Медаль

Комната Матвея в родительской квартире самая большая. В центре семейного фотоиконостаса, что расположился на свободном участке стены, забавный снимок. На нём он, трёхлетний бутуз, стоит на табуретке с воздетой вперёд рукой. Крохотная пухлая длань простирается к «толпе», лицо озарено вдохновением. Подпись на изображении столь же пафосная: «Exegi monumentum». Школьное прозвище Матвея – Хомяк понижало градус домашнего культа личности, но общая температура по душевной клинике всё равно оставалась высокой.

Обидное погоняло прилипло ещё в первом классе. Фамилия Хомич и пристрастие её обладателя постоянно грызть семечки не оставляли товарищам никакого другого выбора. Однако высокий рост, умение драться, а, главное, апломб вскоре возвели Матвея на место вожака большой стаи сверстников. Всю дружную компанию за глаза окрестили хомячками. Вслед за лидером они тянулись в любые предприятия. А Хомич был везде: в РДШ, в волонтёрах, в юнармии. Суетная жизнь ему определённо нравилась. К седьмому классу он уже сделал приличную карьеру и накопил в портфолио несчётное число грамот, дипломов и проектов. Всё так и шло бы расчудесным образом, ни вмешайся вдруг в дело коварный случай.

Перед Днём Победы школьные наставники поручили волонтёрам навестить ветеранов, поздравить их с праздником и подарить открытки. Матвей с воодушевлением, как заправский почтальон, разносил послания, широко улыбался и благодарил стариков за «мирное небо». Преданные «хомячки» молча толпились сзади, а потом шумно со смехом выбегали из подъезда. Наконец, остался последний адрес. На звонок дверь открыла низенькая бабулька с тёмно-каштановыми кудряшками на голове. Расплываясь от удовольствия и освобождая проход, она почти пропела:

- Прошу, гости дорогие, уважьте хозяйку, зайдите на чаёк!

Ребята чинно прошли в зал, обставленный допотопной мебелью. Опираясь на палку, старушка поковыляла ставить самовар да извлекать из закромов конфеты, печенье и фрукты. Шустрые хомячки бросились ей помогать. А Матвей залюбовался на китель, что висел на спинке стула. Столько орденов и медалей он прежде никогда не видел. Потихоньку, мальчик отцепил одну из наград, сунул в карман и поспешил присоединиться к друзьям.

Когда сели пить чай, бабулька уставилась на него и долго внимательно разглядывала, а потом громко спросила:

- Как тебя зовут?

Не успел он и рта открыть, а ребята уже хором прокричали:

- Хомяк!

- Надо же, - усмехнулась хозяйка дома и продолжила говорить. – Это многое объясняет. Запомни, любишь кататься – придётся и саночки возить.

Хомячки только недоумённо переглянулись. А Матвей подумал: «Наверно, бабка заметила пропажу. Ждёт, что я сейчас раскаюсь, отдам медаль и начну извиняться. Не-а, не на того напала. Буду отпираться до последнего».

После чаепития ребята распрощались с хозяйкой и пошли по домам. А Матвея она задержала, чтобы тот помог ей посуду убрать. Потом, когда все чашки и блюдца вернулись на привычные места, старушка божий одуванчик подвела мальчика к овальному столику. Его лакированную поверхность почти целиком занимал красивый сосуд в форме полушария. Ёмкость наполовину была заполнена водой. Старушка бросила в чашу горсть какого-то порошка. Он забурлил, а когда успокоился, на глади Матвей увидел сначала грызущего семечки хомячка, затем себя самого на бескрайнем чёрно-красном фоне. Картинка так быстро исчезла, что ему толком ничего не удалось рассмотреть.

Дома Матвей встал перед зеркалом, приколол медаль к джинсовой куртке и распрямил грудь. Значок вдруг вспыхнул. Свет стремительно расползся по телу мальчика, превращая его в сияющий кокон. Тот закрутился, как веретено, и, набрав скорость, исчез.

Матвей оказался на поле сражения. Рвались бомбы, носились и гремели снаряды. Чёрное небо, казалось, хотело раздавить землю, которая дрожала от взрывов. К остолбеневшему от ужаса гостю из будущего подбежала кудрявая миниатюрная медсестра и крикнула на него: «Что стоишь? Помогай!». Сама она взялась бинтовать раненого и, передвигаясь ползком, волоком потащила того. Рядом с Матвеем упал, как подкошенный, боец. Мальчишка, не раздумывая, сиганул в ближайший окоп и сжался в комок. Лицо царапнул значок. «Так вот в чём дело», - мелькнуло в голове «смельчака». Он «с мясом» оторвал от куртки сворованную медаль «За отвагу» - и очутился дома. Его коготки застучали по полу. На кухне хомяк нашёл несколько семечек и с жадностью принялся за трапезу. Утолив голод, грызун отправился путешествовать по квартире. Двигался он уверенно, будто точно зная, что ожидает его за каждым поворотом. Добравшись до детской комнаты, хомяк встал на задние лапы и замер, разглядывая фотографию на стене. Малыш на ней хотел казаться великаном. Большим, сильным и смелым.

Из чёрных бусинок глаз зверька покатились по толстым щёчкам слезинки. Вдруг хомяк опрометью бросился на кухню, туда, где на полу лежала медаль. Он цепко схватил её и вновь перенёсся на линию фронта. Упав на дно окопа, грызун обернулся Матвеем.

- Рядовой Хомич! – скомандовал сам себе новобранец. – Отставить трусить!

Мальчишка вылез из укрытия и побежал догонять медсестру. Вместе они дотащили раненого до медсанбата. Потом опять бросились в самую гущу сражения.

Когда совсем выдохшиеся Матвей и сестричка сели, чтобы прийти в себя, девушка сказала:

- Ты молодец! Будет из тебя толк!

В ответ Матвей протянул ей медаль и виновато опустил глаза.