Зоотерра

1

Шаг — такой привычный способ передвижения, сейчас казался Тихону пыткой. Он едва сдерживал себя от того, чтобы не пуститься галопом на всех четырёх лапах. Но держался. Если стражи что-то заподозрят, то пиши пропало. Еле-еле Тихон отстоял очередь за талонами, нужно было получить за себя и за Соню. Ей сейчас опасно появляться на улице. Как назло роботы увеличили число медицинских сканеров, словно почуяли, что Соня беременна. Если поймают, заберут и её, и котёнка, и никому не будет дела.

Тихон всегда считал это слухами. Никто на Зоотерре не мог иметь потомоство. Все, как один, стерильны. Новое поколение рождалось в Доме Жизни раз в год, и раз в год же двери Дома распахивались, чтобы выпустить молодняк: щенят, котят, утят, лисят, оленят и прочих детёнышей. Все они уже были в том возрасте, когда звериные черты начинали изменяться под действием мутаций, но ещё внешне больше напоминали животных предков. Никто из ныне живущих не помнит, как выглядит Дом Жизни изнутри. Его двери работают только в одну сторону. Исключение — вездесущие роботы.

Как только выходишь, получаешь идентификационный код-клеймо. У Тихона он был выжжен на подушечке правой лапы, на нём значилось: «К04013». Цифры — порядковый номер, а буква — принадлежность к виду. Тихон — кот. Рыжий, крупный. Живёт он уже достаточно долго, чтобы мутации завершили работу, изменив кошачье тело до неузнаваемости. Изменения всегда проходили стабильно, так что к пятнадцати годам детёныши обретали способность к прямохождению, получали отставленный большой палец, а строение их морд позволяло им нормально разговаривать и выражать эмоции мимикой.

Жизнь обитателей Зоотерры подчинялась чёткому порядку: выходишь из Дома Жизни, живёшь, исправно выполняя все указания роботов, умираешь. И никак иначе. Ты можешь завести семью, если тебе повезёт встретить кого-то особенного, можешь попытаться сменить род деятельности, можешь подрабатывать, забирая в качестве платы талоны на еду, но если робот выдаст тебе предписание, ты обязан его выполнить, иначе тут же отправишься в Дом Дисциплины. И не важно, о чём будет то предписание: подстричь когти или отправится пешком в пустошь. Получил, значит обязан выполнить.

***

Старательно скрывая дрожь в лапах, Тихон обменял талоны и даже не стал перепроверять содержимое сумок, доверившись автоматике. В конце концов, роботу незачем его обсчитывать. И тут же, пряча морду в воротник, быстрым шагом направился к жилым блокам.

— Потерпи, Сонечка, я уже близко, сейчас заберу тебя. Мы сбежим! Сбежим в пустошь, — Тихон бубнил себе под нос, в сотый раз репетируя речь.

Придётся постараться: голос выдаёт волнение, а Соне нельзя волноваться, она должна быть увереной в его решимости и способности защитить её и котёнка. Не зря он вынашивал план, готовился целый месяц, нашёл сообщников, транспорт и даже лазейку в системе безопасности восточных ворот. Теперь остался всего час, нельзя чтобы Соня начала сомневаться и упорствовать, иначе они опоздают, и всё пропало. Машина уедет без них. Таков уговор.

Что там в пустоши, Тихон не знал, но по картам Зоотерры где-то на востоке есть старые полуразрушенные теплицы. А значит, там можно найти воду и укрытие. И, скорей всего, нет роботов. Таким был его план, хрупким, опасным, но всё лучше, чем сидеть на месте и ждать.

***

— Соня?

Дверь квартиры с едва слышным гулом отъехала в сторону, выпуская темноту, царившую внутри.

— Соня!?

Сердце оборвалось, предчувствуя беду. Слишком тихо, слишком пусто.

— Соня! — отчаянно завопил Тихон, срываясь на мяуканье.

Клацнул автоматический выключатель. Свет ослепил привыкшие к полумраку глаза. Дверь позади вновь загудела, пропуская кого-то внутрь.

— Сонечка? — остатки тлеющей надежды обжигали, а дым от них ел глаза.

В квартиру вошёл робот, холодно щёлкнув датчиками, он распечатал предписание, протянул его Тихону и замер ожидая.

“Предписание для К04013. Немедленно явиться в Дом Дисциплины.”

— Где? Где Соня?! — Тихон разорвал бумагу когтями и бросил обрывки в ничего не выражающий экран — “лицо” робота.

Изображение даже не дрогнуло, а из прорези уже показался кончик заново распечатанного предписания.

Не дожидаясь, пока робот всучит ему очередную бумажку, Тихон рывком дёрнулся вперёд, налёг на железяку всем весом и с грохотом повалил на пол. Повезло, что они отправили за ним не стража. Эта модель даже не думала сопротивляться. Не в силах совладать с гневом, кот прыгнул на экран, наслаждаясь треском, с которым лопнуло защитное стекло. И тут же выскочил вон — он сам найдёт Соню и что-нибудь обязательно придумает, главное сейчас не дать себя сцапать!

А за дверью уже ждали. Стальная сеть ударила в морду, ломая усы. В панике Тихон вцепился в неё, рвя когтями, кусая зубами, но лёд стали только сильней впивался в плоть, сперва лишая возможности двигаться, а затем и вовсе не давая вдохнуть полной грудью. Кот почувствовал под лопаткой жало иглы, и тяжёлая парализующая усталость растеклась по телу.

— Соня… — едва слышно мявкнул Тихон и отключился.

2

Тело ныло, роботы приковали Тихона к больничной койке. Кот хотел повернуться, изменить положение, казалось, затёк даже кончик хвоста. Яркий свет слепил, так что глаза приходилось держать прикрытыми.

— Очнулись, ка ноль сорок тринадцать? — механическая речь раздалась у самого уха.

Во рту пересохло, так что говорить получилось не сразу. Тихон едва заметно кивнул, а затем произнёс, не узнавая в скрипучем хрипе собственный голос:

— Где я? Пустите меня к Соне, я на всё согласен, только верните её, мы ведь не виноваты, что так получилось, мы думали, что стерильны…

— Вы правы, ка ноль сорок тринадцать, вашей вины в случившемся нет, это наш недосмотр. И мы обязаны устранить все возникшие в связи с этим проблемы. Уведомляю вас, что после обследования вы будете переведены в Дом Дисциплины.

— Где Соня?!

— Уведомляю вас, что общение с ка ноль сорок один ноль четыре более невозможно. А теперь расслабьтесь, мне нужно подготовить вас к процедуре.

Расслабиться Тихон не смог, до последнего он сопротивлялся, натирая путами кожу до крови, но жгучий укол, теперь уже куда-то в лапу, заставил разум вновь провалиться в чёрную дыру забвения.

***

Забытьё кончилось так же внезапно, как началось. Вот уже сквозь толщу тьмы Тихон слышит чей-то разговор. Живые, эмоциональные голоса. Это точно не роботы. И судя по всему, говоривших трое.

— И что будем теперь делать? — спокойно спросил первый голос.

— Кто же знал, что нам новенького посадят? — ответил кто-то, слегка покрякивая.

— Ты же знаешь, что действовать надо сегодня? Может, придушить его, пока не очухался, и дело с концом? — отозвался третий, опускаясь до рыка.

— Не пори чушь, я не стану никого убивать! — едва разобрал Тихон сквозь кряканье.

— Тебе и не придётся, я сам, твоей задачей будет просто не мешать, братец.

— Если я смогу спокойно наблюдать за чьим-то убийством, так за твоим.

— Заткнитесь, замолчите оба, он, кажется, слышит нас… — прервал короткую перепалку тихий, но уверенный альт.

Теперь Тихон не сомневался, что этот голос принадлежал самке.

— Он нас точно сдаст! Дайте быстрей что-нибудь подходящее, я сдавлю ему горло!

— Лиз, ну хоть ты его облагоразумь!

— Миша прав, Гриша, положи полотенце, давай, давай! Мы не бандиты же какие-нибудь в самом деле!

Поняв, что дальше исполнять роль глубоко контуженного не получится, Тихон открыл глаза и попытался сесть. Смена положения давалась ему с трудом, к тому же не оставлял страх за собственную шкуру. Защититься от одного в таком состоянии очень сложно, а от троих — невозможно вовсе.

— Жестоко они тебя обдолбали. Подожди секунду, у меня есть сорбент на такой случай, — у койки Тихона стояла лиса, довольно редкий вид на Зоотерре.

По рассказам, воровки и обманщицы. Никто бы в здравом уме не доверил лисе обмен талонов, наверняка обсчитает и сумеет урвать больше положенного. Да и сам Тихон прежде предпочитал переходить от лис на другую сторону улицы.

— Да не отравлю я тебя, а легче станет наверняка, — и она с силой сунула в лапу коту таблетку, а в другую лапу вложила стакан с водой, — Меня Лиззи зовут. А эти двое позади Миша и Гриша. Гриша у нас немного несдержанный, ты прости его, он так-то не злой, только вредный.

Миша оказался уткой, крупной, с выступающим вперёд пернатым пузом, которое едва прикрывала неподходящая по размеру тюремная форма, и ободранным клювом. Даже стоящий рядом утконос Гриша выглядел худей, хотя был значительно шире в плечах и имел впечатляющие своей массивностью лапы, всё ещё крепко держащие бледно-серое полотенце.

— Он хотел меня придушить!

— Ах это… Понимаешь, у нас особые обстоятельства… Но ты пей давай.

Принимать сомнительное лекарство из лап лисы не хотелось, но Лиззи выглядела вполне доброжелательно, а головная боль выматывала Тихона, так что он не знал уже что лучше: продолжать терпеть её или дать себя отравить.

Таблетка подействовала не сразу, Лиззи успела смочить в раковине полотенце и положить его Тихону на лоб.

— Да не собираюсь я тебя душить, — тихо проговорила она, когда кот попытался отмахнуться от полотенца, — Как ты к нам угодил? Выглядишь вполне… Добропорядочно.

Лиса многозначительно кивнула в сторону Миши и Гриши, намекая на их угрожающую внешность.

— Говоришь так, словно в Дом Дисциплины попасть сложно.

— Ты прав, последнее время здесь очень шумно.

— Давно сидишь?

— Я бывала здесь и не как воспитанница.

— Заключённая, Лиззи, мы ту все заключённые, — Гриша шумно опустился на койку, — Долго ты с ним возиться собираешься?

— Дак как ты сюда попал?

— Это так важно?

— Нет, если ты не хочешь говорить…

Говорить и вправду не хотелось, но изнывающий от тоски разум зацепился за слова лисы, как за спасательный трос, и Тихон спросил:

— Лиззи, если ты бывала с той стороны запертой двери, ты знаешь как тут всё устроено?

— А тебе зачем?

— Я хочу кое-кого найти, её наверняка держат где-то неподалёку.

— Её… Постой, не говори, что ты имеешь в виду ту беременную кошку, что привезли вчера… — Глаза Лиззи расширились.

— Соня! Это была Соня, где ты видела её?

Отвернувшись, так что Тихон не мог рассмотреть выражение её морды, лиса задумалась. Наконец, что-то решив, она заговорила:

— Твою Соню держат не здесь. Она в Доме Жизни. Они везли её на цокольный этаж, точно в катакомбы, камер для содержания там нет.

— Какие ещё катакомбы?

— Ты думаешь, за что она сидит с нами сейчас? — Вклинился Миша.

— За то что много чего знала, — продолжил за ним Гриша.

Лиззи шикнула на них, давая понять, что расскажет всё сама.

— В детстве роботы не выпустили меня из Дома Жизни с прочими. Выяснилось, что я показала отличные результаты в тесте на интеллект, потому меня оставили внутри, обучая. Правда, до поры до времени, но это сейчас не суть важно… Важно, что Дома Жизни и Дисциплины связаны сетью подземных переходов. И я знаю, как нам выбраться. Если ты с нами конечно.

— Да, да, я хочу выбраться и найти Соню.

— Ну отлично, кота нам только не хватало! У него же никакой подготовки!

— Тише, брат, а то он нагадит тебе в тапки.

— Это отвратительная шутка, ты знаешь, — зашипела Лиззи в сторону утконоса.

Гриша только продолжал ухмыляться, довольный своим чувством юмора.

— Если кто и нагадит в твои тапки, это будешь ты сам, когда обделаешься при виде первого же стража, — Миша отвесил названному брату тяжелую затрещину, и улыбка сползла с его морды.

— Если ты действительно хочешь снова увидеть Соню, делай всё так, как я говорю, — участливое выражение морды Лиззи сменилось серьёзным.

— Тогда давайте ещё раз пробежимся по плану, до дня выпуска осталась пара часов, у нас нет времени рассусоливать, — Миша подошёл к Тихону и протянул пернатую лапу, — Напарник?

И они скрепили союз рукопожатием. С недовольной миной Гриша повторил поданный братом пример, процедив сквозь зубы:

— Если из-за тебя всё пойдёт наперекосяк, я первый толкну тебя под лазер.

3

— Выстроиться вдоль стены. Ближе друг к другу!

Механический голос стража звучал как всегда холодно и безразлично, Тихон никогда не задумывался, испытывают ли роботы вообще какие-то эмоции. Вот взять этого, нравится ли ему чувствовать свою власть над беззащитными заключенными?

— Левые лапы вперёд!

Звери послушно выполнили приказ, и страж заковал их в наручники, соединив между собой. Тишка сразу понял, почему сокамерникам требовалось его согласие на побег: даже если только один будет против, остальные попросту не смогут двигаться нормально.

— Вы могли бы просто носить еду нам в камеру, чем заставлять нас проделывать этот унизительный ритуал трижды в день, — Лиззи недовольно потёрла запястье, пытаясь ослабить наручник.

— Тронете ещё раз, я применю удар электрошоком, — страж пустил разряд меж механических пальцев, — Исследования показывают, что исправление дисциплиины происходит быстрей, если воспитанники совершают короткие прогулки несколько раз в стуки.

— Заключённые мы, за-клю-чён-ные! — Миша потряс лапой, поправляя примятые перья, но тут же получил разряд и тихо взвыл.

— Я предупреждал. За мной.

Шипя от боли, Миша двинулся за роботом. Мы специально выстроились так, чтобы он стал “головой” колонны, замыкающей была Лиззи. Это поменяется, как только мы прошмыгнём в коридор, но сперва нужно выйти на общий этаж и оказаться в слепой зоне стражей.

— Сегодня день выпуска молодняка, большая часть роботов будет занята там, как я потяну, начинай пятиться, — шепнула тихонько лиса Тихону.

Он шёл прямо перед ней, чувствуя, как её бьёт мелкая дрожь, то ли от возбуждения, то ли от страха.

Выпроводив сообщников в коридор, страж занял своё место у стены. Роботы стояли на протяжении всего пути до общей столовой, зорко глядя за медленно плетущимися заключёнными.

Поворачивая из узкого коридора в более широкий, Миша потянул изо всех сил. Это знак, им нужно как можно скорей слиться с толпой и пересечь коридор по диагонали, не привлекая внимания. Сделать это оказалось не так-то просто. Толпа скованных по три-пять заключённых вместе двигалась строго вперёд, места для манёвра попросту не было. Но Миша на то и Миша. Иной раз ему хватало страшного взгляда, чтоб очистить перед собой путь, а порой и лёгкого толчка, но такого, чтобы никто из роботов не заметил.

Тихону казалось, что они идут вечность. Сообщникам удалось дойти до противоположной стены, испещрённой узкими проходами. Но почти у каждого стоял страж. Уже подумав было, что их план провалился, кот расслабился, и именно в этот момент Лиззи дёрнула цепь на себя. Тихон тут же повторил за ней, подавая знак Грише, и начал медленно пятиться, не оборачиваясь.

— Их гораздо больше, чем я думала, все основные проходы заняты, придётся много петлять… Но я готова! — Лиса наконец выдохнула, прижимаясь спиной к стене, чтобы держаться тени.

В отличие от общего коридора, в этом царила темнота. И чем дальше напарники уходили, тем меньше света становилось вокруг.

— Я ничего не вижу, — запричитал чуть слышно Гриша.

— Зато я вижу, и Тихон тоже. Помолчи пока, мы ещё совсем недалеко ушли, — Лиззи взяла Тихона за лапу и крепко сжала.

И Тихону вдруг стало очень страшно, страшно, что их план провалится, побег не удастся, и он больше никогда в жизни не увидит Соню.

— Здесь.

Лиса остановилась и потянулась к кодовой панели. Очень быстро она ввела нужную комбинацию и открыла дверь.

— Откуда ты знаешь код? — Спросил Тихон уже внутри.

— Роботы очень недооценивают нас, — только и ответила Лиззи, шарясь в одном из многочисленных шкафчиков. — Давайте ваши лапы сюда.

Щелчок и наручники легко спадают.

— Вот, возьмите каждый по такому. Он испускает ЭМИ, слабый, но достаточный, чтобы вывести из строя технику…

— А со стражами работает? — Гриша пощёлкал кнопкой на устройстве.

— Только если вплотную и буквально на пару секунд. Лучше использовать его для отключения кодовых панелей. Правда, не сработает, если дверь заблокирована, при блокировке она останется закрытой даже если отрубить питание. Но защита, как вы заметили, тут весьма слабая. Не думаю, что роботы рассчитывали, что у кого-то хватит ума забраться сюда. Потому, если будем действовать тихо, нас никто не обнаружит.

— Но поднимется тревога, когда нас не досчитаются на завтраке, — Тихон аккуратно положил устройство в карман робы.

— У нас тридцать минут, чтобы добраться до Дома Жизни, там нас никто искать не будет. Чем ты вообще план слушал? — Раздражённо прорычал Гриша.

— Осталось минут десять вообще-то, мы слишком долго шли сюда, — поправила его лиса, — Так что скорей, нам туда.

4

Катакомбы, соединяющие два Дома казались Тихону запутанными, как паутина. Он прикинул, что они должны проходить под городом, под улицами и домами, в которых прямо сейчас остальные жители Зоотерры живут и работают. Здесь же, внизу, коридоры бесконечно петляли и разветвлялись. Большая часть из них была плохо освещена, в остальных света не было вовсе. Пару раз кошачий глаз замечал вдали пятнышки дневного света, льющегося с потолка.

“Наверно там выходы на поверхность или вроде того,” — думал Тишка про себя, не останавливаясь.

Лиззи чувствовала себя уверенно, она постоянно поторапливала остальных, иногда убегала, чтобы разведать коридор впереди, и всегда возвращалась довольная. Но в этот раз лиса выглядела настороженно.

— Стойте здесь, — шепнула она и тут же на четвереньках бросилась по коридору.

Пропорции мутировавшего тела не позволяли ей двигаться так же проворно, как чистокровным лисам, но всё же Тихон не мог не отметить, насколько Лиззи быстра и грациозна. Возвращаясь, она пригнулась так низко, что почти тёрла шерстью пол.

— Там страж, — наконец сказала она, подойдя достаточно близко, — Тишка, твой ход.

— Мой? — кот удивлённо задёргал хвостом.

— Из нас только ты сможешь подкрасться к нему достаточно близко.

— А что дальше?

— А дальше… — Лиззи вынула из его кармана устройство и жестом изобразила, как она тычет им в невидимого стража.

— Только целься в правый бок, — посоветовал Миша.

— Да, там у них узел памяти, чуть выше середины туловища, там где у тебя подмышка, примерно, — кивая продолжил Гриша.

Тихон сглотнул, но делать нечего. Он опустился на все четыре лапы, взял устройство в зубы и осторожно пошёл. Ступая мягко, почти бесшумно, он дошёл до середины коридора и увидел в конце неподвижный силуэт робота. Дальше за него всю работу сделали животные инстинкты, взявшие верх в стрессовой ситуации. Быстрой рысью кот сократил дистанцию и, когда до цели оставалось чуть больше двух метров, прыгнул. В полёте перехватил устройство, удобно сжав его лапой. С грохотом обрушился на стража, повалив его на пол и вырубил, направив ЭМИ в нужную точку. Страж непривычно обмяк. Тут же внутри него всё задребезжало.

— Щас перезагрузится! Просто жми на кнопку снова и снова! — Раздался сопровождаемый кряканьем бас.

И Тихон послушался. Не давая стражу вновь включиться, он продолжал клацать устройством, пока его напарники не подоспели. Миша столкнул кота с робота и схватился за одну из механических рук. Гриша схватился за другую. Братья немного покрякали и порычали, копошась, а затем, к огромному удивлению Тишки, оторвали у стража руки.

— Полностью автономные! — радостно захохотал Гриша.

Утконос поудобней ухватился за руку, выставил её перед собой как оружие, и кончики металлических фаланг заискрились.

— Только управление неудобное, у них кроме электрошока ещё должна быть где-то сеть… и… Ага! Сеть нашёл! — Миша улыбнулся, насколько ему позволял клюв.

— Вы что делали это раньше? — Ошарашенный Тихон с ужасом смотрел на распотрошённого стража, всё ещё безуспешно пытающегося перезагрузиться.

— А за что мы по-твоему сидим? — Миша похлопал кота по плечу и кивнул вперёд, — Пошли уже.

В воздухе ощутимо запахло железом, шерсть Тихона встала дыбом.

— Чёрт, чёрт! Вот я тупица!

Лиззи едва успела выругаться, когда её заглушила сирена. Воем она отдавалась от стен, с болью вонзаясь в чувствительные уши зверей.

— Они же связаны! Он успел отправить сигнал! Скорей! — лиса снова опустилась на четвереньки и не оглядываясь побежала дальше.

— Если что мы прикроем! Беги! — Гриша подтолкнул замешкавшегося Тихона.

И кот последовал примеру Лиззи, пустившись прочь на всех четырёх.

— Спасибо дальним родственнчикам за такое нелепое телосложение, да, братец? — Хмыкнул Миша, неуклюже семеня перепончатыми лапами.

— Ха-ха! Тебе хоть крылья полагаются, просто ты слишком жирный, чтобы летать!

Гриша так же опустился на все лапы, таща роборуку в клюве, но это едва добавило ему скорости. Они с братом и не тешили себя надеждой, что смогут тягаться в беге с котом и лисой.

5

Тихон ни на секунду не упускал из виду кончик рыжего хвоста, боясь не уследить за тем, в какую сторону Лиззи свернёт в следующий момент. Коридор вокруг словно ожил, отовсюду: справа, слева, сверху и даже снизу начали доноситься шумы, слышные даже сквозь сирену. Отвлёкшись на звук, Тишка ни сразу заметил, что Лиззи резко развернулась и побежала в обратную сторону, они неловко столкнулись и, сцепившись, перекатились.

— Что ты делаешь? — вскочил Тишон, выгибая спину.

— Там заперто! Они врубили аварийную блокировку, придётся прорываться!

— Как?!

— Блокировка происходит по цепной реакции! Скорей, сюда, мы должны обогнать её!

И Лиззи влетела в одну из дверей. Они оказались в заполненном пылью и витринами кабинете. На витринах красовались фигурки различных животных, но разглядывать их не было времени. Лиса была уже с другой стороны комнаты и открыла ещё одну дверь. Так они продолжили петлять по причудливо соединённым между собой кабинетам. В некоторых из них стояли такие же витрины, в других — стеклянные лабораторные шкафы, пустые, покрытые пылью, кое-где висели посеревшие от времени медицинские халаты. Разок они даже сунулись в покрытый кафелем туалет, но Лизи быстро смекнула, что повернула не туда, и бортанув Тихона, выскочила обратно.

“Зачем роботам туалеты?” — подумал про себя кот, но тут же забыл эту мысль, сейчас она не имела никакого значения.

— Сюда! — рыкнула Лиззи и скрылась за поворотом.

Тихон едва поспел за ней, они влетели в одну из металлических дверей, и она захлопнулась сразу за ними, а на экране электронного замка тут же высветилась надпись: «Заблокировано!!!».

Лиззи легла на пол, пытаясь отдышаться.

— А братья? Они же остались там? — Тихон подёргал ручку двери, но безрезультатно.

— Не беспокойся о них, они могут постоять за себя. К тому же у них есть почти точная карта катакомб. Я знала, что они не смогут за мной угнаться, если придётся бежать. Что более важно, — Лиззи встала, отряхнулась и торжественно обвела рукой зал, в котором они оказались, — Добро пожаловать в Дом Жизни!

По бокам зала были те же витрины, что встретились им ранее, но теперь на них стояли заполненные жидкостью банки с… эмбрионами. Свернувшиеся, уродливые, в большинстве своём напоминающие помесь крота и рыбы. Но чем дальше Тихон с Лиззи шли, тем больше эмбрионы в банках становились похожи на котят, щенят, жеребят, утят и прочих обитателей Зоотерры.

— Он все мертвы? — Тишке было неприятно смотреть на содержимое банок, но и отвести взгляд он не мог.

— Эти, да.

— А что, есть и другие?

— Увидишь.

***

— Что там? — завопил Гриша, повесив через плечо роборуку и отстреливаясь от надвигающихся стражей.

— Тоже заблокировано! На сколько выстрелов у тебя хватит заряда?

— Двадцать процентов осталось! Как думаешь, мы сможем разжиться руками у тех, которых я повалил в коридоре?

— У нас не хватит времени их отсоединить. Давай сюда, тут можно срезать, если я правильно читаю, что тут Лиззи накорябала… Не могла нормально нарисовать?!

— Нет, у неё же лапки! — Смеясь своей шутке Гриша стрельнул в коридор последний раз, прикрыв отступление брата и тут же скрылся вслед за ним.

Стражи были явно быстрей братьев, но энергетические заряды, как и сети, замедляли их, сбивая сенсоры. Благодаря этому Грише и Мише удачно удавалось отрываться от преследователей снова и снова.

— Нашёл! — Миша указал на прозрачный люк над их головами.

— Посторонись!

Гриша прицелился и выстрелил. И ещё, и ещё, пока стекло не пошло мелкими трещинами, а заряд роборуки полностью не высадился. Осколки рассыпались на пол, и до братьев донёсся запах свежей выпечки и несвежего мусора. Помогая друг другу, они забрались наверх. Последним лез Миша.

— А, может, ты просто помашешь своими крыльями и взлетишь! Ты капец какой тяжёлый, в следующий раз я вторым полезу, чтобы ты меня так же тягал! — Ругаясь, вытаскивал Гриша брата.

И вот они оба оказались на земле рядом с помойкой.

— Быстрей!

Первым вскочил Миша и начал толкать мусорный контейнер прямо к люку. Братья заставили лаз и на всякий случай ещё присыпали сверху разбросанными вокруг пустыми ящиками.

— Это не то чтобы поможет…

— Время поблагодарить мысленно Лиззи и бежать!

— Ты прав, надеюсь, судьба не сведёт нас больше с этой лисицей.

— Разве что только если снова в одной камере! — загоготал утконос.

6

Дом Жизни казался Тихону безжизненным, кот усмотрел в этом некоторую иронию. Лиззи вновь уверенно шла вперёд, явно не боясь встречи со стражами или другими роботами.

— Зачем так много пустующих комнат? Я ещё мог понять катакомбы, но все эти кабинеты, экспонаты… Они словно…

— Словно выставлены для кого-то, — закончила за него лиса, — Ты верно мыслишь. Я годами бродила по этим кабинетам, задаваясь тем же вопросом. Нам сюда.

Она зашла внутрь комнаты, щёлкнула выключателем и села на одну из двухъярусных кроватей. Койки стояли в несколько рядов, на них не было ни простыней, ни одеял, ни подушек, только “голые” матрасы. А размер мебели казался слишком большим, ни одному из жителей Зоотерры не нужно столько места для сна, конечно, есть копытные, например слоны, но и кровати для них выглядят совсем иначе.

— На такую поместился бы целый страж, но роботы же не спят, для кого они?

Тихон аккуратно провёл лапой по спинке и лестнице, соединяющей оба яруса.

— А теперь пришло время поведать тебе мою историю, присаживайся, я постараюсь быть краткой. Считай это небольшой передышкой.

Кот послушно забрался на кровать рядом с Лиззи, подобрав под себя хвост, и лиса продолжила:

— Как ты знаешь, перед выпуском из Дома Жизни, детёныши проходят тест, он кажется сплошной нелепицей, состоит из довольно простых вопросов, включает в себя всё то, что учителя и нянечки втолковывали нам до выпуска. И обычно после его прохождения тебя выпускают в мир, где для тебя уже готова квартирка, подходящая работа и талоны на первое время.

— Дополучники, — Тихон улыбнулся внезапно нахлынувшим детским воспоминаниям.

— Наверно, я никогда не получала ничего такого.

— Да, ты говорила.

— Угу, после прохождения теста, нянечки увели меня вовсе не к выходу, а проходить другой тест, а затем ещё один, и ещё. И в итоге я осталась в Доме Жизни, так и не узнав, что там снаружи. Меня бесконечно испытывали, запихивали в меня новую информацию, тестировали, смотрели, сколько я смогла запомнить и усвоить, какие из знаний сумела применить на практике… Но с каждым годом тестов становилось всё меньше, нянечки и учителя словно потеряли ко мне интерес, в конце концов предоставив самой себе. И, разумеется, так и не разрешив выйти наружу.

— Почему?

— Видишь ли, они считали, что знания, данные мне, вредны для окружающих, что я невольно могу внести хаос в ваши неподготовленные головы.

— Что это за знания такие?

— В том-то и дело, что сущие пустяки, немного астрономии, биологии, генетики, электромеханики, физики... самые основы. Я могу поклясться, что даже братья понимают в технике и программировании больше, чем я, хотя их никто не учил. Лишь спустя годы я поняла, что нянечки, стражи, учителя, врачи — все эти роботы смотрят на меня точно так же как на лабораторного осьминога. Только он ползает по лабиринту, а я по учебникам и методичкам.

— Лабораторный осьминог?

— Да, Окти, вы с ним ещё познакомитесь.

— И как ты оказалась в Доме Дисциплины?

— Прогрызла дыру в своём лабиринте… — Лиззи спрыгнула с кровати и выразительно посмотрела Тихону в глаза, — Вот только заглянуть в эту дыру не успела. Но теперь я подготовлена лучше, и ты со мной. Ведь так?

— Просто отведи меня к Соне.

Тишка проглотил уклончивый ответ Лиззи, решив, что он не столь и нужен сейчас. Куда важней найти любимую и вытащить отсюда, если получится.

— Соню, ну конечно, — лиса отвела взгляд, — Нам сюда.

7

Тихон внимательно запоминал дорогу и старательно считал повороты, чтобы суметь сориентироваться на обратном пути, но быстро сбивался, отвлекаясь на расставленные повсюду экспонаты — так он про себя решил называть различные банки, заполненные внутренностями. Когда на витринах начали попадаться препарированные тела жителей Зоотерры, горло Тишки сдавила тошнота, и он вовсе перестал смотреть по сторонам, упёршись взглядом под ноги.

— Скоро начнутся атласы… Тоже анатомические, но когда нарисовано, не так противно. — Лиззи точно уловила настроение напарника и ускорила шаг.

— Что… Что они с ними тут делали? — Сдавленно спросил кот.

— Изучали.

— Зачем это всё роботам?!

— Ты с рождения живёшь и работаешь по их указке, и только сейчас задался этим вопросом?

Голос Лиззи звучал ровно, но Тихон услышал в нём нотки вызова.

Вскоре кабинеты, заваленные медицинским оборудованием, сменились залами, заставленными высокими полками. Тут и там мелькали на подставках мониторы с изображением всё тех же эмбрионов, внутренних органов и вскрытых трупов. Но теперь всё это неприглядное зрелище сопровождалось надписями.

Лиса обернулась:

— Ты как? Полегче?

Кот неуверенно кивнул.

— Неужели ты видела всё это с детства?

— Ну, не сразу, но да, когда впервые дошла до выставочного зала… Меня потом неделю мучали кошмары, но любопытство в конце концов пересилило. Уже скоро всё, за этой дверью.

— А что дальше?

— Дальше нам нужно обогнуть жилые комнаты, в которых сейчас находятся детёныши. Но я знаю, что можно пройти их через больничные палаты и морг этажом ниже. Это крюк, конечно, но иначе никак. К тому же, — Лиззи сделала паузу, — Я думаю, что Соню увезли именно туда. Больше некуда на самом деле, всё что дальше — закрытая зона, туда даже роботы не ходят.

— Зачем она тогда?

— Чтобы узнать это я сюда и вернулась.

***

Кошачьи уши настолько привыкли к тишине и низкому гулу вентиляции, что он начал казаться чьим-то нечленораздельным бормотанием. Тихону слышались в нём отдалённые голоса, но он понимал, что это лишь слуховая иллюзия, навеянная безжизненностью многочисленных коридоров и кабинетов, что им пришлось пройти. Светодиодные ленты словно жилы пронизывали всё вокруг, не давая малейшей тени ни шанса, обнажая светлые скучно-однотонные стены больницы. Все палаты и койки были пусты.

— Сюда привозят только тех, кого нельзя вылечить наверху, — шёпотом, стараясь как можно меньше тревожить повисшую вокруг тишину, проговорила Лиззи, — Отсюда только один выход.

Лиса кивнула на мерцающую в конце коридора надпись.

— Морг… — Прочитал Тихон вслух. — Но где же Соня?! Нам нужно вернуться и обыскать…

— Боюсь, мы осмотрели все палаты. Тихон, здесь никого нет.

— Но ты сказала, что её увезли сюда! Ты меня обманула? — Голос Тихона эхом прокатился до конца коридора и вернулся обратно, многократно вторясь.

Лиса замерла, прислушиваясь. Её уши зашевелились, пытаясь разобрать в гудении вентиляторов посторонние шумы.

— Я видела, как её на каталке повезли в коридор, ведущий к Дому Жизни. Если её направили не в больницу, то куда же?

Тихону пришла в голову страшная догадка, он замотал головой, чтобы отогнать ужасные мысли.

— Давай вернёмся и обыщем всё ещё раз. Только раз.

— Мы ходим здесь уже несколько часов, и не встретили никого! Нас всё ещё ищут, помнишь?! Нужно торопиться, если хотим успеть…

— Я хочу найти Соню, твои дела меня не интересуют! — отрезал Тихон и стремительно зашагал в обратную сторону.

— Как знаешь! У меня нет времени на это!

Лиса просверлила взглядом спину удаляющегося Тихона и, нервно дёрнув кончиком хвоста, направилась дальше по коридору.

8

В морге было ощутимо холодней, шерсть под робой встала дыбом, уши рефлекторно прижались. Лиззи кожей ощущала витающий в воздухе запах смерти, щедро сдобренный вонью антисептика и формальдегида.

Аккуратно сдвинутые к краю каталки пустели, не лежали тела и на операционных столах. Ни крови, ни грязи, и только отполированные металлические дверцы холодильника устрашающе выстроились в ряд, чтобы скрыть собой неприглядное зрелище.

Лиззи хотелось покинуть морг как можно скорей, здесь не было мерзких препаратов или анатомических пособий, но само знание, что где-то внутри холодильников лежат трупы, заставляло биться сердце быстрей, а лапы — предательски дрожжать.

Тишину здесь можно было резать ножом и мазать на хлеб. Скрип открывшейся далеко позади двери ударил по ушам. Лиса прибавила шаг не оборачиваясь, ей очень хотелось, чтобы это оказался Тихон, решивший всё же пойти вместе, но внутреннее чутьё и годы, прожитые в страхе быть пойманной там, где не следует находиться, взяли своё. Прикинув, что даже если она успеет дойти до противоположной двери, Лиззи выдаст себя точно так же, как её невидимый пока что преследователь. Единственным выходом было спрятаться. Но где? Лихорадочно лиса осматривалась по сторонам, продолжая двигаться вперёд, пока не заметила, что одна из дверц холодильника открыта, внутри достаточно темно, если забраться поглубже, то со стороны прохода будет ничего не видно. Мысленно Лиззи попросила, чтобы камера оказалась пуста, но не сбылось. Аккуратно ступая, боясь задеть завернутое в пакет тело, лиса залезла внутрь и забилась в угол. Труп был совсем небольшим, и места в холодильнике осталось предостаточно. Зажав лапами морду, чтобы дышать как можно тише, Лиззи затаилась. Из укрытия просматривался операционный стол, расположенный прямо напротив камеры холодильника, и пространство вокруг него.

Снова скрипнула входная дверь.

Лиса усердно всматривалась и вслушивалась, ожидая появления робота или Тихона в любую секунду, стараясь не думать о трупе рядом.

Ждать пришлось долго, но когда у стола появился робот-учёный, время словно ускорилось. Вот он резко поворачивает в сторону камеры, вот хватается руками за край полки и выдвигает её вместе с телом и Лиззи. В голове лисы срабатывает инстинкт “бей и беги”, и вывернувшись для прыжка она ударяет задними лапами робота. Учёный выпускает сеть. Холодный металл со свистом раскрывается в воздухе и опутывает лису. Не сумев нормально приземлиться, Лиззи больно ударяется о пол. Сеть крепко держит её, но передние лапы всё ещё свободны. Перехватив покрепче устройство, Лиззи наводит его на склонившегося над ней робота. Внезапно что-то ударяет учёного сзади, и он валится прямо на лису.

— Тихон!

Следующим ударом кот скидывает с Лиззи робота, и снова яростно набрасывается на него, зубами и когтями разрывая обшивку на боку. Всё кончено. Робот вскрыт словно консервная банка. Разорванные шлейфы и обломки оголённых схем ясно дают понять, что этот робот ни за кем больше не погонится.

— Со-ня? — Протянул Тихон, вытирая рот окровавленной лапой, — Сонечка, это ты?

Лиззи уже распутала сеть и с ужасом смотрела, как из разорванного края ткани торчат пепельно-серые кошачьи лапы. Тихон медленно расстегнул мешок и едва подавил крик.

— Они вскрыли её. Она не была больна, она не умирала!

— Мне жаль, но ей не поможешь, нам нужно идти, скорей, сейчас поднимется тревога.

Обессилев Тихон не стал упираться, позволяя Лиззи вытолкать себя прочь.

9

— Это Окти, знакомься!

Лиззи старалась казаться спокойной, но всё внутри неё переворачивалось и ныло от боли. Апатично глядящий перед собой Тихон только подливал масло в огонь. Они только что миновали очередной зал и направлялись к варварски взломанной двери.

— Неаккуратная работа, но мне потребовался почти год, чтобы сделать это.

Роботы даже не думали чинить вывернутый и сожжённый замок, не ожидая, что Лиззи или кто-либо ещё снова сумеет сюда пробраться.

— Пока, Окти, крикни, если увидишь роботов! — лиса излишне громко хихикнула.

Окти — обыкновенный осьминог-мутант, медлительно бороздящий просторы автоматического аквариума, проводил парочку безучастным взглядом и остался коротать вынужденное одиночество, вновь забытый всеми, разглядывая открытый дверной проём.

Скрывавшаяся за взломанным замком комната совершенно отличалась от всех предыдущих. Она имела странную овальную форму и с коридором её соединяла блестящая гофрированная труба. Всё внутри работало и переливалось тысячей датчиков.

— Наконец-то!

— АМИС — прочитал Тихон на одной из приборных панелей.

— Как ты? — Лиззи дёрнулась от неожиданности.

— Паршиво, сломал зуб и все когти обломал.

— Я имела в виду...

— Аптечка находится слева от вас, обозначена красным крестом, — голос раздался сразу со всех сторон.

— Кто это? — ощетинился Тихон.

— АМИС, ты же сам прочитал. Я здесь давно, но в первый раз вижу кого-то из вашего народца, вы довольно забавные.

— Ты робот? — Лиззи тут же начала пятиться к выходу.

— Фу, как грубо, ставить меня в один ряд с этими жестянками, да если я захочу, я их всех одним махом выключу!

— Правда?!

— Эм, кхм, обычно такое не переспрашивают, нет, не выключу, я погорячился, они вообще-то сами по себе давно уже. Но вот первые десять лет!

— То есть тебя создали не роботы?

— Меня?! Роботы? Да как бы у них мозгов хватило!

— Надо убираться, — шепнул Тихон.

— Я бы не рекомендовал, стражи уже заняли все коридоры и сужают кольцо. Кстати, вы не прихватили с собой того забавного осьминога? Последние года, когда всем остальным стало не до меня, он был лучшим собеседником, но потом и его перенесли. Думали, что полетят обратно на мне, а в результате бросили совсем одного. Ради вас, между прочим! Да перевяжи уже себе лапу, весь пол мне уляпаешь!

Тихон послушно достал аптечку и принялся обрабатывать раны антисептиком.

— Знаешь, Лиззи, мне всё равно уже нечего терять, может, мне удастся отвлечь их, чтобы ты смогла выбраться.

— Ну уж нет! Я пришла сюда за ответами, и пока я их не получу, никуда я не пойду. Где-то тут должна быть документация или что-то вроде того, о нашей планете, откуда все эти роботы, для кого построен тот жуткий выставочный зал, и почему мы здесь, почему всё так, как есть!

— Ох, какая похвальная храбрость и самопожертвование, и какое глупое любопытство. Между прочим, оно кошку сгубило, но в вашем случае, похоже, лису, а кошку уж заодно… Как-то так, — АМИС замолк, — Всё это звучало забавней в моей голове. Поступим так, вы принесёте мне осьминожку, а я, как самое развитое существо на планете, отвечу на все ваши вопросы.

Повторять дважды Лиззи было не нужно, молнией она бросилась наружу. Ощупала аквариум всё такого же равнодушного осьминога и быстро нашла небольшую неровность на месте стыка. Схватив с полки первую попавшуюся банку, она подула внутрь, чтобы избавиться от пыли. А затем поддела когтем стекло и открыла аквариум.

— Окти, полезай сюда!

Лиса просунула банку внутрь, та быстро наполнилась водой. Долго упрашивать осьминога тоже не потребовалось, увидев перед собой столь уютную и тесную ёмкость, он с удовольствием перебрался в неё.

— Вот! Его, кстати, Окти зовут, мы успели подружиться тоже, пока я вскрывала тот замок снаружи.

Лиззи поставила банку с осьминогом на одно из кресел и уселась рядом.

— А теперь, АМИС, твоя очередь.

Вместо ответа перед мордами зверей вспыхнул экран, показывая ту же самую комнату, в которой они находятся сейчас, но вместо них там было невиданное ранее существо, одетое в один из тех многочисленных медицинских халатов, что ныне пылятся на вешалках в катакомбах.

10

— АМИС, начать запись в журнале!

— Запись начата, доктор Попов.

Мужчина в белом халате удобно устроился на кресле пилота, сделал глоток из кружки и начал диктовать монотонным голосом:

— Проект с кодовым названием Зоотерра прекращает свою работу в связи с недостаточным финансированием. Спустя десять лет после начала работы мы установили, что животные попросту не способны к разумному поведению, их инстинкты слишком сильны, говорить о каком-то развитии не приходится, к тому же они не способны размножаться самостоятельно, потому не могут наследовать гены с полезными мутациями, так что развитие в течение нескольких поколений невозможно. Приказываю свернуть проект, поместив Зоотерру в зону отчуждения и переведя в автономный режим. Все будущие популяции по умолчанию считать неразумными и поддерживать их жизнь только из гуманных соображений, — доктор тяжело вздохнул и продолжил, отбросив официальный тон, — Не устраивать же нам геноцид в самом деле, пусть себе живут, автоматика вполне справится, генного материала у них достаточно, и если что можно будет возить сюда группы туристов просто поглазеть. Если, кончено, корпорацию это финансово заинтересует. На этом всё, АМИС, прекращай запись.

— Запись прекращена, доктор Попов.

— Ну вот и ладненько, кстати, по решению корпорации ты тоже остаешься здесь. Не хотел тебе этого говорить, но твоя модель порядком устарела. Здесь на Зоотерре тебя хотя бы будут поддерживать в рабочем состоянии, на Земле же быстро спишут и отправят на свалку.

Мужчина нежно похлопал кресло и вышел.

11

Экран погас.

— Ты же сказал, что тебя оставили ради нас! — Лиззи понюхала кресло, в котором сидел доктор на записи.

— Конечно! Я за вами приглядывал, чтобы эти пустоголовые роботы не наворотили чего.

— Ты знал, что они убивают тех, кому удалось забеременеть? — прошипел кот, сплёвывая кровь.

— О, мои схемы! Нет, конечно! Этого нет в их программе, наверно их ИИ принял такое решение на основе устаревших инструкций. Нам нужно должиться! Пристегнитесь! И перестань плеваться, котяра, сам убирать будешь!

— Что?! — почувствовав нарастающую вибрацию Лиззи вжалась.

— Я, между прочим, Автономная Мобильная Исследовательская Станция! Мобильная! Нам нужно лететь к доктору Попову и срочно доложить о том, что эти сумасбродные железноголовые тут натвроили.

Щелчком АМИС заблокировал двери.

— Не думаю, что это их вина, но, знаешь, я с удовольствием погляжу в лицо этому самому доктору. Не хочется разочаровывать его и лично доказать, насколько я неспособен к разумному поведению. — Тихон совершенно не нервничал, его чувство самосохранения умерло вместе с возлюбленной, и он был рад так скоро найти виновного.

Раздражённая спокойствием напарника Лиззи затараторила:

— Стой, АМИС, ты можешь это всё как-то прекратить?! Не можем же мы улететь просто так, оставив Зоотерру такой, как есть?! Можно как-то отключить роботов и оповестить всех о том, что происходит?

— Ты ждёшь, что я сейчас достану из самого дальнего уголка заднего корпуса волшебную красную кнопку, и всё прекратится?! Всё что я могу, это пытаться пробиться сигналом, но это сработает только если кто-то будет случайно пролетать мимо… А ещё я могу доставить нас на Землю. А там уже со всем разберутся.

— Ты правда сможешь? — поддавшись сдалась Лиззи.

— Я абсолютно автономен и в прекрасном состоянии, топлива достаточно, запасов провианта — более чем, учитывая, что у меня на борту кот, лиса и совсем неприхотливый осьминог.

— Взлетай, только не могу обещать, что ты успеешь сказать хоть слово этому доктору Попову. Знаешь, мои когти довольно быстро отрастают.

Тихон угрожающе потёр забинтованную лапу. Его не волновали ни опасности полёта, ни то что на Земле их, скорей всего, точно так же препарируют, как на Зоотерре, сейчас ему было достаточно одной лишь надежды взглянуть в глаза человеку, создавшему всё это.

***

Окти безучастно таращился из своей банки на стремительно удаляющуюся Зоотерру со всеми её жителями: жертвами неудачного эксперимента, брошенными на произвол судьбы, и оставленными им в качестве строгих надзирателей роботами. Он был здесь с самого начала, самый первый образец. И если бы он мог говорить, то рассказал бы Тихону, Лиззе и даже АМИСУ, что с Зоотеррой ещё вполне неплохо обошлись, ведь его родной мир, в океанической лаборатории которого он появился на свет, после очередной неудачи вовсе превратили в свалку радиоактивных отходов. Так было выгодней.