​Just bisiness

Страшно хотелось курить.

Полчаса назад я обшарил трупы и у одного нашел полупустую пачку. Как я выкурил пять сигарет разом – не представляю. Но хотелось еще.

Пятнадцать минут назад программа, которую я запустил в сеть, закончила свою работу. Все предприятия, принадлежащие моей компании, превратились в груду металлолома.

Пять минут назад вся информация на жестком диске превратилась в бессмысленный набор единиц и нулей без шансов на восстановление.

Я откинулся в кресле. Не хватало лишь сигареты.

***

– Так, Геннадий, что у вас?

– Я сделал все необходимые измерения, результаты я отправил вам на электронную почту.

– Хорошо. Есть что-то интересное?

– Нет, все по-старому, мощность растет линейно по отношению к напряженности магнитного поля.

– Ясно. Я почитал ваш литобзор, там много воды, но суть раскрыта. Теперь надо оформить экспериментальную часть.

– Может, все-таки проверим мою теорию?

– Молодой человек, это лишнее. С такими параметрами поля, которые вы предложили, ничего получиться не может, не тратьте время на ерунду – у вас защита кандидатской через четыре месяца.

Я покорно кивнул головой и отправился обратно в лабораторию. Дмитрий Витальевич, конечно, видный ученый, но дальше рамок официальной науки заходить категорически не желает.

Я сел в кресло и задумчиво посмотрел на доску со своими расчетами. Все сходилось, все ошибки исключены. Если магнитное поле удержит плазму, то я смогу запустить холодный управляемый термоядерный синтез.

А если нет? Тогда сработает аварийная сигнализация, а меня с треском выгонят из аспирантуры. Так ли я сильно верю в себя?

Я подошел к установке и начал вбивать в компьютер параметры эксперимента. Моего эксперимента.

***

За дверью раздался шум. Если они хотят ее взломать, то они дураки. Тут почти метр прочнейшего сплава и электронные замки, которые не имеют выходов наружу.

Хотя если они притащат хорошую горелку, то смогут взломать ее примерно за полчаса.

Один из трупов лежал лицом вверх и его пустые глаза бессмысленно пялились на меня. Воображение тут же заставило услышать тихий вопрос «Зачем?»

Да потому что, блин!

Я смахнул скатерть со одного из столов и бросил на лицо этого идиота. Нечего задавать мне тупые вопросы. Зачем. Потому что вы слишком много знали, вот зачем.

Я полез в письменный стол, выбрасывая прочь все лежащее внутри. Может, все же где-то завалялась сигаретка?

***

– Генка, ты гений! Ты понимаешь, что это Нобелевская премия? – Света была просто на седьмом небе от того, что её парень – гений. Я её восторгов не разделял.

– Да на хую я вертел эту нобелевскую премию. Пусть они все в жопу её себе засунут.

Для моего гнева были причины. Мой эксперимент прошел успешно, а вот дальше тупанул я сам. Возгордился. Решил, что раз все получилось, то я Бога за яйца взял.

И решил изменить параметры магнитного поля, не выключая установку.

После отъезда пожарных и разбирательства меня уже никто не слушал. Новый источник энергии был для них пустяком на фоне нарушения техники безопасности.

– Тогда что ты будешь делать? – Света выглядела расстроенной.

– У меня есть новый источник энергии, значит, надо попробовать на этом заработать. Встряхнуть немножко мировой рынок энергоносителей, так сказать.

– Генка, но тебя ж никто не воспримет всерьез. А вдруг еще и криминал какой-нибудь вмешается?

– Вот поэтому надо найти серьезного спонсора и только потом развивать дело.

***

Сигареты я не нашел, зато в одном из столов обнаружил бутылку коньяка. Не самого лучшего, но в моей ситуации сгодился бы и деревенский самогон. Странно осознавать, что потерял все, да еще и убил четырех человек.

Я никогда не был убийцей. Я предавал, обманывал, разорял, покупал, но никогда не убивал. Что ж, теперь это дно пробито.

Коньяк без закуски теплом разливался по напряженному телу, понемногу расслабляя его. И настраивая мысли на философский лад.

Где я ошибся? В какой момент своей жизни? И можно ли было все переиграть по-другому?

От двери ощутимо повеяло теплом. Значит, все-таки начали резать. Мне осталось полчаса.

***

– Геннадий Сергеевич, вас хочет видеть кто-то из научного отдела.

– Пусть войдет.

Секретарша впустила в кабинет молодого человека в джинсах и свитере. Когда-то и у меня была такая же растрепанная прическа, но сейчас директору международной корпорации не пристало ходить непричесанным.

– Молодой человек, у меня встреча через десять минут в зале переговоров, попробуйте успеть мне все объяснить, пока я допиваю свой чай, – я демонстративно отпил из чашки.

– Я постараюсь, – он был смущен, но сосредоточен, – видите ли, Геннадий Сергеевич, мы в отделе занимаемся безопасностью генераторов. Так как возникающие в них магнитные поля имеют очень высокую напряженность, то это может быть небезопасно для окружающих.

– Насколько я знаю, защита генераторов весьма надежна, – я перебил его, мне не хотелось обсуждать очевидные вещи.

– О, не беспокойтесь, защита генераторов надежна. Но я сделал расчеты и обнаружил, что в определенных условиях поле такой мощности может взаимодействовать с магнитным полем Земли, постепенно ослабляя его. Я прошу разрешения на проверку, это очень важно.

Он закончил, и лицо его стало спокойным. Он прыгнул в пропасть, и теперь уже более могущественные силы понесут его вперед. Я подумал над его словами и веско возразил:

– Молодой человек, я лично проверял все параметры поля, никакой опасности нет. Не тратьте время на ерунду, в данный момент перед нами стоят гораздо более важные задачи. Все, можете быть свободны.

Он что-то пробубнил в ответ и вышел из кабинета.

Как может магнитное поле от маленького генератора влиять на всю Землю? Чушь слоновья. Это просто бред. Не хватало еще, чтобы этот умник устроил информационную кампанию или, не дай бог, саботаж.

Я нажал на кнопку интеркома.

– Лена, вы знаете имя молодого человека, который тут только что был?

– Да, Геннадий Сергеевич.

– Сообщите в отдела кадров, пусть его уволят с какой-нибудь внятной формулировкой. А затем вызовите мне Виталия Максимовича.

Виталий, шеф службы безопасности, появился минут через пять.

– Вызывали, Геннадий Сергеевич?

– Да, Виталий, проходи. Слушай, тут приходил один интересный молодой человек, мутил воду, порол всякую чушь по поводу нашей продукции.

– Имя? Фамилия? Должность?

– Возьмешь у Лены, она записала. Поставь человека, чтобы приглядывал за ним. Чтоб не вылезло ничего.

– Понял. А если пойдет к журналистам?

– Обратитесь в пиар-отдел и отдел по работе с прессой, они могут что-то придумать. Но слышать о нем я больше не хочу. Он должен исчезнуть из информационного поля.

***

Гул за дверью стал уже привычным. Одну сторону они уже срезали, осталось совсем чуть-чуть – и до меня доберутся.

Жить мне осталось минут десять. Мне всегда было интересно, о чем думает человек в последние мгновения своей жизни. Говорят, вся жизнь проносится перед глазами.

Странно, но нет. Все время думаешь «вот бы исправить то, вот бы исправить это», а когда дошел до самого края, понимаешь, что исправлять нечего, все сделано верно. Все победы и все ошибки – они нужны, чтобы сделать твою жизнь яркой и настоящей. А значит, все это было не зря.

Я вспоминал о своей жене. Именно с ее смертью все пошло наперекосяк. Я мог это предотвратить? Мог. Но именно эта ошибка привела меня сюда, в эту комнату с трупами.

А значит, все было не зря.

Утешает ли меня это?

***

Я стоял у огромного экрана, висящего на стене, и смотрел выпуск новостей. В этот раз меня интересовали не финансовые сводки, не курсы валют, а раздел происшествий.

«Специальная комиссия сообщает, что волна лесных пожаров и аномальных смертей в Бразилии оказалась связана с необычным всплеском солнечной активности. По какой причине рядовая вспышка на Солнце привела к столь трагическим результатам, пока не известно. Ученые продолжают свою работу, но пока…»

Я выключил экран и остался в тишине. Виталий, шеф службы безопасности, стоял рядом, стараясь не подавать признаков жизни, и тоже молчал. Но я помнил, что он тут:

– Ты уверен, что Света попала именно под эту вспышку?

– Врачи говорят, что у нее весь комплект симптомов. Ей осталось два дня.

– Уйди.

– Геннадий Сергеевич…

– Пошел вон, я сказал!!! – я зарычал на ни в чем не повинного сотрудника.

Он поспешно скрылся за дверью, а я остался один. Мой Свет, моя любимая жена, мать моих сыновей. Как это могло случиться?

В моем телефоне уже несколько лет был забит этот номер. Я не знал, зачем я его записал и не стер. Может, предчувствие? Дрожащими руками я назвал на кнопку вызова. Гудки были не долгими, сердце успело стукнуть несколько раз – и усталый голос ответил:

– Я ждал вашего звонка, Геннадий Сергеевич.

Что я мог ему сказать? Человеку, которому я сломал жизнь. Человеку, которого опозорил и выставил сумасшедшим. Извиниться? Ему это ни к чему. Зачем я позвонил? Что я от него хочу? Я мог лишь устало спросить:

– Вы уже все знаете?

– Да. Примите мои соболезнования. Поверьте, я искренне сочувствую вашей утрате.

И в тот момент я разрыдался. Обиженный когда-то десятки лет назад юноша вылез наружу и потребовал место под солнцем. Я оплакивал не только свою жену, но и самого себя, потерявшегося в этих дебрях большого бизнеса. Потерявшего человеческий облик в погоне за прибылью.

Мой собеседник терпеливо молчал, и от этого мне хотелось выть от бессилия. Человек, которому я разрушил жизнь, искренне мне сочувствовал, хотя имел полное право на насмешку. Человек, который предсказывал трагедию еще шесть лет назад, терпеливо ждал своего чала, и вот он наступил.

Хотя для меня было все уже слишком поздно.

– Что мы можем сделать?

– Уже ничего, Геннадий Сергеевич. Магнитное поле Земли уже пошло в разнос. Если генераторы не вырубить, то через пару лет наша планета станет безжизненной пустыней.

– А если вырубить?

– Это невозможно, вы же сами понимаете. Большой бизнес, большая политика – это все будет долго обсуждаться. Страны и корпорации начнут торговаться, пытаться договориться. Хотя с законами физики не подпишешь никаких договоров, они возьмут свое, не соглашаясь на отсрочку. Пока шестеренки начнут крутиться, все умрут.

Я молчал, не зная, что я могу тут сделать. Все мои деньги, все мои связи бессильны против неумолимого Солнца, которое сожжет наш мир потому что я сам, своими руками разрушил его защиту.

Но я не мог не попытаться:

– Если вы действительно хотите мне помочь, приходите в мой офис. У меня есть план.

***

Хреновый был план. Но он сработал.

Пара десяток инспекций, пара десяток вирусов в управляющие системы. Никто ничего не заметил, потому что все программы были запущены мной лично. Ирония. Кто ж заподозрит генерального директора компании в саботаже?

Но сбой в работе реакторов ничего не решал. Сломаются реакторы – через пару лет построят новые. Нужно было решить и эту проблему.

Я так и не узнал, как его зовут. Инженер, первым поднявший тревогу. Человек, первым поддержавший мой план по спасению Земли.

Он же был первым, кто зачитал нам всем смертный приговор.

Собрать всех главных инженеров и руководителей отделов было не сложно. Конференция? Юбилей? Церемония открытия чего-нибудь? Пусть будет семинар. Например, по теме «Стратегические перспективы развития холодных термоядерных реакторов».

Собрать всех было просто. Убить – гораздо сложнее.

Может, стоило, как Озимандий из известного фильма, всех просто отравить? Но, думаю, в этот раз меня подвело чувство вины. Я решил взять на себя кровь этих людей. Чтобы на том свете, если он есть, понести заслуженное наказание.

Шестнадцать человек, Шестнадцать выстрелов. Рука не дрожала. Нервный срыв накрыл меня чуть позже.

И потому дико хотелось курить.

Последний выстрел был в него – в человека, которому я и так уже разрушил всю жизнь. Он добровольно взошел на этот алтарь. Я утешаю себя тем, что он решил стать мучеником, но скорее всего он просто боялся, что, оставшись в живых, не выдержит, и откроет секрет технологии.

Завещание написано, все документы, все исследования – в открытом доступе. Человечество ждет энергетический коллапс, но у него будет передышка в десяток лет, в течение которого они могут придумать что-то новое.

Остался лишь один человек, который может все испортить.

В комнате стало ощутимо тепло. Дверь почти допилили. Ну что ж, пусть заходят.

Я достал гранату и положил перед собой фотографию Светы. Интересно, ждет она меня где-то там или это все вымысел, и впереди нас ждет лишь пустота?

Я откинулся в кресле, сжимая в руке кусок смертоносного металла. Чека была выдернута, осталось лишь разжать кулак.

Жизнь промелькнула перед глазами? Нет, лишь смутные тени и образы. Ну что ж, посмотрим, что дальше.

Я разжал ладонь.