Тренинг для писателей №66

Спасибо! Интересная тема.
А «куча денег» это обязательное условие? Или можно выбрать другой эквивалент богатства?

У них есть чердак, а там… Сама еще не смотрела, что там есть
Глава начата и не дописана. Как раз в тему будет, думаю.

Концепция поменялась )). Не чердак, а сад. Не деньги, а…

Лёха Сёмин, стоял на лоджии и, любовался высоким облаком так удачно подсвеченным, садящимся солнцем в нежно-розовые тона. Он пытался делать вид, что ничего не ждёт, а просто наслаждается, хорошей погодой и весной. Наконец-то звонок входной двери залился весёлой трелью, и он не, скрывая нетерпение, пошёл открывать.
– Привет Ляксей, – поздоровался, хмурый, как студент, отправленный на пересдачу, Сашка Викулов, – чем занят?
– Копеечную погодовку делаю, отец сегодня хотел закончить, а сам с друзьями на футбол свалил. Пойдём, поможешь, бархат натянем.
В помощи Лёшка не нуждался, ему не терпелось похвастать перед приятелем удачно подобранным цветом фона коллекции, да и расспрашивать, как всё прошло в клубе стоя на пороге не хотелось. Пройдя через всю квартиру, они зашли на просторную лоджию, скорее напоминающая багетную мастерскую, чем кладбище семейного барахла. В шкафу без дверей рядами выстроились рамки всех видов и размеров. На полках вдоль стены лежали, смотанные в рулоны отрезы ткани разных цветов здесь же были и разлинованные под тетрадный лист в клеточку уже раскроенные деревянные дощечки.
– А почему синий-то? – удивился Сашка, увидев лоскут отрезанной ткани.
– Хочу попробовать что-то новенькое, – отозвался Лёха, взяв прямоугольную фанерку с ровным строем отверстий и, одним почти неуловимым движением нанёс клей коричневого цвета, потом взял кусочек бархата и попросил товарища: – Прихвати вот здесь.
– А чего копейки и пяточки?
– Это в подарок, тем более тема уже закрытая тема в 14 году выпустили последние.
– Ну а почему не министерства, или четвертные на чемпионат мира.
– Ни те ни другие не ходили, – поморщился Лёха, резиновым шпателям разглаживая ткань, – а копейка хоть ограниченно, но по кошелькам гуляли, сейчас с нетерпением жду, когда гривенники да полтины прекратят чеканить. Вот темка будет.
– Ну а чего не спрашиваешь? – поинтересовался Сашка, когда заготовку планшета для будущей коллекции подвесили за окно, сушиться.
– А чего спрашивать и сам всё расскажешь, у тебя первый опыт, представляю, что сейчас в душе твориться.
– Да, даже после твоих предупреждений, я в шоке, такого, вообще, не ожидал они же, как волки рвать начали, накинулись как на тушу мамонта. Расхватали альбомы, ругаются, кричат чего-то, как всё дракой не закончилось – загадка.
– А что баба Вера принесла.
– Пять альбомов с марками и германское серебро по землям. Две Британии, немцы французы, да штаты, – Сашка тяжело вздохнул, попытался вытереть руки от чего-то, – на старушку было больно смотреть, она только причитала, чтобы, «хотя бы похороны покрылись».
– Ну, это она зря прибедняется, у деда Британия была лучше моей, одна Виктория пятифунтовая чего стоит.
– Да она откуда знает настоящую цену марок. Обычные кусочки чумазой бумаги.
– Это да.
– А эти слетелись как воронье – теперь я понимаю, почему ты в этом не захотел участвовать. Просто мародёрство какое-то.
– С другой стороны, всё честно, – с печалью в голосе, сказал Лёха, – круговорот монет в природе, думаешь, их отпрыски поступят по-другому, точно так же отнесут, к нам на клуб и, сдадут за бесценок.
Сашка почесал затылок и, извлёк из сумки с большой эмблемой adidas, альбом тёмно-вишнёвого цвета и протянул другу.
– Взгляни, наверняка что ни будь, на замену найдётся
– Ба, дедовы штаты, – Лёха обтер руки о штаны и как величайшую драгоценность принял кляссер в мягком переплёте. Открыл. – Как его тут знатно проредили!
– Ты бы видел глаза Витьки с Ивантеевки, он его три раза от корки до корки просмотрел, я думаю, он умрёт от разрыва сердца, если чего ценное пропустил.
– А, может, они фальшивые? Сейчас мы их проверим. Сейчас мы их сравним, – Лёхе очень нравился этот момент из советского мультика, когда индийский раджа подходит к огромному сундуку с золотом и, обманывает глупого слугу, а ещё он всегда мечтал покопаться в нём, не ради наживы, а так просто прикоснуться к истории.
Вернувшись в дом и устроившись в компьютерном кресле, Лёха развернулся к входной двери в комнату, закинул ноги на рядом стоящую кровать, включил настольную лампу и, подтянул огромное увеличительное стекло на податливом штативе.
– Слушай, я у тебя руки помою, – Сашка не стал заходить, а пошёл сразу в ванну, – а то ощущение, как будто в ведре фекалий копошился.
Американские марки по непонятной причине, в последнее время вошли в моду, все эти президенты, статуи Свободы и бизоны, безмятежно пасущиеся в прериях. Начало, естественно, выбрано в ноль, лишь с четвёртой страницы ближе к двадцатым годам стали появляться первые экземпляры, но и тут можно найти много чего интересного. Вот, к примеру, Дженни. Лёшка лёгким движением извлёк марку с целью оценить клеевой слой, отвратительная наклейка поставила крест на перспективе поменять свою прописку. Но оказалось не так всё плохо на периферии зрения мелькнула вторая, она пряталась за первой, и дед из дешёвого пижонства поставил её вверх ногами, и клей был идеален, это обрадовало – вот и обнова. Лёшка потащил линзу желая изучить качество металлографии, есть там одна проблемка в центровке гравюры синего самолётика – наползает она иногда на оранжевую рамочку. Но здесь аэроплан, вообще, зацепился за неё хвостовым оперением. И тут реальность постучалась прямо в висок. Перевёрнутая Дженни – легенда легенд филателии, он сам в своё время увлёкся марками после рассказа отца именно о ней. Рука предательски задрожала, сердце, замерев на мгновение, бешено забилось, время остановилось, на лбу испариной выступил пот.
– Лёх ты чего?
– Деда вспомнил, – ответил тот, аккуратно поставив марку на место, – эти его вечно стоптанные батники, клюку, сделанную из лыжной палки, про то, как он корм своему кашаку покупал только по скидке.
– Ну, ты выбирай. А я пойду, сеструха звякнула, в Москве зависла на карточке ноль.
– Сколько за альбом отдал?
– Ничего, его дядя Витя сразу целиком купил, что интересно вытащил, потом остальные его прошерстили, а остатки он тебе отнести попросил, – Сашка печально улыбнулся, припоминая события в клубе, – представь какое феноменальное доверие на фоне того, что я только что видел.
– А сам что?
– Боюсь, что это не по мне, подло как-то, только не думай вот лично тебе и особенно твоей подружке филателии я очень благодарен за то, что зауши, от Dot-ы оттащили. Вот только что я сегодня увидел…
– Ну не твоё, так не твоё… – Лёха попытался что-то сказать и не смог.
– Ладно, пока, – Сашка не стал дожидаться, когда друг выйдет из ступора, – завтра на электричку не опаздывай, а то скучно одному полтора часа в вагоне трястись.
Мальчишка отложил альбом, обхватил голову и ужом сполз на кровать. Вспомнилось как года два назад, дед перенёс тяжёлую операцию, как баба Вера, уговаривала его продать, хоть чего ни будь, чтобы съездить на реабилитацию в Германию, как он в последние месяцы сильно сдал. А в дальних закоулках мозга, сладкой песней трубили, что на аукционе Роберта Сигела в ноябре 2007 года эта марка ушла за 977 500 долларов.
Лёха на ощупь отыскал телефон, набрал номер и приложил к уху.
– Здорова Ляксей, – отозвалась трубка, после нескольких длинных гудков, – по делам звонишь или так потрепаться?
– Привет Миш, ты ещё имеешь аккредитацию на аукционы в Шератоне?
– Да, тем и живу. Что-то интересное появилось?
– Да, марка тут одна всплыла.
– А зачем продавать надумал, вы вроде с батей на оформлении коллекций тему подняли, я слыхал, деньги лопатой гребёте.
– Да, но…
– Послушай хоть раз в жизни умного человека, что в руки пришло только твоё, а то знаю я тебя, небось, какой ни будь лабух, в золотом стандарте с зубцовкой не разобрался, а ты хочешь продать и напополам. Брось, всё честно, твои знания да удача. Ладно, пока, больше говорить не могу.
Телефон оборвался короткими гудками.
– Да, знания, помноженные на везение, – прошептал Лёха, – вот только как сейчас поступить, чтобы её не спугнуть эту самую удачу.

А мне можно поучаствовать?

Рассказ я написал, сижу делаю вычитку и ещё пунктуация хромает. Если в ошибками будет, ничего? Или у меня есть время побороться с запятыми?

Неожиданное богатство

Ваня бежал вековой каштановой аллеей и крепко сжимал в кулачке, найденное только что, сокровище.
Каштаны уже отцвели и его ноги утопали в толстом слое молочно-розового цветения, среди которого он и нашёл свой клад.

В этот, казалось бы, самый обычный день, Ваня гулял у ставка. Был выходной, воскресенье и, главное, это был единственный день недели, когда в садик можно не ходить. Да и скучно там. Весь день взаперти и только короткие прогулки во дворе, куда их два раза в день выводили воспитательницы. Зато в воскресенье Ваня отрывался как мог, уходил с самого утра гулять, приходил обедать и опять пропадал до вечера.

Май подходил к концу. Хоть и стояла жара, вода в ставке не прогрелась и купаться было ещё рано. А он так любил купаться. И вот, в ожидании настоящего тепла, когда вода в ставке станет как парное молоко, и можно часами бултыхаться у берега, он коротал выходные дни, гуляя вокруг водоёма изредка пробуя ладошкой воду.

Это сельское озеро, в окружении каштанов, было любимым местом для игр и развлечений совхозной детворы.
Аллеи и сиреневые сады остались памятью от сбежавшего в революцию помещика. Как и его усадьба — большой каменный дом с вишнёвым садом и небольшим сосновым бором, где расположились, садик в который ходил Ваня с братом, и ясли, куда носили его сестричку.

Вся совхозная ребятня собирались здесь по вечерам. К этому времени жара спадала и в тени сиреневых, ещё цветущих садов, собирались игроки в очко. Игра предполагала умение предугадать карту, которую доставал из колоды банкующий. Ваня как-то попробовал, и сразу проиграл свои, с трудом собранные, пять копеек. Да и не для таких мальков как он эта игра. Там сидели пацаны постарше, уже не первый год ходившие в школу. И кому как не им знать тайный секрет движения карт в колоде.

Куда интереснее для него была игра в пятак. Тут особых знаний не требуется, а только меткий глаз да сноровка в руках. Главным в этой игре был конечно сам пятак. Его брали из какого-то клапана в двигателе старых полуторок. Длинную металлическую спицу замыкал опорный круглый пятак, который в двигателе перекрывал какое-то отверстие. Размером он был с Ванину ладошку с плоским днищем и выпуклостью на верхней поверхности где и крепилась спица. Она и спиливалась напильником, а отделившееся клапанное основание и было главным инструментом в игре на монетки.

Принцип игры был простой. Желающие принять участие в игре укладывали на земле стопку из монеток равного достоинства решкой кверху. Это могли быть и две, и три, пять и даже десять копеек. Более крупные ставили редко, таких денег у сельских пацанов никогда и не было.

Так вот, ставили монеты в стопку, и с расстояния около пяти метров, как договорятся, по жребию, кидали пятак, целясь в монеты. Если пятак сбивал стопку, игроки смотрели на монеты, и все перевернувшиеся на орел уже были выигрышем, но и это ещё не все. Если хоть одна монета была перевернутой, игрок имел право попытать счастье с остальными, бросая в них пятак таким образом, чтобы его ребро ударило по краю монетки и перевернуло её. И она тут же становилась выигрышем. А если монета не переворачивалась, то он уступал место следующему и тот пробовал перевернуть монеты тем же способом.

Игра в пятак была популярна среди самых малых пацанов. Экономя на чем только можно, они накапливали свои небольшие капиталы по три, пять или шесть копеек. И разменяв их в магазине на монеты по копейке, увлечённо играли в эту игру. И если читать почти никто не умел то определить стоимость монеты мог каждый. Иногда и ребята постарше, имеющие деньги посерьёзнее, тоже играли в пятак. И тут уж ставки были и по двадцать и даже по пятьдесят копеек.

И вот сегодня, Ваня, не торопясь гулял именно по этим местам где играли взрослые. Игроков ещё не было. Рано. Обычно собираются вечером, перед заходом солнца. А пока он шел и пинал опавший цвет каштанов. Ему было скучно. Никого из знакомых ребят не было, и он бродил просто что бы убить время.

И вдруг этот звук, монета задетая сандаликом подпрыгнула и стукнулась о массивный ствол каштана. Ваня сразу уловил этот звук и его глаза в долю секунды выхватили монетку сверкнувшую бликом от яркого полуденного солнца.
Он не сразу поверил такому везению, монетка была никелевая и значит достоинство её было повыше чем у медных номиналом в одну, две, три и пять копеек.

Ваня мгновенно упал на колени и прихлопнул ладошкой, упавшую в каштановый цвет, монетку. Сгреб её, вместе с лепестками цветов, в кулак и осторожно раскрыл ладонь. Горсть цветов на ладони скрывала разгадку. Ваня глубоко вдохнул, зажмурился и, сильно подул на ладонь. Цветы взлетели легким облаком и на ладошке засиял сказочный кружочек не оставляющий сомнения в его ценности. Это была монета, и она лежала решкой к верху — пшеничные снопы замыкала звезда а внутри серп и молот.

Ваня вспотел. Монета была крупнее десяти копеек. Сердце громко стучало где то под горлом. Осторожно перевернул. И правда, с обратной стороны заветные цифры — пятьдесят, и под ними, устраняя любое сомнение, надпись — коп.

Несколько мгновений Ваня растерянно смотрел на монету. Это были огромные деньги. До сих пор он в руках не держал больше пяти копеек, а тут вот такая удача.
Он вспомнил как в магазине покупали продукты и мама отдала продавцу такую же монету и как много всего продавщица выложила на прилавок. Там были и вкусные булочки и баночка консервов и пачка рафинада. И ещё конфеты. Ваня с братьями их ели несколько дней, растягивая удовольствие.

При мыслях о конфетах, слюна наполнила рот, и он непроизвольно глотнул.
А ещё он вспомнил, как просил тогда маму купить ситро — потрясающе вкусный напиток. Но денег на него нет, сказала мама. А вкус ситро Ваня хорошо помнил с Нового Года. Тогда им детям родители купили к праздничному столу бутылку лимонада. Это было так вкусно, и желание попробовать ещё хоть один глоток так сильно, что у Вани выступили слезы на глазах.

Он уже ни о чем не мог думать, вкус ситро наполнил его и лишил воли, только одна мысль стучала в висках — ситро. Вспомнилось как он первый раз попробовал этот необычный напиток. Ещё не зная его газированных свойств, он пил его с горлышка, и только успел распробовать сладкий яблочный вкус, как вдруг взорвались газы во рту с такой силой, что он с перепугу едва не захлебнулся. Из носа и глаз что то текло, кашель мешал восстановить дыхание и все это на потеху совхозными пацанам, угостивших его этим, незнакомым тогда ещё, напитком. Ваня хоть и не ожидал такого, но вкус напитка ему настолько понравился, что это стало его постоянной мечтой, особенно жарким летом.

Но ситро стояло дорого, восемь копеек — целое состояние. И вот теперь его кулак сжимал уже вполне реальную мечту. И всего-то, нужно добежать до магазина, а там на полочках за стеклом, длинным рядком стоят они, бутылочки со сладким волшебством.

Запыхавшись Ваня влетел в магазин. Покупателей не было, только скучающая продавщица за прилавком подпирала толстыми руками щекастое лицо. Она приветливо посмотрела на него и спросила:
— Чего тебе, мальчик?
Но Ваня ее не слышал!
Он завороженно смотрел на ящики с конфетами, на ящик с халвой и на ровненькие ряды бутылок с лимонадом. Он все это сейчас купит! Мысли путались и он счастливый и гордый рассматривал прилавки магазина.

В этот момент в магазин вошла женщина и попросила у продавщицы полкило варёной колбасы. Продавщица отрезала солидный кусок, завернула в бумагу и положила на весы.
— С вас сорок две копейки.

От этих слов, Ваня очнулся, посмотрел на колбасу и вспомнил, как пару дней назад, мама уложила его с братом спать и закрылась с отцом на кухне. Они разговаривали тихо, но Ваня имел отличный слух, да и дверь прикрылась не плотно, и он слышал как мама говорила отцу, что нет денег и надо одолжить у кого нибудь до получки.

А ещё он вспомнил какими скудными были их обеды. Мяса они почти не видели, в основном картошка да вермишель. Вспомнил своих братьев и сестричку, как они ждали Новый Год, что бы покушать праздничные вкусняшки.

Ваня внезапно погрустнел, и ничего не ответил на немой вопрос продавщицы. Он понимал, что уже не сможет купить ни лимонад ни халву. Как можно? Дома у мамы нет денег. И последний раз взглянув на прилавок с лимонадом, он вздохнул, вышел из магазина и направился к дому. Постепенно шаги его ускорялись, и вот он уже бежит и на лице его опять радостная улыбка. Свое внезапное богатство он отдаст маме. И ей не придётся одалживать до получки.
.

Я описывал 1960 год, в ценах не уверен, но 50 копеек были деньгами, как раз прошла реформа и та же зарплата учителя в селе была около 70 рублей. А два двадцать это семидесятые года, колбаса Докторская. Возможно и ситро не было а был другой напиток, не помню. Эта история произошла со мной, только я сразу отнёс деньги домой. Соблазн потратить на себя был и помню долго сомневался, но порадовать маму хотелось больше.
Очень дельные замечания, свой черновик я уже прошерстил. Надеюсь и дальше участвовать в ваших конкурсах. Люблю учиться

Мюррей открыл правый глаз и тут же скосил его на календарь. Так, понедельник, 13-е… и во сне он видел таракана. Как там Марта говорила: насекомые к деньгам? Ну, точно! Сегодня должно повезти.
Правой ногой Мюррей нашарил шлёпанцы и отправился в душ. Умывшись, он дважды проверил, плотно ли закрыт кран и стоят ли зубные щетки щетинкой строго на север. Затем энергично почесал пузико домашнему любимцу Питу, который выполз на край своей паутинки и приветливо шевелил лапками. Завтракать Мюррей сел в самом благодушном настроении.
Плотно перекусив, он помог Марте убрать посуду со стола, заботливо придерживая солонку, и самолично вышел на крыльцо вытряхнуть скатерть. На рассыпавшиеся крошки тут же прилетела знакомая синица. Мюррей поднес палец к губам, мол, не свисти, денег не будет.
И только выполнив все намеченные ритуалы, Мюррей наигранно расслабленной походкой направился к почтовому ящику. Чем ближе он подходил к калитке, тем медленнее становились его движения, дядюшка крался как тигр перед прыжком. Когда до заветной цели оставались считанные шаги, Мюррей споткнулся обо что-то и взревел как тот же тигр, но уже подстреленный.
Подавив рвавшееся наружу словечко, неудавшийся хищник сплюнул через левое плечо и со всей силы наподдал ногой полукруглый предмет, лежавший на его пути. И тут же взвыл во второй раз, ибо помеха оказалась ржавой и довольно увесистой железкой. От удара она отлетела в заросли сирени и там затаилась. А Мюррей уже не соблюдая правил забрал из ящика почту и похромал домой, периодически шипя и разбрасывая ругательства.
– Куда ж ты так спешил? – всполошилась Марта и заметалась по кухне в поисках аптечки.
Но завидев подмышкой у дядюшки листок «спортивного Вестника» она отложила бинты и уперла руки в бока.
– Ну, и сколько проиграл на сей раз?
– Почему сразу проиграл? Может, выиграл! – стараясь обогнуть Марту, дядюшка проскользнул в гостиную.
Тётушка давно смирилась с тем, что Мюррей играет на бегах. Его азарт она не одобряла, но поделать с ним ничего не могла, и для порядка всякий раз строила недовольное лицо.
Мюррей тем временем плюхнулся в кресло у камина, развернул Вестник на последней странице и углубился в изучение воскресных результатов.
Через полчаса Вестник ярко пылал в камине, а дядюшка сосредоточенно тёр лоб: опять Марта станет над ним подтрунивать. Но еще одна неясная мысль бродила в голове горе-игрока. Он никак не мог уцепить ее за хвост, оттого настроение портилось с каждым часом.
К вечеру Мюррей измучился окончательно: дела не клеились, Марта недовольно сопела под руку, припоминая недавний проигрыш, осознание чего-то упущенного и по-настоящему важного не давало дядюшке сосредоточиться.
В постели он долго ворочался, сон никак не шёл. Мюррей на десятый раз перебирал события прошедшего дня, припоминал все известные ему приметы на удачу, чувствовал, что разгадка где-то близко, но раздражение сводило на нет все его усилия. Уже перед рассветом Мюррей ненадолго задремал. И тут уставший мозг, наконец, выдал ту мысль, что свербила изнутри весь день.
– Есть! Нашёл! – облегченно выдохнул дядюшка и тут же провалился в глубокий спокойный сон.
Встал он с первыми лучами солнца. Отдых был короток, но силы бурлили в Мюррее, а приснившаяся идея только подгоняла его. Перекусив на скорую руку и крикнув Марте, что будет в саду, дядюшка чуть ли не бегом направился к сирени. Расчищая себе путь тяпкой, Мюррей внимательно смотрел под ноги. Он работал не покладая рук. Наконец, в самом центре куста звякнул металл, и железка, спугнувшая удачу, была найдена. Подкова – вот ведь незадача.
Наклонившись, чтобы поднять смутьянку, Мюррей замер с протянутой рукой. Чуть поодаль в траве пряталось чудо природы. Та самая аризема. Два года назад они с Мартой посадили ее здесь, под защитой стены сарая от холодных ветров, ухаживали и надеялись на незабываемое цветение. Но экзотическое растение не пережило первой зимы, и супруги забросили идею удержать его в саду.
Аккуратно удалив сорняки вокруг заветной делянки, Мюррей застыл от восторга и долго стоял неподвижно, разглядывая мечту истинного садовода. Налюбовавшись на цветок, дядюшка отбросил тяпку и метнулся к дому.
– Марта, Марта, посмотри! В нашем саду настоящее сокровище!
Забытая подкова так и осталась лежать в кустах.

Интересный вопрос ))) Подумаю )

Согласна, фантастика. В смысле, Фантастика! Прекрасный рассказ! Этакое «Волшебное слово» в современных реалиях )