Светлана Ледовская

Длань Зари

Длань Зари
Работа №141

Часть 1 - Прибытие

Если взглянуть на крепость, любую крепость,

и выделить лишь то, что делает ее неприступным бастионом, сразу же станет ясно - критерии ничуть не изменились за последние тысячи лет.

Во-первых, она должна располагаться на возвышенности, чтобы иметь стратегически более удобную позицию.

Во-вторых, несокрушимые силовые барьеры - которые

могут выдержать как натиск прямой атаки в лоб, так и орбитальную бомбардировку с кораблей противника.

В-третьих, подготовленный гарнизон.

Людей, готовых с легкостью отдать собственные жизни во имя присяги, отчизны и родины.

В-четвертых, знамена.

Ты обязан внушить солдатам:

Вы - защитники человечества, а это - имперский орел, и никто не должен захватить его.

Никто и никогда.

Когда-то, это было и моей миссией.

Вдохновлять, командовать, и вести гвардейцев в бой на самых захолустных мирах и планетах.

Но теперь, конечно, это уже не важно.

Кто я, спросите вы?

Мое имя Джарс Юндорф, теперь уже бывший командир 325-го Кадианского полка, вояка, филантроп и просто неповторимый донжуан.

Ныне обвинен в Ереси.

Вы не знаете что это означает? Раз так, то по-моему вы обознались Галактикой.

Ладно-ладно, я обьясню.

Ересь - это не просто какой-то анахронизм или насмешливый привет из далекого прошлого человечества, нет.

Это слово нарицательное, смертный приговор каждому кто его услышит.

Сороковое тысячелетие, черт возьми.

Вот к примеру человек нарушил Лекс Империалис, свод законов Империума, как думаете что с ним произойдет?

Правильно, он еретик и достоин смерти.

Не так посмотрел на старшего по званию - ты еретик.

Отказался исполнять приказ? Что-ж, поздравляю, теперь и ты еретик, дружище.

Как это случилось со мной?

Ну как вам сказать, эта история для бокала другого, а без крепкого амасека увы, язык заплетается.

Единственное что я могу вам поведать так это то, что сейчас меня везли в точно такую же крепость.

Хотя вернее все-таки тюрьму, да тюрьму.

Осталось одно, гладко ли я выбрит? Не совсем, в возрасте сорока пяти стандартных лет сами понимаете, это не особо модно.

У меня ярко-синие глаза, а волосы окрашены в пепельный и немного взьерошены.

Впрочем, вам должно быть, это не особо интересно.

Так позвольте же мне рассказать, как я впервые очутился здесь.

Мы прибыли на IB-498 ранним утром 26-го терция года 112.M41 если верить имперскому сидорическому календарю, и по правде говоря, надзиратели были рады избавиться от моей немногословной компании.

Объект числившийся на имперских диаграммах под номером IB-498, представлял из себя классический астероид, мирно качавшийся по своей орбите сквозь великую безмятежность космоса.

Мерзлая и практически лишенная гравитации каменная глыба, ее сомнительную примечательность выдавали лишь полузаброшенные бурильные установки да шахты, когда-то работавших здесь минералодобывающих компаний.

Все это было мастерски сработанным прикрытием, муляж, задачей которого было сбить с толку любого, кто посмеет начать поиски этого места.

На самом же деле, здесь располагалась тайная база, на которой держали военных преступников со всего Кадианского Сектора.

Чуть замысловатая каталажка для таких как я, если хотите.

А вообще - отдаю им должное, заморочились.

К сожалению, застенок в котором меня столь любезно разместили похитители не имел раковины, а так бы я от восхищения и…

Но хоть с койкой не обидели, а еще ежедневно кормили питательной смесью, вкусом не абы что конечно, но есть можно.

И вообще я далеко не один раз убеждался, что бы они не планировали сделать со мной - я был нужен живым.

Вдруг транспортник планомерно затрясся.

По всей видимости, мы проходили очередную электромагнитную аномалию на пути к тщательно сокрытым адамантиевым вратам тюрьмы.

Турбулентность позволила силовым барьерам заслонявшим мою камеру отключиться, и я наконец, смог оглядеть что-то помимо своего невзрачного барака.

Чуть поодаль от меня, прикованные к стене пласталевыми цепями, сидела другая парочка узников: один мускулистый с редкими залысинами, другой был худощав и выглядел черезчур молодо для солдата высокого ранга.

“Никак лейтенанты” - подумал я.

Мою гипотезу подтвердили кованые эполеты, разом мелькнувшие на тусклом свету бортовых ламп.

Они лишь косо зыркнули на меня, прежде чем силовое поле восстановило свою целостность, сокрыв от меня и коридор, и соседнюю камеру.
Спустя несколько минут тряска заметно унялась, это говорило только об одном - мы прибыли.

Следуя показаниям ауспиков и телеметрических датчиков, катер с грохотом совершил посадку в доках закамуфлированных внутри астероида.

Яркие лучи прожекторов озаряли стартовую площадку. Среди широких стен я чувствовал себя не то в аквариуме, не то в огромном паноптикуме. Стало трудно дышать.

Меня и остальных “гостей вывели по корабельной аппарели на свет бесчисленных ружей местной охраны.

Их униформа, как и у наших надзирателей, была лишена опозновательных знаков, сохраняя лишь позолоченную аквиллу на правом рукаве флак-брони.

Она не обладала свойственной полкам Астра Милитарум раскраской, за исключением металлических погон, по которым все так же можно было определить их звание.

Лицо каждого из охранников закрывал продолговатый шлем c напоминающим формой солнечные очки тонированным визором, а из-за решеток дыхательного аппарата слышались ровные выдохи бойцов.

В лазерные целеуказатели их касок без сомнения уже занесли наши био-сигнатуры.

То, как они держали лазганы, эти отточеные до мелочей движения…

Нет-нет-нет, это были не простые гвардейцы.

Ха-ха, и как я сразу не заметил:

Каср’кин - так величали элитные части штурмовиков, знаменитых на весь Империум.

Будучи ветеранами тысячи боев, Кадия почитала их как героев, предмет гордости ее вооруженных сил.

Не раз и не два ход целых битв изменяется благодаря огневой мощи и железной дисциплине каср’кинов.

Чудненько, видимо база или то что на ней находиться имеет куда большее значение, чем я предполагал ранее.

Тем временем, стражи порядка безжалостно гнали нас к основанию площадки, активно прикрикивая и редко ударяя кого-то из непокорных нейро-плетьми.

В ответ эти счастливчики кричали так, что иногда в их голосах можно было различить тщетные мольбы о быстрой смерти, пощаде.

Мне был знаком этот агрегат, его часто использовали в штрафных батальонах Гвардии как средство поднятия дисциплины.

Единственное касание плетки грозило свести с ума любого, даже самого непоколебимого воина - заставляя остепениться, стать покорнее.

Но не убить, мертвыми от нас тольку мало, пока.

Эскорт шел паралелльными колоннами для того чтобы убедиться что никто из нас не выйдет из строя.

Ублюдки… их темно-серые плащи тихо шелестели на фоне лязгания автоматических систем дока и медлительного шарканья заключенных.

Каср’кины были не менее насторожены, переведя свои лазерные винтовки на минимальный энерго-режим, они следили буквально таки за каждым нашим движением.

Навскидку, cчитая меня узников было около 20, не меньше.

Все в чинах от лейтенанта до майора - строевые офицеры.

Что-ж, вот и объяснение помпезности этого шествия.

И так, какие у меня варианты?

Я тщательно присмотрелся к окружающей обстановке.

Мои руки зафиксированы пласталевыми кандалами, не особо качественными, но сломать точно не выйдет.

Тщательно скрываемая ухмылка пробежала по моему лицу: ведь не зря я ношу с собой отмычку специального для такого случая.

Мало кто осмелиться проверить содержимое зубного протеза.

На платформе стоит группа численностью одиннадцать человек, пять из которых хладнокровные убийцы с навыками выше среднего. Правда их строй рассредоточен…

Два писца, несколько серво-черепов летающих туда-сюда на грави-тяге и документирующих происходящее.

Ещё пара местных сотрудников безопасности в компании обслуживающего персонала, но их как и скриптеров можно не считать.

Шестеро надзирателей вооруженных кнутами, по трое на каждую сторону колонны. Голова не защищена, стоит учесть.

От правой руки со мной вровень шагал один из злополучной шестерки. И что странно, вразрез дресс-коду остальных тюремщиков он носил золотой наплечник с медной филигранью.

Вероятно этот элемент доспеха служил обозначением старшего по званию.

Используя периферическое зрение, мой взор скользнул дальше вниз, к поясу. Там на кожаном ремне покоился авторизационный ключ зажигания.

Бинго, а вот и мой путь назад. Остается только избежать пяти направленных попаданий и корабль мой.

Но что дальше? Врятли тюрьма оборудована лучом захвата да и сам боевой катер оказался удачливо мал.

Высокая орбита в запустении, а это значит что на хвосте остается только погоня, которую непременно за мной отправят.

Пока я заканчивал анализировать ситуацию, из оставшихся офицеров уже сформировали несколько плотных рядов.

Находившись теперь паралелльно катеру, многие из них распахивали носом землю, скуля от усталости.

Последняя вереница людей остановилась и замерла в ожидании. Воцарилась звенящая тишина бездействия, но не прошло и секунды, как словно по неведемой команде один из каср’кин шагнул к нам навстречу.

С виду он был гораздо крупнее прочих, а в области колена имел знак различия в форме двух стреловидных линий.

Штурмовик демонстративно снял шлем и закрепил его на развязке, открыв миру патрицианские черты своего лица.

Он был высокого роста, худощав, прямая осанка и широкие плечи доказывали крепкое, мускулистое сложение, способное переносить все трудности такого непростого ремесла, как военное дело.

Густые брови и вздернутый нос лишь подчеркивали мужественность солдата.

С первого взгляда я бы не дал ему и тридцати, но учитывая технологичность эпохи, юнцом запросто мог оказаться и столетний ветеран, прошедший курс аугментации вкупе с омолаживающими иньекциями.

У смерти много лиц, но именно с этим мне ни за что не хотелось сталкиваться.

Тишину прервал лидер надзирателей, едва ли не невидимо отколовшиcь от строя, теперь он о чем то глухо ворковал с Каср’кин.

“Как же я не заметил его?” Эта мысль отзывалась в голове подобно набату, заставив меня усомниться в остроте собственных чувств.

Отдав друг-другу честь и обменявшись взаимными приветсвиями, главарь наших “похитителей” передал ему в руки инфо-планшет. Его блекло-фосфорное свечение на миг осветило голову надзирателя: Уродливая, аморфная масса кожи, мышц и стали, трижды перечеркнутая глубокими бороздами. Из-под лобья на меня безучастно глядели две яркие бусинки, горевшие синим пламенем, будто пара сапфиров. Бледный и явно потрепаный, он не потерял и толики своей физический мощи. Я смотрел в бездну и не мог отвести взгляд. Мое сознание беспрепятственно тонуло в ней, с каждой секундой погружаясь все глубже. “Псайкер” - дрожа пробормотал мой внутренний голос. Я прочувствовал его разум, темный и лишенный света. Тут и там неслись огромные пучки метафизической энергии, лишенная форм, она отнюдь не по доброму искрилась и сплеталась в невообразимые узоры, обещавщие свести любого человека с ума. Она словно чуяла мой запах. Каменные плиты подо мной сменились звенящей крошкой разбитого армогласа, а воздух стал ядовитым дурманом; я ощутил как больно они ранят оголенные ступни и тренированные легкие, как нервные окончания передают импульс за импульсом в мой еле выдерживающий издевательские нагрузки мозг. Мне захотелось было побежать, но туловище вдруг стало тяжелее килотонной бомбы. И вой, леденящий душу, пронзительный вой, одним только звуком оставлявший убийственные шрамы на моей нематериальной плоти, будто в назидание о совершенной ошибке. Я закричал в пустоту: не столько в надежде получить вожделенное спасение, сколько от отчаяния.

-О, Бессмертный Император, будь к нам милосерден, хоть мы и не достойны того… - звук доносился точно за километры. Нет, не просто звук - полоска лучезарного сияния. От нее веяло надеждой, а каждое слово было мягким, подобно гусиной перине. Моя рука сама потянулась к ней.

Мгновение спустя веки разомкнулись, и зрение начало понемногу возвращаться ко мне. Сердце стучало как бешеное. Я принялся нервно ощупывать свое тело, но тут же облегченно вздохнул - каждый атом там где и должен быть. А надзиратель… Единственное что я мог видеть так это его затылок, окутанный в серый капюшон. Видение было иллюзией.

Иного шанса не будет. Я медленно поднял обе руки, сделав вид что якобы собираюсь унять собравшийся у носа зуд: фактически высвободив изо щеки тонкую, обоюдоострую железку.

Пришлось наклонится.

Удобнее перехватив ее за основание, мои ловкие пальцы легко нащупали нужные створки.

Последовал небольшой щелчок - фиксаторы сдвинулись.

Теперь достаточно было хорошенько потянуть чтобы заставить наручники выйти из пазов.

-Эй - прошептал кто-то сзади - пссс…

Я обернулся.

Это был один из офицеров, по-видимому заметивший неладное.

Будучи смуглым чернокожим, он едва ли вписывался в не такое пестрое собрание арестованных.

Прислонив указательный к губам, я заставил его замолчать.

Мои пальцы часто забегали.

*Тихо* - сказал я на языке жестов.

*Знаешь, как этим пользоваться?*

Я вывернул ладонь так, чтобы ему стала видна отмычка.

*Да* - ответил офицер, кратко кивнув, наверное, для пущей уверенности.

*Освободи как можно больше людей*

*Кандалы не снимать* - приказал я

Последовала череда взволнованных мановений.

*Что это значит?*

*Я дам сигнал, все ясно?*

*Ясно,сэр*

*А теперь подыграй мне*

Он заколебался.

*Ну давай же, ударь меня, мать твою*

-Вперед сукин сын, гроксова куча, что, не терпится увидеть мамочку?

Щас я тебе устрою прямой рейс до семейного застолья - как можно громче завопил я.

Арестованные принялись беспорядочно расступаться вокруг нас. Зазвенели шаги кованых сапог и плети, доставаемые из ножен.

Их взмахи рассекали разряженный воздух так же, как горячий нож проходит сквозь масло. Мне не хотелось испытывать ее вкус на своей плоти, но риск был оправдан, даже слишком. Сам комплекс, подобно театру Древней Терры, застыл в предвкушении.

Мой новообретенный партнер оцепенел в нерешительности, выпав из реальности на добрые четыре секунды.

Я замахал наручниками словно булавой и кажется это было именно тем что и помогло ему прийти в себя.

-Давай! - демонстративно запрыгал он.

Первый удар был за мной: кинувшись на офицера стремглав, я как бы неумело занес кандалы в бездумной атаке иступленного .

Умышленно пройдя в сантиметре от его лица, они с хрустом грохнулись о феррокритовый пол. Раздался характерный треск, и камень подо мной разошелся малозаметными трещинами. Отдача оказалась неимоверно болезненной, но я стерпел.

Он ответил не менее убедительным “хуком” с правой, который заставил меня пошатнуться.

Следом мы обменялись ещё парой боевых приемов используя и ноги, и то что было у нас вместо рук.

Наши кандалы не раз сталкивались создавая противный лязг, оглашавший бесчетные залы громким крещендо.

Каср’кин и надзиратели искушенно наблюдали, хотя вернее предположить, наслаждались бойней.

Некоторые из бывших военных даже начали делать ставки, скандируя наши имена.

Как я мог слышать, то нас обозвали “Пепел” и “Черная Смерть”. Ироничные и ужасно грубые прозвища.

Все это время я пытался незаметно просучить в его карманы столь драгоценную отмычку, право, не слишком удачно.

Наконец с раза эдак восьмого мне все таки это удалось. Я искоса подмигнул товарищу, сообщая об успехе, и он без труда(с позволения конечно) опрокинул меня и нанес решающий удар ногой поддых.

Толпа мгновенно утихла, а моментом позже до моих ушей донеслось ликование одной половины, и неподдельное разочарование второй.

Активизировалась охрана. Вместе с надзирателями, они со всей жестокостью наводили порядок в том хаосе, что вызвала наша потасовка.

Крики, обсуждения, грузный топот, удары плетей и энерго-дубин - все смешалось в одну большую какофонию звука.

Сам же я с трудом дышал, корчась в суртуровой агонии. Именно так описывали невыносимые мучения уроженцы полу-дикой планеты, Фенриса, словечко, которое я с удовольствием перенял за время работы с Вулфингом из клана Мордобоев. Вспомнить одно мое удивление, когда я узнал что на место моего заместителя назначили не абы кого, но Фенрисийца. То-то был спектакль. Да Трона ради, они по праву заработали свою репутацию кровожадных засранцев, и я был бы склонен и дальше так думать! Но Вулфинг… Он был совсем другой. За звериной личиной скрывался проницательный, стоичный и то, что повергло меня в шок более всего, не лишенный чувства юмора человек. До него я не слышал о “Волках” в Гвардии, и тем увлекательнее было познавать их культуру, их искусство войны. Неприязнь переросла в соперничество, соперничество - дало начало самой крепкой дружбе. Он был неусидчив и силен как подобает Волку. Одна лишь мысль о том, что ему предстоит торговать чужими жизнями заставляла его скалить белые как снег клыки. Он шел в бой вместе с простыми людьми, как подобает Волку. Он был готов умереть рука об руку с каждым из них, как подобает Волку. Ибо нет для них позора выше, чем предать стаю, предать своих. “Я - лидер, а не вершитель судеб - говорил он мне - они посвятили себя служению Всеотцу и Его Империи, так скажи мне, брат, кто из нас более достоин смерти: дураки в золотых плащах, или воины, что защищают их постели?” И я не мог не последовать за ним. В самую гущу битвы. Вулфинг научил меня многому. Но главным его достижением можно назвать мою совесть. Мне открылось, что рядовые граждане единственное, что имеет значение.

Что не все в Империуме служат делу Императора, а цель - не всегда оправдывает средства. Вне всякого сомнения, его смерти обернется самой большой утратой для всего Человечества. Но для того я и здесь.

Я отомщу за тебя, брат, клянусь всеми богами, и провались я в Нижний Мир, если сделаю обратное!

Совсем рядом послышались голоса. Служба охраны не заставляла себя долго ждать.

-Хватайте его - брезгливо махнул в мою сторону человек. Располнев, его живот слегка просвечивал из-под рабочей одежды - Седрик, а второму три удара вне очереди.

Стоявшая неподалеку Седрик восторженно облизнулся.

-Эхех, с удовольствием, капитан.

Ко мне подошло двое амбалов и, закинув меня на плечи, куда-то потащили.

В след за этим я услышал вопль наполненный страданием, и ещё, и ещё один. “Черная Смерть” отплевывался и чертыхался в агонии.

-Довольно - громко чавкая яблоком сказал первый.

-Помогите ему встать…

Звуки все удалялись пока наконец охранники не сбросили меня на пол. Я открыл глаза. Передо мной стоял Сержант Каср’кин и тот самый псайкер, в защитных барьерах которого я чуть было не увяз. Его мысли все так же оставались скрытыми для меня.

К тому времени как он заговорил, строй вновь принял изначальные очертания.

-Предатели, ренегаты и убийцы - громким басом заявил Сержант - вашим деяниям нет прощения!

Он широко раскинул руки.

-Но здесь, в этом месте, вам будет дарован шанс на искупление, второй шанс послужить Императору!

Солдаты вознесли свое оружие к мутному потолку, салютуя.

-Славься Император! - прокричали Каср’кин.

-И ты, мой друг, станешь первым кто войдет в свою новую жизнь - уже с нейтральной интонацией добавил Сержант.

Он опустился так, чтобы оказаться напротив моего уха и прошептал: -Жду не дождусь увидеть процесс обработки.

-Как ты будешь вопить и дергаться - Каср’кин посмаковал последнее слово - в бессилии.

-Как будешь терять себя, лежа на заплесеневелом полу своей тесной камеры, насквозь пропитавшейся трупным ядом и смертью.

-Ммм, поэзия…

В ответ я лишь презрительно сплюнул.

-Что-ж - последовал удар в висок - я пытался быть учтивым с тобой.

Перед глазами все потемнело.

-Адьютант!

-Да, сэр? - встрепенулся сутулый парнишка, в руках которого покоился инфопланшет.

-Занеси в базу этого, дай Бог-Император памяти.

Сержант нетерпеливо защелкал в мою сторону, пока адьютант судорожно пытался найти необходимую страницу.

Вдруг на его лице проскочила удовлетворенная улыбка.

-Корелис Н’Дорма?

-Да-да, он самый - кивнул Сержант - спасибо.

-Нет - встрял надзиратель, до того не проронивший и слова.

Каср’кин обернулся, его лицо выражало неподдельное изумление.

-Что простите?

-Нет - повторил надзиратель - это не его имя.

Он подошел ближе и вперился в меня своими яркими недоглазами, по которым теперь сплошным потоком струились зловещие темно-фиолетовые молнии.

Я вздрогнул, когда над людьми прокатилась лавина ментальной энергии. Надзиратель шагнул еще ближе, а остальные испуганно попятились назад.

Псайкер не размижал губ, но я слышал его голос в своем сознании. Само присутствие такой ужасающей псионической мощи было столь омерзительно, что я с трудом сдерживал позывы рвоты.

-Кто ты на самом деле?!

Многие клерки повскакивали со своих мест, страшась гнева “колдуна”, достаточного, чтобы довести простого смертного до слезных раскаяний.

Я не ответил, но это его ничуть не смутило. Казалось, что он вытянулся на целый метр, стал шире и больше. Взгляд его фиолетовых глаз пылал в моей голове, и тот легко обнажил мое тело, воспоминания, и душу.

Мой “дар” всегда хранился в тайне. С самого рождения, я боялся гнева Муниторума и Инквизиции, боялся быть раскрытым. Но теперь, да еще и перед лицом опасности, имеет ли это значение?

“Определенно, нет” - резюмировал я, начав выстраивать многочисленные пси-заслоны и тем самым блокируя чужеродное вмешательство.

-Ааа - задумчиво гаркнул надзиратель - Кадианец.

Резкая боль пронзила меня с головы до пят, а из ушей и носа потекли алые струйки крови.

-Нн-гхх, а ты из смышленных не правда ли?

Он лишь пронзительно рассмеялся, да так, что с ближайших контрфорсов градом посыпалась штукатурка.

-Ясное дело

К тому времени как он возобновил атаку, мой разум уже был укрыт шапкой огромных бастионов. Словно величественные цитадели прошлого, они отражали бесконечные штурмы жестокого врага. Первые четыре ежесекундно разлетелись в пыль, будто бы для него они состояли из клерковской бумаги.

И только по счастливой случайности, пятый, оказался достаточно крепким.

-Ты-ы-ы - протяжно завыл он - так кто же… ты… такой! - его ментальный крик пригвоздил меня к полу.

Не выдержав, я лихорадочно захихикал.

-Кто, говоришь - прогремел я, усиливая мощь своих слов колоссальным псайкерским потенциалом - мое имя - Джарс Юндорф!

Небольшим усилием Воли, я лишил себя наручников и встал в полный рост.

Вокруг меня замерцали бесчисленные энерго-разряды. Целые вихри неосязаемой энергии, кружась, рассекали зал словно в хаотическом танце. В радиусе трех метров неслыханным образом раздавались электростатические удары молний, оглашая доки, лишенные атмосферы, протяжным завыванием штормового ветра.

Псайкер был если не шокирован, то глубоко удивлен.

Место ухмылки теперь занимало недоумение, а его фигура в миг потеряла остатки былой помпезности.

Док зашевелился. Немногочисленные надзиратели из последних сил пытались удержать разбушевавшихся заключенных.

Кто-то из Каср’кин решил одним выстрелом покончить с угрозой, но ,прицелившись,тут же был остановлен гортанным “Отставить!”. Дуэль столь могущественных псиоников не была чем-то в их юрисдикции. Все что они могли, так это молиться Императору, надеясь на благоприятный исход.

Тем временем, начальник охраны ,вместе со свитой, направился к краю дальнего помоста и прокричал:

-Будьте осторожны, Дирош!

Колдун нахмурился, не отрывая от меня своего пристального взгляда.
-У тебя есть дар - признал Дирош - но неограненный алмаз подобен клинку, лишенному острия.

-Твои умения не идут ни в какое сравнение с моими.

Я снял перчатки. С кончиков пальцев срывался неестественный ток. Разлившись по всему организму, эта… мощь, опьяняла.

-Поверь, на такого как ты хватит с головой

Поддельная личность, заключение, драка - все ради этого момента, моего момента.

Мы оба воздели руки и по нашим телам обильно заструилась энергия варпа.

Две убийственных стены фиолетового пламени окутали площадь в десять футов, подобно фруктовому льду плавился металл, адамантий, и даже камень.

Молекулы воздуха превратились в кипящую точку невообразимого давления и сама материя дрожала от той силы, что мы высвободили на волю.

Рокритовый пол разверзся гигансткими трещинами, выгнувшись наизнанку так, что мы оба ушли в него по колено. Далекие стены и потолок вмиг замостило толстой коркой ледяного инея. Платформа наполнилась оглушающим треском и воем аварийных сирен. Лампы над нами разлетались в пыль, а зал начал обваливаться огромными кусками кладки.

Словно карточный домик рушались недостаточно крепкие строительные леса, падая на отдыхающих рабочих и слуг.

Им выдался часок-другой между сменами и они не о чем не подозревая весело распивали рекаф, перебрасывались шутками, дымели папиросами из листьев лхо.

Теперь же большинство из них превратилось в кровавое месиво разодранных мышц, костей, и плоти.

Я попытался дотянуться до разума “Черной Смерти”, но его голос почти не был слышен за полифонией живых сознаний, что напоминает попытку уследить за единственным участником многотысячного хора.

Сфокусируйся, Джарс. Сфокусируйся…

А! Вот же он. Яркий как пульсар, сияющий в этом море псионического шума.

Открыв его сознание, я отправил краткое сообщение:

+Кадия в зените+

Раздались истошные крики, лазерные выстрелы и систематический хруст человеческих суставов - фигуры были расставлены.

Часть 2 - Сладкая Месть

Одинокий, я сидел на пороге огненной котловины. Горячие бураны разносили по бесплодной пустыне запах сажи и полураспада, дождем посыпая тлевшую землю изгарью. На языке чувствовался едкий привкус железа, глины, и фтора.

Стояла невыносимая жара, покалывающая легкие. Бесконечные лавовые потоки медленно стекались к подножию черного как смерть вулкана, а небо заволокли непроницаемые дым и смог. В округе было тихо, слишком тихо.

Ни одной живой души, будто она сама, жизнь, ушла из этого мира . Даже менетрели птиц и той не было слышно.

Почва была испещрена километровыми расселинами, из которых время от времени выплескивались струи расплавленной породы.

Выженный и темный - это был ад каким его описывали философы Древней Терры. Ничто не могло оставаться здесь надолго, даже такие сверхъестественные сущности как псайкер, иначе его ждала малоприятная смерть в объятиях нестабильной планеты.

Солнечный ветер терзал ее поверхность, растапливая вершины гор и вызывая в атмосфере чудовищные ураганы.

Гравитация желтой звезды с утроенной силой притягивала Мир. Сопки пробуждались и изливали широкими реками свою металлическую кровь.

В эмпиреях бурлили тучи газа и тлена, пронизываемые молниями. Еще выше планету обрамляло ослепительное полярное сияние, порождаемое безжалостной стихией магнитных бурь. Земля дрожала. Континенты погружались в испускающие пар дырваны, опускаясь в мировую кузню. Им на замену рождались новые материки из черного камня, поднимаемые на волю извержениями магмы.

-Он прекрасен, не правда ли? - произнес знакомый голос, как ни в чем не бывало встав рядом.

Я недоверчиво посмотрел на него, изучая, и кивнул:

-В каком-то смысле. Но…

-Но что? - покосился надзиратель.

-Где это мы?

-Где-то между моим сознанием и варпом. Так я представляю себе Старую Землю на…

-На заре ее появления, верно?

В воздухе чувствовалось высокопарное напряжение. Зачаровано оглядев местные пейзажи, Дирош элегантно завел руки за спину, сказав:

-Точно. Это не более чем ментальная проекция, конечно, но иногда мне хотелось бы думать - его тон погрустнел - что таким нехитрым способом я путешествую в пространстве и времени. Многие из нас хотели бы этого: мир, покой - он замялся - семью…

Колдун оценивающе взглянул в мою сторону.

-Понимаешь?

Я отвесил краткий поклон. Он отвернулся, вероятно, удовлетворившись ответом.

-Я могу получить все это здесь - активно жестикулировал Дирош, указывая то на Солнце, то на полярное сияние - но каждый раз напоминаю себе, что это не исправит всего того, что я сотворил. Вздох. От реальности не убежишь.

Только сейчас я заметил, что передо мной стоял не совсем Дирош, вернее не тот, каким я видел его ранее. Надзиратель сменил одежду на деловой костюм с позолоченными манжетами по последнему писку моды, а его ноги облачились в богато украшенные сапоги.

Чело Дироша покрывал каскад серебряно-белых волос, полностью излечившись от ран и старости, как и его лицо - теперь оно принадлежало симпатичному юноше в возрасте не более двадцати-двадцатипяти лет.

-Так мы лишь прячемся за эфемерными стенами иллюзий, наивно полагая, что наши грехи есть что-то, что возможно отмыть - он отряхнул рукава - избавиться словно от какой-то шелухи.

-Но мы то знаем правду - добавил я.

-Знание это не всегда то, что наделяет человека мудростью, Джарс. В конце концов, правда вещь релятивистская, или ты так не считаешь?

Впрочем, не по отношению к этому, нет . Изуверства - вечное бельмо на душе солдата, проклятье войны. Однако, вместе с тем мы исполняем долг, возложенный на наши плечи.

Он подобрал с земли камешек и бросил его в бурлящее озеро. Лава недовольно булькнула.

-Не то чтобы я призывал искать в своих мотивах оправдание - Дирош закашлялся - но, порой, легче принять кто мы и что мы, жить дальше.

Иногда, лучше не скалиться бездне в ответ.

Его слова заставили меня призадуматься в праведности собственных побуждений. Ослепленный гневом, я подверг стольких людей страданию, лишь бы поквитаться с этим человеком за смерть названного брата. Одержимость взяла верх над разумом.

Мои ноги ни с того ни с сего подкосились, и я рухнул на колени.

-Десять лет, десять долгих лет я искал этой встречи. - процедил я сквозь зубы.

-Знаю - понимающе сказал он.

Суровая правда навалилась на мои плечи тяжким бременем и парализовала тело.

-Я повинен в смерти стольких…

-И мне очень жаль - Дирош присел рядом - что я подтолкнул тебя к этому.

-Нет, это был мой выбор, моей и только моей будет и ответственность.

Установилось неловкое молчание, покуда Дирош вдруг не встал и не зашипел:

-Про-с-с-с-ти

-Нечего тут про…

Псайкер со скоростью атакующего линдорма вонзил инфернальное копье прямо мне в бок. Плоть спеклась в расщепляющем пламени. Кости раскололись. Легкое погибло. Копье не остановилось, выйдя из спины, и я повис на древке. В дневном свете листообразное лезвие покраснело от теплой крови.

– Мудрость причиняет боль, не правда? – сказал ложный Дирош. На его лбу мерцал еретический символ, знак подчинения. – Аа, я вижу, твой брат был волком - он засмеялся - ироничная смерть.

Ложный Дирош вырвал копье. Я вновь опустился на колени. Каким-то образом я был все ещё жив, хотя одно легкое умерло, а другое работало нестабильно. Зияющая рана была сквозной. Кровь лилась из груди красным потоком. Мое лицо онемело. Холод сковал руки и ноги. Каждый вдох давался титаническими усилиями. Я посмотрел широко раскрытыми глазами в лицо своему убийце. Такое знакомое, но такое непохожее. Он снова стал “собой”: престарелым уродцем в сером балахоне.

Колдун поднял копье, готовясь нанести решающий удар. На его физиономии поочередно сменяли друг друга гримассы выражавшие ужас и отвращение.

Ладони Дироша трясло. -Я… я не м-м-могу больше держать-с-с-ся!

-Конечно не можешь - символ подчинения засиял ещё ярче - потому что ты мой!

-Что… что ты с ним сделал… - простонал я

Ложный Дирош взорвался раскатистым смехом.

-Сделал ли? Глупец, мы стороны одной медали! Я - альтер-эго, которое он никогда не желал! Я и есть он!

Как же долго Дирош прятался от меня на задворках сознания - ухмыльнулся Колдун - но спасибо за помощь, ведь теперь он умрет, навсегда. И ты вместе с ним!

Я кое-как поднялся на ноги, откашливаясь кровью и оперевшись на ближайщий сталагмит.

-Последнее слово? - произнес Дирош, занеся надо мной, черное от запекшейся крови, копье.

-У Волка… ещё есть... зубы…

В моих руках материализовалась небольшая костная пластина, украшенная перьями. Предсмертный подарок умирающего Вульфинга.

-Амулет годи?! - при одном ее виде Колдун зашатался в нерешительности - нет… Это уловка! Морок!

-Ну, попробуй

Он рванулся вперед, а следом все вокруг заполнило ослепительно белое сияние…

Часть 3 - Новое начало

Я не помнил ничего с того момента, как потерял сознание выйдя из разума Дироша, и до того, как пришёл в себя на борту уже нашего боевого катера спустя двадцать девять часов. Ничего не помню и о девяти попытках вернуть моё тело к жизни, о бесконечных перевязках, о прямом массаже сердца, об инъекциях адреналина, введённых непосредственно в сердечную мышцу, и обо всех усилиях, которые пришлось приложить для моего спасения. Обо всем этом мне рассказали позднее, когда я стал понемногу поправляться. В течение долгого времени я был беспомощен, словно новорождённый котёнок.

И, что важнее всего, я не помнил, как нам удалось избавиться от Колдуна. Об этом мне рассказала Марлин Кэлинсбро, новоиспеченный капитан этого судна, спустя пару дней после того, как я впервые очнулся. Произошедшее было абсолютно в стиле героических саг.

“Черная Смерть” , или как его действительно звали, Калеб, добежал ко мне как раз в тот момент, когда пламя вокруг развеялось.

Я тихо умирал, купаясь в собственной крови. Мое израненное тело было похоже на решето. Дирош к тому моменту уже отошел в мир иной. Его глаза ровно как и лицо запечатлели смертное мгновение ужаса. Астероид трещал по швам, контр-форсы рушались, заставив верхние ярусы заходить ходуном.

Платформа была усеяна телами убитых: кого-то разорвало выстрелом из лазгана, другие просто сгорели заживо в первые же секунды нашего противостояния, а некоторые вовсе обезумели, - кидаясь то на стены, то на друг друга.

На до мной стоял сержант Каср’кин.

Он собирался убить меня, лежащего без сознания у его ног в состоянии болевого шока, вызванного нечеловеческими травмами.

Боливар закричал, выхватывая оружие.

И вот тут сквозь полумрак заструился свет - резкий, яркий свет. Раздался рёв. Разгоняя ночь включёнными на полную мощность прожекторами, над платформой завис боевой катер. Догадываясь, что за этим последует, Калеб бросился на пол.

Из громкоговорителей парящего в воздухе боевого судна загрохотал голос Кэлинсбро:

- Сержант Маттернс! Немедленно отойдите от него!

Гладкая, похожая на черепашью голова Маттернса повернулась в оправе мощного панциря. Каср’кин бросил косой взгляд в сторону яркого света.

- У вас нет здесь власти! - прокричал он в ответ. Его голос был усилен устройством, вмонтированным в броню. - Приказываю вам опустить катер! Немедленно! Иначе я продырявлю ему башку!

Марлин усмехнулась, пересказывая мне свой же ответ:

- «Никогда не спорь с боевым катером, засранец».

Сервиторы, встроенные в крылья катера, открыли огонь, поливая доки из автоматических орудий. Все защитные стекла были окончательно разбиты, колонны разваливались на куски, крошились каменные плиты. Маттернс, которого задело, по крайней мере, один раз, повалился на спину в пыль среди обломков.

Моё покинутое сознанием тело не пострадало, несмотря на то что весь ангар прошили пулемётные очереди.

-Марлин, а что с Калебом? - спросил я, попытавшись подняться с койки.

В области торса загудела страшная боль, от которой мне захотелось откашлятся.

-Тише, вы ещё слишком слабы. Она помогла мне поудобнее опуститься и взбила подушку.

Марлин помедлила прежде чем ответить:

-К ангару вызвали подкрепления - продолжила она - и Калеб… он пожертвовал собой чтобы спасти вас.

Я пыталась отговорить его, но он был непреклонен, сказал, что должен отплатить должок.

Марлин отвернулась, а из ее глаз капали слезы. Сами того не понимания, наши руки сплелись воедино.

-Мне правда очень жаль, он был достойным человеком.

Она посмотрела на меня взглядом полным скорби и сожаления.

-Я знаю, потому что видел. Как следует набрав воздуха я добавил:

-Он любил вас. В его воспоминаниях было много всего, но… часы проведенные с вами, светились, подобно маленькому солнцу.

Она резко отдернула руку и задумчиво посмотрела в квадратный иллюминатор.

-Калеб просил передать вам это.

Утерев слезы, Марлин вытащила из кармана амулет. Его сердцевину пересекала огромная трещина.

-Держите - она вытянула руку - чтобы это ни было, он хотел, чтобы оно оставалось у вас.

Зимние шаги издавали специфический звук. Хруст-скрип воздуха в сдавливаемом снегу, хлюпанье-скольжение ноги, перемещающей хрупкие кристаллики. Это звук покоя. Звук смерти. Смерть во враждебные времена года, когда более разумные существа спят. Покой в пустоте мира, где человек может быть совсем один под сводами творения и ничто его не потревожит. В подобном месте нет границ между жизнью и смертью. Они теряют свои различия. Здесь легко научиться, и легко исчезнуть, позволить телу остыть, а душе воспарить. Подходящее место, чтобы сдаться.

Я знал звук зимних шагов так же хорошо, как собственное сердцебиение.

Белизна поблекла до синего сумрака. Я открыл рот и сделал глубокий вдох. Обожженные легкие теперь околели от ледяного воздуха. Глаза уже были открыты, так как их влажная поверхность застыла от стужи. Словно сняли чары, и они снова могли видеть.

Я шел по хрустящему снежному полю, мои ноги погружались сквозь наст в рыхлый снег. Каждым шагом они проваливались до колен. Мне пришлось замедлится и остановится.

Ночное небо освещало мир нежно-синим цветом. Миллиарды ледяных кристалликов подмигивали миллиардам звезд в космическом флирте.

Снег на плоской равнине лежал непотревоженным. Во всех направлениях суровая сине-белая земля встречала на горизонте сине-черное небо. Холод впивался в голени подобно железу. Стужа терзала мои легкие словно когти присытившегося хищника. Звезды были чужими.

Это был Фенрис - мир Зимы и Войны.

Кое-как заговорив астропата и варповый двигатель работать, мы тут же отбыли из системы IB-498. Марлин Кэлинсбро и ещё пятеро новых членов команды, включая меня, со временем неплохо поладили и, благодаря этому, путешествие оказалось только в радость. Мы днями и ночами играли в регицид, пили дрянной амасек из местного трюма, и травили байки о днях минувших. Иногда даже удавалось выбраться на планету другую, или прогуляться по заправочной станции, где нас почти всегда встречали с вином и закусками. Мы несколько недель петляли среди звезд, делая наш маршрут как можно более непредсказуемым. Прыжок здесь, прыжок туда. Ну, а конечной целью нашего путешествия был Фенрис. Выбор был очевиден, так как фенрисийцы были известны своими неблагоприятными отношениями с Имперской Инквизицией, которая направила для нашей поимки все доступные ресурсы.

Вследствие моей тесной связи с Орденом Космических Волков, Калеб Боливарес был захоронен нами там же, где когда-то мне было дозволено похоронить брата, Вульфинга. У подножье горы-крепости известной на просторах Империума под названием Клык. Во вселенной существовало немного гор, подобных этой. География провозглашала его частью большой цепи – Волда Хаммарки, Мирового Хребта. Он поднимал континент Асахейм из коры планеты так высоко, что постоянные изменения, как на молодой Земле, обходили стороной материк. Но Клык был больше, чем просто очередной вершиной.

Массив Мирового Хребта формировали семь гор. Раскинувшиеся предгорья нагромождались в кольцо из шести пиков, окружавших Клык. Они сами по себе были гигантами, скребущими своими вершинами подбрюшье космоса. На другом мире любой из них мог быть королем высоты, но Клык принадлежал к другому классу. Коническая масса из черного гранита достигала небес, словно мечом пронзая вершиной атмосферную оболочку планеты.

Ко мне подошли все пятеро, разодетые в шкуры: Тристан - хлипкий, долговязый парнишка с поразительно красивыми глазами ярко-зеленого оттенка. Близнецы Геко - парочка мускулистых Вальхальцев, которые за время поездки так и норовили посоперничать в любой возможной манере, как это обычно бывает у братьев. Бывшая командир механизированного корпуса Пейшэнс и, конечно же, Марлин Кэлинсбро.

Проведя на планете чуть более месяца, я начал всерьез задумываться о дальнейшем. Остаться и поступить на службу треллом? Податься в каперы и улететь в отдаленные регионы? Первый вариант я сразу отмел - задерживаться на Фенрисе было небезопасно. Что-ж, каперство так каперство.

Единственное что оставалось, уговорить на это команду. Мне искренне хотелось, чтобы мы отправились вместе. Я дал каждому на размышления четыре дня, твердо намереваясь, в случае чего, покинуть Фенрис самостоятельно. И вот, на исходе четвертого луны, они явились к подножию Клыка - озвучить свое решение.

Я медленно подошел к надгробию обоих, впав в раздумье о том, скольких же теряют на войне друзей, братьев, сыновей.

Снег лишь слегка припорошил могилы. И не удивительно. Будучи гостем Волков, я сам ухаживал за каждой. Я не был озадачен их дальнейшей судьбой. С грустью сообщив о своем желании улететь, мне все-таки удалось выторговать незамысловатое обещание поддерживать их в адекватном состоянии.

-Ну - выкликнул я, стараясь перекричать ветер - что решили?

Марлин выступила вперед.

-Мы с тобой - ответила она за всех. До конца.

Остальные подтвердили ее слова учтивыми кивками.

Согнувшись, я положил на камень свой ритуальный амулет. Вещь, спасшую мою жизнь, как и сам Вульфинг когда-то.

“Даже умерев, ты продолжаешь защищать меня. Покойся с миром, брат. До встречи на той стороне.”

Я зашагал к ним на встречу

-В таком случае, чего же мы ждем?

0
13:57
874
17:10
Это фанфик по вселенной Warhammer 40000
Так разве можно по правилам конкурса?
20:17
А что «ваха» у нас проходит по графе «суровый реализм»?
22:56
Нет, это фантастика, понятное дело
Вопрос о том, можно ли фанфику участвовать в конкурсе
00:08
Прямого запрета не было. А всё что не запрещено — разрешено.
10:21
Ок, вопросов нет
23:42 (отредактировано)
+2
Читая, я не знала, что это фанфик, и рассказ показался мне скорее похожим на сценарий фильма. Причем не подробный, а с пропуском больших сюжетно значимых кусков. В общем, ничего непонятно. И не помешала бы хорошая такая вычитка текста, очень много ошибок.
Загрузка...
Светлана Ледовская

Достойные внимания