Две овцы и корова
1
Вечер. Мы стоим у старой поленницы, вдыхая запах прелых опилок, и никак не можем расстаться.
- Ты станешь моей женой? – спрашивает Ник, мучительно краснея.
По щекам текут сладкие, счастливые слезы: - А как же иначе? Ведь я так сильно тебя люблю…
2
Когда я захожу обратно в дом, с большой охапкой сосновых дров, меня с нетерпением поджидает тетка, поглаживая длинный хлыст когтистыми, узловатыми пальцами. Восемь ударов – по одному за каждую лишнюю минуту с Ником. Это больно, но на помощь приходят воспоминания. О том, как он крепко прижимал меня к теплой груди, и я считала удары его чуткого сердца.
- Чему это ты улыбаешься? – настораживается тетка, опуская хлыст.
- Я выхожу замуж за Ника.
Тетка смеётся - скалится, обнажая гнилые, острые зубы.
- Он бросит тебя и сбежит! Его любовь словно дым. Подует ветер и ничего не останется!
Хлыст рассекает воздух. Я кусаю ладонь до крови, и твержу себе, что это неправда. В ней говорит лишь злоба и зависть. Ник любит меня по-настоящему, и мы будем счастливы, во что бы то ни стало.
3
Утром тетка как всегда нагружает меня работой – я мету, мою, чищу, готовлю и стираю. А вечером она велит идти к ведьме, передать дорогой подарок - корову и двух овец.
Ведьма живет в темной, каменной пещере, варит в котле булькающее зелье, похожее на болотную трясину, и шипит под нос заклинания. Говорят, она способна вызывать настоящие бури и ураганы, поднимающие в воздух целые дома. По спине пробегают мурашки, я очень боюсь и пытаюсь как можно скорее попрощаться и сбежать обратно, на свежий воздух.
Ведьма с радостью принимает дары, и старый филин, сидящий у неё на плече, довольно ухает. Я только на миг засматриваюсь на круглые глаза хищной птицы, как ведьма цепко хватает меня за рукав.
- Две овцы и корова, - говорит она. – Вот цена твоей истинной любви!
Я вырываюсь и бегу, что есть мочи, но все равно слышу, как она хохочет мне вслед и ударяет каблуками серебряных башмачков друг о друга.
4
На следующий день, я умоляю Ника быть осторожнее, остаться дома, со мной, хотя бы до свадьбы. Но он нежно целует меня на прощанье, закидывает острый топор на плечо и уходит в чащу, рубить деревья. Разве он когда-нибудь слушает, что я говорю?
5
Черные вороны тревожно стучат в окно и оглушительно каркают, собираясь в тучи.
Ника находят в лесу – без головы, с отрубленными руками и ногами, с туловищем, искрошенным на кусочки.
6
Три дня, длинных как три года, я сижу в кузне, наблюдая за огненной магией горна и наковальни. Кузнец делает невозможное – создает Нику новое, металлическое тело. Руки и ноги прикручены на шарнирах, на голове, вместо шляпы – воронка, в руках тяжелый предатель-топор. Но самое главное, его глаза, как и раньше, светятся добротой, а на губах играет застенчивая улыбка.
Ведьма проиграла, Ник снова вернулся ко мне. Я люблю его пуще прежнего, и какая разница – создан он из плоти или выкован из железа?
7
-Ты слышишь? - спрашивает Ник раз за разом, прижимая меня к груди, как он делал и раньше - тысячу раз, пока был человеком. – Там пусто! У меня больше нет сердца! Как же я могу любить тебя? Это невозможно…
- Моей любви хватит на двоих, - уговариваю я снова и снова. – Вот увидишь, мы будем счастливы!
Но Ник не верит. Он качает головой и тихо плачет. Мокрые дорожки слез на железных щеках быстро покрываются рыжей ржавчиной.
- Прости, - говорит он, хватает топор и уходит.
Ночью приходит гроза – яркие молнии освещают комнату, и тяжелые капли дождя просятся в окно. Я лежу без сна и слушаю, как смеется тетка, напевая свадебные песни.
8
Больше Ник не вернулся.
9
Я искала его целый год.
Поднималась в горы к гигантским орлам и спускалась под землю, к сердитым рудокопам. Надо мной смеялись волки и обезьяны, кусали за ноги лисы и мыши, прогоняли гномы и угрожали кулаками дикие воины каменных городов.
- Вы не видели моего блестящего жениха? – спрашивала я Великого и Ужасного волшебника, меняющего облик, как перчатки. – Вы не знаете, где мой любимый Дровосек? – воздевала руки к добрым, воздушным феям, будто сотканным из органзы.
Но они только грустно пожимали плечами.
- Мы не видели! - выстукивали желтые кирпичи под ногами.
- Мы не знаем! – звенели воды Быстрой реки.
- Бедняжка Нимми! – шептали за спиной красные маки.
10
Вороны никогда не приносят хороших новостей. Кроме одной – растрёпанной, болтливой и надоедливой до крайности.
- Кагги-Карр! Кагги-Карр! – кричит она. – Ты лежишь на холодной земле, усталая и голодная, с ногами, сбитыми в кровь, а твой железный жених восседает на троне и правит Фиолетовой страной! Кагги-Карр! Он убил ведьму, и волшебник, Великий и Ужасный, подарил ему новое сердце!
11
Ворона не ошиблась.
Блистательный, он гордо сидит на железном троне в своем сверкающем железном замке. Никто больше не называет его Ником, и все подданные при встрече отводят взгляд - настолько ярко сияет начищенное, стальное тело.
Я внимательно разглядываю бывшего жениха – та же воронка на голове, тот же острый топор за спиной. Он ничуть не изменился…, чего не скажешь обо мне. Кожа высохла, глаза выцвели, а волосы побелели. Я припоминаю наши встречи, когда Ник называл меня такой прекрасной, что краснеют даже закаты. Интересно, сказал бы он это сейчас?
Маленькие жители Фиолетовой страны громко кричат и приветствуют доброго правителя, а я не могу сдержать глупых слез. Ник замечает мою печать и подходит настолько близко, что я слышу как мягко, с каждым шагом, стучит его сердце, ударяясь о железную грудь. Ворона снова оказалась права.
- Ты грустишь? – заботливо спрашивает он.
- Меня бросил жених…
В глазах Дровосека столько тепла и сочувствия, что хочется спрятаться у него на груди, как когда-то давно. – Я понимаю. У меня тоже была невеста. Но её пришлось оставить.
- Почему?
- Нельзя любить, когда у тебя нет сердца.
- Но ведь теперь оно у тебя есть! Разве ты не хочешь вернуться назад? К ней? – слабый, глупый голос дрожит и срывается.
Дровосек задумывается лишь на секунду, а затем качает головой. – Увы, я её разлюбил. Возможно, волшебник дал мне доброе сердце, а не любящее, а может быть, эти чувства были ненастоящими, если они растаяли так легко.
Соленые, едкие капли срываются с ресниц - я плачу, пока не кончаются последние слёзы: – Теперь мы похожи с тобой, правитель Фиолетовой страны. Мы больше не способны любить - твоё шелковое сердце набито опилками, моё же – превратилось в прах и развеялось по ветру. Могу я кое-что попросить у тебя напоследок? – добавляю я, вспоминая о старой ведьме, живущей в темной пещере. – Подари мне две овцы и корову. Это достойная плата за разбитое сердце.
12
Я возвращаюсь домой. Тетка видит меня из окна, выходит на крыльцо и начинает смеяться. Я хватаюсь за калитку и смеюсь вместе с ней – так громко и долго, что голос превращается в мерзкое карканье.
Напившись усыпительной воды, две овцы и корова сладко спят. Они умирают быстро и легко, и это единственное, что я могу им дать.
Свежее мясо вкусно шкварчит на раскаленной сковороде, выманивая тетку из спальни. Она жадно набрасывается на еду, проглатывая без остатка отравленные мечты, доброту и любовь. С последним куском тетка синеет, когтистые пальцы безнадежно хватаются за воздух, а из горла сыплются на пол черные, жирные пиявки. Топчу их ногами, размазывая по половицам, пока не остается только одна. Кроваво-красная, холодная и склизкая. Не раздумывая, засовываю её в рот и глотаю, чувствуя, как ледяной камень сворачивается в груди, на месте разбитого сердца.
Выхожу из дома и поджигаю поленницу. Сухие сосновые дрова ярко пылают, и вскоре, от них остается лишь кучка серого пепла. Мой дальнейший путь лежит в горы, там ждет много дел.
13
Наутро, вороны разносят весть, что в Волшебной стране родилась новая ведьма.
Сказка отличная, люблю такие печальные, беспросветные. Слог яркий. 13 глав — символично.
Жаль, нельзя за два рассказа проголосовать. Буду думать.
Голос
По сказке будто горошины разбросаны ключевые слова: опилки, поленница, дым, вороны, сердце… По ним можно вернуться назад. Но начать жизнь гг сможет уже только в образе ведьмы. А кто спрашивается виноват? Нимми ждала, спасала, искала Ника, а у того всегда отговорки: то работа срочная, то сердца нет, а потом оно есть, да не для любви создано. Эх! Ну вот попробуй упрекни после этой сказки какую-нибудь ведьму. Да язык не повернётся!
Написано охрененно! ГОЛОС!
Субъективно — совершенно субъективно! — не лежит душа. Для сказки — очень уж высокопарно…
".
Почему тетка так адски злобствует? Как она одна съедает двух овец и корову?
Зачем ведьма предупреждает гг? И почему та, плюнув на все, не идет с женихом в лес, зная об опасности?
Почему Железный Дровосек плачет, хотя у него нет сердца?
Почему гг все кусают и гоняют, пока она путешествует?
Почему, наконец, она рассказывает столь эмоционально, если у нее самой уже нет сердца, и она уже стала ведьмой?
Почему? Потому что «Страдать надо, страдать!» ©
Благодарю за замечания!
Хозяйка дома — кто это? Я может сказку уже не помню. Вроде жестокая и вредная, а и замуж разрешила, и померла легко. Неужто ничего не заподозрила, когда гг вернулась и ржать начала? Образ путает меня.
А трансформация образа Дровосека понравилась.
И еще. Сильно мне не нравится, когда такие мелкие куски цифрами отделяют. Ладно звездочки — но цифры… Так и начинаешь искать в этом глубинный смысл. Но это субъективизм, да.
«Ах», — подумала я, когда Ника убили…
И вдруг такой поворот событий. Железный дровосек!
Для меня — самое стройное и понятное повествоаание в этом рассказе.
Ведьмами не рождаются, ведьму делает жизнь :)
Спасибо за понимание!