и поставил его на край стола. Забавно, но он еще никогда не пробовал такую вкусную воду. Нильсон усмехнулся своим мыслям и подписал под зорким взглядом Вяземского несколько документов. Ручка испачкала и его ладони тоже.

Эшли тут же попытался вытереть ладони о свою куртку, чем заслужил сочувствующий взгляд мистера Вяземского.

-Это все? Вы мне поможете? - мужчина, казалось, уже не слушал своего гостя. Он облизывая губы проверял каждый листок. Эшли уже было поднялся с кресла, как запоздало вспомнил о плате.

-Вот. Это все, что у меня осталось. Надеюсь, этого хватит. - Вяземский посмотрел на скомканную пачку денег. Его лицо озарилось благодарной улыбкой, а глаза засмеялись будто бы наивности гостя.

-Ох! Вы весьма щедры, мистер Нильсон! Ступайте. Завтра с вами свяжутся. - Эшли поспешил к выходу. Однако, возвращаться в коридор не было желания. Он обернулся на этого странного типа в дешевом костюме.

-Тогда, пожалуй, я должен сказать спасибо? - Вяземский опустил документы на стол с ужасной бережностью и педантичностью. Тонкие губы уже не сияли в улыбке. Он снял дрожащей рукой очки и положил их на документы. Эшли схватился за голову, когда изображение мистера Вяземского поплыло перед глазами.

-Отдохните, мой дорогой. Вам нужно как можно больше сил. – голос Вяземского стал скрипучим. Эшли запоздало понял, что сползает вниз, по двери. Он часто моргал, стараясь сфокусировать свой взгляд. Руки не могли ухватиться за голые стены, а глаза все еще ощущали непреодолимое желание зажмуриться. Затем все почернело, он погрузился в сон.

***

Эшли подпрыгнул на своей кровати и свалился с нее. Ужасный сон. Морда пугающего мистера Вяземского еще маячила перед глазами Нильсона. Он поднялся на ноги, чувствуя, как тошнота подкрадывается к сухому горлу. «Выпил вчера много», подумал Эшли, наслаждаясь ледяной водой из-под крана в ванной.

Утро субботы начиналось сменой на работе, но Эшли дали понять: не приходит в себя после развода, не появляется на фабрике. Нильсон смотрел, как в отражении шмыгает носом подобие человека. Не бритый, худой и без малейшего света в глазах. Таким его и видела Мерилин.

Мерилин.

Эшли вдруг вспомнил, что весь его сон не был сном. Вспомнил роскошную блондинку в платье. Мистера Вяземского, любезно предоставляющего ему стакан воды. Бумаги и ужасно испорченную ручку. Нильсон повернул ладонь, убеждаясь в своих догадках. Пальцы почернели от чернил.

Эшли бросился в спальню. Он искал телефон. Если все это не сон, то почему нет изменений? Нильсон уже собирался выбросить содержимое ящика возле кровати, как в дверь постучали.

-Кто? – кто бы это мог быть? В эту квартиру никто не стремился попасть. Даже Эшли, порой, минутами стоял у двери, намереваясь все же переночевать на улице. Все здесь напоминало о прошлой жизни.

-Это я! Давай скорее, у меня руки устали. – голос Мерилин. Нильсон бросился к двери. Он дрожащими руками спустил цепочку и распахнул скрипучую дверь.

Мерилин буквально светилась от счастья. На ней было легкое ситцевое платье. Кудри уложены чудесным образом так, как она делала еще до их свадьбы. По девчачьи игриво. В руках девушки были пакеты, до верху наполненные едой. Мерилин всучила их Эшли и обернулась к лифту.

-Мери? Бог мой! Ты выглядишь так чудесно. – Мерилин удивленно посмотрела на Эшли, упирая руки в бока. Она не входила. Нильсон не торопил ее, боясь, что Мерилин очередной сон наяву. Двери лифта открылись. Вышел Дерек. Он держал в руках яблоко.

-Дерек, сколько раз тебе говорить: не отставай! – Мерилин и Дерек уставились на Эшли в ожидании. Они выглядели так свежо и по-новому, что Эшли захотелось проверить бутылку под кроватью на предмет чего-то покрепче, чем алкоголь.

-Впустишь? - недовольный голос девушки вывел хозяина квартиры из транса. Он отошел в сторону и поставил пакеты на пол. Дерек чмокнул отца в щеку и поспешил в гостиную, которая сейчас служила Эшли спальней.

-Что не так, Эш? Я что, не вовремя? У тебя снова работа? – Мерилин озадаченно наблюдала, как Эшли почти плачет. Он уже давно не слышал ее голоса. Иногда, даже не мог вспомнить ее улыбку. Нильсон поднял пакеты, чтобы поставить их на стол.

-Прости. Я просто скучал. – пакеты поставлены на стол, но Эшли не стало легче. Он не узнавал свою комнату, свою квартиру.

-Нас не было всего пару часов, соня. Не драматизируй. Но я тоже скучала. – Мерилин тянется к Эшли и целует. Он дергается. Это казалось не правильным. Пусть Нильсон желал возвращения тех прекрасных моментов прошлого, в его желания не входил подобный поворот событий. Эшли винил себя. И был виновен. Все, чего хотелось ему – прощения. То, что сейчас преподносила его сердцу Мерилин, было куда больше, чем просто прощение.

-Мери, что происходит? Ты не должна быть здесь. Ты забрала Дерека и месяц назад уехала к Логану Прескоту. Мы развелись. – Дерек выбежал из спальни, он держал в руках огромного плюшевого медведя, которого Эшли не помнил. Мальчик уселся на яркий красный диван, который тоже возник из ниоткуда. Эшли прочистил горло, теряя нить реальности.

-О боже! Эшли, тебе опять снится этот жуткий сон? Ты пил на ночь? – Мери уперла руки в бока. Нильсон облизал губы. Он ни черта не понимал.

-Сон? По мне, так сплю я сейчас. То есть, ты не уезжала к Логану? Не называла меня ужасным мужем, не плакала в ванной? – говорит все это и сам себе не верит. Ведь то, что сейчас видел вокруг Нильсон – правильно. Так и должно быть. Счастливая жена и ребенок, большая четырехкомнатная квартира с видом на парк. Эшли вдруг начал чувствовать себя ужасно неловко, задаваясь пугающими мыслями. Ни к чему волновать Мери своими бреднями.

-Эшли, все хорошо. Я никуда не уйду. Да и кто уйдет от директора фабрики? Да, к тому же, такого привлекательного. – Мерилин поцеловала мужа в гладко выбритую щеку и получила поцелуй в ответ. Дерек подглядывал из-за дивана, хохоча над не выспавшимся отцом.

-Да. Директор фабрики. Точно. Такое не присниться мне даже после пяти бутылок виски. – Эшли облегченно смеется. Он растерянно смотрит на подарочную коробку, которую Мерилин вытаскивает из пакета вслед за фасолью.

-У нас праздник?

-Не у нас. У тебя, частично. У твоей матери сегодня день рождение. Мы празднуем. Надеюсь, ты спросил не потому, что забыл. – девушка посмеялась своим словам, переглядываясь с счастливым Дереком. Нильсон улыбнулся. Разучился совсем радоваться, что ли? Почему ему за последние минуты не сказали ни одной плохой новости, а на душе так скребутся кошки? Это, в конце концов, даже эгоистично. Чего еще ему не хватает для полного счастья?

Эшли разозлился сам на себя. Не важно как, главное, что все стало лучше. Мистер Вяземский мог быть сном, но Нильсон был ему благодарен. Пусть на душе и был ядовитый осадок чего-то иного, раньше не ощущаемого.

***

-Славная шутка. Теперь Дерек может открыть уши. – Розалита похлопала Эшли по спине. Она выглядела чудесно. Эшли ведь не помнил ее такой. Никогда. Никогда его мать не светилась от счастья и не считала его шутки славными. Эшли лишь надеялся, что все это реально.

Все это. Дерек, который уплетал торт за обе щеки. Мерилин в роскошном черном платье и синем платке на плечах. Розалита с улыбкой на морщинистом лице. Они сидели в самом престижном ресторане города. Раньше Эшли доводилось менять здесь канализацию, но никак не проводить вечера в кругу любящих людей.

-Вино? – длинные пальцы промелькнули перед глазами Нильсона, отвлекая от рассказа жены. Те самые пальцы, что прошлым вечером пачкались в чернилах.

-Да. Только не полный бокал, ему завтра на работу. – Мерилин улыбнулась официанту, заслужив кривую улыбку в ответ. Холодно стало почти сразу же, как вино наполнило бокал Нильсона. Он вскочил со стула, озираясь в поисках длинных костлявых пальцев.

-Все нормально, Эш? – Розалита обеспокоенно протягивает сыну ладонь. Она сухая, украшенная слепящими глаза кольцами. Нильсон не принимает ее. Ему нужен один простой ответ, который мать дать не в состоянии.

Эшли спешит за ускользающим силуэтом. Он теряет очертания предметов. Не помнит, как взбирается по лестнице на крышу. Как встречается с ледяным осенним порывом ветра. Темнота города, украшенная огнями сбивает с толку.

Нильсон крутит голову, наконец-то обретая привычное зрение.

-Чудесный вечер, не правда ли? – мистер Вяземский стоял у края крыши. Его высокая худая фигура не выглядела не решительно. Улыбка все еще кривясь внушала не сомнения, а животный страх.

Эшли закрыл дверь так же медленно, как и ту, что была в кабинете Вяземского. Гул города стал не слышен, он уступил биению сердца. Нильсон жаждал объяснений.

-Это реально? Это сделали вы? – худая фигура мистера Вяземского заколыхалась на ветру. Эшли даже сделал несколько шагов к нему, намереваясь отвести от края. Его опасения были тщетны. Узкие губы растянулись в совсем уж не человеческий оскал. Быстрые глазки засветились так, словно были одними из огоньков внизу.

-Это сделали вы, мистер Нильсон. Ваше отчаяние, ваша жажда изменений и ваша усталость сделали большую часть дела. Так всегда проще! Люблю работать с подобными людьми. Вы настолько разбиты, что схватились бы за догорающий фитиль от свечки! А вы, мой друг, схватились за стебель гвоздики, которая летит прямиком в могилу. – послышался вой сирен. «Пожар?» Эшли из любопытства поспешил ближе к краю.

-Магия, верно? Вы колдун? Разве, такое возможно? Я больше склоняюсь к наркотикам в той газировке, что вы мне принесли прошлым вечером. – Вяземский издал нечто похожее на хихиканье. Он похлопал в ладоши. Шутка казалась ему забавной, хоть Эшли и не намеревался преподносить свои слова в этом свете.

Пропасть под его ногами звала. Нильсон смотрел под ноги, на трассу, на людей на улице и ощущал прилив сил.

-Я не колдун. И это не магия, а моя работа. Хотя в твоем случае – это мелкая подработка. Ты подписал бумаги без малейших колебаний, смело. И чудесно! Чудесно для нас двоих. Оба получили то, что хотели. – скрипучий голос Вяземского заставил бы любого посоветовать ему заняться здоровьем или бросить курить. Эшли заметил, как к зданию подъехали машины скорой помощи. Ветер стих.

-Не слышно их звука. – Нильсон сам не понял к кому обращается. Мистер Вяземский отклонил голову назад, он зевал. Все движения мужчины перестали быть нервными, они изменились в корень, как и сам Вяземский. От неуверенности и раболепия не осталось и следа.

-Звука? Вы о типичном звуке машины скорой помощи? Ну мы с вами, мистер Нильсон, в данный момент не находимся конкретно в этом месте. Я был вынужден снова потревожить вас, так как ваши хаотичные мысли мешают работать установленной мною схеме. Видите, как я ценю вас?! – Вяземский искренне надеялся, что Эшли ценит его жест. Но Нильсон не понимал, как ему на все это реагировать. Из машины скорой вылезла бригада врачей, спеша в ресторан.

-Как вы это сделали? Вы же изменили прошлое, я правильно понял? И почему я помог вам? Я лишь пришел к вам в офис, поговорил и поныл вам о своей никчемной жизни, пару бумажек, стакан воды и все! В чем секрет? – Нильсону стоило больших усилий оторвать свой взгляд от скорой.

Физиономия Вяземского излучала максимум негодования и усталой раздраженности. Он клацал зубами каждый раз, когда зевал. Длинные пальцы вечно щелкали суставами. Вяземский будто не мог найти рукам нужное применение, часто поправлял костюм и чесал бороду. «Ему не комфортно в этом теле», с ужасом подумал Эшли.

-Знаешь, ты победил! Рассказываю все, чтобы закрыть тему. Я имею право менять лишь одну вещь в прошлом своих клиентов, так называемые «перепутья» дорог будущего. В моих силах отыскать нужный рычаг и переместить поезд на нужный путь. Понятна метафора? Не важно! Ты подсказал мне, куда конкретно толкать твой поезд. И кого нам нужно переехать этим самым поездом. – Вяземский говорил увлечено. Было видно, это дело его жизни, оно питает каждую клеточку этого жутко контурного тела. Эшли даже сам зарядился странной питательной волной, лишь наблюдая за мужчиной.

-О! Мистер Нильсон, как же вы мне помогли! Вообще, даже забавно, почему вы все еще сопротивляетесь переменам. Хотя вы – люди, вечно задаете мне загадки, на которые ответ находится не сразу. Себя и меня мучаете. Не надоело? – Эшли нахмурился, стоило Вяземскому замолчать. Улыбочка на тонких губах держалась едва-едва. Пальцы зарылись в карманы пиджака, успокоились. Яркие огоньки глаз пронзали лицо Нильсона до мяса, до костей, до самого мозга.

-Кого вы переехали поездом, мистер Вяземский? – разочарование заставило Вяземского завыть не человеческим воем.

-Вы знаете! Вы все знаете! Я не ставил вам барьер, сами же и бьетесь о стенку! Нет же, чтобы обойти ее. Смелее, мистер Нильсон. Вы же сами хотели этого. – после слов, брошенных навзрыд, голову Нильсона пронзила картинка похорон. Яркость картинки оставляла желать лучшего: темные фигуры спешили удалиться домой, на могильной плите отчетливо выгравировано имя Логан Прескот. «Нет!» Эшли схватился за голову, старательно представляя себе что угодно. Больничную палату. Нет. Самолет, садящийся на взлетную полосу. Нет, снова Логан Прескот на могильной плите. Дерек играющий с огромным медведем. Нет! Люди, темнота и Логан Прескот.

-Что вы наделали? Вы убили Логана Прескота?! – Вяземский спокойно наблюдал, как Нильсон пятится к двери. «Вот оно, вот то самое поганое чувство, что мучило меня с самого утра!» Эшли силился не заплакать, но все, что видели его помутневшие глаза – могилу Логана Прескота.

-Да. Это было не сложно. Ваши мысли настолько материализовались, что мне стоило лишь выдать более банальную смерть. – Эшли опустил руки по швам, выпрямился. Видения прошлого отпустили его. Вяземский радостно заулыбался. На этот раз улыбка выглядела довольно и даже гордо.

-О чем вы говорите?! Я не желал Логану смерти. Я хотел, чтобы Мерилин простила меня. Ничего больше! – кожу покрывали капли пота, ледяного и скользкого, как усмешка мистера Вяземского. Он подошел к Эшли в плотную, излучая максимум усталости и недовольства.

-Вы хранили револьвер в своей тумбочке. Каждый свободный вечер вы садились на электричку, выходили на одной и той же станции, шли пешком пять километров. Потом вы, мистер Нильсон, стояли напротив дома Логана Прескота и наблюдали за его счастливой идиллией. Завидовали, курили, плевались и снова курили. У вас остались деньги с последней зарплаты, вы потратили их на патроны для старого револьвера и алкоголь. И если бы вы не пришли ко мне тем вечером, у вас было два варианта: застрелиться, воняя в собственной грязи и кряхтя от недостатка никотина в легких, или же вы застрелили бы Логана Прескота. Разве я не прав, мистер Нильсон? Поправьте меня, будьте добры. – Вяземский говорил четко, ясно, слова отпечатывались прямо на черепе Эшли. Он с каждым словом все больше бледнел, глаза прекратили моргать, из носа перестали вытекать сопли.

-Откуда вы знаете? – Нильсон чувствовал, как светящиеся глаза выжигают в нем дыру. И был совсем не против сгореть, полыхнуть и не чувствовать столько отвращения к самому себе. Вяземский стал безразличным и раздосадованным. Он подошел к краю крыши, снова поправляя пиджак непослушными пальцами.

-Я узнал о вас все, потому что вы были на грани. Сами раскрыли все карты. Обычно, такие, как вы, мистер Нильсон, не мучаются угрызениями совести. А у вас ее, как ни посмотри, полный набор. Но ничего. До вас были сделки и похлеще. И все живут. Все пируют на этом празднике жизни! Строят империи, воруют, спят со своими чудо проектами из подворотни. Почему бы вам не поступить так же? Мери будет одиноко без вас. – звуки скорой ударили в уши. Эшли зашмыгал носом. Он не видел в словах мистера Вяземского ничего стоящего.

-Я не смогу смотреть ей в глаза.

-Не смотрите, в чем проблема? Не пойму, вас не устраивает сделка? – Нильсон вдруг словно вышел из вакуума. Он выпрямил плечи и подошел к краю крыши. Дрожь в теле прошла. Вяземский довольно похлопал его по плечу.

-Что вам за выгода, а? Не уверен, что та вчерашняя сумма покроет все ваши, так называемые, хлопоты. В чем подвох? – Вяземский закряхтел, пытаясь высказать свое удовольствие заданному вопросу. Из скорой выбежал водитель, он спешил помочь вытащить носилки из здания.

-Я – демон, мистер Нильсон. Мне нет радости больше, чем загубленные своими страданиями души. Вы любите доводить себя до такой грани, с которой, как сами убеждаете себя, выход один. Могила. И вот тогда вас толкают ко мне мои коллеги. В последнее время, правда, я заключал сделки с банальными эгоистами с маленькой буквы. Жаждут славы. Все вокруг жаждут славы! Представляете? Ничего не умеют, а лезут на вершину. Мне уже было наскучил этот конвейер. Но появились вы, мистер Нильсон. И ваша душа, поверьте ценителю, бесподобна. Истерзана, разбита на осколки и развеяна пеплом над пропастью. Ммм, чудесная сделка. – Вяземский облизывает губы, а потом запрокидывает голову разрываясь громким хохотом. Нильсон пятится, хочет что-то сказать. Не может пошевелить губами.

-Да бросьте! Кто сейчас не выглядит последним чертом? Дайте руку, и мы вернемся к Мерилин, Дереку и жизни, которую вы заслужили. Ваша душа уже давно моя! К чему драматизировать? – Эшли заплакал. Он давился собственными слезами, пока Вяземский стоял с протянутой ладонью. Длинные пальцы словно перебирали невидимые струны арфы. Демон терпеливо наблюдал за истерикой своего клиента.

-Нет. – едва различимо выпалил Нильсон. Мистер Вяземский подался вперед, словно не расслышал. Улыбка тонких губ явила Эшли оскал, наполненный глубоким безразличием.

-Прошу прощения, вы все равно попадете в ад. Не глупите. – но Эшли все решил для себя. Он подумал о Мерилин в том чудесном ситцевом платье и Дереке с плюшевым медведем. Никогда не сможет Нильсон смотреть в их глаза без угрызения совести. Пусть, пусть души нет, но есть все же разум. Эшли Нильсон решил умереть честно, без демонских подачек.

Вяземский вытер руки о пиджак и наблюдал, как врачи скорой, словно нарочно поджидали тело Эшли Нильсона, без лишних слов уложили на носилки и закрыли белой простыней беднягу.

-Вам пришло пополнение. – роскошная блондинка раскрыла над Вяземским зонт. Тут же начался ливень. Блондинка протянула демону телефон. Он отстранил его в сторону, кривя рот с не поддельным сожалением.

-Жаль. Сегодня это большая редкость.

-Что? Вы о дожде в январе? – Вяземский закатил глаза на сухой, даже безжизненный тон спутницы.

-Нет же! Редкость – продать душу во имя любви. Ради семьи. Ради лучшей жизни для них. Пусть и в весьма эгоистичном варианте, но все же! Ох! Я словно снова очутился в восемнадцатом веке. Но нам пора. – блондинка размяла шею с невозможно громким треском и щелкнула пальцами.

На крыше ни осталось ни следа от подозрительной парочки с зонтом.

0
19:55
1343
09:05
Не вычитанный, неумело написанный рассказ. Тема весьма заезжена, а сюжет незавершенный. Текст перегружен чрезмерными описаниями. Почитайте работы современных писателей, таких, как Лукьяненко, Злотников и другие. Детально описывать одежду персонажа сейчас — трата времени читателя.
Тексте очень много «был»ок и других повторений слов, что является стилистическими ошибками.

Потому что она не была безликой рутиной. Может быть, Эшли бы и не пришел сюда будь все однообразно и стабильно ровно.


Была, быть, бы, будь и все почти в одной строчке.
Теперь приведу перлы текста:

Высокая блондинка в белом кружевном платье шаркала своими каблуками о старые доски


Во-первых высокие блондинки, особенно в кружевных платьях так не ходят. Шаркать — это больше подходит старушкам. Во-вторых, скажите, как можно шаркать каблуками, особенно, если это шпильки? Здесь больше подходит «цокот» или «стук».

через пару метров взору явилась белоснежная дверь в кованных завитках. Они еще пахли краской.


Кто пахли, завитки?

Офис этой компании находился в подвале ночного клуба


Сколько вы знаете компаний с офисами в подвалах клубов?

Он клацал зубами каждый раз, когда зевал


Без комментариев…

В плане сюжета можно, и даже нужно было завершить линию персонажа. Типа он все осознал, а поскольку, он принес жертву во имя любви, а не ради денег, славы и и тд появляется лазейка для борьбы. Победил бы демона, может через секретаршу, может просто.

Иначе зачем тогда секретарша? Для мебели? Персонажей в произведениях нужно использовать, если это не массовка конечно. Но тогда зачем упоминать ее еще раз?

Вернул бы свою жизнь, осознал, изменился. Стало бы гораздо интересней, а тут, ни о чем…

В любом случае, автор, писать не бросайте. Читайте современную литературу. Классиков не особо рекомендую. Так, как писали веке в 19 сейчас писать нельзя. К сожалению. Участвуйте в конкурсах, позитивно относитесь к критике, берите от нее пользу, растите с помощью нее. Лично я, уважаемый автор, желаю вам успехов в дальнейшем. Удачи.
23:54
Начало заинтриговало, читала с интересом, но развязка разочаровала. Непонятно вот что: если Эшли застрелил Логана, неужели Мерилин могла вернуться к нему? Или ему удалось сохранить тайну? А как же правосудие? Полицейское расследование? Было бы интересно развить эту линию сюжета.
Вам также следует проверить текст на орфографические и пунктуационные ошибки, которые очень сильно портят впечатление от рассказа.
Хотелось бы, чтобы у рассказа был счастливый конец, поскольку Эшли всё-таки положительный герой.

09:00 (отредактировано)
Чем-то напоминает или навивает историю про Эбенезера Скруджа пополам с историями о сделках со злом. Ощущение не доведённости до конца читателя данного рассказа: есть ли шанс у главного героя выбраться из ненароком выкопанной себе саму ямы. Ну и конечно же, хромает орфография.
19:22
до чего примитивно и убого!!!
Загрузка...
Ольга Силаева

Достойные внимания